– Ну, – вытаращил глаза я. Чисто так, для небольшого устрашения. Авось, поймет, что мне эта тема ни капли неинтересна.
– Баранки гну! – вскинула руки Ульянка, но тут же притихла. – Помощь мне твоя нужна.
– И в чем же? – удивляюсь. – Только я сразу говорю, что, если чего, сам не особо стремлюсь на эти танцульки. Так что, если хочешь меня пригласить, то…
– Да нафиг ты мне сдался? Меня уже пригласил мальчик из третьего отряда, – надулась девчушка. – Я просто… Танцевать не умею.
Я снисходительно улыбнулся. Нашла, конечно, о чем волноваться. Эх, мне бы ее переживания. Горе бы не знал от слова «совсем».
– Уль, я уверен, что на этих танцах добрая половина танцующих за эти самые танцы ни в зуб ногой, – заверил ее я. – Не парься.
– Да что значит «не парься»? Я готовилась, платье делала и хочу, чтобы все прошло как надо! – та аж подскочила. – Я не переживу, если все это было зря!
– Да ты пойми, я сам не умею, – неуверенно ответил я, чувствуя, что потихоньку начинаю сдаваться под таким давлением.
– Врешь, – сверкнула глазами Ульянка. – Макс, ну будь другом, научи танцевать. Мне и попросить-то больше некого, кроме вас с Дэном, ибо вы тут самые нормальные.
– Вот Дэнчика и проси, – я постарался экстренно дать заднюю. – Вы же с ним в одной команде, он тебе всяко не откажет.
– Вот он-то уж точно не умеет.
– С чего взяла?
– Так он же футболист. А футболисты все танцевать не умеют, – сказала Ульянка будто какую народную мудрость.
– Но ведь тогда ты, получается, тоже… – я немного потерялся в этой логической, наверное, цепочке.
– А я и не умею. И вообще, я девочка, это другое! – не, ну а почему бы и нет? Меня этот ответ устраивает.
Дела… И я ведь даже не знал, как это все можно дальше контраргументировать. Пытаясь найти слова, смотрю на Ульянку, которая сидела с таким жалостливым взглядом, что я аж чуть не растаял.
Тьфу ты, етижи-пассатижи. Ладно, покажу ей пару каких-нибудь захудалых па, этого должно быть достаточно. Чего я-то тоже трагедию устроил? Для девочки, может, это самое яркое событие за лето будет, понятное дело, что она к нему со всей серьезностью. А я тут выкобениваюсь не по делу. Что ему Гекубе, что ему Гекуба? В том-то и дело, что ничего. Порой поражаюсь, как я, при всей своей приобретенной циничности, иду на уступки представителям homo.
– Хрен с тобой, малявка. Смотри, я после полдника помогаю кибернетикам с подготовкой аппаратуры к танцам, а после всего этого уделю тебе минут тридцать времени.
– Спасибо-спасибо-спасибо! – тут же кинулась обниматься девчушка. – Я знала, что ты настоящий друг.
– Да ладно уж, – я неловко потрепал ее за косы. – Ты только это самое, когда захочешь научиться целоваться, то сразу говорю, ищи себе другую жертву.
– А что, – Ульянка хитро сузила глазки. – Боишься, что не сдержишься и насиловать начнешь?
Чего?
– Эм, ты совсем дурная? – оторопело спросил я.
– Хы! – довольно оскалилась Ульянка. – Шучу я. Но твое лицо надо было видеть.
– Такая себе шутка, – выдохнул я. – Где, кстати, соседку потеряла?
– Дык дрыхнет она, – хмыкнула рыжая-младшая. – Ну, это временно. Ща я ее разбужу. Пойдет на зарядку как миленькая. А то потом будет стонать, что лишний вес набирает из-за местной стряпни. А оно мне надо?
– Если ставить вопрос таким ребром, то определенно не надо, – согласился я. – Ладно, беги, Майкл Джексон в юбке.
Еще раз рассыпавшись в благодарностях, Ульянка убежала в сторону домика. Я неспешно побрел следом, вновь окунувшись в музыку.
