Приглушённый свет разливался по трактиру широкой дугой, обрамляя силуэты, скрючившиеся на лавках за столами. Говорили немногие: а большинство из говоривших мужчин и женщин и вовсе перешёптывались. Спокойно, дабы избежать стен, у которых, как известно, есть уши. Они пили, ели, думая каждый о своём. В воздухе витал запах дешёвого пойла, потных тел и крови. Это был обычный трактир, каких, наверно, полным-полно в каждом городе. Проблема, наверное, была в том, что он был единственным в Мортисе.
Скрипели лавки, цокали по деревянному полу каблуки официанток, монотонно заказывали себе ещё и ещё люди. Каждый пил так, словно завтра для него или неё уже не настанет. Вероятно, так оно и было: каждый человек носил при себе оружие. Стальные клинки, кинжалы, палицы, луки с колчанами, полными стрел, копья, алебарды и топоры. Не стесняясь, люди клали вооружение прямо на столы, рядом с тарелками и пустыми кружками. Но никто не обращал на это внимание. Все словно привыкли, что в этом городе по-другому нельзя. Тени от свечей мерцали, двигаясь туда-сюда. Люди, сидевшие на месте, всё равно двигались, либо в такт спокойной мелодии от одинокой скрипки, игравшей в центре зала, либо повинуясь музыке жизни в своей собственной голове. Скрипка играла то медленно, то быстро, периодически заставляя кого-то в зале вздрагивать, стоило мелодии закричать, устремляясь во все стороны.
Ах, Мортис, прекрасный город где-то на западе Золотой Империи. Бывшее государство Аркин, ныне — часть огромных территорий, подконтрольных имперцам. Многие коренные жители Мортиса, сейчас собравшиеся в этом трактире, участвовали в кровавой войне, после которой Аркин перестал существовать. Солдаты, искатели приключений: маги, рейнджеры, мечники, ассасины. Всех их свела нелёгкая в это место, к которому они привязались всей душой. И скоро, следуя древней традиции королевства Аркин, они привяжутся к этой земле и телом.
Навечно.
Одному Богу этого мира известно, как и когда процветающий городок стал местом, куда ссылали осуждённых на смертную казнь. Конечно, можно отследить и предпосылки: постоянные набеги чудовищ, дикие земли, лежащие всего в паре десятков километров к западу, отдалённость от Империи и даже от других её вассалов. Но истинная причина, по которой Мортис медленно вымирал, останется неизвестной. Более того, он вымирал уже больше десяти лет после окончания войны за независимость королевства Аркин. Довольно большой срок для обычного города-крепости.
Верно, этот город окружали неприступные стены. Под ними захватчиков ждал глубочайший ров из нечистот и промышленных отходов — он и сейчас там есть, правда, наполовину высохший и превратившийся в гниющее отвратительное болот, разлившиееся на пару сотен метров перед стенами. Стены те, созданные из камня и укреплённые магией, выдержали многое: от осадных болтов имперских баллист до сокрушающей мощи великанов, что привела с собой Империя. Они не дрогнули, не сломались. Так как же, в итоге, Мортис пал? Всё просто.
Человек сломался прежде, чем сломался город. И без войны здесь было туго: запасы продовольствия постоянно находились на критическом уровне, о свежей, очищенной воде никто и не слышал, а жизнь за городскими стенами была и вовсе невозможной. Деревень в округе нет и не было, поэтому всё, на что жил Мортис, приносилось в него охотниками, вышедшими из бывших искателей приключений. Сокровищниц или подземелий тут тоже давным-давно не было, поэтому пустившееся когда-то в далёкий путь до города на краю обжитых земель люди осели в нём, слегка переквалифицировавшись. Воду получали, очищая ту, что приносили с болот, при помощи заклинаний. Маги, наверно, единственные, кому в Мортисе жилось относительно неплохо, но и у них хватало забот.
Но не будем долго расписывать то, как город стал тем, чем стал.
Вернёмся в трактир. Время позднее, но из него по прежнему не уходят люди. Все сидят, пьют, шепчутся. Играет всё та же скрипка, но тихо, осторожно, будто боясь потревожить изрядно набравшихся авантюристов, воинов и магов. Кто-то из них, не стесняясь, стянул свой капюшон, обнажив острое эльфийское ухо. В любом другом городе Империи этот самоуверенный остроухий уже получил бы парочку невежливых предложений отправиться в далёкое пешее на своём гузне. В Мортисе всем было плевать, какое у тебя происхождение. Вслед за эльфом свой крупный головной убор стянул и зеленокожий, сверкнув крупным клыком, который не помещался в его рту, даже когда тот был закрыт. Потихоньку, шорох за шорохом, стали обнажать свои лица и остальные. В углу изрядно напилась одним пивом троица эльфов с седыми волосами, где-то совсем рядом со скрипкой расселся отряд крепко сложенных гномов с заплетёнными во множество чёрных кос бородами, а за столом напротив восседали могучие воины орков с крупными шрамами, украшавшими их расслабленные лица.
И в дальнем углу, хрустя закусками, сидело два человека. Одни из многих здесь; впрочем, ни одна раса не имела численного превосходства в контексте присутствовавших в трактире. Первый с упоением читал какой-то магический трактат, периодически проливая на него пиво, которое пил, не отрываясь от литературы. Его плащ был замызган свежей и уже застывшей кровью, что, впрочем, не удивляло никого в Мортисе. Из-под плаща торчал ворот белой рубашки, а поверх её блестели серебром циферблата карманные часы. У первого человека было простое, незамысловатое лицо, в чём-то даже простодушное. И, конечно, короткие тёмные волосы, чуть покрытые дорожной пылью и грязью. Надо признать, сколь разительно простой до тошноты элементарной для Мортиса не была его внешность, то, что по-настоящему отличало его от остальных — это глаза.
Карие, яркие, блестящие. Острый взгляд, совершенно не затуманенный алкоголем. Этому мужчине с лёгкостью можно было дать хоть двадцать, хоть тридцать лет. Его товарищ на лавке напротив, наоборот, отличался везде, где только мог.
Во-первых, это была женщина. Человеческая женщина, что было редкостью для Мортиса. Обычно все такие сидят по домам, ожидая своих мужчин, в редких случаях — отдыхают в гостиницах, но никак не ходят по трактирам. У неё были длинные белые волосы, заплетённые в один конский хвост. Дорожный плащ её, в противоположность спутнику, был абсолютно чистым — разве что слегка покрытым пылью. Во-вторых, её, как и первого человека, отличали глаза. Но куда больше, чем его. Они были алыми, слегка горевшими во тенях — верный признак сильного родства с магией. Её небольшое и слегка вытянутое лицо сохраняло нейтральное выражение, хотя взгляд уже долгое время сверлил человека напротив. И в-третьих, на её платье, выглядывавшем из-под спущенного плаща, выглядывало чёрное солнце на золотом фоне. Знак гильдии магов Мортиса, личностей, благодаря которым этот город ещё держался.
На них не особо смотрели другие посетители, но и совсем пустыми и не привлекающими внимания их назвать тоже было нельзя. Поэтому остановимся на этих двоих, присев вместе с ними за стол.
— Долго ты ещё собрался читать? — абсолютно безэмоционально спросила женщина, делая внеочередной глоток из кружки, полной пива.
— Это поразительное чтиво, — с упоением отозвался мужчина, отхлёбывая из кружки. В этот раз пиву не суждено было пролиться на книгу, которую он сжимал в руках. — Заставляет о многом задуматься.
— Я уже успела своё наудивляться, изучая это, — как-то разочарованно вздохнула обладательница прекрасных белых волос. — К чему такой интерес? Весь принцип мы уже изучили. Теперь этот артефакт — просто мусор.
— Эх, Лори, — покачал головой её спутник. — Если бы твой учитель относилась к подобного рода реликвиям, как к мусору, то давным-давно бы сгинула где-нибудь в лесах Пангонии.
Пангония. Восточный край Золотой Империи, край густых девственно чистых лесов и прекраснейших озёр. Независимое государство без границ и каких-либо контактов с внешним миром, контролируемое эльфами и советом друидов — магов, что общаются с природой напрямую. Сейчас, правда, разорённое войной — большая часть лесов сгорела в негасимом пламени, сотворённом боевыми алхимиками на службе у императора, друиды же, похоронив почти всех своих людей, выступили с предложением мира. Империя, до этого продолжавшая свой неостановимый натиск, остановилась и отступила, оставив за собой выжженую землю, на которой ещё долго ничего не вырастет. Правда, цена, которую уплатила Пангония за сохранение своего существования в виде вассала, остаётся далеко за пределами понимания обычного человека.
— Всё-то ты знаешь, — чуть наморщила свой лоб женщина, которую человек назвал Лори. Затем откусила колбасу, принявшись пережёвывать. По её лицу было видно, что она скучает, но показать этого не может. Или не хочет. — И не называй меня настоящим именем, пока мы не покинем Мортис. Паршивое, к слову сказать, местечко…
— Тебе ли говорить..? — не отвлекаясь от строчек, протянул мужчина. — Запахи на улицах, конечно, то ещё испытание. А остальное… Как-нибудь свыкнемся.
— Мастер так и не сказала мне, надолго ли мы здесь…
— В чём смысл временных рамок, если ты не можешь сосредоточиться на задании и без них? — не глядя в сторону женщины, бросил её спутник.
