– Очень интересно, – мило шмыгнула носиком она. – Действительно, новеньких двое. И ни одного Семёна. Так-так… Максим Жеглов?
– Это я, – я вяло махнул рукой.
– А ты, стало быть, Денис Мартынов? – блондинка одарила моего друга лучезарной улыбкой.
– Он самый, – живо закивал головой Дэнчик. Ох, избавьте меня от этого, ради Бога…
– Что ж, тогда добро пожаловать в «Совенок»! – радостно проскандировала блондинка. – Меня зовут Славяна, но все меня зовут просто Славей. Вы тоже так зовите, лишний официоз нам ни к чему. Я помощница вожатой старшего первого отряда Ольги Дмитриевны Банниковой. Сейчас я вас к ней отведу, она поможет вам с устройством. Только, для начала, разрешите глянуть на ваши путевки? Вы уж извините, если доставляю дискомфорт, но таковы правила, тем более еще с утра вожатая мне говорила, что должен приехать только один мальчик, а тут вас аж целых двое. И ни один из вас не он.
Понимаю. Русский бардак – он везде бардак, в каком бы времени и Вселенной не находился. Удивляться тут вообще нечему. Только вот вопрос – где я сейчас должен искать эту путевку? Я, если забыли, еще пару часов назад ни в какие лагеря не собирался. Дэнчик тоже выглядел огорошенным. Вообще прекрасно. Сейчас еще назад отправят для полного счастья. Тут же созрел вопрос – назад это вообще в теории куда? В версию нашего поселка этой Вселенной? Москву? ГУЛАГ? Выглядим мы сейчас вполне как иностранные агенты. Еще и гаджеты заморские. КГБ точно заинтересуется.
– Эммм… Ну… – промычал я. Мозг уже закипел в поисках любых плюс-минус правдоподобных оправданий, как вдруг я вспомнил о бумажке, которую нащупал в кармане пальто. Точно!
И действительно, это была путевка. Я выдохнул. В Сибирь не депортируют.
– Дэнчик, в куртке посмотри, – подсказал я другу, который уже успел покрыться седьмым потом от волнения. Тот слегка трясущимися руками пошарил по карманам, и уже вскоре мы протягивали Славе две слегка помятые путевки. Девушка быстро на них взглянула, улыбнулась каким-то своим мыслям и призывно махнула нам рукой, приглашая следовать за ней.
Воля Ваша, Славяна.
– Славь, подождешь нас пару минуток, ладно? – окликнул ее Дэн и, не дожидаясь ответа, схватил меня за рукав и отвел в сторонку. – Так, Макс, это все, конечно, замечательно и здорово, но ты хоть что-то понимаешь? Потому что у меня до сих пор голова кругом. Какие лагеря? Какие путевки?
Быстро же моего друга шатает из одного состояния в другое. Или это он просто перед Славей выделывался? Скорее всего.
– Рискну предположить, что мы каким-то образом попали в подобие альтернативной Вселенной, – своему спокойствию в голосе удивился даже я. Поймав себя на этой мысли, в душе снова заиграли нотки паники, но, моргнув, я быстро вернул самообладание. – Либо в какое-то альтернативное прошлое, либо настоящее, где СССР не распался. Это еще не очень понятно, но думаю, что скоро все встанет на свои места.
– Охренеть, – прошептал Дэн. – И что нам делать?
– Пока ничего, – пожал плечами я. – Плыть по течению. Подыгрывать местным правилам игры. Я пока не вижу другого варианта.
– Я с тобой больше пить никогда не буду, – бросил Дэн и, задрав голову, поспешил назад к воротам. Снисходительно улыбнувшись, я пошел следом.
Мы оба замерли около ворот. Разыгравшееся воображение тут же услужливо сделало их как будто живыми, говорящими с нами и радушно зовущими внутрь. Уже с территории лагеря нам мило улыбалась Славя. Оставалось сделать лишь один шаг. Дэнчик тихо простонал. Да и я тоже, признаться, был готов круто развернуться и побежать, сверкая пятками, в направлении длинной, уносящейся вдаль дороги, с пересекающими ее вдоль ЛЭП, в сторону леса и бесконечных полей. Но разве это интересно?
«Взвейтесь кострами, синие ночи! Мы пионеры – дети рабочих».
И мы двинулись вперед, в мир этой не совсем обычной пионерии.
