Я смотрела на “защитника” — круглую пластину толщиной в полпальца и величиной с тарелку. Джанин, Алоису и Маврикию очень повезло. Вероятно, тайный отдел посчитал существование лаборатории романтическими слухами, а может быть, решили, что поющие разными голосами часы и меняющие цвет камни в ожерелье — игрушки, не стоящие высокого внимания. Если бы агенты Его Величества узнали, какие вещи эта троица делает не на продажу, а для себя… и порой лишь для того, чтоб попробовать силы… В лучшем случае их убили бы и сожгли здесь всё, не пожалев артефактов с магическим огнем. В худшем для начала выжали бы из них все сведения, а потом все равно добили. У Короны Вавлионда могли оказаться такие устройства, сама мысль о которых вызывает у меня оторопь. Но сейчас я держу одно из них в руках.
— И сколько у вас этих… “защитников”?
— Увы, всего шесть штук. Слишком много времени и дорогих материалов на них уходит.
Я осторожно положила тарелку на землю. Пусть сейчас она выключена, но я не доверяю этим артефактам, совсем не доверяю. Мы вернулись к остальной компании.
Алоис рассказал, что пошарил по телам убитых, но ничего не обнаружил, а устраивать тщательный осмотр мертвецов не стал, все же он не такой закаленный, как мы с Бейлиром. Если на бандитах что-то и оставалось, оно сгорело в магическом пламени. С этой стороны ничего не узнать.
Вместе с Лавронсо и Бейлиром мы обошли хутор, прикидывая, как расположить защиту. Алоис ушел собирать артефактные кольца, чтоб защитники не били своих. Секирд и Хитру мы посадили в Стрекозу — пока кольца не готовы, лучше пусть не высовываются.
Выяснилось, что кольца служат не только сигналом для “защитников”, но и ключами от дверей. Джанин с Маврикием не видели смысла ничего запирать, но подозрительный Алоис встроил рунные замки. Кольца даже прикладывать не нужно, подносишь руку — и замок открывается. Я и не замечала ничего, пока Джанин водила меня то в башню, то с этажа на этаж. Зачем Алоис запирал этажи, даже я не поняла.
Посовещавшись, мы составили план. Не идеальный, но какой есть. Часть первая: положить первого “защитника” на просеке, там, откуда поляна едва видна. Мы повалим дерево и устроим смертоносную тарелку под ним… Кто бы ни вышел из карет-мобиля, чтоб убрать препятствие с дороги, он мертв. Надеюсь, таковых будет двое. Вторую “тарелку” спрятать за кустами с той стороны, где растительность пореже. Именно туда пойдут бандиты, когда увидят, что бревно убрать не получится, и до хутора нужно добираться пешком.
Сколько останется бандитов, когда они придут? И сколько чудес магтехники к нам приедет? Какая ирония: стражи в Лусмеине жаловались, что им не дают даже дуо, а бандиты рассекают на карет-мобилях.
Часть вторая: расставить “защитников” так, чтоб пройти к башне-лаборатории по поляне и не встретиться с молнией было невозможным. Посадить Бейлира на самый верх башни, откуда он сможет подстрелить пару-тройку нападающих. Может быть, нам повезет, и бандиты на этом закончатся.
Если нет, то придется перейти к третьей части. Когда бандитам надоест терять “бойцов”, они запросят переговоры. Я надену халат артефакторов и выйду к бандитам под именем Джанин. А дальше… дальше будем действовать по обстановке.
Этот план меня еще ни разу не подводил — ведь я все еще жива. Так себе аргумент, но другого у меня нет.
Я нашла Алоиса, который подносил новые кольца к какой-то мерцающей пластине, по ним бегали искры, а Алоис громко и напевно считал до десяти. Я попросила настроить “защитников”, когда закончит с кольцами.
Остаток дня мы потратили на установку смертельных тарелок и рекогносцировку леса вокруг поляны. Я переставила Стрекозу позади заброшенного домика, прижав ее чуть ли не вплотную. Мы забросали колеса всяческим хламом, заставили ящиками, повесили по бокам выданную ветошь, натерли грязью оставшиеся на виду блестящие места, и теперь это был не мобиль, а заброшенный за ненадобностью агрегат. Не стоит бандитам знать, что кроме артефакторов на хуторе есть кто-то еще.
Ужин нам сделал Оливьер, и картошка с тушеной курицей приятно удивила.
Ночь поделили по два часа на дежурства, чтоб не пропустить мобиль бандитов, если им вздумается приехать по темноте. Но утром, когда мы зевая и потягиваясь вышли на поляну, никого чужого еще не было. Значит, бандиты тоже решили поспать.
