Оставшиеся пребывали в состоянии лёгкого шока. Мелис даже сейчас, по прошествии года, не мог пережить того, что Штейнмейстер назвал его своим сыном. Иногда Мелис ловил на себе странные взгляды Нелли и остальных девушек. Он понимал, что это связано именно с его родством с главным негодяем Сариссы.
Понадобилось время, чтобы Нелл пришла в себя после гибели матери, длительного тюремного заключения в тюрьме и побега оттуда. Всё, что они считали невероятным везением или своей ловкостью и умением, объяснилось тем, что Торментир пристально следил за их судьбой и не дал им погибнуть! Это было как-то немного унизительно.
А чего стоило появление Эйлин! Или уже не-Эйлин. Она явилась каким-то другим существом — Саламандрой, с трудом вспоминала своих попутчиков, стала далёкой и отстранённой.
И вот теперь — появление Торментира. Они привыкли считать его мерзавцем, предателем и убийцей. И что теперь? Может, его нужно поблагодарить за то, что он сделал для них? Ведь и впрямь сделал немало, рискуя головой. Да и Эйлин велела наладить отношения с ним.
Мелис тряхнул отросшими волосами. Может, Фергюс поможет в этом. Хотя присутствие Фергюса может только усложнить ситуацию. Мелис вспомнил, с какой неприязнью Торментир когда-то относился к Фергюсу. А всему виной глупая ревность! Хотя какая же она глупая, ревность, в смысле. Вон Нелли в своё время чуть не прикончила и его, Мелиса, и Долорес, когда Долли по приказанию своего отца опоила Мелиса приворотным зельем. А теперь ничего, дружат, как ни в чём не бывало. Между прочим, тогда отец Долорес, Файр Айвори, хотел заполучить Эйлин. Торментир тогда снова безумно ревновал, и если бы не осознание того, что он загубит всех Посвящённых, неизвестно, чем бы закончилось всё дело.
— Мама его уже развязала, — голос Нелли вывел молодого человека из задумчивости.
Торментир стоял в полутёмной комнате, совершенно свободный. Три девушки и Мелис настороженно и неприязненно смотрели на него. Фергюс, стараясь сгладить неловкость момента, подошёл к Торментиру и сказал:
— Солус, располагайся, сейчас чего-нибудь перекусим. Ты же с дороги.
— Спасибо, я обедал у мэра.
Рука Фергюса, которая поднялась, чтобы похлопать Торментира по плечу, немедленно опустилась.
— Вот как? Что там новенького?
— А почему ты не спрашиваешь у меня? — Долорес была искренне возмущена.
— Потому что, красавица, с тобой твой отец вряд ли обсуждает государственные дела. А вот советник Мастера — это другое дело, — бодро ответствовал Фергюс.
— Ничем не могу порадовать вас, — холодно отозвался Торментир. — Файр болтал о всякой ерунде. Кстати, Долорес, он ждёт тебя. Тебе пора домой. Только не проговорись о том, что ты видела меня, когда он начнёт советовать тебе познакомиться со мной.
— Вот как? Он начнёт мне такое советовать? — Долорес высокомерно подняла брови.
— А ведь точно, Долорес, — вспомнила Нелли. — Твой отец ведь хотел тебя повыгоднее пристроить замуж. Ты так и не поняла, то ли за Мастера, то ли за Торментира…
— Что? — Торментир был искренне изумлён.
— Что слышал, дружище, — сочувственно покивал Фергюс.
— То-то он постоянно говорил, что его Долли вот-вот вернётся, — проворчал маг. — Вот маньяк!
— Мой отец — не маньяк! — не слишком уверенно проговорила Долорес. — И вообще, господин советник, вы, кажется, женаты!
— Долорес, послушай, — вмешалась Дисси. — Уж если лорд Айвори хочет отправить тебя к Штейнмейстеру, особенно сейчас, когда там сидит этот ужасный демон, то…
— Кстати, Солус, — снова встрял Фергюс. — Ты же видел этого демона, этого Тёмного Посланца.
— Видел.
— Расскажи о нём. Мы должны знать, с чем нам предстоит столкнуться.
— Хорошо, — процедил советник.
Мелис уже отцепился от Огнистого Меча, Нелли немного успокоилась. Все уселись за стол, чтобы послушать, что из себя представляет Миссингер.