Вся толпа вокруг выжидающе смотрела на пленников.
— Чего им нужно? — прошептал Скай, стоя вплотную к отцу.
Они старались держаться как можно ближе, опасаясь, что в любой момент их могут разделить, развести в разные стороны.
Наконец, люди в одинаковых серых рубищах, без различия мужчин и женщин, в единении расступились. Грубые лица стали сосредоточенными. Вперёд вышел вожак. Он был подпоясан, с неровно обрезанными волосами, в чистой одежде, кривой нож висел на поясе.
— Сегодня день жизни, — зычно, гортанно проговорил он, и пошёл к воротам, ведущим из поселения.
Пленников подтолкнули следом, давая понять, что нужно идти за вожаком. Местные сопровождали своего вождя и Фолгандов. Двигаясь медленно, почти торжественно, мужчины и женщины тянули руки к пленным, желая коснуться, но не осмеливаясь сделать это. Лица их, с неясными размытыми чертами, неестественно растягивались в улыбке. Такая странная радость пугала. И Скай внезапно догадался, увидев знакомые приметы.
— Они ведут нас к столбам, — он тревожно крутил головой, опасаясь не за себя, за отца, личный страх обходил стороной сердце.
— Скоро узнаем, — лицо мага ни на мгновенье не изменилось и Скай, подражая ему, надел маску спокойного безразличия.
Столбы уже находились в нескольких шагах. Богачи Хриллингура продолжали подвывать, их тихие нестройные голоса доносились сверху, казалось, что эти звуки издаёт само бледное матовое небо. Процессия остановилась между двумя столбами и теперь Фолганды заметили рядом большой камень, плоский и бурый от пролитой на нем крови.
— Не собираются же они…, — не договорив, Скай посмотрел на отца, губы которого были плотно сжаты, напряженное лицо исказилось, а затем, внезапно, вернулась отстранённость.
— Когда я скажу, ты побежишь, — отец не просил, приказывал тоном лорда земель. — Молчи, мальчик мой. Молчи и исполняй. Ты сможешь.
Сердце Ская глухо ударило о рёбра и начало падать в пустоту. Он не сможет. И не хочет оставлять отца, понимая, что жертвенный камень предназначен для них. Голос власти Фолганда взывал к послушанию, но любовь к отцу помогала сопротивляться.
— Я снова ослушаюсь тебя, отец, — упрямо прошептал Скай.
— Не смей, — Стефан говорил тихо, чтобы не услышали другие, но очень твёрдо, яростно сверля глазами сына. — Уходи и защищай мать и сестёр. Это приказ.
Чуть заметно помотав головой, Скай решительно вздёрнул подбородок. Отец использовал запрещённый приём, напомнив, что ответственность за семью придётся взять на себя сыну, прогоняя его, заставляя бросить на верную смерть. Не бросит, не уйдёт, встанет плечом к плечу, чтобы бороться до конца.
Вожак, тем временем, осмотрел камень, поднял голову к казнённым извергам Хриллингура, посмотрел на Фолгандов.
— Умирающие боги сказали, что ваша жертва даст больше жизни. Их кровь дурна и слаба.
— Вот сволочи, — прошипел Скай, поднимая взгляд на сросшихся с деревянной основой стариков. — Как были мерзавцами, так и остались.
— Познай же боль, грязный маг, — проскрипело сверху. — Дай дереву впитать кровь. Эти дикари иссушают нас, а кровь животных отвратительно пахнет. Кровь же магов сладка.
Ближайший к ним полубезумный старик раскрыл щель, что была когда-то ртом, и захохотал, надрывный смех подхватил следующий, затем третий, четвёртый, пятый. Бывшие богачи Хриллингура и в своей вечной смерти продолжали потешаться над магами.
— Не трать на них силы, Скай, — Стефан полностью игнорировал карканье этих падальщиков. — Послушай своего отца, — он полностью погасил повеление в голосе, умолял. — Я люблю тебя, мальчик мой. Беги, я отвлеку их, — положил руку на плечо, ладонь второй на голову сына.
— Не оставлю, — ничто не могло поколебать решимость Ская.
Резко развернувшись к вожаку, Стефан распрямился, вытянулся вверх, став выше, чем был.
— Вы не тронете нас, — мощный голос накрыл площадку с жертвенником. — Мы уйдём, а вы останетесь стоять на месте.
Густые черные брови вожака удивлённо поползли вверх, улыбка-оскал обнажили зубы. Он ничего не сказал, только указал на камень и достал кривой нож. Стало ясно, что голос Стефана не действовал в землях Люция.
Плечи мага опустились, но смотрел он по-прежнему прямо и решительно.
— Вам достаточно одной жертвы, — Стефан старался говорить убедительно и по-деловому. — Незачем тратить весь ресурс сразу. Понимаешь? Оставь мальчишку.
— Отец!
— Молчи, Скай, — маг рыкнул. — Я сильнее. Он — слабый ребёнок. Дай ему набрать силу. Моя кровь полна магии, если тебе о чём-нибудь это говорит. Я подхожу для жертвы лучше.