Невыносимо бодрый Алоис, который с раннего утра уже возился около повозки, убедил Оливьера сделать омлет с беконом и помидорами. Но как только мы прикончили завтрак, чуткие уши Хитры уловили рокот мобиля. Она подскочила к нам и почему-то зашептала:
— Едут! Они едут!
— Все в лабораторию. Бейлир, занимай позицию.
Я не торопясь зашла последней и накинула заготовленный халат. Если меня примут за Джанин, то стрелять не станут — артефакторы нужны им живыми. И это даст мне время для… пока не знаю. Но время даст.
Артефакторов и Хитру мы загнали на второй этаж, Бейлир притаился на самом верху, открыв три окна по разным сторонам и выход на крышу. Секирд засела с ним — наблюдать. Даже эльф не в состоянии смотреть во все стороны сразу. Лавронсо топталось где-то позади меня, отказавшись признавать себя мирным жителем.
Я приоткрыла створку окна, чтобы слышать звуки из леса. Вскоре и до меня донесся стрекот магротора. Мобиль приближался. Вот звук оборвался — бандиты доехали до поваленного бревна. Я замерла, не дыша, и скоро наши старания были вознаграждены: громкий треск и крики показали, что наша затея удалась. Лошадиное ржание. Скорее всего, приехал карет-мобиль, а остальные верхом. Снова треск — сработала вторая ловушка.
Вскоре они будут тут. Сколько их осталось?
Я приникла к открытой створке и вся обратилась в слух, поэтому едва не подпрыгнула, когда сзади подошла Хитра.
— Ты что здесь делаешь?
— Меня Бейлир послал. Он сказал, что видит в лесу движение от шестерых. Возможно, остальные где-то дальше, но эти окружают поляну.
— Спасибо. А теперь быстро наверх!
Шаги Хитры затихли на лестнице. Из леса раздался вопль, затем другой. Похоже, бандиты высунулись, и Бейлир подстрелил двоих. Со стороны Стрекозы послышался треск: кто-то собирался добраться до лаборатории перебежками, укрываясь за мобилем и ящиками, но пробудил одного из защитников.
Теперь я услышала, как спускается Хитра. Не отрывая взгляда от окна я бросила:
— Быстро говори и беги назад.
— Бейлир передал: четверо.
Значит, часть бандитов осталась в арьергарде, и кроме четверых мог быть еще хоть десяток, приехавших верхом.
Какое-то время стояла тишина. На месте бандитов я бы отступила и стала совещаться. Хорошо, что когда-то Алоис настоял на “защитниках”. Плохо, что остальные были так беспечны. Почему бы им не собрать большие и мощные огнестрелы?
Молчание затягивалось. Похоже, подошло время для третьего действия: попробовать договориться.
И правда, вскоре из кустов послышался голос:
— Не бейте нас молниями, мы хотим поговорить!
Я прикрыла створку и крикнула Лавронсо:
— Передай Бейлиру: часть третья.
Шум шагов затих на лестнице, я выждала немного и вышла на веранду:
— Один! — и для верности подняла палец.
Затем вытянула руку в ту сторону, где мы договорились оставить проход. Кусты зашевелились, и показался человек в добротном кожаном жилете и запыленных сапогах. Сомневаюсь, что лидер этой компании вышел бы под стрелы Бейлира, но этот человек и не из рядовых подручных. Скорее всего, второе лицо. Судя по пыли на сапогах, ехал на лошади, значит, не доверяет магтехнике, иначе не стал бы утруждать себя скачкой. Верней всего, артефакторов ненавидит.
Когда он приблизился по указанному мной пути, я удовлетворенно рассмотрела перекошенную от ненависти физиономию.
— Если бы ты не была так ценна для хозяина, я бы тебя лично удавил, — бандит выплевывал слова, будто надеялся попасть в меня и уничтожить на месте.
— Хорошее начало для переговоров, — я позволила себе тень усмешки.
Помолчали. Он изучал меня, я — его.
— А так ли ты ценна? Что баба понимает в магтехнике? Ты тут, небось, на подхвате, — с кривой ухмылкой процедил бандит.
— Слушай, ты, тиристор треснутый, говори, что хотел, изолянт дефективный.
Кажется, Маврикий ругался немного иначе, но бандит убедился, что такая знающая “баба” хозяину пригодится.
