– А где Сережа? – спросила Славя.
– Тут! – раздался тоненький возглас из кладовки. – Я бы вышел поздороваться, но меня немного завалило. Извините.
– Тем лучше, – тихонько выдохнула Славя. – Саш, не подпишешь ребятам обходной? А то у нас еще много дел.
– Отчего бы и не подписать, – произнес Шурик, принимая наши листочки. – Не надумали к нам записаться?
– Да как-то не особо тянет, – ответил я. – Я все-таки больше гуманитарий, нежели чем технарь.
– Тоже самое, – вторил мне Дэнчик.
– Ну, каждому свое, – здраво подметил Шурик, возвращая «бегунки», где крупными буквами была выведена фамилия «Демьяненко». Стоп. Александр Демьяненко? Тааак… Ладно, маразм крепчал. Понятно теперь, почему его лицо выглядело таким знакомым. Когда уже казалось, что «Совенок» больше ничем удивить не сможет, он берет и удивляет. – Но вы все равно заглядывайте, будем рады вашему обществу.
– Поня-я-тненько, – протянул я. – Ладно, спасибо на добром слове, мы пойдем тогда?
Шурик дал молчаливое согласие и вернулся к работе с паяльником. А наша троица, довольная результатом, пошла дальше по списку.
– Повезло, что Сережа был занят, – захихикала Славя. – А то он бы с вас просто так бы не слез.
– Ничего, использовали бы аргументы и логику, – отшутился Дэнчик. – Правый кулак – аргументы, а левый – логика.
Впрочем, Славя шутку не оценила, наградив моего друга строгим взглядом, что немного поумерило его пыл. Он поник, выражая недовольство всей своей физиономией. Впрочем, конфуз длился не очень долго, и буквально спустя пару секунд они вновь принялись о чем-то оживленно беседовать. Точнее, беседовала Славя. Дэнчик как-то временно больше отмалчивался. Слушал.
Следующей точкой был музыкальный клуб. Пристанище Мику. Ох, чувствовал я, что что-то, да будет.
И чуйка не подвела. Стоило нам войти, как перед глазами предстала готовая убивать Двачевская и заметно сжавшаяся в размерах заведующая клубом.
– Я не понимаю, это что, так сложно?! – бушевала рыжая. – Битый день уже прошу заменить мне гребаные струны! Если для тебя это непосильная задача, то дай мне инструменты, я сама все сделаю!
– Алисонька, не переживай, я все сделаю, – причитала Мику, в отчаянной попытке защититься. – Просто так много дел, так много дел…
– Мику! – угрожающе двинулась на нее ДваЧе.
– Алиса, что тут происходит? – встряла в их разборки Славя.
– Не твоего ума дело, Ясенева! – прорычала Алиса, задержав на мне быстрый взгляд. – Ты чего вообще тут забыла? Иди площадь подметай или сахар Панамке таскай. Или чем ты там обычно занимаешься. А в наши с Мику дела не лезь!
– О, поверь мне, я бы и не подумала, если бы ты с ней не разговаривала сейчас на таких повышенных тонах! – в Славину интонацию прокралось неслыханное мною ранее раздражение.
– Я сейчас с тобой и не на таких тонах поговорю, выскочка, – предупредила Двачевская, крепко сжав кулаки. – Это я еще тебе твои стукачества Панамке не припоминала!
Не сговариваясь, мы с Дэнчиком приняли единственное верное в данной ситуации решение – вмешаться. Мой друг закрыл собой Славю, а я, подняв руки в миролюбивом жесте, подошел вплотную к Алисе.
– Догадываюсь, что ты хочешь сделать, но сразу тебе скажу, что не стоит, – попытался я успокоить рыжую забияку. – За драку и из лагеря могут выгнать.
– С белобрысой, смотрю, спелся, очкарик? – ядовито бросила Двачевская. – Ну так мне не трудно двоих отоварить, рука у меня тяжелая.
– Эту белобрысую зовут Славя, – напомнил я со сталью в голосе. – Алис, пожалуйста, не нарывайся на неприятности. Я же вижу, что в тебе больше здравого смысла, чем ты пытаешься показать.
– Мой здравый смысл мне подсказывает, что ты сегодня проведешь ночь в медпункте, – ощерилась девушка.