— Тц, — фыркнула Лори, выпрямляясь. — Прошу прощения.
— Ты же боевой маг. Расслабься, пока мы всё равно только заканчиваем собирать информацию. Что будет потом — будет потом. Постарайся не засорять свою голову мыслями на эту тему.
— Я цыкнула не из-за твоих слов, — она не повернула голову, продолжая смотреть на человека перед собой.
В это время дверь в трактир со скрипом отворилась, нет, она громыхнула, будто в неё ударили с приличной силой с той стороны. На порог взошёл человек, закованный в чёрные рыцарские латы. Следом за ним вошли и другие: три, пять… Целых семь человек. Каждый из них носил ту же броню, что и первый, но она всё же немного отличалась. Шлем, который человек сжимал в руках, был украшен витыми чёрными рогами, заострёнными и смотревшими чётко в потолок. А ещё на броне этого человека был выгравирован алый символ Золотой Империи — могучий лев, сжимающий в одной лапе меч, а в другой — посох. Все разговоры, до этого витавшие в трактире, мгновенно прекратились. Даже в воздухе, где до этого витал приятный запах чего-то жаренного и вкусного, теперь остался только привкус ржавчины и ненависти во рту, который принесли с собой новые "гости".
Не удосуживаясь закрывать за собой дверь, они прошли к одному из столиков в центре зала. К одному из занятых столиков прямо перед скрипачкой — молодой эльфийки с веснушками на красивом лице. Гномы, мигом протрезвев, свалили подобру-поздорову, как раз остановив начавшийся было сквозняк. На улице нынче стояли холода, поэтому те из жителей Мортиса, что сидели ближе всего ко входу, поёжились. Остальные же тихо сплюнули в уголок, стараясь не смотреть на имперцев, занявших освободившихся стол. Рыцари Империи сложили свои клинки рядом с собой, прислонив их к лавке с внутренней стороны стола.
— Пива, — проговорил их командир, и трактир будто ожил — тишина оказалась сломлена железным голосом имперца. — И свинины. На всех.
Зацокали каблуки официанток, бросившихся на кухню. Кто-то, уже слишком пьяный, чтобы хоть что-то понимать, вернулся к непонятным разговорам и всё той же выпивке. Имперцы сняли шлемы, оголяя короткие стрижки. Большинство из них были людьми — только командир, показавший едва-едва заострённые уши, был, очевидно, полуэльфом. Его шлем стоял перед ним на столе вместе с остатками пойла гномов. Скривившись, этот мужчина двумя руками смёл все следы пиршества, не удосуживаясь сделать хоть какой-то комментарий своим действиям. Его товарищи принялись снимать элементы брони, ограничивавшие приём пищи. Разговаривать, впрочем, никто из них особо не спешил. Та же парочка, что притаилась в дальнем углу, продолжала вести свой обыденный диалог.
— Имперцы, — проговорила Лори, и, хоть её тон не выражал ни малейшей эмоции, её лицо, искажённое в злобе, выражало всё, что она думала об этих случайных гостях заведения. — Наверняка сегодня возьмутся за официанток.
— Испытываешь ненависть? — спокойно и всё ещё не отвлекаясь от чтива, спросил мужчина. — Когда уже ты перестанешь делить людей на хороших и плохих только по их виду или роду…
— Я умею отличать добро от зла, — медленно выдохнула женщина, успокаиваясь.
В это время имперцам уже принесли пива, за которое они с упоением взялись, не стесняясь произносить самые громкие тосты, что звучали в этом трактире с самого вечера. Поднимались кружки и за Империю, и за его величество императора, и за их отряд, дивизию, просто за армию… Пока Лори старалась сдержать свои чувства, имперцы давали им волю: только их командир отказывался прикладываться к выпивке, впрочем, поддерживая тосты соратников крупным, как для эльфа, кулаком. Его товарищи, распаляясь, стучали по столу, щипали официанток за зад и присвистывали тем вслед — в общем, вели себя, как хозяева, а не гости. И опять же — их право. В Мортисе нет такой сильной ненависти к имперцам, здесь хата каждого — с краю. Первая задача — выжить, а уже потом что-то думать или делать с теми, кто ведёт себя столь нагло, как эти ребята.
— Играй, дорогуша, — вдруг обратился командир владельцев чёрной брони к эльфийке со скрипкой. Она уже некоторое время сидела за столом слева от них, стараясь влиться в разговор орков, отчего-то упрямо её игнорировавших. Видимо, зеленокожие быстро поняли, что к чему. — Играй, не стесняйся. Я пришёл сюда только ради твоей музыки.
И она встала. С дрожащими коленями, с мокрыми глазами, из которых вот-вот должны были политься слёзы. Конечно, имперцы этого не видели, они были слишком заняты. А вот их начальник — увидел. Его лицо помрачнело, но слова почему-то не вырвались из его рта, раскрывшегося, чтобы их сказать. Взяв инструмент, девушка-эльфийка начала игру. Плавно, нежно, словно боясь обидеть попросившего её об исполнении мелодии мужчину. Весь остальной трактир вернулся к своим кружкам и тарелкам, поэтому никто и не заметил целый обмен чувствами, произошедший между этими двумя. Лори, глядя на спину скрипачки, сжала кулаки, спрятанные под столом.
Из-под него же, потихоньку расползаясь во все стороны, начали вытягиваться тонкие белоснежные нити.
— Лори, — перелистывая страницу, сказал её спутник. — Подумай о том, что бы сказала твой учитель, увидев, как легко ты поддаёшься своим эмоциям.
— Я… — её взгляд ушёл вниз, в кулаки, оставшиеся на бёдрах, сейчас дрожавшие в напряжении. Окутанные тонкими фиолетовыми перчатками пальцы впивались в кожу ногтями, постепенно приводя женщину в себя. — Спокойна.
— Ещё одна такая выходка, и я буду вынужден рассказать Мире лично, — его голос впервые стал жёстким, сжатым, словно выпущенная стрела окатившим Лори сплошным потоком страха. Она вздрогнула, посмотрев на него, до сих пор прикованного к книге.
— П-поняла… — протянула она. Нити, так и не покинувшие пределы пространства под столом, исчезли. — Я, пожалуй, больше не буду пить.
— Мудрое решение, — ответил на это её товарищ, устраиваясь на лавке поудобнее. Закинув ногу на ногу, он приложился к пиву, продолжая сжимать томик одной рукой. — Не обращай внимание на жука, когда идёшь мимо него по дороге в лесу. Рискуешь проглядеть волка за поворотом.
— Ты читал слишком много книг…
Пока Лори приводила себя в порядок, трактир продолжал жить. Текло рекой пиво, тихо пела скрипка, стукались друг о друга кружки с глухим звуком, сливавшимся в бесконечную и беспорядочную трель. Болтовня постепенно захватывала все оставшиеся столики, и вскоре шум от имперцев стал лишь одним из многих. Вот он, финал. Ещё час, и все перебравшие отправятся на боковую. Кто-то — к себе домой, кто-то — в одну из комнат, снятых в трактире. Весь второй этаж был посвящён жилым помещениям, которые вполне могли вместить весь текущий состав гостей заведения. Имперцы, разумеется, заранее забронировали себе номера. Для них это проще простого: потому что никто не рискнёт говорить им, что все комнаты уже заняты.
Что сказать — удобно.
— Может, хоть ты расскажешь мне, зачем мы приехали сюда? — спросила Лори, нервно постукивая пальцами по столу. — Из всех мест, что можно было выбрать, Мортис, пожалуй, одно из самых странных.
— Странное — значит необычное, — пожал плечами мужчина. — Необычное — значит представляющее интерес. Представляющее интерес для…
— Играй веселей, паршивая девка! — перебил спокойную речь человека один из имперских рыцарей, хлопнувший со своими словами скрипачку по заднице.
Имперские рыцари. Среди прочих в иерархии армии Золотой Империи они занимали примерную серединку, хотя и она уже давала им возможность делать всё, что им захочется, там, где только захочется. Разумеется, и у их наглости был предел, хотя для Мортиса его, можно сказать, временно не существовало. Рыцари были ударным стальным кулаком, который обрушивался на врагов императора, будто его собственный гнев. Формации таких чёрных мечников вгрызались в противника, ломая его строй и снося одну голову за другой. Какими бы людьми они ни были, надо признать — воины из них вышли отличные. Ещё бы — рыцарей готовили в специальных академиях, где их взращивали с малых лет, обучая искусству сражения. Впрочем, не помешало бы научить этих ребят ещё и чести.
Хотя какая честь может быть у захватчиков?
Так или иначе, никто не среагировал на действие одного из бойцов. Разве что орки, сидевшие совсем рядом, бросили пару неодобрительных взглядов в их сторону. Имперцы были слишком пьяны, чтобы заметить, но от внимания Лори этот момент не ушёл. Всё ещё распалённая от чувств, переполнивших её, женщина повернула голову, с открытой ненавистью смотря на стол, за которым восседали восемь отродий, которым она бы с великим удовольствием оборвала жизнь. Эльфийка-скрипачка вздрогнула, её мелодия, издав предсмертный писк, оборвалась. Командир чёрных рыцарей вгрызся в очередной кусок свинины в своей тарелке, игнорируя паузу в музыке. А вот жажду крови, нескрываемую более Лорией, этот человек ощутил. Он как раз сидел к ней лицом, поэтому принялся оглядываться, выискивая источник столь сильных эмоций. Не так, чтобы это можно было заметить, конечно.