========== ДЕНЬ 1. ЗНАКОМСТВО С ЛАГЕРЕМ ==========
Первое, что бросилось в глаза – то, насколько все постройки гармонично сочетались с окружающей средой. Будто это на месте лагеря были посажены все эти деревья, кустарники, расставлены камушки, а не наоборот. Ничего лишнего. Диву только даваться оставалось. В нашем с Дэнчиком мире о такой мелочи, как природа, не заботятся примерно совсем. Лишь бы больше кирпичных коробок понатыкать.
Уже следом отмечалась чистота. На вымощенной чуть потрескавшимися бетонными плитами дороге не наблюдалось ни одной соринки. Выглядело это, конечно, красиво, но отдавало какой-то фальшью. Как будто специально перед нашим приездом согнали всех местных пионеров на ПХД. Ну, не может такого быть на постоянной основе. Как бы сказал Станиславский – «Не верю!».
– А здесь очень мило, – заметил Дэн, который будто ненароком оказался рядом со Славей, оставив меня чуть позади. – И так спокойно. Удивительно даже.
– Это просто повезло, что сейчас тихий час. А в остальном не могу не согласиться, – живо подтвердила девушка. – Недаром наш «Совенок» замыкает пятерку лучших пионерлагерей во всем Союзе. Хотя, если спросите моего мнения, то он у нас самый лучший!
– Справедливое замечание, – заулыбался Дэн.
– А вы до этого в каких лагерях были? – спросила Славя.
Данный вопрос загнал моего непутевого Ромео в тупик. Тот сразу стух и умоляюще впился в меня глазами. Ну да, я же эксперт по Советским пионерлагерям, историю каждого на зубок знаю.
– В «Артеке», – кивнул я, догоняя парочку. Собственно, единственное, что мне пришло в голову. Оставалось надеяться, что таковой в этом мире имеется. А даже если и нет, то какая разница? Вряд ли девочка в курсе обо всех пионерлагерях нашей страны. Поэтому я продолжил беззастенчиво врать. – Море, каменные пляжи, гора, похожая на медведя. Красота неописуемая.
– Представляю, какое там ощущение свободы, – мечтательно улыбнулась Славя. – И воздух! Благодать. Всегда мечтала побывать на море.
– Какие твои годы, – улыбнулся я. – Вступишь в ВЛКСМ, а дальше все дороги открыты. Тебе, кстати, скоро уже?
Вопрос был с двойным дном. Хотелось уж больно узнать, в каком возрасте в этом мире принимают в Комсомол.
– В следующем году, как и вам, – ответила Славя. – Собственно, как и почти всем в старшем отряде. Лене только еще годик ждать, поскольку ей шестнадцать. Ну и Ульянке. Ей вообще тринадцать. Вы с ними со всеми скоро познакомитесь.
Ага, значит в Комсомол у нас тут с восемнадцати лет принимают. Удобно. Деление по возрасту прямо как в XXI веке.
– А что тринадцатилетняя девочка забыла среди старших? – неожиданно задал довольно интересный вопрос Дэнчик.
– Да ее по ошибке к нам вписали. Неорганизованность какая-то совершенно в этом году. Сначала с Ульянкой. Теперь вот с вами, – как-то виновато опустила голову Славя, будто все это были ее личные косяки. – Оно-то вроде и ничего, Ульянка девочка хорошая, но такая егоза, за ней глаз да глаз нужен. А ее еще и к этой Двачевской подселили, ужас, – последние слова она будто выплюнула. – Ольга Дмитриевна думала, что необходимость присматривать за ребенком научит ее уму-разуму. Ага, как бы не так. Мало нам одной этой рыжей катастрофы было, так она теперь умножилась.
Славя явно выдала уже слишком много пока что бесполезной информации. Да и в принципе говорила так открыто, будто мы с Дэном всех этих Лен, Ульян, Двачевских и прочих представителей местной фауны уже не один год знаем. Двачевская… Что за фамилия такая? Хотя, я и имени Славяна до сего момента ни разу не встречал. Мало ли, какие есть свои заморочки в этой Вселенной.
