Глава 32.
Зайдя на территорию семьи Хелбер, Малкольм первым делом обратил внимание на ухоженный сад. Обилие цветов и деревьев кричало о радости жизни всем окружающим, но мало кто обращал на это внимание. В воздухе застыло вязкое ощущение уныния. Трагичная судьба молодой госпожи отразилась на настроении всего дома.
Слуг вокруг было немного, но почти у каждого встречного был поникший вид и опущенный взгляд, явно говорившие о личной трагедии каждого. Одри Хелбер была яркой звездой этого дома, её жизнерадостность передавалась всем местным жителя. Подобная утрата больно ударила по моральной составляющей людей этого поместья, как членов семьи так и слуг.
Наблюдая за происходящим, Малкольм мог лишь мысленно выразить своё сочувствие и постараться изо всех сил поймать преступника, чтобы подобная трагедия не повторилась снова.
Через пять минут, пройдя через сад, Гастон привёл охотника к самому дому. Трёхэтажный особняк выглядел свежо и смело по меркам столицы. Его тёплые жёлтые тона отлично гармонировали с ярким полуденным солнцем.
«Хм, стены не выглядят потрёпанными, возможно недавно здесь проводили ремонт.» ― первым делом подчеркнул для себя охотник, глядя на привлекающее взгляд поместье.
Через украшенную разноцветным стеклом дверь Малкольм с Гастоном вошли в большой холл с множеством развилок и проходов. Внутренний интерьер тоже был выполнен в светлых тонах, что сочеталось с внешним видом дома.
Пройдя по лестнице впереди на второй этаж, глава стражи остановился перед дубовой дверью.
― Подождите секунду, я сообщу Его Светлости о вашем прибытии, ― Гастон учтиво обратился к охотнику. Постучав и получив соответствующее разрешение, он вошёл внутрь, закрыв за собой дверь.
Прошло не больше трёх минут, прежде чем он пригласил Малкольма пройти на аудиенцию.
В комнате среднего размера, забитой шкафами и полками, за гладким деревянным столом в широком кресле сидел Граф Хелбер. В действительности, он был лишь на несколько лет старше Малкольма, но политическая работа, стресс и различные аристократические вопросы сделали его похожим на старика.
Кивнув входящему Малкольму, граф, не говоря много ненужных слов, жестом пригласил его присесть и перешёл сразу к делу:
― Я вас слушаю. Говорите, чем вы можете быть полезным в этом деле.
Несмотря на то, что перед ним был авантюрист золотого ранга, Граф Хелбер мог себе такое позволить, будучи в своём доме и не переходя некоторые границы вежливости.
Малкольма ничуть не смутило подобное отношение графа. Напротив, ему это даже пришлось по душе. Коротко и по сути ― вот как он любил вести дела.
Достав сигару, охотник посмотрел на реакцию другой стороны, и не заметив возражений, закурил её.
― Найти убийцу, использующего тьму, тоже самое, что найти золотое яйцо в курятнике. Не просто какая-то удача, а чудо. Скрытность и обман ― их вечные спутники. Вы можете не заметить, а вас уже обведут вокруг пальца.
Вопреки шутливости этих слов, тон его был серьёзен, отчего граф Хелбер его внимательно слушал.
― А если он осмеливается действовать в столице, то точно самый проблемный из всех возможных. Прийти и, совершив убийство, безнаказанно уйти, когда захочет. Подобный урод убил вашу дочь. И поймать его будет не просто.
― Спасибо, мистер Мерлин, за озвучивание того, что нам и так известно, но какая с этого польза? — с сомнением в голосе спросил граф.
― Мы знаем это, и он тоже. Если он уже один раз провернул такое в столице, что ему мешает сделать это во-второй или в-третий раз? Ублюдок не сбежит и останется здесь, как минимум, пока не достигнет своей цели. И вот тут вам необходим я. Мотивы, движущие подобными гадами, полностью отличаются от нормальных, а я полжизни потратил, чтобы достать каждого.