Имперец, совершивший непристойный акт, силой подтянул замершую девушку к себе, поглаживая её по всё той же заднице, по которой ударил.
— Эй, а ты ничего… — его товарищи, оглядев девушку не как девушку, но как кусок мяса, удовлетворённо кивнули. Похоже, не нужно было говорить что-то ещё — это их сегодняшний источник женских ласок на ночь глядя. — Составишь компанию бравым рыцарям?
Пока эльфийка думала, стоит ли её дёргаться или хоть как-то показывать, сколь сильно ей противно то, что с ней делал этот человек, за дальним столиком трактира развязался нешуточный спор, в котором одна сторона была волной, а другая — скалой, о которую эта волна раз за разом разбивалась.
— Я убью их… Я убью их всех… — её алые глаза вспыхнули, знаменуя начало магического резонанса. Так бывает, когда сила мага направляется не его разумом, но его сердцем. Душа сливается с энергией, наполняющей тело, усиливая чары, которые волшебник собирается применить.
— Нет, — коротко и ясно ответил на это её спутник, перелистывая новую страничку. — Среди восьмёрки есть полуэльф — скорей всего, магический мечник. К тому же, он их командир, значит, его предел — троечка. Остальные потянут на двоечку из десяти, но их семеро.
— Твоя привычка оценивать силу оппонента по десятибалльной шкале здесь как нельзя кстати, — прошипела женщина, собираясь встать. Стоило её мышцам напрячься, чтобы это сделать, она вдруг ощутила, что не может даже вдохнуть. — А…
— Моё «нет» относилось не к твоим чувствам, Лорелеи, — стоило ему произнести вслух её имя, как она посмотрела ему в глаза. По всему её телу прокатился электрический разряд — столь сильно она вздрогнула. — Я сказал «нет» не потому, что ты не должна. Я сказал «нет», потому что ты не сможешь. Впрочем… — женщина с ужасом втянула в лёгкие воздух, понимая, что свободна от невидимых пут, сковавших её за мгновение. — Если ты всё-таки хочешь попытаться даже после моей оценки, то вперёд.
— Нет! Пожалуйста! — а это уже от скрипачки. Крик о помощи потонул в хохоте имперцев, принявшихся прямо там, у стола, лапать скрипачку, прижавшую свой инструмент к груди. Их командир, потеряв чувство, что напрягло его, успокоился, вернувшись к трапезе. Впрочем, и участия в, фактически, насилии над девушкой он не принимал.
— Ничего, мы любим бойких, — один из имперцев полез под юбку, но потерялся в складках, с грохотом стальных лат рухнув с лавки лицом в пол. По трактиру раздалось несколько смешков, на что его товарищи, ударив кулаками по столу, поднялись, оглядываясь на гостей.
— Эй, собаки! Кому-то тут дохрена смешно?!
Трактир был тих. В нём раздавался, разве что, плач скрипачки да учащённое дыхание собравшихся.
— Так и подумали. А теперь живо глазки в стол, если не хотите, чтобы мы вас прям здесь порешали! — огрызнулись в последний раз имперцы, сосредоточившись на так ничего и не понявшем коллеге, вытиравшем кровотечение из носа о вовремя поданные платки. Они же рыцари — конечно, у них будут платки!
Мерцал свет от свечей, расставленных по стенам и на некоторых столах. Тут был довольно низкий потолок, поэтому что-то вроде люстры показалось владельцам излишеством. Имперцы продолжали измываться над девушкой, а Лори, сдерживая себя из последних сил, старалась не смотреть в её сторону. Она знала, знала слишком хорошо, что оценка её спутника никогда не бывает неверной. Он уже сравнил её — и восьмерых рыцарей Золотой Империи, на которых не бросил даже взгляда за всё то время, что они здесь были. Сравнил и вынес вердикт — в одиночку ей с ними не справиться. Силы самой Лорелеи он когда-то оценил на тройку из десяти — и сказал, что это было сделано с натяжкой. Ей предстоит долгий путь, пока она достигнет того уровня, на котором этот человек сможет выдать ей нечто большее, чем три балла. И всё равно — она не могла просто сидеть и ждать у моря погоды.
— Интересно, ты кого-нибудь когда-нибудь оценивал выше девяти?
— Смена темы? А ты быстро учишься, — взгляд мужчины был вновь прикован к литературе, которую он неспешно листал, уже периодически возвращаясь назад. От силы, исходившей только от его глаз, и подавлявшей мощи, которую испускал его взгляд, не осталось и следа. — Отвечая на твой вопрос: из обычных: людей, орков, эльфов и гномов, нет, никогда. Добавлю, чтобы удовлетворить твоё любопытство — девятки удостоились всего пятеро.
— Так много…
— Впрочем, до сегодняшнего дня дожили лишь двое, — приложившись к пиву, сказал мужчина. — Первый человек — твой учитель, Мира. Второй…
— Его величество, император, — не сдерживая злобу в голосе, протянула Лорелеи. — Лучший мечник севера, повелитель Нам'ярра, владыка Пангонии, сюзерен Железных Гор, покоритель Аркина, Дорана, Ливиграда и Сенстонии. Чёрное пламя, единственный властитель Золотой Империи, Сангвин Четвёртый.
— Для человека, который его ненавидит, ты удивительно много о нём помнишь, — вытянув руку с книгой в ней вперёд, словно рассматривая что-то на открытых страницах, протянул мужчина.
— А ты — нет? — вновь сжала кулаки Лори. — После океана крови, который этот человек пролил и на твоей родине? Неужели ты можешь относиться к этому… К этому… К этой твари — вот так просто и спокойно?
Её спутник, жестом попросив официантку подлить ему пива, на мгновение прикрыл глаза.
— Что было — то прошло.
— Поверить не могу!
— Император — всего лишь рука, которая ведёт Империю, — вздохнул человек, делая большой глоток из кружки. Облизнулся, откашлялся. Перелистнул страницу с лёгким шелестом, наплевав на шум, что становился всё сильней за его спиной. — Её голова — это многочисленные фракции, диктующие свою волю. Конечно, среди них есть и та, что верна короне. До тех пор, пока люди его величества достаточно сильны, Империя продолжит сиять своим золотом. Но это — не вечно, Лори. Чем выше ты поднимаешься, тем больней падать.
— Да ты словно пророк, — с каким-то облегчением вздохнула Лори. В её голове эти слова звучали совсем иначе. Словно спутник говорил ей подождать. Подождать, чтобы увидеть крах Империи. Не рисковать сейчас, ставя всю их операцию под удар. — Говоря о пророчестве… Ты ведь неслучайно выбрал трактир?
— Верно. Это же классика, — улыбнулся уголками губ мужчина, прикладываясь к пиву. Официантка заполнила его кружку до краёв и без лишних слов уцокала прочь. — Бордель — маловероятно, там нет сплетен и слухов, да и дешёвым ночлегом вряд ли себя обеспечишь. Постоялый двор? Уже ближе, но всё ещё как-то не подходит. Нужно ведь и выпить, и языком почесать, и самому что послушать. Гильдия? Хорошее место. Что у магов, что у авантюристов здания хорошо оборудованы, считай, тот же трактир, только без названия. Но всё-таки… Для предполагаемых нами целей это заведение, единственное на весь Мортис, подойдёт больше всего.
Его голос, теперь слегка повеселевший, ещё больше успокоил Лорелеи. Уже с печалью она смотрела на эльфийку, дрожавшую в руках хохотавших имперцев. Их командир наконец-то начал пить, правда, медленно и без особого азарта. Наверняка рассчитывает на ранний подъём и начало рабочего дня. Это подчинённым можно туманить разум, но начальству — ни за что! В какой-то степени Лори чувствовала уважение к этому полуэльфу, столь серьёзно относившемуся к своему долгу. Может, они и враги, но и своего врага можно уважать. Человек, сидевший напротив, говорил, что это даже нужно делать. Кроме случаев, когда враг не уважает тебя. Тогда ты в полном праве проявить полнейшее неуважение в ответ. Порой Лорелеи удивлялась, сколь мудрым, по-настоящему мудрым был её спутник. И его мысли не были пустым сотрясанием звука — женщина на себе убедилась в том, сколь принципиален был мужчина перед ней.
Лори подпёрла подбородок, с интересом заглядывая в глаза своему спутнику.
— Конечно, я уже слышала от тебя эту историю, но… В неё до сих пор трудно поверить.
— Ты поверишь, если мои расчёты верны, — протянул мужчина. — Если всё произойдёт так, как надо, то ты не просто убедишься — ты увидишь всё своими глазами.
— Надеюсь, ты прав… Я в этом городе первую ночь, а меня уже воротит от каждого его сантиметра.
Лорелеи отхлебнула из кружки, вливая в себя остатки. Её спутник проигнорировал это, несмотря на то, что Лори дала обещание сегодня больше не пить. Позвав официантку, она попросила повторить, по ходу дела вынимая из внутреннего кармана плаща набитый монетами кошель. Отсчитав пять золотых, положила их на стол, спрятав кошель обратно. Что-то вертелось в её голове, что-то, что не давало покоя ещё больше, чем ненависть к Империи. Белокудрая волшебница закрыла на минуту глаза, пытаясь понять, что это было за чувство. Нет, не чувство — ощущение. Она ахнула, проливая на себя пиво — тело двинулось инстинктивно, защищая лицо. Отняв от него ладони, женщина с волнением и тревогой посмотрела на своего товарища. Тот же, с широкой улыбкой захлопнув книгу, повернул голову в сторону двери. Повинуясь внезапному порыву, девушка сделала то же самое, остановив свой взгляд на входе в трактир.
