– Ты… – прорычала она голосом, полным злости. – Ты…
– Впрочем, если у тебя ускоренный метаболизм, то тебе это не грозит, – продолжил я, совершенно не обращая внимания на то, что мне, очевидно, скоро будет больно. – Ну, или генетика. Такие формы, знаешь ли, просто так не появятся.
– Ну все, очкарик хренов, хана тебе! – взорвалась рыжая, налетев на меня с явно недобрыми намерениями.
Впрочем, сие буйство успехом не увенчалось. К темноте я уже глазами привык, да и контуры Двачевской в белой рубашке худо-бедно проглядывались даже в такой темени. Так что перехватить обе сжатые в кулак нежные девичьи ручки было не очень-то и проблематично. А вот уворачиваться от летящих следом по прямому назначению ног было уже посложнее. Потеряв терпение, я легонечко рванул рыжую на себя, причем при этом она будто случайно оказалась в моих объятиях. Походу все, приехали.
– Целоваться, надеюсь, не будем? – спросил я.
– И не мечтай даже! – в попытках освободиться Алиса извивалась как уж на сковородке и так сильно буравила меня взглядом, что я уже начал чувствовать нехилое такое напряжение. И нет, совершенно не там, где вы могли сейчас подумать. – Чтоб я, да еще с таким… Таким…
– Очкариком, в жопе шариком, ботаником, четырехглазым, слепошарым, водолазом, телескопом, я ничего не забыл, милая? – улыбнулся я. – Ну и кстати о поцелуях – я вроде как раз и не мечтал, а очень даже наоборот. Не знаю, с чего ты взяла обратное.
– Лапы убери от меня! – рявкнула уже изрядно побагровевшая Двачевская.
– Да Бога ради, – я легонько отпихнул девушку от себя, заблаговременно сам при этом сделав шаг назад. А то опять набросится. Должно же у меня быть пространство для маневра.
Двачевская была похожа на маленького рыжего бычка. Только кольца в носу не хватает. И мне красной тряпки. Так, минуточку, а ведь есть!
Сняв пионерскую удавку, я ловким движением руки распрямил ее и пару раз махнул ей перед носом Алисы.
– Торо! Торо!
– Ты, смотрю, правда давно не получал по физиономии, – буркнула Алиса, грозно скрестив руки на груди.
Я уж собирался снова как-нибудь съязвить, но слова застряли в горле. Подсознание снова решило надо мной поиздеваться, очень ярко воспроизведя образ повешенной Алисы. Я так и замер с вытянутым в руке красным галстуком и полуоткрытым ртом. Все это казалось таким противоестественным. Вот же она, живая! И бояться нечего. В этой реальности такой трагедии не должно произойти. Тогда почему мне так мучительно больно?
– Чего вылупился? – вывела меня из транса рыжая. – Или ты еще и извращенец какой?
– Да чего вы там расшумелись, вашу Машу? – донесся до нас с улицы голос Дэнчика, который до кучи вытащил меня из неловкой ситуации. – Сейчас весь лагерь перебудите, два идиота! Хватайте хавчик и валите!
– Ты еще и дружка своего притащил? – едко спросила Двачевская. – Ладно, чем вы Улю подкупили?
– Ничем, твоя соседка цвета белого мела сейчас сидит в домике и читает «Отче наш», – ответил я. – Кстати, хочу заметить, что в вашем плане по ограблению есть маленький изъян. Это просто на будущее, я ведь правильно понимаю, что эта ваша вылазка не является экспромтом?
– Это какой же? – нахмурилась рыжая.
Я молча подошел к ближайшему окну и дернул за ручку. То открылось, очень громко при этом ухнув.
– А такой – Ульяну ты на шухер поставила, молодец, а как вы собрались уходить в случае, если понадобится экстренное отступление? Через вход, прямо в руки Панамки? Или, может быть, вы при ней окошко думали начать открывать, вдруг вдвоем не справитесь, так она поможет? – пояснил я с издевкой.
Алиса с полным непониманием смотрела на меня и на окно. Обдумывала сказанное с максимально серьезным лицом.
– Черт, – выдохнула она.
– Ладно, Алис, давай оставим полемику, мы просто с Дэном тоже сюда пришли малясь разжиться, так что делим напополам и сваливаем, – я протянул ей простыню.