Вытянув вперёд руку ладонью вверх, Стефан создал небольшой язычок пламени, на большее просто не хватало сил в бесплодных землях. Толпа охнула и немного отступила. Вожак не двинулся с места, только взгляд зажегся любопытством. Когда огонь погас, он даже потрогал ладонь Фолганда. Опять смотрел на палачей Хриллингура, хрипящих сквозь стоны одно.
— Убей! Убей их!
Быстро сняв с руки кольцо Бертрана, маг сунул его в пальцы Скайгарда. Стефан опасался, что вожак увидит безделушку, не зная о ценности, потянется к украшению, отнимет. Не желал принимать сын такого дара, но пока надел на палец.
— Ты будешь первым, — вожак махнул ножом в сторону Стефана.
Опустив голову, Стефан долгим взглядом смотрел себе под ноги, склонился, словно пытался вымолить жизнь, заставив сына отшатнуться в изумлении, но неожиданно распрямившись, Фолганд-старший бросился на вожака. В руке блеснул кинжал, который он всегда носил в сапоге.
Все пришли в движение, людская волна хлынула к Фолгандам. Над головами пронёсся крик мага обращённый к Скайгарду.
— Уходи!
Дёрнувшись, Скай отступил назад, но тут же одним прыжком оказался рядом с отцом. Высокий, широкоплечий предводитель людей Люция был очень силен, а Стефан потерял все свои стихии. Он уже собрался с силами для решительного нападения, занёс руку для удара, а Скай схватил вожака сзади под руки, раскрывая того для атаки отца, когда толпа смяла их, накрыв собой, уронила на землю. Множество пинков разом обрушилось на Фолгандов, успевших сгруппироваться и закрыть голову руками. Как и предполагал Стефан, противников оказалось слишком много для них двоих. А он так привык к магии, что не видел иных возможностей справиться с толпой. Вероятно, ничто и не могло помочь.
— Разойдитесь! — со стороны гортанный голос вожака ударил в серую людскую массу, которая тут же расступилась.
Преодолев боль от тумаков, оба Фолганда немедленно поднялись.
— Хороший враг, — коротко кивнул главарь, признавая смелость отца и сына, поднял кинжал Фолганда.
И все вернулось к тому, с чего начиналось. Только теперь Стефана удерживали четверо самых сильных мужчин общины. Они подвели его к камню, попытались содрать рубаху, мускулы мага напряглись под кожей, лицо побелело от гнева.
— Сам! — он сумел вырваться, а вожак знаком велел его не трогать.
Стефан смотрел прямо в глаза сына, медленно снимая рубаху, ложась на камень. У Ская тряслись губы, и Фолганд-старший недовольно свёл брови. Расправив плечи, Скайгард сжал кулаки, унял дрожь. На мгновенье Стефан закрыл глаза, похвалив его. Он смотрел на сына и прощался, вложив во взгляд всю любовь, всю отцовскую гордость. Губы мага шептали:
— Выживи, выживи.
Не видя больше ничего вокруг, Скай не сводил глаз с камня, внутри закипала боль, отчаянье и гнев. Невозможно, не должно быть так. Кровь пульсировала в висках. Немедленно остановить, отменить бег времени. Рвать на части каждого, кто посмеет коснуться Стефана Фолганда. Только всё это тонким слоем лежало на поверхности Скайгарда. Намного глубже он ощущал нечто иное. Стержень силы оставался холоден, рационален, играя блистающими острыми гранями возможностей и знания. Снова и снова, Скай погружался в звёздный контур, так похожий на законченную схему из книги предка. Он успел создать ментальную модель, но не осознал до конца, а теперь сплетённая схема сама порождала новые и новые чары, руководимая простой мыслью юного Фолганда. Сон, странный сон, на грани безумия, очень логичного в то же время. Кожа горела огнём, сердце падало и разбивалось, а разум молчаливо наблюдал за самовольством ярких огней, которые он так тщательно выстраивал.
Когда вожак занёс кинжал Фолгандов над отцом, несогласие Ская достигло наивысшей точки.
— Нет! Остановитесь! — руки его непроизвольно поднялись в попытке дотянуться, выбить кинжал, защитить Стефана.
И что-то произошло, он не сразу понял, что именно, потому что сильная внезапная лихорадка подкосила, лишила на время сил, и Скай упал вперёд на колени, успев опереться одной рукой о землю, голова безвольно опустилась. Слезы так и застыли, не найдя выхода. Он не мог поднять взгляда, не желал смотреть на мёртвого отца.
Пронзительная тишина разрывала слух. На столбах перестали стенать изуверы из Хриллингура. Толпа позади Ская молчала и, казалось, даже не дышала едиными лёгкими, не бормотала десятками голосов. Вот, сейчас он услышит тихий стон. Стефан Фолганд не покажет своей боли, но тело само ответит клинку, проникающему в грудь. Кончено, как смотреть в глаза маме и сестрёнкам? Не смог помочь, не спас в последний час.
Тишина продолжала звенящей струной рассекать воздух. Секунды тягуче обволакивали Скайгарда Фолганда. Не выдержав напряжения, он поднял голову и потемневшими глазами посмотрел на жертвенный камень.