– Я и так там сегодня опись лекарственных средств вечером буду проводить, забыла что ли? – весело улыбнулся я. – Так что твои насильственные методы решения проблем не сделают мне хуже.
Кажется, сработало. Алиса еще повыпучивала для устрашения глаза и, выпустив весь оставшийся пар из ушей, вернулась к Мику:
– Чтоб завтра же…
– Да-да! – икнула та. – Приходи где-то после обеда, я искренне надеюсь, что к этому моменту все уже будет полностью готово.
Хрустнув позвоночником, Двачевская гордо покинула музыкальный клуб, намеренно не смотря ни на кого из нас. Ну, можно считать, что обошлись малой кровью.
– Не стоило вам вмешиваться, – выдохнула Славя. – Я бы сама все решила.
– Дракой? – повернулся к ней Дэнчик. – Славь, ладно уж у этой мозгов нет, ты-то куда?
– Я бы что-нибудь придумала! – сердито топнула она ногой от переизбытка эмоций.
– Лучше бы спасибо нам сказала, что проблему решили, – недовольно буркнул я.
Девушка смущенно уставилась в пол. Попыталась что-то снова возразить, но возражение так и осталось невысказанным. И снова уперлась в лакированные доски, покрывавшие пол музыкального клуба.
– Простите меня, – грустно сказала она. – Спасибо, что заступились. И тебе, Денис, спасибо, что закрыл.
– Да я не… – раскраснелся тот, самодовольно приосанившись. Эх, какой же он у меня дурачок иногда бывает.
Ладно, вернемся к делу.
– И снова здравствуй, Мику, – улыбнулся я циановой девочке. – Просим прощения за этот небольшой концерт. Впрочем, чего еще ожидать от музыкального клуба, как не концертов, верно?
– Ой, это уж точно, – Мику потихоньку входила в привычный режим. – Страсти, такие страсти! А вы зачем пришли? Ах, да, у вас же «бегунок». Кста-а-ати, я как раз собиралась вокал потренировать, можете послушать, если хотите!
– Не-не, обожди, – говорящая Мику это еще один тип беды, поющая Мику должна быть уже куда серьезнее. Пусть я и не сомневался в ее вокальных данных. Но береженого, как говорится… – Давай, ты нам просто пока подпишешь обходной, а мы, может быть, потом к тебе заглянем и оценим твои природные дарования?
– Ну ла-а-а-адно, – расстроенно протянула девушка. – Давайте сюда.
Взяв листочки, она взволнованно забегала по комнате взад-вперед, непрерывно щебеча какую-то тарабарщину. Затем что-то внезапно вспомнила, хлопнула себя по лбу и скрылась в подсобке, напоминая о себе лишь едва слышимым стуком каблучков. Появилась пока возможность оценить красоты данного заведения. Думалось мне, что напоминало оно типичный класс музыкальной школы, пусть я в оной никогда и не учился. По углам расставлены различные музыкальные инструменты и аппаратура. На стенах висят портреты композиторов. Главным же достоинством клуба, без сомнения, являлся огромный черный рояль, гордо стоящий в центре.
– Нашла! – победоносно воскликнула Мику, бегом возвращаясь в аудиторию. – Кста-а-ати, может вы все-таки вступите в мой клуб? Даже если играть не умеете, то ничего страшного! Я научу! Все объясню, прямо вот все! Тщательно и досконально.
– Микусь, пожалуйста, можешь просто пока подписать ребятам обходной? – выручила нас Славя. – Нам еще до спортивных секций идти за тридевять земель. И Бориса Александровича там ждать. А времени у нас не так много.
На удивление, просьба оказалась выполненной. Не берусь уж рассуждать, каких усилий стоило Мику немножко помолчать, но она покорно подписала оба «бегунка» и, светясь от счастья, вернула их нам.
Оставалось самое малое – спортивные секции. И я знаю, кто в них обязательно вступит. А если говорить точнее – в секцию футбола. И никуда ты, друг мой, не денешься.
Без особой спешки, почти что прогулочным шагом, мы вскоре достигли территории спортивных секций. Футбольное поле напротив входа в спортзал было уже оккупировано пионерами, среди которых я сразу приметил Ульянку.