Слушая объяснение Малкольма, Хелбер не находил к чему придраться. Они действительно оказались в тупике из-за неординарности подобного убийцы. Он уже был готов молить об аудиенции с Его Величеством в отчаянном порыве, ведь ублюдок как сквозь землю провалился.
― Звучит всё, конечно, просто замечательно, но что, если вы не справитесь?
― А я и не говорил, что справлюсь. В нашей работе только идиоты станут утверждать подобное. «Плёвое дело», «я не в первый раз этим занимаюсь» и прочая чушь. В этой жизни может произойти всё, что угодно, и только боги могут говорить о верности дела. Я же скажу, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы прикончить гада.
Необъясним образом, от подобных слов доверие графа к этому авантюристу возросло. Серьёзность нескольких сказанных предложений вместе с непоколебимым взглядом нашли отклик в разбитом сердце мужчины. Он бы скорее поверил Малкольму, чем напыщенным обещаниям многих других.
― Будем считать, что я нанимаю вас. Теперь обсудим вознаграждение.
― Мне не нужны деньги, просто не забудьте о Пирсе и Догмане, будто их для вас никогда не существовало.
«Чего-то подобного и стоило ожидать от такого человека.» ― думал про себя граф.
― Если вы его найдёте, то все вокруг о них забудут. Не только семья Хелбер, даю вам своё слово. Что необходимо от нас?
― По рукам, а теперь ведите меня к трупу, ― подтверждая сделку, бесцеремонно заявил Малкольм,
…
Далекий север, Ворхейм.
Двери гостевого зала закрылись с громким хлопком. Возмущённый шаман гневно зашагал прочь, пытаясь забыть всё, что успело произойти за эти несколько минут.
Придя по просьбе вождя, чтобы осмотреть их юную гостью, он был нагло высмеян непонятно кем. Шаман потратил время и драгоценные травы, которые, к слову, были большим дефицитом на бескрайнем севере, только для того, чтобы бесцеремонная чёрная жидкость сделала всю его работу? С этим он никак не мог согласиться!
Тем временем в комнате Аксея непонимающим взглядом наблюдала как чёрная жидкость уходит под её кожу, будто наслаждаясь хорошо сделанной работой.
Не прошло и минуты, как она неожиданно вылезла, и, будто отвергая действия шамана, покрыла собой все ожоги на её руке.
Тело Аксеи ответило на действия существа, поглощая его тьму, тем самым уменьшая боль и восстанавливая повреждённые участки кожи. Самой девушке это не приносило дискомфорта и позволяло лучше понять этого малыша.
«Моё тело, тренируемое вместе с техникой дыхания тьмы, стало прекрасной средой для этого существа… Он поглощает часть впитываемых извне частиц, а вот таким образом отдаёт накопленные излишки… Подобный эффект восстановления очень полезен, но у него есть свои пределы… Их нужно узнать!»
Проверив руку, девушка схватила Морая и попросила стоящих у дверей стражников сопроводить её на тренировочное поле.
Примерно через полчаса…
По площадке для подготовки воинов племени Ульба пронёсся оглушительный гул. Ударная волна взрыва была такой силы, что у стоявших вокруг медведей затрепетала шерсть.
Хоть подобное и происходило не в первый раз, но почти каждый присутствующий с удивлением озирался на центр площади.
Там, окружённую густым чёрным дымом, можно было заметить едва различимую фигуру девушки. Это была конечно же Аксея. Кашляя от едкого запаха и последствий взрыва, она схватилась за вновь обожжённую руку. За последние полчаса это была третья попытка контролировать пламя, которая, очевидно, снова обернулась неудачей.
В то время, когда она в сопровождении стражника только направлялась на тренировочную площадку, её мотивы были очень просты, а именно ― проверить возможности странного существа. Но по пути её посетила ещё одна мысль.
«А почему одновременно не попробовать обуздать пламя? Боль тоже может сойти за учителя.»
Отойдя подальше от окружающих, девушка, не долго думая, вновь разожгла на своей ладони несколько язычков плотного черного пламени. Конечно же, на первой попытке пламя практически сразу вышло из-под контроля, после чего прозвучавший взрыв заставил встать шерсть дыбом у всех без исключения.
