В своей усадьбе Файр Айвори пыхтел и плевался от злости. Не все дружинники вернулись с его последнего задания, но те, кто пришёл, дерзко пялились в его лицо.
— Почему? — кричал Файр. — Почему вы покинули свои посты, не выполнив задания? Вы не должны были упустить тех, кто находился в доме! Ради этого затевалась вся операция! А теперь что? Что теперь, я вас спрашиваю?
Солдаты благоразумно помалкивали, только один из них, тот, чью пику сломал смерч, насланный Миссингером, зло ответил:
— А нам откуда это знать?
— Ах, конечно, вам этого знать не дано, на это есть начальство, — ехидно проговорил Айвори. — Так вот, если начальство приказало, то приказ надо выполнять. А не бежать с задания. Кто из вас рискнёт доложить о провале Верховному Мастеру? Кто, я вас спрашиваю?
— Пусть докладывает тот, из-за кого мы вынуждены были покинуть позицию, — твёрдо произнёс старший из дружинников. — Ваша милость, там появился Тёмный Посланец, сея панику и ужас среди населения. Даже Каменные Псы растерялись.
— Молчать! — рявкнул мэр. — Ты был сержантом, а с этого момента — рядовой! Каждый из вас лишается всех званий, наград и привилегий, полученных ранее!
Дружинники стали переглядываться между собой.
— Чего ждёте? — закричал Файр. — Марш в казармы! Вон отсюда!
Бросая на своего командующего угрюмые взгляды, один за другим солдаты покидали усадьбу. Последним уходил бывший сержант, в гневе стискивая кулаки.
Но Файру было мало дела до недовольства солдат. Он расхаживал по комнате, погрузившись в тяжкие раздумья. Долорес, его дорогая дочь, едет сейчас в резиденцию к Мастеру. Как-то он сейчас встретит её, после такого провала?
А может, Файру и не полагалось знать, какие планы строит Великий глава Братства насчёт тех, кто сидел в домике и втянул его девочку в разные глупости? Надо хорошенько подумать, что и как докладывать Мастеру. А может, он уже сам всё знает? Почему там оказался страшный демон, а не Соглядатаи? И где Псы, которых обдурил проклятый бес? Вдобавок теперь следовало опасаться бунта со стороны солдат. Или не следовало?
Мэр пребывал в полной растерянности. Он поднялся на второй этаж, вошёл в комнату, где хранился хрустальный шар. Шар мерцал и поблёскивал, в нём уже было видно недовольное лицо Мастера.
— Милорд, я к вашим услугам, — Файр бросился к шару.
— Почему я должен так долго ждать? Где тебя носит, Файр?
— Простите, милорд, — пролепетал лорд Айвори.
— Где доклад об операции, м-м-м, ты знаешь, о чём я говорю!
— Я собирался, я, правда, собирался, — начал говорить Файр, но Мастер не дал ему возможности рассказать что-либо.
— Мне кажется, Файр, что ты начал меня обманывать, — ласково сказал Мастер, и Файр похолодел от нехорошего предчувствия. — Мне доложили о произошедшем раньше, чем ты успел что-либо сделать. Новости, которые я узнал, мне не нравятся.
— Но, Великий Мастер…
— Не перебивай! Ответишь, когда я задам тебе вопрос!
— Да, Мастер, — покорно склонил голову лорд Айвори.
— Скажи, почему, когда прибыл мой посланец, дом оказался пустым?
Челюсть Файра отвисла:
— Пустым? Как? Да ведь там же… Это… полно народу… Было.
— Вот именно — было! Когда Миссингер вошёл в дом, там уже никого не было!
— Но, но, — Файр начал даже заикаться. — Этого просто не может быть!
Изображение в шаре изменилось. Теперь там появилась чья-то страшная серая морда с вывернутыми губами и жутко оскалилась.
— Файр, — прохрипело чудовище, — ты упустил птичек! Моя работа была напрасной!
Мэр Каса-дель-Соль оторопел. Он догадывался, что Мастер может призвать себе на службу разного рода нечисть, но такого он никак не ожидал.
— Это, — с трудом выдавил он из себя, — это всё неправда. Там были…
— Ты хочешь сказать, что я лгу? — заревел демон и ощерил чёрные зубы.
Этот приём подействовал. Файр примёрз к месту. Он больше не мог сказать ничего членораздельного.
— До завтра, Файр, — послышался из шара насмешливый голос Мастера. — Советую тебе подумать, хорошенько подумать. У тебя будут неприятности, если на свои вопросы я не услышу вразумительных ответов. Ведь, если я не ошибаюсь, ко мне едет твоя дочь, Долорес, так?
Шар помутнел, а потом и вовсе погас. Файр в отчаянии схватил себя обеими руками за волосы и повалился на пол.