Это был второй раз в её жизни, когда способность Лорелеи сработала на полную. Надо сказать, эта девушка была уникальным магом — их ещё называли магами крови. Но деятельность этих волшебников была связана вовсе не с ней, нет. Подобные Лори личности были способны достичь вершин в любом из выбранных аспектов чар — и сделать это, полагаясь только на свои собственные чувства. Чем сильней было их желание, чем больше эмоций они вкладывали в обучение — тем сильнее они становились. Кто-то скажет, что это не честно. С одной стороны, да — магу крови было не обязательно иметь талант или предрасположенность, чтобы стать великим. С другой — они постоянно чувствовали эмоциональное истощение, за что бы не взялись. Такое плохо сказывается на психике, поэтому далеко не все из них были успешны или хоть сколько-нибудь знамениты.
А одной из особенностей магов крови была черта, присущая, кроме них, разве что развившим своё мастерство до предела воинам. Они могли ощущать опасность… Угрозу, если будет удобно. Чем серьёзней была эта угроза, тем более явно проявлялась эта способность, тем больше она влияла на чувства мага.
То, что сейчас в волшебницу вселился ужас без явной на то причины, говорило о многом. На её светлом, прекрасном лице выступил пот. Ни один из гостей трактира, включая имперцев, никак не реагировал. Но Лори — Лори слышала шаги. Гулкие, сильные. Мощная поступь, словно это великан приближался к заведению. Каждый шаг заставлял её сердце биться всё громче, пока этот грохот не занял всё её сознание. И наконец, дверь в трактир, вновь скрипнув, отворилась. Порог перешагнул человек в белой маске с узкими прорезями для глаз, закрывавшей его лицо.
Выглядел он странно… Для тех, кто останавливался в Мортисе. Средний рост, чёрная ткань плаща, закрывавшая почти всё тело вплоть до шеи, простые сапоги авантюриста с большой дороги и голубые глаза, смотревшие сквозь маску. Такие маленькие, но такие… Сильные. Иного слова Лорелеи попросту не подобрала, не сумев даже сдвинуться с места. Её спутник же, повернув всё тело к новому гостю, с интересом оглядывал его. На нового посетителя никто особо не смотрел — ну, маска и маска, чего тут говорить. Имперский капитан, сидевший к нему спиной, остановился, так и не подняв взятую за ручку кружку с пивом. А его товарищи, не обращая внимания на скрип двери и поднявшийся холодный ветер, продолжали уже внаглую раздевать эльфийку. До этого они просто её лапали — но теперь рыцарям захотелось зрелища. С гоготом и свистом они спустили сперва её юбку, отобрав инструмент и отбросив его прочь, а затем принялись разрывать лёгкий кожаный жилет, прикрывавший остатки наготы.
Скрипка, издав полный печали звук брошенного музыкального инструмента, упала к ногам человека в маске. Он посмотрел на неё, всего секунду. Затем закрыл за собой дверь, подобрав смычок. Его взгляд оказался прикован к имперцам, продолжавшим изгаляться над девушкой. Всего секунда, полная хохота, криков эльфийки, шёпота посетителей, взглядов, вздохов, шорохов и шагов… Всего секунда — после которой в трактире раздался новый крик.
— А-А-А!!! — орал имперец, державший скрипачку, чьё лицо стало бледнее смерти. За его спиной стоял человек, вошедший сюда несколько мгновений назад. В руках он по-прежнему держал смычок — только теперь с него капала на пол трактира алая кровь. Имперец, захлёбываясь, сполз на пол, оставшись там. Его товарищам потребовалась пара секунд, чтобы осознать ситуацию и вскочить, хватаясь за оружие. Это сделал и их командир, только в его взгляде проскользнули, всего на миг, нотки ужаса.
— УБЛЮДОК! — закричал один из рыцарей, атакуя вошедшего. Его полуторный клинок, блеснув, обрушился на место, где ещё мгновение стоял странный человек в маске.
— НАЗАД! — повысил голос командир, обнажая свой клинок.
Но было поздно — его коллеги навалились на незваного гостя всем скопом. Кто-то столкнулся друг с другом, кто-то потерял равновесие и рухнул почти там же, где стоял, но часть их атак всё-таки понеслась в сторону убийцы, до сих пор с лёгкостью уворачивавшегося от каждого удара. Постояльцы, взирая на начало сражения, округлили глаза — ещё никто не бросал вызов имперцам столь нагло и открыто. Более того, их поразила и скорость человека — он буквально сместился на несколько метров вперёд за одну секунду, успев перерезать рыцарю горло!
Наконец, этому человеку, кажется, надоело уворачиваться.
— Медленно.
Всего одно слово, заставившее как Лори, так и командира имперцев нервно сглотнуть. После этого человек взмахнул смычком… А потом в трактире раздался новый предсмертный хрип. Второй имперец рухнул на колени, зажимая, как и предыдущий, горло. Кровь текла на пол, размазывалась его товарищами, спешившими отомстить. Их начальство, понимая, что приказы бесполезны, сжало покрепче свой меч. Пользуясь случаем, полуэльф также надел свой шлем. И едва сумел сдержать дрожь в коленях, когда вновь посмотрел на место, где развернулась короткая битва. Следующие имперцы не издавали ни одного звука — потому что теперь с их плеч летели головы. Кровь повисала в воздухе маленьким облаком брызг, рассеиваясь и падая на орков, что сидели ближе всех, и на остальных посетителей трактира.
Лори понимала, что должна вмешаться. Здесь творилось что-то неладное… Что-то противоестественное. Этот человек не просто убивал — он делал это за одно движение, легко и просто, будто вдох и выдох. Но её пугало не это — а то, что она не могла уследить за его действиями. Она чётко, как и все остальные, видела взмах перед ударом смычком, а потом — всё. Очередная голова катилась по полу, очередная кровь орошала стены, пол и мебель, а человек в маске уже был рядом со следующим имперцем. Люди, что были достаточно трезвы, вскакивали, убегая прочь. Постепенно в трактире остались только четверо живых и семеро мертвецов.
Последней убежала скрипачка, вся покрытая кровью. Убийца имперцев несколько секунд посмотрел ей вслед, а затем, как показалось, вздохнул, перемещая смычок в сторону командира чёрных рыцарей. Алый лев на броне полуэльфа вспыхнул красным, но тот не спешил атаковать. Вместо этого он буравил взглядом оппонента, будто подбирая слова, чтобы сказать.
— Кто… Ты?
— Сомневаюсь, что моё имя тебе что-то скажет.
Голос человека в маске оставался спокойным — его дыхание не сбилось после стольких телодвижений, кроме того, Лори не смогла увидеть кровь нигде на его одежде. Полностью в ней был только смычок, что человек сжимал в руках. Голос его, помимо спокойствия, нёс и некий оттенок презрения. И он, что дошло наконец-то до Лорелеи, принадлежал мужчине. Нет, скорей, молодому парню. Взгляд яростных голубых глаз столкнулся с чёрными глазами полуэльфа. Похоже, намечалось ещё одно сражение.
— Зачем… — имперец сделал паузу, вновь выбирая выражения. Его голос дрожал, он был чуть хриплым и низким, что странно для полуэльфов, но обыденно для командиров подразделений. — Зачем ты убил моих товарищей?
— Потому что они измывались над эльфийкой, — холодно, до безумия прямолинейно. Лори, на мгновение посмотрев на своего спутника, изумилась — в них отражался восторг. Улыбка до сих пор не сошла с лица мужчины напротив волшебницы, и она решила продолжить наблюдение за человеком в маске.
— Понятно, — легонько кивнул имперец. — Ты считаешь, что они были подонками, заслуживающими смерти.
— Угадал.
Всё ещё хладнокровно, но уже без презрения. Интересно, что выражало его лицо в этот момент? Ничего? Или… Быть может, его губы изгибались в озлобленной улыбке? Лори гадала, а диалог между двумя интересными личностями продолжался.
— Кто бы ты ни был, ты ошибаешься, — протянул командир рыцарей. — Мы служили вместе больше семи лет, и каждый из них был воином, с честью воевавшим за Империю. Это были люди слова, люди, для которых проливающаяся кровь — не пустой звук. Они были настоящими рыцарями Золотой Империи.
— Рыцарями, решившими изнасиловать девушку.
Маска продолжил стоять посреди трупов, а вот командир имперцев, поправив шлем, вытянул меч в его сторону. Как смешно это выглядело — смычок напротив клинка.
— Ты другой, — вдруг первым продолжил диалог человек в белой маске. — Ты смотрел, не препятствуя, но и не давая разрешения… — он замолк, делая для себя выводы. — Отброс.
— Я — Эверальд фон Рин, магический мечник пятой ступени, рыцарь его величества Императора, — клинок имперца засиял алым вслед за львом на его чёрной броне. — И за оскорбление моей чести ты умрёшь.