– Охренел? – взвилась Двачевская. – Сам иди добывай, с чего это я делиться должна? Мы с Улей вообще из-за вас, так-то, ужин пропустили!
– Всякому просящему у тебя давай и не требуй назад, – изрек я, подняв указательный палец вверх.
– Еще чего тебе дать? – поинтересовалась Алиса.
– А что ты можешь? Только, чур, без интима, – мне эта ее упертость начала действовать поперек горла.
– Ах ты, высокомерный…
Договорить Двачевская не успела, ибо в столовую влетел Дэнчик. Видок у него был максимально озабоченный.
– Господа, очень неловко вас прерывать, но там вдалеке я увидел Славю, так что давайте-ка валите отсюда уже подобру-поздорову.
– Опять эта выскочка! – ощерилась Алиса. – Вот не сидится ей все спокойно, корове белобрысой.
– Все, Двачевская, хватай пакет и валим, – на одном дыхании выпалил я. – Дэнчик, прикрой дверь, авось активистка твоя не заметит еще.
– Вы бегите, я ее отвлеку, – отозвался тот.
– Как? – хором спросили мы с Алисой.
– Есть одна идейка, – тот коварно улыбнулся, как-то прям совсем уж неестественным для него образом. Неужто мое дурное влияние? – Все, кыш, давайте.
Завязав простыню вокруг плеч и небрежно запихнув галстук в карман, я, не теряя ни секунды времени, выскочил из столовой через окно, аки чертик из табакерки. Протянул руку уже восседавшей на подоконнике Алисе, которую она, выругавшись, отпихнула.
– Без сопливых слезу, – рыкнула она.
– Дура, я за пакетом тянулся, ты-то мне на кой? – вздохнул я. – Не волнуйся, далеко с ним все равно не убегу, мы ведь соседи.
– Свалился соседушка на мою голову, – Алиса одарила меня крайне злобным и недоверчивым взглядом, но все же протянула увесистый пакет, который я тут же взвалил на плечи. – А за дуру ты у меня еще получишь.
– Поверь, из моих уст это ни что иное, как комплимент, – постарался вежливо улыбнуться я. В самом деле, в отношении нее это действительно очень мягко.
Как только Алиса спрыгнула на травку, со стороны веранды послышались голоса. Я уже особо и не разбирал, кто там что, поскольку уже несся на всех парах бок о бок с Алисой куда-то в сторону сцены. До оной мы так и не добежали, притормозив около какого-то одноэтажного деревянного здания. Алиса воровато оглянулась и поманила меня в сторону площади. Я, все еще крепко сжимая пакет с едой, послушно двинулся следом.
Там все также сидела с книжкой Лена. Заметила она нас, или нет, сказать не могу, но Алиса при виде нее негромко матюгнулась и уже было засобиралась перебираться совсем уж окольными путями, что совершенно не входило в мои планы.
– Да обожди ты! – я будто ненароком перегородил ей путь. – Давай Лене на глаза покажемся? У нас так алиби будет, что мы не лазали по столовым, а, например, на сцене были.
– Ну, допустим, Лене я лапши навешаю. А если нас помимо нее кто увидит с пакетом, полным еды? Что тогда будем говорить – устроили из домашних запасов пикник на сцене? – скептически уточнила Алиса, довольно мило приподняв бровь. – Слушай, умник, мы с Леной давние подруги. В одной школе учились. Я ее могу элементарно попросить, чтоб она прикрыла в случае чего.
А вот это меня, признаться, удивило. Тихая скромняшка Лена и вот это вот чудо, оказывается, подруги? Не, мы сами с Дэнчиком довольно разные люди, но чтоб настолько кардинально?
– Не ожидал, да? – ехидно вставила Алиса. – Не боись, гадости ей про тебя говорить не буду, больно надо. А то видала я, как вы с ней шушукались, пока мы на просмотр фильма шли. Такая милая парочка, любо-дорого смотреть.
Чего, простите? Нет уж, не надо меня тут крайним делать. Заводить с кем-то тут лямур-тужур – последнее, что сейчас входит в мои планы.
– Двачевская, ты нормальная вообще? – спросил я. – Что за намеки? Я не собираюсь тут ни с кем любовь строить. Тоже мне, «Дом-2», блин.