– Ишь чего захотел! – подбоченилась Алиса. – Вот так мы взяли и все сказали.
– Я за нее отвечу, – зловредно захихикала Аленка. – Он пионер, ходит в очках, будущий ветеринарный врач и его зовут Ма…
Договорить не успела – Алиса вскочила на ноги и галопом принялась носиться за подругой по всей площади полувагона. И зачем только? Пусть и наблюдать за этим было крайне весело, но этот вопрос не давал покоя. Если все и так в целом-то очевидно, то зачем это шоу с догонялками?
Хотя… Девочки-подростки. Драма, таинственность, р-р-романтика! Держи в уме, Макс. А то сидишь тут, самый умный.
– Я с тобой не разговариваю! – погрозила куда-то кулаком Алиса и вновь плюхнулась рядом. Подумав с пару секунд, чуть отодвинулась. Артистка.
– Ну а все же? – спрашиваю повторно. – Давай, рыжуль, мне интересно.
– Да отстань ты! – взъерепенилась девушка.
– Не отстану, – заулыбался я во все тридцать два. Вот так вот – загнали меня с собой, теперь терпите. – Кто твой идеал? Кто твой я?
– Ладно! Хорошо… Начнем с того, что он самую малость поскромнее, и не будет знать о своей идеальности, – парировала рыжая.
– Ну так это я, – жму плечами.
– Он умный, но не слишком. А еще он отзывчивый и веселый… – как на базаре, честное слово.
– Не слишком умный, отзывчивый, веселый? Я, я и еще раз я, – не, ну а что? Факты же.
– Он романтичен и смел.
– Снова я, – зеваю.
– У него хорошая фигура, но при этом он не смотрится каждую минуту в зеркало.
– У меня отличная фигура и я иногда месяцами не подхожу к зеркалу, – ну, тут я, предположим, слукавил. Но опустим этот момент. – Видишь, как получается? Хочу заметить, что у тебя определенно есть одно очень важное качество идеальной девушки – если твой мужчина гений, то его нужно холить и лелеять.
– Бесишь, – выдохнула рыжая.
– Симметрично, – подмигнул я. И даже Аленку не заметил, которая с неподдельным интересом вслушивалась в наши распри. – А ты что скажешь по этому поводу?
– Да хотя бы чтоб честный был, – вздыхает та.
– Да прям, – закатываю глаза. – Ален, ну не надо лукавить. Давай будем, как ты говоришь, честными – поставь перед тобой всего насквозь честного Квазимодо и обаятельного бабника Феба де Шатопера – ты ведь выберешь второго.
– Нет! – насупилась девушка.
– Да, – киваю. – И ты сама это прекрасно знаешь. Не надо врать, и это я сейчас не конкретно тебе даже, а в общем, каждому из нас, – внешность имеет смысл. Мы когда знакомимся с человеком, мы ничего о нем не знаем. Все, что у нас есть – его мордашка и одежка. По ним мы делаем первое впечатление, всегда. А уж потом по всему остальному. А пока мы сделаем вывод по всему остальному – насквозь честный Квазимодо вернется под надзор Фролло в собор Парижской Богоматери. А мы останемся с Фебом, который при первой же возможности улизнет от нас к Флер де Лис.
– А от мужиков вообще чего-то другого стоит ждать? – вкрадчиво поинтересовалась Алиса.
– Знаешь, Алис, один мой знакомый встречался с девушкой, ну и, значит, приходят они как-то к нему в гости, а у него книжка открытая лежала на столе, как раз на моменте, где по сюжету мужчина изменяет жене и уходит от нее. Девушка это увидела, надумала там себе что-то, да и дня три с ним считай, что не разговаривала. А потом спросила: «Ты что, тоже такой? Вы же мужики все такие». А он разозлился и сказал: «Да, все такие! А я – нет. Просто, поверь. И постарайся не проверять». Хорошая фраза, верно? Возьми, пожалуйста, на вооружение. А теперь возвращаемся к вилкам, – улыбнулся я, мастерски парировав эту шпильку в адрес нашего брата под вид начинающей злиться рыжули. – Вот вы, допустим, встретили свой идеал. Вы будете уверены, что в вашем случае с этим вот идеалом все непременно будет раз и навсегда?
– Конечно, мы же похожи на наивных дурех, – фыркнула девушка. – Отношения это работа. Работа колоссальная. С большой вероятностью неудачи. Ты ожидал какого-то другого ответа?