Это было красивое сражение. Лори не могла подумать, что какой-то человек, до сих пор не применивший ни одного заклинания, даже не усиливший своё тело при помощи магии, может уклоняться от каждого выпада мечника, противостоять которому она, по оценке её спутника, попросту бы не смогла. Эверальд бил сильно и точно, не церемонясь с финтами или обманными манёврами. Каждый взмах его меча, каждое движение его тела — всё испускало мощь, от которой Лори становилось не по себе. Несколько столов оказались разрублены, в нескольких лавках теперь стало на несколько зарубин больше. А тот парень стоял — стоял и смотрел, как рыцарь в полной латной броне пытается сохранить остатки своего дыхания.
Они бились три минуты. Три минуты сражения опытного мечника против какого-то пацана в маске, у которого даже оружия-то никакого не было. Верно, он не использовал смычок, просто держал его в руке, словно выжидая момент. Наконец, полуэльф закричал, а его клинок засиял ещё ярче.
Он помчался вперёд, делая тычок и сразу за ним — размашистый вертикальный разрез, вспоровший воздух в месте, куда сместился, уклоняясь, парень в белой маске. Несколько свечей погасло от ветра, поднятого этими движениями, и трактир опустился в полумрак. И последняя атака достала парня — Лори точно видела, как сталь разрубила человека снизу вверх, наверняка вспарывая живот или, как минимум, располовинив лицо. Лишь когда лезвие остановилось возле самой маски, до волшебницы дошло, что произошло за всего несколько секунд. Эверальд не просто так остановил свой клинок у маски — он убедился в том, что предположил до этого. Он давил на рукоять, пытаясь продавить оружие дальше, нанести удар, но…
Но оружие наталкивалось на невидимую стену, попросту не дающую задеть даже одежду, в которую был одет голубоглазый парень. Всего сантиметр, недостающий до плоти. Но преодолеть его зачарованному клинку оказалось невозможно. Сглотнув, Эверальд отступил, выпуская меч из рук. Тот рухнул на пол, мигом погаснув. Вслед за оружием упал на колени и полуэльф, не в силах выдержать давление в шлеме. Отстегнув его, он продолжил сидеть на месте, сжимая рогатый головной убор в руках.
— Я спрошу ещё раз… — сдерживая сбитое дыхание, сказал командир имперских рыцарей. — Кто ты такой?
— Человек, предпочитающий действовать, а не смотреть, — Лори вздрогнула от этих его слов. Более того, вместе с ними не сдержал восторженного вздоха и её спутник. — Ты мог остановить своих сослуживцев, но не стал. Прощай, Эверальд фон Рин. Я запомню твоё имя.
Голова имперского командира отлетела в сторону, вслед за ней на пол сложилось и распылявшее во все стороны кровь тело. Стряхнув остатки алых капель со смычка, белая маска прошёл вперёд, подняв скрипку, чудом уцелевшую во всём этом бардаке. Положив инструмент вместе со смычком на один из пустых столов, он прошёл дальше, занимая тот, что был по соседству с имперцами. Официантки, поняв, что всё кончилось, выбежали из кухни, принявшись за уборку. Конечно, это были имперские рыцари. Но трупы — есть трупы. И от них надо избавиться. Одна из девушек, процокав к белой маске, убежала выносить ему заказанное пиво.
— Это… Тот, кто я думаю? — тихо спросила Лори, взглянув на своего товарища. Тот кивнул, продолжая улыбаться. Поднялся, делая приглашающий жест женщине. — Э?
— Пойдём.
Она встала вслед за ним, стараясь не смотреть на обезглавленные трупы, которые утаскивали прочь официантки. В воздухе стоял отвратительный запах крови. А ещё — несмотря на звуки, наполнившее трактир вновь, Лори ощущала себя в вакууме. Словно все её органы чувств сосредоточились на белой маске, восседавшим за столом без единого движения или звука. Прошагав вслед за спутником к нужному столу, она остановилась, едва не влетев тому в спину. Охнула, и тут же замолчала, испугавшись — столь сильно её ужаснул собственный голос теперь, когда они были так близко. Мужчина рядом с ней же, до сих пор держа в руках книгу, обратился к белой маске:
— Разрешишь?
Парень с голубыми глазами кинул на собравшуюся возле его стола парочку всего один взгляд, полный безразличия. И вместе с тем же безразличием пожал плечами. Они сели, мужчина — уверенно и спокойно, волшебница — уже не скрывая свои нервы, шалившее так, что нельзя было сдержаться. Её колени дрожали, её ладони дрожали, да что там — вся душа содрогалась, а тело словно уже ощущало струну возле своей шеи. Незаметно, под столом, чья-то ладонь опустилась на её руки, сцепленные в замок. От них исходило тепло, но не столько физическое, сколько магическое. Лорелеи выдохнула, собираясь с мужеством. И, наконец, смогла взглянуть на белую маску без того ужаса, что испытывала мгновение назад.
— Приятно познакомиться, — протянул мужчина, положив перед собой книгу. — Я — Фолл, странствующий мечник. Это моя подруга — Лори, волшебница… Ты её прости, она не привыкла к подобного рода зрелищам.
— Я… — белая маска замер, будто останавливая себя. — Хан. Странствующий мечник, как и вы.
— Хан, да? — почему-то рассмеялся Фолл. — Может, Соло?
Голубые глаза парня в маске округлились, он вскочил, собирая частицы эфира возле своей ладони. Его взгляд с абсолютно безразличного стал полным эмоций и чувств. Удивление, напряжение, страх, жажда убийства — чего только не было в этих чистых, как два озера, глазах. Да и цвет… Видимо, Лори ошиблась — его глаза были цвета морской воды, такие же блестящие и бирюзовые, отливавшие разными оттенками синего, вплоть и до голубого. Её товарищ, впрочем, никак не отреагировал на бурную деятельность парня, спокойно повернув голову и приняв с подноса официантки пиво, предназначавшееся Хану.
— Не дёргайся ты так, — улыбнулся Фолл, отхлёбывая пиво. — Ух, новую бочку открыли… — он поставил кружку, подтолкнув её к белой маске. — Холодное. Попробуй.
— Кто… ты… такой? — медленно, выделяя каждое слово интонацией, полное звериной ярости, спросил парень. Стало смешно — кажется, этот вопрос сегодня уже звучал.
— Для начала — сядь, "Хан Соло", — рассмеялся мужчина, повторяя имя парня. — Сядь и выпей с нами пива. Настоящее имя можешь не называть — мне уже слишком нравится фальшивое.
— Ты… — на секунду Лори показалось, что вот сейчас её голова покатится с плеч. Что вот сейчас её обнимет старуха с косой, что в эту секунду холод, окутывающий её, станет могильным, но… Ничего не произошло. Только скрипнула скамья по другую сторону стола, когда парень вернулся на своё место. Правда, он сверлил Фолла взглядом, но Лорелеи радовалась, что хотя бы не её. — Говори. Учти — я почувствую ложь.
— Будь моим гостем, — развёл руками Фолл. — Для начала, позволь-ка я тебе тыкну носом в очевидное. Пункт первый — добро пожаловать в Крэйн, мир меча и магии. У нас здесь… Особая атмосфера, как ты мог заметить. Но в целом мы весьма уважительно относимся к посетителям.
— Очень смешно, — фыркнул Хан. — Я здесь почти год. Не объясняй "очевидное". Переходи к сути.
— Ладно, — вздохнул Фолл. Кажется, разочарованно. — Но очевидное объяснять всё-таки придётся. Ты не первый, кто попал сюда по воле Бога. Он здесь один, и имени у него нет… Просто Бог, с большой буквы. Тот ещё до тошноты мерзкий тип…
— Ха, согласен, — выпалил белая маска и тут же осёкся. — Кхм. Продолжай.
— Ты — второй, Хан. Второй после меня.
Хан некоторое время смотрел в глаза Фоллу, пытаясь понять, правду ли тот говорил. Затем сдался, резким движением снимая свою маску. Лори ахнула, да и её спутник не смог сдержать восторга — под маской крылось красивое лицо с резкими чертами: острыми скулами и волевым подбородком. Не вытянутое, не округлое, полное прямых углов — так выглядела личина человека, ради которого эти двое отправились в место, подобное Мортису, мёртвому городу. Что-то шевельнулось в сердце Лорелеи, когда она увидела его — шевельнулось и пропало, исчезнув в бездне женского сердца. Фолл, на секунду взглянув на женщину, усмехнулся, но развивать тему не стал.
— Удивлён, что ты столь легко пошёл на контакт, — протянул Фолл, оглядывая Хана теперь с ног до головы. — Впрочем, хорошо то, что хорошо. Даже замечательно, что ты такой красавчик. Будет легче работать.
— Что ты имеешь в виду? — непонимающе спросил парень.
— Вот твоя суть, Хан, — на выдохе произнёс мужчина. — Мне нужна твоя помощь. Мне нужен весь ты: твои идеалы, принципы, твоя сила, твой характер, твои мечты. От начала и до конца.
— Смотрю, тебе нравится пафос, — помахал перед собой ладонью Хан, будто отгоняя назойливую муху. — А если проще?
— Помоги мне уничтожить катастрофу, что придёт в этот мир.
Хан замолчал, переваривая сказанное. Видимо, проверял, правду ли говорил человек, сидящий напротив. Фолл же, улучив момент, вновь перешёл к распитию пива. Лори, приняв во внимание тот факт, что она, собственно, не особо-то и нужна в разговоре, тихонько заказала спиртное и себе. Наконец, маска сложил руки на груди, прикрыв глаза.
