Для Эйлин день тянулся слишком долго. Может быть, она чрезмерно беспокоится об ушедших в лес Менгирах?
— Солус, надо сделать так, чтобы Риуга не смог рассказать, о чём он от нас только что услышал, — негромко сказала она Торментиру. — Конечно, лучше бы ты с самого начала оглушил его…
— Пустяки, — ответил Торментир. — Риуга! Подойди сюда!
— Зачем это? — подозрительно отозвался тот, не двинувшись с места.
Эйлин отошла в сторонку, чтобы не возбуждать у Риуги лишних сомнений, а Торментир, помявшись немного, выдавил из себя:
— Мне, м-м-м, нужна твоя помощь. Ты ведь из рода помощников магов, если я правильно помню?
— О да! — расцвёл Риуга.
Мгновенно утратив бдительность, он подошёл к волшебнику. Торментир внимательно посмотрел ему в глаза и произнёс:
— Забудь!
Вид у Риуги сделался задумчивый. Отвернувшись от Торментира, он отошёл в сторонку, присел на бревно и рассеянно погладил пса-Нейла. Тот сердито заворчал и потряс головой. На него заклинание «Забудь» не распространялось, но, к счастью, говорить Нейл в обличье пса не мог.
Фергюс в это время рассматривал дубинку, которая сломала руку Торментиру. Он так и этак взвешивал её на руке, что-то прикидывал про себя. Наконец он решился:
— Как вы думаете, могу я взять эту палочку с собой? А то у всех тут сабли, мечи, луки со стрелами, а я ходи как безоружный дурак!
— Ну, конечно, некоторые считают, что дурак должен быть обязательно вооружённый, — не удержался Торментир, с удовлетворением глядя на то, как Фергюс раздувается от возмущения.
— Возьми, конечно, — поспешно вмешалась Эйлин. — Оружия-то у тебя действительно нет. Давай только осмотрим эту дубину…
— Чего её осматривать? Тисовая палка, — проворчал Торментир.
— Откуда ты знаешь, что тисовая?
Торментир снисходительно ответил:
— Эйлин, ты считаешь, что можно быть магистром по изготовлению отваров и снадобий и при этом не разбираться в растениях и их магических свойствах?
Фергюс с интересом ждал реакции Эйлин.
— Солус, я считаю, что дурак может быть не только вооружённый, но и хвастливый. А также спесивый, надутый, чванливый и высокомерный. И даже не столько дурак, сколько гордец и зазнайка.
Определённо, в этих перепалках можно было почерпнуть много нового для себя. Фергюс даже счёл, что Эйлин и Солус могли бы совместно написать книгу под названием «Тысяча и одно оскорбление». Если бы не убили друг друга в процессе написания.