— Так или иначе вас отсюда вывезут. Не поедете с нами — пригонят с полсотни бойцов, наймут самых отпетых. Всех ваши молнии не перебьют, кто-то да прорвется. И лучников у вас тут не взвод, как я погляжу. У меня приказ доставить вас живыми и годными к работе. Про то, чтоб не трогать и не бить, уговора не было. Чуешь?
— Глянь туда, — я махнула рукой на ящики. — Ты как думаешь, почему мы еще здесь, а не уехали, как только прошлая компания к нам заявилась?
— Ну ящики, таратайки какие-то, нам-то что?
— А то, что без них не поедем. Уже который день пакуемся.
— Без вас допакуются.
— Скажи, дорогой, ты можешь сделать подобные молнии? — я показала на валяющееся недалеко тело его коллеги.
— Если мог бы, нахрен бы ты хозяину сдалась. Что сказать-то хочешь?
— Что мы не глупей тебя. Если бы мы могли доверить упаковку другим, сами давно уехали бы и прислали поденщиков. Нет, эти вещи должны паковать только знающие люди или, по крайней мере, знающие люди должны следить и говорить, что и как разбирать.
Бандит подвигал желваками.
— Сколько вам еще возиться?
— До завтрашнего вечера хотели управиться.
Он думал. Я тоже. План перебить всех сразу очевидно провалился. Остается тянуть время и вызнавать сведений побольше. Я рискнула закинуть удочку:
— Помощь нам и правда не помешает. Может, завтра около полудня было бы готово. Дашь своих людей?
— Троих могу прислать, — уже вполне дружелюбно сказал бандит. — Только молнии отключите. А кто это из ваших с луком так управляется?
— А ты думаешь, мы тут пять лет только кристаллами занимались? Этак и рехнуться можно. Иногда и отвлекаться надо, вот Ал и упражнялся.
Я сократила Алоиса на случай, если у бандита есть имена артефакторов, но не стала выдавать полное имя на случай, если нету. Знал бы Алоис, что я ему приписала меткую стрельбу, загордился бы наверняка.
Троих “второе лицо” может выделить. Значит, в охране останется шестеро-семеро.
— Пожалуй, троих достаточно. Только выбери, кто посмекалистей, все же с нежными агрегатами дело иметь будут, это вам не ножом махать. — Я сделала вид, что задумалась. — Да, больше помощников нам тут ни к чему. Вы ж как навалитесь толпой, разнесете нам все устройства. Чтоб в лабораторию не входили! Если не знать, за что и как можно хвататься, или себя покалечат, или артефакты.
Бандит кивнул. Я решила добавить, пока он впал в соглашающееся состояние:
— А вот носить ящики нам можно и побольше людей сюда, как все упакуем. Когда еще можете людей прислать?
— Раньше завтрашнего полудня не выйдет, — покачал головой бандит. — Может, одного еще подгоню или двоих, если дурить не будете. Хватит вам.
Значит, у них база не в ближайших селениях. Это хорошо.
Изобразив беспокойство, я испуганным голосом попросила:
— Ты отправь весточку своему хозяину, не то и правда пригонит сюда отребье!
— Отправлю, не бойсь. Отключайте охрану и лук отдайте, — он строго глянул на меня, и я изобразила покорность.
— Хорошо, сейчас скажу Алу.
Вернувшись в башню лаборатории я заперла дверь и поднялась наверх, по дороге махнув Лавронсо, чтоб присоединялось.
Со второго этажа крикнула наверх, туда, где засели Бейлир с Секирд, чтоб спускались. И когда все собрались, объявила:
— Алоис, отключай молнии, я обещала. — И дождавшись, пока тот потыкал в браслет и кивнул, продолжила: — У меня хорошие новости, плохие, очень плохие и очень хорошие. Хорошие новости в том, что нам дадут троих бандитов поумнее, чтоб помогли упаковать лабораторию.
Джанин издала нервный смешок, а Хитра и вовсе прыснула.
— Плохие новости: по моим расчетам в лесу засядет шестеро-семеро существ. Очень плохие: Бейлир, придется отдать им твой лук. Еще очень плохие: в Стрекозу нам сейчас не попасть. Если они обнаружат, что это настоящий мобиль, заподозрят, что вовсе не Алоис по ним стрелял. Да, я свалила на тебя такую меткость, извини. — Алоис довольно усмехнулся. — Джанин, я буду вместо вас. Вы можете работать в лаборатории, но наружу вам выходить нельзя. Алоис и Маврикий, если проговоритесь, меня убьют, а Бейлир, полагаю, очень расстроится. Можете называть меня “доктор”, чтобы не запутаться.