— С самого начала, ещё приближаясь сюда, я почувствовал мощь, сравнится с которой мог, наверно, только Бог, которого я встретил перед тем, как попал в этот мир… Нет, если так подумать, то даже он остался бы позади в сравнении.
— А ты быстро схватываешь, — улыбнулся Фолл. — Я рад, что нужда в демонстрации силы отпала. Честно, не хотелось громить этот трактир — хорошее местечко. Пусть даже и в мёртвом городе.
— Но… Как такое возможно? — слегка удивлённо произнёс Хан. — Почему кто-то вроде тебя нуждается в моей помощи?
— Это… Довольно сложно объяснить, — почесал Фолл затылок, а его улыбка стала излучать неловкость. — Эм… Как бы проще-то сказать? Стоило мне перейти порог силы самого Бога Крэйна, как он явился ко мне с претензией. Сказал, мол, так и так, дружочек, либо я накладываю на тебя ограничения, либо прочь из этого мира. Не то чтобы я не мог просто поставить его на место… Не хотелось ссориться. У нас тогда были не самые хорошие отношения, так что я решил пойти на компромисс. Оковы это чудо мирового порядка наложило интересные — они меня не ослабляют, как ты мог почувствовать, а скорей… Не дают вмешаться на полном серьёзе. Например, я не могу прямо сейчас пойти и убить Сангвина Четвёртого, потому что это сильно скажется на миропорядке. Не могу завалиться в Железные Горы, поставить на колени гномов и заставить их готовиться к войне с Империей… Да много что не могу. У меня и было-то всего одно право на вмешательство — и то я его уже использовал.
Лори, слушавшая рассказ, только кивала в такт словам. Она уже слышала эту историю, более того, полную её версию. О том, как Фолл попал сюда впервые, как сумел выжить в жестоком мире, коим и является Крэйн. В первый раз это показалось бредом, во второй — она начала понимать логику происходящего, в третий же она полностью удостоверилась, что Фолл — тот, кем себя описывает. Он нигде не привирал и не пытался занизить свои заслуги. Он наследил по всей Авроре — континенту, на котором они сейчас находились. Деяния Фолла отражались на политике, на обществе, на людях, орках, гномах и эльфах… Проще описать, на чём они не отражались. Ответ — ни на чём.
— Всё это — правда… — шокированно протянул Хан. — Охренеть.
— Хорошее слово, главное — ёмкое, — хмыкнул Фолл. — В общем, друг мой, напрямую я вмешиваться ни во что не могу. Но! У меня есть отличный способ слегка скорректировать это дело. И этот способ — ты, Хан. Ты — герой, призванный Богом из другого мира. Помнишь, первое, что он тебе сказал? Давай вместе…
— "Наберись сил, чтобы противостоять злу, что царствует в этом мире"… — в унисон продекларировали они. Лори аж вздрогнула — столь хорошо вышло.
— Это да, наставник из него, как из меня — балерина, — рассмеялся Фолл. — Теперь, когда мы выяснили, зачем я тебя здесь подкараулил, давай-ка выпьем. За встречу, как полагается.
— Да… Думаю, теперь оно того стоит… — всё ещё не отойдя от услышанного и сказанного, проговорил Хан. Они с Фоллом подняли кружки, в ожидании уставившись на Лори. — За встречу?
— А? Ой, простите… — она подхватила кружку, которую уже пару минут назад поставила перед ней официантка, и поднесла её к двум остальным. Бам! Зазвучало дерево, и пиво улетело в желудки трёх таких разных личностей. — За встречу!
Какое-то время все трое молчали, прикладываясь к кружкам. Фолл с увлечением рассматривал Хана, Хан с настороженностью рассматривал Фолла. Лори стало ясно, что первый слишком легкомысленно относится к ситуации, а второй реагирует слишком бурно. Впрочем, такие они, герои — странные и непонятные, но до ужаса сильные. Если первый уже превзошёл Бога, то что сделает под его руководством другой… Страшно даже подумать. Впрочем, у Лори были свои планы на эту жизнь — и свои мечты, воплощением которых она хотела заняться. Если по пути удастся поучаствовать в чём-то столь великом, как спасение мира, то почему бы и нет?
Грех отказываться от такой возможности.
— Теперь перейдём к конкретике, — выдохнул Фолл, опуская кружку. Вытерев губы, он посмотрел на Хана. В этот раз в его взгляде не было веселья или игры, не было того смеха, с которым он сел за этот стол. Чистая сила, излучаемая этим взглядом, заставила Лори задержать своё дыхание. — У нас две проблемы. Первая — это Золотая Империя, разжигающая войны по всему белому свету. Её владыка, Сангвин Четвёртый, уже давно потерял рассудок. Почему? Давай… Оставим этот не заданный никем вопрос пока что без ответа. Вторая проблема — это катастрофа, что обрушится на Крэйн через два года, семь месяцев, три дня и пять часов. Проблема… Ха, проблема в проблеме! Загвоздка в том, что я не знаю, что это будет за катастрофа. И никто, если честно, не знает. Даже Бог.
— Мне кажется, что с катастрофой-то он мог бы дать тебе разобраться, — неуверенно повёл плечами Хан.
Фолл тяжело вздохнул, побарабанив по кружке.
— Это… Умное сверхсущество… — он явно выбирал выражения, а на его лице проступила гримаса злобы, мигом пропавшая, стоило ей появиться. — Хотя тебе рано это знать. Остановимся на том, что я не смогу, как бы не хотел — оковы не дадут. Чёртовы ограничения… В общем, победить катастрофу — тоже твоя задача. Об этом я прошу тебя… Извини, что столь внезапно.
— Я… Уже привык… — пробормотал Хан. — Хорошо. Я и сам планировал как-то разобраться с Империей… Эти люди творят чистое зло.
На его лице появилась ненависть. Такая же чистая, как злоба Фолла, только в этот раз приправленная чем-то ещё. Чем-то, что не смогла разглядеть Лорелеи, но легко увидел её спутник. Мужчина хмыкнул, вынимая из складок плаща пачку сигарет. Щёлкнул зажигалкой, закурил. В этом трактире не нашлось бы существа, рискнувшего его остановить. Лицо Хана не изменилось, он лишь с лёгким удивлением взглянул на зажигалку. Лори давно увидела это чудо из другого мира, высекавшее огонь одним движением, поэтому её чем-то таким было не восхитить. Затянувшись, Фолл выдохнул густой дым, затем приложился к пиву, осушив кружку.
Затем с усмешкой обратился к Хану.
— Поборник справедливости, значит.
— А?
— Ну, я тоже таким был… — протянул Фолл, затягиваясь. — Забей. Когда-нибудь ты поймёшь, что судить каждого встречного — плохая идея. И что даже очевидные мотивы могут оказаться фикцией, в то время как истинные чувства человека будут скрыты даже от него самого. До той поры — оставайся верен этому принципу. Он поможет в трудные времена, которые нам предстоят.
— Не совсем понял, смеёшься ты надо мной или же поучаешь, — неловко улыбнулся Хан. Они были похожи на двух старых друзей, случайно встретившихся здесь, в Мортисе. — Слушай, а если я буду делать за тебя всю работу, чем займёшься в это время ты?
— Как это — чем? — искренне возмутился Фолл. — Твоим обучением, конечно же. Сейчас… Дай-ка подумать… Физические возможности вне человеческих рамок, прямое и осознанное взаимодействие с эфиром… Да, ты у нас твёрдая пятёрочка.
— Чего?
— Э-это система такая… — робко вступила в разговор до этого молчавшая волшебница. — У Фолла есть привычка оценивать людей по десятибалльной шкале. Он… Довольно хорош в анализе.
— Не просто хорош! — поднял вверх указательный палец мужчина. — Я в нём лучший!
— И почему это у меня пять из десяти? — с какой-то юношеской обидой спросил парень.
— Тебе недостаёт силы, — принялся перечислять Фолл, жестикулируя дымящейся сигаретой. — Грубой силы, имею в виду. Плюс, судя по движениям, у тебя, кроме техники пространственного шага, нет чего-то по-настоящему боевого… — а заметив непонимающий взгляд Лори, Фолл улыбнулся, поясняя. — Те взмахи смычком — просто сверхчеловеческая скорость. Хотя контроль хороший, не спорю.
Просто сверхчеловеческая скорость… Наверно, Лорелеи не удивилась только потому, что эти слова произнёс Фолл. Скажи это мастер, она бы и то засомневалась, что нечто подобное может быть "простым". Хан же, выслушивая критику, медленно багровел. Кажется, алкоголь достал его — на щеках появился румянец, руки слегка подрагивали, будто просились в бой. Лори немного испугалась, подумав о том, что драки между этими двумя всё же не избежать. Впрочем, она быстро отогнала эти мысли прочь — они ведь оба разумные личности, так что легко придут к согла…
— Грубой силы? Боевые техники? Да я… — Хан вскочил, ударив ладонью по столу. — Да я мог бы расплющить голову того ублюдка голыми руками! А потом станцевать на трупе лезгинку, жонглируя головами его товарищей!
— Той троечки? Конечно, мог бы, — кивнул Фолл, затягиваясь. Выпустил дым в потолок, подумал ещё немного. — Головы магических мечников в принципе не особо отличаются от голов других наших потенциальных врагов. А вот, скажем… Оторвать башку шипастой химеры — смог бы? Нет, сомнительно. Химера ж не рыцарь — для неё пространственный шаг не помеха.