«Deep in my heart, there’s a fire, a burnin’ heart, deep in my heart, there’s desire for a start…»
Прежде чем закинуть мыльно-рыльные назад в домик и выдвинуться в сторону площади, оглянулся на домик рыжих. В это же мгновение оттуда вылезла крайне недовольная Двачевская, сопровождаемая радостными вскрикиваниями соседки. И тут мы встречаемся взглядами. Раздражение в ее янтарных глазах на секунду сменилось чем-то вроде печали. Она будто по инерции дернулась в мою сторону, в надежде поговорить, но тут же круто развернулась, сделав вид, будто ничего и не было. Споткнулась, ага. Ясное дело, что до сих пор обижается. Ну да и ладно, ничего страшного. Сама должна понимать, что вчерашняя ситуация была более чем закономерна и обижаться тут ну совершенно не на что. Вроде не такая уж и глупая.
Вот только взгляд этот оказался для моей души словно пуля. От которого на ней становится непривычно муторно. И какая-то часть моего подсознания упрямо затвердила: «А не переборщил ли ты?». Неожиданно захотелось сорваться следом, перехватить и лично поставить точку в этой историю. Или, что более закономерно, многоточие. Но я, естественно, сдерживаюсь. Так нужно. А все эти нежности – нет. Ни ей, ни уж, тем более, мне.
========== ДЕНЬ 3. ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ ==========
Снова зарядка, не несущая за собой, откровенно говоря, никакой пользы, даже несмотря на ободряющие периодические заявления физрука, что она укрепляет организм, улучшает кровообращение и обладает закаливающим действием. Признаться, я думал, что она будет идентичной вчерашней, но Борис Александрович включил креатив, заставив нас разделиться на пары и, повернувшись лицом друг к другу, приседать и одновременно пожимать друг другу руки. Это оказалось даже забавно.
– Здравствуйте, сударь, – Дэнчик даже умудрился сделать некое подобие книксена во время очередного рукопожатия.
– Здравствуйте, сударыня, – коварно хмыкнул я в ответ.
– А с хрена ли я сударыня-то? – возмущение все равно не выбило Дэнчика из равновесия.
– Так вышло, – пожал плечами я.
Мы еще некоторое время шутливо переругивались, пока не натолкнулись на крайне осуждающий взгляд Ольги. Поняв, что нам, возможно, прилетит, оба ей задорно улыбнулись и продолжили дружеские приседания уже молча.
После завершения зарядки вожатые разошлись по своим отрядам на проведение «летучки», а Борис Александрович громогласно подозвал Дэнчика и Ульянку к себе. Мой друг коротко вздохнул, негромко ругнулся, и подбежал к физруку почти одновременно с рыжей-младшей.
– Ольга Дмитриевна, ничего страшного, если Вы проведете линейку без этих двух пионеров? Мне нужно сделать отдельное объявление для моей команды, – спросил он у вожатой.
– Ну, Мартынова точно можете забирать, а вот Советову… – Ольга хмуро уставилась на мигом поникшую девчушку. – Ладно, ее тоже забирайте. Все равно она меня слушать не будет.
Кивнув, Борис Александрович пошел дальше собирать «своих», а Ольга тут же повернулась к нам:
– Внимание, отряд, становись! Равняйсь! Смирно!
Я заметил, как Дэнчик удивленно уставился на довольную собой вожатую. Из серии, чего этот прапор себе позволяет?
– Сегодня у нас будет небольшой разгрузочный день, поскольку вечером нас ожидают танцы. Думаю, не стоит напоминать, что явка обязательна!
На этих словах она поочередно наградила взором сначала меня, потом Двачевскую. Та в ответ закатила глаза и, скрестив руки, принялась внимательно рассматривать стаю каких-то птиц, пролетавших над лагерем.
– Посему работа сегодня для вас будет лишь номинально: после завтрака попрошу моих коллег выделить пару ребят в помощь Двачевской и Сухову…
– А чего я-то опять? – возмутилась рыжая.
– …для уборки территории под руководством Слави, – проигнорировала ее вожатая.