Не могу сказать, что меня порадовала необходимость угрожать нашим подзащитным, но кто их знает, что может стукнуть в голову Маврикию, который не от мира сего, или Алоису, который — я была в этом уверена — любовник Джанин, и может решить, что он договорится с бандитами лучше, чем я.
По возмущенному лицу Маврикия и злому прищуру Алоиса я убедилась, что оба меня услышали. После паузы я продолжила:
— Остальные сидят в лаборатории и наружу не высовываются. Часть окон завесим или закроем ящиками, к остальным не подходите.
— На втором этаже стекла с чарами непроницаемости, мы можем их включить, — подала голос Джанин.
— Будем очень признательны.
— А очень хорошие новости? — поинтересовался Алоис.
— База бандитов не в ближайших городках. Сейчас они отправят курьера с сообщением, что все идет по плану, и мы выиграем время. А значит, мы успеем перебить их и убраться, пока их хозяева не забеспокоятся.
Я глянула в окно. Посреди поляны топталось двое бандитов. “Второе лицо” и еще один, высунувшись из кустов, указывали им, где еще пошагать, чтобы убедиться — молнии и правда выключили. Снять бы сейчас голубчиков одного за другим… Двоих посреди двора грохнуть молниями, двоих подстрелит Бейлир. Но где-то в тылу у них еще одна компания. Один немедленно поедет за подмогой, а оставшиеся дождутся, когда мы выйдем из башни и будем у них как на ладони. А выйти нам придется хотя бы для того, чтоб сесть в Стрекозу. Нам-то подмоги ждать неоткуда.
Нет, нужно тянуть время и высматривать возможности. Может быть, перережем их ночью. Может, наоборот, будем действовать ближе к вечеру, когда бандиты расслабятся после дня спокойствия, но еще не перейдут к ночному бдению.
Не прошло и получаса, как ничто не напоминало о бойне. Трупы оттащили, сложили в кучу, и “второе лицо” дал добро сжечь тела с помощью магического огоня, чем Алоис и воспользовался. Маврикий упоенно гонял троих бандитов, осыпая их неведомыми мне ругательствами. Про себя я назвала наших “помощников” так, как их обругал Маврикий, только без уточнений: Индуктор, Диполь и Скаляр — красиво и непонятно. Все трое были чем-то неуловимо похожи.
Когда я приблизилась, Индуктор со всем почтением задал мне вопрос, как отделять одну деталь от другой. Маврикий уже, было, вскинулся, но похожие узлы я ремонтировала в Стрекозе, поэтому быстро всё объяснила, чем поразила артефактора до вздернутых бровей. Хоть бы никто не заметил. Но нет, троица трудилась увлеченно и на совесть. И что это их в бандиты потянуло?
Индуктору понадобилась вторая пара рук, и пока он возился с двадцатью четырьмя болтами, этот вопрос я и задала:
— У тебя, вроде бы, руки правильным концом приставлены. Зачем тебе эта компания? Неужели нравится глотки резать?
— Да я и не резал еще, — буркнул он. — Мы с брательниками, — он махнул головой в сторону Диполя и Скаляра, — пятый день как к Свистку прибились.
— Что так? — я подхватила падающую гайку.
— Да вот крутили такие же гайки у одного мастера. Платил нам ни шатко, ни валко. Недавно он взял большой заказ на две дюжины тыр… таранс… железяки мощные, и много их.
— Трансмиссия?
— Во! А сроку нам дали такого, что начинали с самого рання и до полуночи не разгибались, без выходных, какие уж тут выходные. Мы, как водится, раз в неделю к нему за деньгой, а он говорит: еще за заказ не плачено, вот как сдадим, так и сразу за все выдаст. Ну мы и поверили, и дальше работать. Квартирная хозяйка нас гнать стала, мы к нему, а он: зачем вам квартира, вы тут все равно сейчас почти что и живете, вон бросьте одеяла и спите, пока заказ делаем. Кашу из трактира принесут.
Я подержала плату, а парень ловко снял восьмиугольную деталь со множеством отверстий и торчащих из них стержней разной толщины и длины. Не один и не два раза я забалтывала разговором “по душам” тех, чью душу позже отправляла к демонам. Но сегодня что-то внутри протестовало против такого подхода.
— Так месяц и жили, — продолжал рассказ Индуктор, не подозревая о моих мыслях.
— А потом он платить отказался.
— Ну да. Сказал, что мы тут спали, кристаллы жгли, кашу ели, потому за те недели нам по четвертушке жалованья положено.