— Ты! — Хан распалялся ещё больше. — Я! Герой, несущий справедливость! Я не могу быть слабей какой-то химеры!
— Так-с, Лори, сделай-ка пометочку — этому вбить в голову ещё и бестиарий Крэйна, — с улыбкой повернулся мужчина к своей спутнице. А увидев, с каким беспокойством она на него смотрела, только покачал головой. — Ничего, я разберусь.
— Не смейся надо мной! — зарычал Хан, переворачивая стол. Он рухнул с грохотом, что, впрочем, нисколько не впечатлило Фолла. Он лишь с сожалением поглядел на разлитое пиво. — Ты… Ты хотя бы понимаешь, насколько этот мир ужасен? Сколько здесь… Зла?!
— Ну вот, мы всё-таки скатились к морали, — с ощутимым в голосе разочарованием протянул Фолл. — Хан, тебя какая муха в попу укусила, что ты такой помешанный на добре и уничтожении зла? Это из-за того, что тебя назвали героем? Или есть что-то ещё?
Зрачки Хана сузились, а в воздухе повисла физически ощутимая жажда крови.
— Ясно, что-то ещё, — цыкнул Фолл, пока Хан боролся с лавкой, которую не мог переступить, чтобы добраться до него. — Давай так, Хан. Я ни в коем случае не принижаю то, каким ты стал после почти года в этом мире. Я уважаю твои достижения, но их недостаточно, чтобы справиться с угрозами, которые я тебе обозначил. Более того, как я понял, ты действуешь один. Типичная ошибка новичка… Путь одиночки — глупый и безрассудный. Тебе нужны товарищи, что прикроют спину. Союзники. С кем разделить стол, ночлег и жизнь. Иначе — всё, что ты сделал, чем пожертвовал, что спас — всё бессмысленно.
Лори вдруг поняла, что Фолл говорил искренне. Она могла только догадываться, через что пришлось пройти этому человеку, чтобы придти к таким выводам — ведь он совершенно точно излагал мысли, которые могли прийти только с опытом. С горьким, печальным опытом.
— Те, с кем меня сводила дорога… — Хан застыл, вытянув руки со сжатыми кулаками вдоль тела. Они дрожали, выдавая его эмоции. — Пытались использовать меня. Пытались убить меня. Крали, обманывали, подкидывали яд…
Фолл пожал плечами, а затем выкинул сигарету прочь, скрестив руки на груди.
— Такой уж Крэйн. Сам сказал, что прошёл почти год. Мог бы и научиться.
— Ты не понимаешь! — закричал во всё горло парень. Белая маска неведомым образом подкатилась к его ногами. — Здесь всё прогнило! Сраное тёмное фэнтези! Через месяц я перестал доверять даже тем, чью жизнь спас… Через два — стал держаться подальше от людей… Три — и я заживо вырезал одно село, старейшина которого отказался принять больную сироту к себе домой… Четыре — и я из принципа пошёл на большую дорогу, начав охотиться на бандитов и прочих упырей!
— Хан, пожалуйста… — попробовала вмешаться Лори, но парня было уже не остановить. Она чувствовала его боль, чувствовала его отчаянье, но чем больше он говорил, тем больше к этим по-настоящему печальным эмоциям примешивалось ещё кое-что. И это кое-что начинало пугать Лорелеи.
— Имперцы, бандиты… Жрицы храма этого грёбанного Бога… Падшие женщины, падшие мужчины, злые люди, орки, гномы, эльфы… — теперь оно было и в его глазах. Безумие. Подлинное, чистое… Настоящее. — Я… Я уже не помню, скольких я убил. Одно я знаю точно — если я слаб, то этот мир уже ничто не спасёт. Да и пропади оно всё пропадом!
— Хан!
— Оставь, Лори, — с тяжёлым вздохом Фолл поднялся, пряча книгу, что так усердно читал, обратно во внутренний карман плаща. — Пятёрка не доживёт до встречи с семёркой, восьмёрками и уж тем более с девяткой. Пускай она, эта пятёрка, и твёрдая.
— Цифрами мыслишь… — процедил Хан. — Так подумать, может, ты такой же отброс, как и все остальные? Имея такую силу, ты не только ничего не меняешь в этом мире, но живёшь в нём, словно так и надо! Видя всё это… Насилие… Злобу и ненависть… Ты продолжаешь закрывать глаза! Да, как тот полуэльф!
— Зря ты убил Эверальда, — бросил Фолл, с каким-то странным чувством глядя в полные безумия глаза парня. — Этот, хоть и был тем ещё говнюком, хоть как-то помогал очищать окрестности от монстров. Теперь этот город и впрямь станет мёртвым… Вопрос времени.
— Неважно! Он всё равно прогнил! — рассмеялся Хан. Он не заметил, как скрылись, убежали прочь официантки, как пусто стало даже ощущаться в трактире. Все ушли, понимая, что вот-вот может произойти. — И этот город, и этот… Рыцарь. Мразь… Смотрел на ту эльфийку, я же чувствовал, пока шёл к трактиру… Эти чувства… Нежность. Влюблённость. Теплота. Смотрел… И позволил своим людям так с ней поступить.
Фолл достал кошель, выложив три золотые монеты на скамью, на которой они с Лори сидели.
— Я же сказал — он был говнюком. А ещё я сказал, что когда-нибудь ты научишься перестать судить других людей и смотреть глубже, чем видно на первый взгляд. И… А, впрочем, неважно. Тебе мои наставления не нужны. Да и сомневаюсь, что ты принял бы их, протолкни я эти мысли силой.
— Когда всё решает сила — это хуже всего… — задрожал Хан. — Почему… Почему добрые всегда слабее злых?!
— Бог ты мой, — не сдержал эмоции Фолл. Приложил пальцы к переносице, поморщился, сдерживая себя. — Почему мне так не везёт, а… Почему, срань твоя божественная, ты достаёшь таких… Вот таких!
— Что… — опешил Хан, с непониманием глядя на Лори и Фолла.
Женщина же смотрела на своего спутника с печалью. И, в немалой степени — с уважением. Такое вытерпеть — это надо уметь.
— А, к чёрту, — выдохнул Фолл. — Собирайся, Лори, мы уходим. Больше в Мортисе ловить нечего.
— Нет, ты ответишь мне! — сместился Хан, оказываясь прямо перед мужчиной. Он замахнулся, чтобы ударить ребром ладони, но округлил глаза, тут же уходя вбок. По трактиру прокатилась волна, ощутить которую смог бы даже слепой. Это была такая же жажда крови, которая уже посещала это заведение. Только теперь она была абсолютной. Той, которая заставляла бежать и прятаться, где бы ты ни был. Даже Лори замерла, боясь двинуться с места. — К-как?
— Позволь мне описать, Лори, что сейчас почувствовал Хан, — медленно, спокойно, даже монотонно протянул Фолл. — Он почувствовал, как его тело разрезается на кубики. Каждый сантиметр, каждый сосуд, который был способен передать информацию о жуткой боли в мозг, закричал ему о ней. Электрический импульс пришёл в мозг за мгновение до удара Хана, и, поскольку он использует пространственную манипуляцию, это случилось чуточку быстрее, чем он оказался разрезан на самом деле. Если быть точным, то разница составила ноль целых одну тысячную секунды. Это… — он повернулся к Хану, но Лори не смогла разглядеть взгляд, которым Фолл его наградил. — Время, нужное мне, чтобы уничтожить тебя. Стереть до атомов.
— Я-я…
— Мы уходим, — Фолл пропустил Лорелеи вперёд, та же, подбежав к столу принялась собирать сумку. Платок, её помада, маленькая пепельница, подаренная Фоллу мастером… Кажется, всё. Перебросив сумку за ремень через плечо, женщина вернулась к спутнику, осторожно встав за его спиной. — Я искренне желаю тебе удачи, Хан. Но, к сожалению, вынужден признать, что удача тебе не поможет. Такие, как ты, всегда помирают самой паршивой из смертей. Ещё хуже тех, кого ты окрестил злом.
Хан не ответил, но и взгляд не отвёл. Пожав плечами, Фолл развернулся, двинувшись на выход. Аккуратно, переступая через трупы, отрубленные головы и оружие, упавшее как попало, следовала за ним Лори. Шаг за шагом они приближались к заветной двери, пока Хан, видимо, собравшись с силами, не бросил им фразу на прощание.
— Ну и вали! И шлюху свою забирай!
Ах, какое невинное оскорбление от поехавшего героя. Какое простое, какое беззлобное, отчаянное даже. Ему просто нужно было выплеснуть скопившиеся эмоции, но он выбрал очень, очень плохое время, место и человека, которому решил их адресовать. Лори, разочарованно вздохнув, обернулась, чтобы окинуть Хана последним взглядом. А сделав новый шаг, который должен был привести её на порог, натолкнулась на спину Фолла. Ставшую вдруг такой большой, словно он сам превратился в гиганта. Хотя это, конечно же, не было правдой. Правда в том, что Фолл, человек, по натуре, терпеливый, мог выдержать очень, очень много глупостей и грязи. Его не тронули слова Хана об этом мире, не тронули его восклицания о добре и зле, но последняя фраза, брошенная в порыве финального аккорда агрессии, стала каплей, переполнившей огромную чашу терпения.
— Лори… — повернулся к ней Фолл, улыбаясь, словно он был в чём-то виноват. — Прошу тебя, не поворачивайся.