Шок. Удивление. Неверие. Такова гамма эмоций, свалившаяся на них во время её недолгой практики.
После этого со всех сторон зазвучали выкрики, что она совершила ошибку во время тренировки. После второго устроенного ей взрыва, окружающие заявили, что она идиотка, неспособная на банальный контроль своей силы. Ну а уже на третьем разе её окрестили сумасшедшей.
Говоря откровенно, все они были правы, и Морай думал точно также. Но он не стал её останавливать для того, чтобы девушка нахватала шишек от этих глупых поступков. Последствия не слишком серьёзны, боль можно и перетерпеть, зато в будущем будет знать, что просто так мир тебе не откроет свои двери. Тебе не просто нужно бездумно долбиться в них головой, а и исследовать различные ключи, которые могут тебе помочь. Узнать всё самой будет гораздо полезнее, чем если кто-то другой будет это объяснять.
Пока Аксея отходила от последствий взрыва, маленький помощник со старанием залечивал каждый ожог, если бы это было возможно. И, будь он человеком, в этот момент у него от усталости обязательно бы лился ручьём пот.
Когда взрыв произошёл в первый раз, он, движимый отвагой и храбростью, ринулся защитить своего носителя, покрывая руку слоем темной брони. Но реальность неожиданно оказалась жестокой к маленькому другу. Его безжалостно избили, заставляя вернутся туда, откуда он пришёл.
Во второй раз он уже не отважился выходить наружу, а лишь залечил все раны. А когда прозвучал третий взрыв, отчаялся понять хоть что-то.
Но так как ясно выразить свои переживания у него ещё не выходило, он молча делал то, что умел, ожидая возможности наконец-то передохнуть.
Прочем, его мечты оказались тщетны. С каждым провалом и каждым взрывом внутри Аксеи накапливалось всё больше гнева. С каждой неудачей она всё больше злилась, не видя иного способа, кроме как слепо продолжатьжалкие попытки подчинить огонь своим упрямством.
С детства она не привыкла к провалам. Каждый раз, выкладываясь по полной, девушка добивалась своей цели. Порой с огромным трудом, но она всегда, доходила до конца, выполняя то, что поставил для нее целью отец. Ошибки были редки, оттого и непривычны.
Иногда с помощью, иногда сама, но она анализировала каждую свою ошибку, исправляла её и старалась больше не допускать. Но сейчас она не знала, в чём именно она ошиблась, а потому не могла ничего исправить. И это заставляло её раз за разом, словно таран, биться стену в глухую стену, надеясь если не понять, то проломить её силой.
Вот только этими слепыми попытками Аксея лишь причиняла себе боль, не получая никакого положительного эффекта.
Все вокруг считали её выжившей из ума, и с каждым разом всё больше в этом убеждались. Но были и исключения.
Ветераны, прошедшие через немало испытаний, увидели в этих никчёмных потугах совершенно иной смысл.
Укрепление воли и духа, переносимость боли и моральную стойкость, полученные путём бесконечных страданий. Путь безумный, но сильный! Истинный воин!
Так они считали, и им было интересно, как далеко сможет зайти эта маленькая на вид девушка.
И вот, когда должна была произойти уже девятая попытка, маленький помощник взмолился изо всех оставшихся сил, надеясь, что его услышат, и попытался передать своему носителю, что его возможности полностью исчерпаны, и он не может больше ее лечить.
Этот крик души привёл девушку в чувство.
Аксея осмотрелась вокруг и горько усмехнулась.
«Ничего не вышло…» ― думала она. Целый день неудач мог пагубно сказаться на начинающем воине, но для Аксеи это всё стало вызовом собственным возможностям. Девушка отказывалась верить, что не сможет этого сделать. Глаза горели нежеланием принимать подобный результат, подтверждая это.
«Нужно остыть… Отец всегда говорил, что нужно давать себе время для передышки и осмысления.» ― решила она, вспоминая многие советы Кайроса.