– Полотенце, – не оборачиваясь, произнесла Виола.
Секунда, и Алиса тут же протягивает его ей. Она как можно аккуратнее вытирает лицо, после чего, вооружившись зеленкой, проходится по каждой, даже самой малозначительной царапине.
– Тигр, – скалится Дэнчик. – Даже нет… Леопард!
– Ща тебя тоже покрасим, – шиплю в ответ.
– Так… – Виола многозначительно осматривает мою физиономию. – Тут, вроде, все. Ну, раздевайся теперь.
Дождалась своего-таки… Что, кстати, оказалось легче сказать, чем сделать – из-за боли я даже руками нормально пошевелить не мог. В итоге рубашку снимали с меня коллегиально. Все тело было в ярко-красных полосах, на ребрах темнел огромный фиолетовый синяк.
Виола провела пальцем по ребрам, что тут же отозвалось ноющей болью.
– Мда-а… – озадаченно хмурится та.
– Что? Что случилось? – тут же наперебой кинулись с расспросами Дэнчик с Алисой.
– Ну, что я могу сказать… Соболезную, – протянула Виола, сострив максимально траурное выражение лица. – Жить он будет долго и достанет вас по полной.
– Да ну Вас! – вскидывает руки Дэнчик. – Напугали!
– Шоковая терапия бывает полезна, – коварно улыбается медсестра. – По ребрам так толкового, без рентгена, не скажу ничего. Вроде не сломаны. Дам ему сейчас пару таблеток ибупрофена, да и пусть пока отлеживается в изоляторе. Если через пару дней легче не станет, то вызовем родителей и отправим в город долечиваться.
В город? Не-не, стоямба…
– В город не надо! – тут же высказываю протест я, сжав руку в кулак. Она начинает дрожать.
Да и побелевшие лица друзей тоже явно не выражают согласия.
– К сожалению, не тебе решать, – Виола с острым, словно нож, взглядом, наклоняется в мою сторону. И тут же, смягчившись, понимающе улыбнулась. – Хотя, я догадываюсь, почему не хочешь. И что тебя тут держит. Точнее, кто.
Алиса стремительно опускает взгляд в пол. Будто Лена вселилась, честное слово.
– Вы все правильно поняли, – подтвердил я.
– Тогда сделаю все от меня зависящее, – подмигнула медсестра. – Давай, пей таблетки и ложись. А вы, пионеры, давайте-ка по домам. А то время уже.
– Ну, главное, что Максон жить будет, – улыбается Дэнчик. – А мне и вправду пора, а то еще к Славке заскочить надо.
– Виолетта Церновна… – неуверенно начала Алиса.
– Просто Виола, – добродушно поправила ее та.
– Виола, а можно я немного с Максом посижу? Минут десять хотя бы…
Меня охватила странная смесь возбуждения и нервозности. Вот он – момент настоящей истины, а не навязанный моими комплексами. То, что действительно должно было случиться сегодняшним днем, если бы не моя беспросветная тупость и страх…
– Не, десять нельзя, – покачала головой та.
Блин… А на что я, собственно, рассчитывал? Размечтался, что называется, ага.
– А вот двадцать – в самый раз, – выдержав паузу, закончила медсестра, не без удовольствия разглядывая наши с Алисой вмиг потускневшие физиономии. – Только не шалите, там койка… Скрипит, скажем так.
– Хы-ы, облом, – глумливо заржавший Дэнчик, прежде чем мы с Алисой вышли бы из ступора, резво подскочил к выходу. – Выздоравливай, Максон! Утром тебе завтрак принесу, с ложечки покормлю.
– И что б я без тебя делал? – язвительно отозвался я.
Махнув еще раз всем на прощание, Дэнчик открыл входную дверь и, поежившись, вынырнул под дождь.
– Что ж, проходите в изолятор, не буду вам мешать, – хитро заулыбалась Виола. – Таблетки только не забудь. Вода, чем запить, там найдешь. Пионерка, ты тоже таблеточку выпей, на всякий случай. Эх, – тут она мечтательно закатила глаза. – Двое молодых людей. Одни, в уединенном помещении… Вечер перестает быть томным.
Я громко кашляю в кулак. Не издать хоть какой-нибудь звук не шибко-то представлялось возможным. А Виола как ни в чем не бывало берет ручку и принимается писать отчет. Ее руки с блестящими ногтями и зеленоватыми прожилками вен почему-то действуют гипнотически. Прогнав наваждение, я позволяю Алисе помочь мне подняться, и она доводит меня до изолятора.
Сам он оказался довольно уютной комнатушкой, со всеми необходимыми минимальными удобствам, будь то тумбочка или стол для приема пищи. А вот окна казались какими-то непомерно большими. Хорошо, что хоть занавески были. А то как в аквариуме каком-то.
Закинув в себя ибупрофен, сажусь на кровать. Помедлив, Алиса пристроилась рядом. Чуть сгорбилась, застыв в позе, которая была зеркальным отражением моей собственной.
– Значит, я твоя девушка, правильно? – ее голос прозвучал по-деловому, как будто она понятия не имела, что со мной делать дальше.
А я как-то мгновенно стушевался.
– Нуу… – мямлю. – Я же должен что-то… То есть… Ты же не против? Я, конечно, не то, чтобы заслуживал хорошего отношения теперь с твоей стороны, но…
– Закрыли тему, – насупилась девушка. – Давай заново?
– Заново? – оживился я. – Тогда… Ты мне… Тымненравишься…
– Что? – тихо переспросила Алиса.
– Нравишься, говорю, – повторил я.
– Что ж… Ты мне тоже, – я чувствовал ее бедро, прижатое к моему, ее плечо, соприкасающееся с моим, как ее сандалия оказалась чуть поверх моей.
– Не врешь? – поддразнил я.
– Нет, не вру! – вскидывается. Ее глаза бегают она повышает голос и торопливо, словно желая поправить саму себя, продолжает. – Может быть, ты мне уже давно не безразличен, но я этого не понимала, потому что ты меня бесил!
– Так может мы… – я запнулся. Все это сейчас казалось сном. Будто если я сейчас скажу то, что собираюсь, то меня сразу же выкинет назад. Но я больше не намерен бояться. – Может нам стать парой?
Алиса негромко прыснула. Это было ужасно мило и совершенно не вязалось с ее повседневным образом хулиганки.
– Может и стоит, – произнесла задумчиво.
– Здорово! – сказал я чуть громче, чем хотел, за что тут же поплатился болью в ребрах. По инерции прижимаю руки к груди, прикрывая ноющие костяшки.
– Все в порядке? – нервно и немного растерянно спрашивает Алиса.