– От кого угодно, но не от вас, – я сделал приветственный кивок поправкой очков. – Верно. Никто не застрахован. Вот, например, запретили вам есть вилкой. Причем в формулировке «никогда». Да, казалось бы, и черт с ней, можно ложкой, палочками, руками, но тебе сказали – нельзя, и сразу захотелось чего?
– Есть вилкой, – правильно поняла мысль Аленка. – Реверсивная психология.
– В точку! И, главное, вот они – вилки, лежат. Открыл ящик, их там полно. Длинные, короткие, трезубые, двузубые, серебряные, мельхиоровые… Да даже и алюминиевая сгодилась бы. Но нельзя. А еще вчера было можно. И вот в первую очередь надо задать себе вопрос – готовы ли вы бросить такое удобство, как вилка? Даже в случае наиидеальнейшей альтернативы?
– Макс, люди не столовые приборы, – с укором произнесла Аленка. – Тут все намного сложнее, чем банальное «назло маме отморожу уши».
– Знаю, Ален, – я в очередной раз затягиваюсь электронкой. Горчит, зараза. – Но в этом упрощении и вся суть. Если глубоко копать – можно запутаться. Правда всегда лежит на поверхности.
– Почему мне кажется, что для тебя правда это то, что ты хочешь видеть? – синие глаза девушки беззастенчиво пытались пробить в моей защите хорошую такую брешь. – Будто ты заранее готовишь определенный вывод, а потом просто подбиваешь к нему достойные аргументы?
А вот это было в корне неверно. Хотя первая часть тезиса была очень близка к правде. С некоторыми оговорками, разумеется.
– Мне даже немного обидно слышать обо мне такие предположения, – кривлюсь. – Просто, понимаешь, не привык жить в иллюзиях. Но-таки да, правда для меня именно то, что я хочу видеть. Потому что если я и хочу, что видеть, то именно, что правду. Понимаешь эту невольную тавтологию?
– С натяжкой, – ответила Аленка уже с улыбкой.
– А ты сам готов-то бросить вилку, Макс? – неожиданно серьезно спрашивает Алиса.
– Говорят, что если вилка выпала из рук – в дом пожалует женщина с недобрыми намерениями, поэтому бросать я ничего не собираюсь, – ответил я, как мне показалось, с изяществом. – А вот аккуратненько убрать в ящик… В целом, ответ будет, скорее, положительным.
– Ох, и зачем я вообще эту тему подняла… – пробубнила Аленка.
– Есть какая-то разница, какую тему поднимать? – интересуюсь. – Нам ехать еще черт-те сколько, давайте хоть время с пользой проведем.
– Только давайте говорить о чем-нибудь менее отталкивающем, чем отношения, – видимо, Алису и вправду это все достало. – А то мне Максу уже промеж глаз дать охота. Хотя объективно и не за что.
– А почему ж тогда охота? – удивляюсь.
– Да потому что! – закипает девушка. И все, никакой конкретики. Сидит, опускает очи долу, блин.
– Видимо, ей какая-то твоя фраза не понравилась, – принялась рассуждать Аленка. – Или слово. И это еще хуже. Фразу плюс-минус вычленить-то можно. А вот слово…
– Ты вообще на чьей стороне? – возмутилась рыжая.
– На вашей, – улыбается. И понимай ее как хочешь.
– А я догадываюсь, что ее разозлило, – хмыкаю. – Мое упоминание той фразы моего приятеля. Точнее то, что она немного противоречит мыслям, с которыми Алиса, кажется, заочно смирилась.
– Ты же сам знаешь, что у меня была причина, – мрачно ответила та.
Может, и не стоило сейчас косвенно упоминать то расставание Алисы с, как ей казалось, дорогим человеком в слегка юморном ключе. А с другой стороны, как иначе вытравить это из головы? Уж явно не посредством постоянного обмусоливания извечных страданий дурной юности. Она может обижаться, но я точно знаю, что поступаю правильно.
– Понимаю, – киваю я, неожиданно для самого себя беря ее за руку. Так нужно. – Но неужели в твоей картине мира не осталось места порядочным мужчинам? Которые не бросаются определенной фразой налево и направо?
– Это хорошая отмазка, кстати, – Аленка одобрительно улыбается, смотря, как трогательно мы с рыжей держимся за ручки. – Из серии – да, я тот еще кобелина, но я ведь не признаюсь никому в любви.