— И вы его побили.
— Не успели. Я разок по морде съездил, так он заверещал, а мимо мастерской страж шел. Повел нас всех в участок, а хозяин возьми и заяви, что мы у него важные детали покрали да еще денег хотим, чтоб вернуть назад. Ну мы поняли, что ему веры от стражей больше будет, растолкали всех и деру. Только город небольшой, нашли бы нас, или сдал бы кто. Добежали до Мышиного переулка, там дальше кварталы такие, что стражи суются только по дюжине разом и то не каждый месяц.
— А там Свисток как раз набирал помощников, — попыталась угадать я.
— Нет, Вальтрап это был. Разве ж Свисток сам у папаши Склиса сидеть будет.
Могу поспорить на трансмиссию Стрекозы, что Вальтрап — это “второе лицо” с запылившимся от верховой езды сапогами.
— В лесу-то он сам сидит, не побрезговал после длинной дороги, — раскинула я сети.
— Да какая длинная… Если б не обозы, с ветерком домчались бы, а так трюхали с рассвета. Сам сидит, ага, а что ему делать. Вы прошлых-то молниями побили.
Я кивнула, отметив, что никакого сожаления у парня не наблюдается.
— А ему хозяин все давай да давай, нечего цацкаться. Вы у Свистка полбанды перебили, так он еще набрал, да побольше, чтоб с запасом.
— Таких же неприкаянных, как вы?
— А?
— Таких же обманутых?
— Да не. Остальные давно при Мышином переулке.
— И как же ты с братьями? Не страшно среди головорезов?
Индуктор осторожно уложил деталь из извилистых трубок в ящик, я присыпала ее опилками и помогла ему перевернуть стойку с тяжелым цилиндром на вершине.
— Они на нас, конечно, зыркают, но Свисток велел нас не трогать. А теперь их и вовсе четверо всего, а нас трое. Еще неизвестно, кто кого.
Четверо, которые зыркают — это явно не сами первые-вторые лица. Значит, как я и предполагала, кроме “помощников” их осталось шестеро.
— Теперь вам полегче, — ответила я, чтоб беседа текла дальше, и парень не заметил, что сдал мне все секреты.
— Да кто знает. Боюсь, Свисток злой будет. Как двоих у бревна побило, так ругался, мол, я бабу… ну это вас, значит, сам… — он опасливо глянул на меня, но я сделала непроницаемое лицо, — ругался он очень.
— Еще бы, — кивнула я.
— Доктор… а вы это… нас не убьете? Молнии у вас уж очень страшные.
Демоны. Почему-то не хотелось обещать того, что могу не исполнить.
— Молнии сейчас спят и еще долго не проснутся, — светло улыбнулась я в ответ.
Значит, неведомый Свисток набирал людей в городке неподалеку. Из Боулесина они так быстро не добрались бы. Но что-то мне подсказывало, что в этот город Свисток приехал, только чтоб оказаться рядом с артефакторами. Интересно, где его хозяин? Не хотелось бы, чтоб наши пути пересеклись после того, как уведем артефакторов у него из-под носа.
Между делом я зашла в башню и попросила Джанин приготовить обед на всех, и на “помощников” тоже.
— Лавронсо!
— Приветствую, доктор, — дварфо с глумливой физиономией приложило руку к сердцу и поклонилось.
Я в ответ лишь закатила глаза. Пикироваться сейчас не было ни времени, ни желания.
— Дварфы могут найти в Боулесине работу для тех троих, кого нам в помощь выдали?
Дварфо осторожно выглянуло в окно.
— Кровь на них есть?
— Вон тот слева сказал, что нет. Они еще на прошлой неделе в мастерской работали, железки собирали. Мастер их обманул, подставил, бандиты подхватили, все как обычно.
Лавронсо хмыкнуло:
— Если руки правильным концом, то Халцедоны подскажут, куда их пристроить. — И не сдержало ехидной ухмылки: — С остальными тоже говорить будешь?
— Нет, остальных под нож.
Я уныло пересчитала пассажиров: нас пятеро, артефакторов трое или еще трое неприкаянных. Мы с Лавронсо впереди, остальная моя команда и артефакторы сядут на лежанки. Проходы будут забиты вещами. Значит, неприкаянных устроим на полу в передней части. Раз берем таких сомнительных пассажиров, ехать придется как можно быстрее и без остановки на ночлег. Боюсь, битва с Лавронсо за право принять смесь из ночного и бодрящего зелий будет пострашнее боя с бандитами.