– Весело у вас тут, – заключил я и уже было потянулся в карман за электронкой, как вдруг осекся. Во-первых, неизвестно, как Славя отреагирует на прибор, чтобы догадаться о предназначении которого не нужно быть семи пядей во лбу. Который еще и дымит похлеще любой сигареты. О курении в рядах пионеров в этой радужной Вселенной наверняка не шло и речи. Во-вторых, данная вундервафля наверняка в любом случае привлекла бы ее внимание. Лишние вопросы – последнее, чего бы мне сейчас хотелось. Да и Дэнчику, наверняка, тоже. Ну и в-третьих, в памяти была еще весьма жива моя реакция на никотин в автобусе. И если я еще не разучился логически мыслить, то это может быть напрямую связано с моим омоложением. Это следует проверить. И, желательно, на Дэнчике. Не потому что я такая вот скотина. Для статистики. Если моя реакция единична, то это еще можно будет списать на случайность, а вот у двоих – уже признак какой-никакой закономерности.
– Это уж точно, – кивнула Славя. – Жалко, что вы пропустили почти неделю смены. Но ничего, у вас впереди еще, получается, четырнадцать с половиной дней. На которые у нас запланировано очень много мероприятий: на следующей неделе во вторник будут танцы, в четверг поход в лес, в пятницу футбольный матч против команды пока что еще не названного лагеря…
Я не мог не заметить, как при упоминании футбольного матча у Дэнчика вспыхнули огоньком глаза. Я для себя заодно обозначил цель – сагитировать моего друга принять в этом участие. С таким игроком у лагеря, которому не посчастливилось выступить против «Совенка», не будет не единого шанса.
– …на выходных День Нептуна, потом родительский день, «Зарница» и, под конец смены, вечер художественной самодеятельности. Это если совсем вкратце, не учитывая прочие лагерные мероприятия. В общем, скучать у нас, ребят, вам точно не придется.
Действительно. Не то, чтобы сам факт попадания хрен пойми куда и хрен пойми зачем в принципе мог бы быть скучным, но так тем более лучше. Ведение активной лагерной жизни поможет не сойти с ума и узнать ответ на главный вопрос – зачем мы здесь? Во всех фантастических книгах, что мне доводилось читать, герои попадают в другой мир не просто так. Всяко должна быть какая-то цель. И очень хотелось бы думать, что эта цель есть и у нас. Это будет даже как-то нечестно, если нас, допустим, по окончанию смены просто выкинет назад в реальный мир. Или если мы застрянем в этом просто потому что так судьба распорядилась.
Ну, благодаря Славе, мы хотя бы теперь знаем, сколько дней нам тут точно отведено. Пятнадцать, если считать сегодняшний. От этого будем отталкиваться.
– За этим не заржавеет, – улыбнулся Дэн во все тридцать два и повис на моем плече. – Мы с Максом ехали сюда за новыми впечатлениями, и мы намерены их получить по полной программе.
– Я очень рада видеть такой энтузиазм, – одобрительно кивнула Славя и затем внезапно довольно лукаво улыбнулась. – Слушайте, ребят, наш отряд, помимо всего прочего, на вечер художественной самодеятельности планирует ставить пьесу. Заведующая нашей библиотекой предложила поставить водевиль «Беда от нежного сердца» Владимира Соллогуба. Там как раз есть две главные мужские роли. Если вы не против…
– Да! – тут же воодушевился Дэнчик.
– Нет! – отрезал я. Еще чего – сидеть вечерами и заниматься зубрежкой роли? Нет уж, увольте. На такое я добровольно не подпишусь. Да и название еще такое идиотское – явно фигня для девочек. Где всенепременно воспевается моя такая ненаглядная химическая реакция.
– Мы подумаем, – мой друг наградил меня укоризненным взглядом. Я еще раз для пущей убедительности отрицательно мотнул головой и поспешил обогнать этих двух горе-активистов, пока меня еще куда-нибудь не постарались вписать против моей воли.
Миновав вереницу небольших домиков, которые, очевидно, предполагались для жизни там пионеров, мы вышли на относительно небольшую площадь с лавочками по краям, которые так удачно скрывались в тени крон деревьев. Специально так проектировали, не иначе, чтоб даже в жаркие дни была возможность посидеть в теньке с какой-нибудь книжкой и отдохнуть. В центре площади расположился памятник. И, что удивительно, не Ленину. И даже не Сталину. Нет, на нас, высокомерно поправляя очки, взирал какой-то неизвестный мужик в костюме. Надпись гласила, что памятник установлен некоему Генде. Что за Генда такой я, честно, даже представить не мог. В моем мире таких партийных деятелей точно не было. Что опять же говорило в пользу альтернативной Вселенной.
– Слушай, кого-то он мне напоминает, – призадумался Дэн, недвусмысленно покосившись в мою сторону. Ах, ну да, какая шутка, можно подумать, что я единственный высокомерный очкарик во всем долбаном Союзе!