И исчез, подняв ещё более сильный ветер, чем тот, что создавал своими перемещениями Хан. Лори, как любой умный человек, послушала совета, рефлекторно даже прикрыв глаза. Но вот уши… Уши у неё остались. И через мгновение после того, как Фолл исчез, она услышала, как что-то склизкое, объёмное и многочисленное сползает на пол. Падает, шмякаясь о дерево с влажным звуком. Противным и… Довольно знакомым. Фолл подошёл сзади, вытирая полностью покрытые кровью руки о свежее полотенце. Закончив, бросил его на пол, щелчком отправив одну золотую монету аккурат к тем, что положил на лавку возле перевёрнутого стола. Выдохнув, Лори открыла глаза, шагая вслед за мужчиной на холодную улицу Мортиса. Стояла темень, а единственным источником света выступали звёзды. Небо в ту ночь оказалось чистым…
Они сразу повернули налево, к основным городским воротам.
И шли, разумеется, в молчании. В один момент Фолл остановился, вынимая книгу. Следом показалось и перо, а Лори, спохватившись, достала из сумки чернильницу. Обмакнув в неё перо, Фолл что-то вычеркнул в своей книге, не сдержав разочарованный вздох. А не сдержав своё любопытство, на открытые страницы заглянула и Лорелеи. Всё, что она успела увидеть, это номер.
Пятьдесят первый.
— Мне… Жаль, Лори, — протянул Фолл, пряча книгу обратно вместе с пером. — Если ты не против, я одолжу у тебя и чернильницу… Этот парень, кажется, был в твоём вкусе.
— Д-да, конечно, — кивнула женщина. — И… Тебе вовсе не обязательно опираться на этот критерий.
— Я и не опирался… — его голос был полон осколков разбитых надежд. Грустный, принявший безысходность — вот таким голосом говорил с Лори Фолл. — Просто… Подумал, что жаль.
— А я не думала, что их было так много… — прошептала Лори. — Как долго уже идут эти поиски..?
— Тридцать первых мы забраковали вместе с Мирой, — пожал плечами Фолл, пряча руки в карманы плаща. Они шли по пустой грязной дороге мимо пустых серых домов, домов, в которых уже давно нет жизни. Она осталась там, где больше всего человеческого тепла — в гильдиях, на постоялых дворах, борделях и в одном-единственному трактире. — Остальных я искал сам… Ну и с тобой мы, получается, уже третьего нашли. И как только так получается, что я вынужден всех их убивать, а?
— Мне кажется, это риторический вопрос, — кашлянув, ответила Лорелеи. Затем распустила волосы, пряча их часть под плащ. — Но ты ведь не всех их убил, верно?
Фолл сбился с шага, оглядываясь на Лори с изумлённым лицом.
— М-мне мастер рассказала… — виноватым тоном протянула женщина.
— Ха! А я-то подумал, что ты стала ещё проницательней, — вздохнул Фолл. — Да, одного я не убил. Самого первого. Того, который сейчас сидит на троне Империи.
— Я сожалею…
— Не извиняйся за то, на что не могла повлиять, — отмахнулся Фолл, потеребив серебрянные карманные часы на своей груди. — Даже если это мера элементарной вежливости. Со мной — не надо. Договорились?
— Договорились, — подтвердила Лори, двигаясь дальше. — Я… Я обязана спросить. Что дальше, Фолл? Это очередной провал…
Они остановились у ворот, никем не охраняемых. Только одинокий рычаг ржавел, ожидая, пока его наконец-то повернут, чтобы открыть врата. Кому захочется охранять врата в мёртвый город? Ну, тем, кому за это платят. Только они уже как чуть меньше часа назад померли. Как удачно Хан застал имперцев — и ночную, и дневную смену в одном месте. Повернув рычаг, Фолл и Лори дождались, пока механизм откроет створки, которым предстоит ещё долго остаться открытыми, пока кто-то случайно не наткнётся на вход, оставленный без стражи. Покинув стены Мортиса, они в последний раз оглянулись на город. Его стены, покрытые зеленоватой и вонючей жижей, его люди, из последних сил цеплявшиеся за жизнь. Жаль.
Одно слово — жаль.
— Провал или нет, — не отрывая взгляд глубоких карих глаз от Мортиса, произнёс Фолл. — Мы должны двигаться вперёд. В идеале, знаешь, нам бы подошёл герой, который ещё не так много видел в Крэйне, чтобы сойти с ума, но достаточно сильный, чтобы мне было, с чем работать. Чёрт, да я даже готов взяться за героя вообще без навыков, с нулём из десяти! Лишь бы в его голове всё было нормально.
— Мастер как-то сказала, что тело закалить легче, чем разум, — тихонько добавила Лори.
— Да, Мира вообще всегда знает, что сказать, — хмыкнул Фолл. — На то она и девятка, чтобы и сражаться, и языком чесать.
— Значит, в путь… — резюмировала женщина. — Подальше от этого мёртвого города. Меня уже тошнит от одного его вида…
— Соберись, Лори, — осадил её Фолл, разворачиваясь прочь, по дороге, что вела вниз с холма, на котором стоял город-крепость Мортис. — Со мной ты рискуешь увидеть вещи куда отвратней, чем какой-то плохо пахнущий городишко.
— Да-да, это я уже где-то слышала, — рассмеялась она, пускаясь вперёд. Фолл, помотав головой, двинулся следом. — Эй, Фолл…
— Чего? — спокойно, словно ничего не произошло, спросил он.
— Если император и мой мастер — девятки, то кто же тогда, всё-таки, десять из десяти?
— Из ныне живущих нет никого, — тут же ответил Фолл. — Кроме меня и Бога, естественно. Иногда мне кажется, что никто и не должен был когда-либо выходить за пределы девятки… Это ведь, на самом деле, идеальный балансир. Не идеальная, в меру сильная личность, со своими идеями, мечтами и способами их воплощения. Когда одна такая телега сходит с накатанной дороги, другая помогает вернуть её на место…
— …или задавить, пока она не пришибла кого-то по случайности, — закончила Лори, вызывая у Фолла добродушный смех.
— Угадала. Но десятка… Это же идеал. И воля, и сила, и разум, и тело, и сердце, и душа — всё в гармонии. Одолеть подобную телегу… Хотя, скорей, съехавшая с катушек десятка будет похожа на разъярённого носорога в посудной лавке… Или там был слон? А, плевать.
— Порой я задумываюсь, как ты до сих пор мыслишь здраво с такой-то силой… — протянула Лорелеи. — Хотя потом, после недолгих размышлений, решаю для себя, что лучше бы мне ответить на этот вопрос самостоятельно. Когда стану сильнее.
— Когда станешь сильнее, — кивнул Фолл. — Через два километра, у склона, будет перекрёсток. На нём — налево.
— Мы… Идём на восток?
— Ага.
— Но ведь там… Нет городов? — недоумевала Лори. — Только ничейная территория. Там даже имперцев встретить ещё маловероятней, чем в Мортисе.
— Там, по моим расчётам, должен быть финальный, пятьдесят второй герой, — выложил Фолл свои мысли. — Если и с ним ничего не выйдет, то зимовать мы пойдём к Мире. Ты не против, я ещё раз покурю? Давай сделаем перерыв. Мы уже далеко отошли от Мортиса.
— Если ответом на мой вопрос окажутся твои вонючие сигареты, я буду очень разочарована, — прыснула Лори, останавливаясь. Падал ранний снег. До зимы ещё больше месяца, но здесь, на севере, холода приходят рано. — И какой он, пятьдесят второй герой, призванный в этот мир Богом?
— Думаешь, я в курсе? — рассмеялся Фолл, задымив. Спрятав пачку обратно в карман, посмотрел на Лори, стоявшую чуть ниже и наблюдавшую за снегопадом. Плащ спускался до земли и немного задевал её, белые волосы чуть трепыхались на ветру, хотя были спрятаны под воротник. Фолл подумал о чём-то, затянулся. — Надеюсь, что не фанат чёрного и белого. От этих я уже устал, откровенно говоря.
— Я тоже… — добавила Лори, продолжая с упоением смотреть на падающие снежинки. Такие мелкие, колючие, но красивые — жуть!
Впереди расстилался север Золотой Империи — густые и плотные тёмно-зелёные леса из сосен и многовековых елей, узкие чёрные тропинки местных охотников, промёрзлые пустоши, на которых почти нет живности. Тёмное небо было таким чистым, что, казалось, будто до него можно достать рукой. Тихая холодная ночь. Россыпь белых звёзд над головой, ветер, порой бивший в лицо или пытавшийся сбить с ног. Далёкие торговые тракты, достаточно крупные и широкие, чтобы их не заметало постоянными осадками. К одному из них, кстати, и направлялась эта странная парочка из слишком сильного героя и волшебницы-мечтателя. Этот север, серый, белый и чёрный, покорённый императором, сейчас застыл, будто окоченевший труп. Здесь нет и не будет закона и порядка, кроме закона джунглей. Такова участь большинства далёких земель, захваченных Империей. Впрочем, кто сказал, что до неё здесь было как-то иначе?
Ведь не зря говорят: не место красит человека, а человек — место.
— Ты докурил?
Фолл в последний раз затянулся, бросив окурок под ноги и затушив его носком сапога.
— Да. Пойдём, Лори. Путь предстоит неблизкий…