Саламандра, никем не замеченная, приблизилась к Штейнмейстеру и, наклонив голову, прочла название на корешке книги. Оно ничего не говорило ей, однако Мастер явно дорожил ею. Эйлин догадалась, что происходит. Мастер пользовался заклинаниями из этой книги, чтобы держать Миссингера в повиновении. Без заклинаний это, видимо, не удавалось.
А демон словно что-то почувствовал. Он, не отрываясь, смотрел на Мастера, и третье веко на глазах от удивления отъехало в сторону. Саламандра ощутила этот пристальный взгляд, подняла голову и посмотрела прямо в глаза Миссингеру.
Демон осклабился и высунул тройной язык изо рта, но не сказал ни слова.
— Что ты так на меня смотришь? — подозрительно спросил демона Мастер, которому, разумеется, было невдомёк, что за его плечом находится прозрачная фигура.
— Книжка твоя мне не нравится, — просипел Миссингер. — Брось её.
— Кому бросить? Уж не тебе ли?
— Этой книги у тебя всё равно не будет, так брось её сам. Послушай моего совета, — монстр, казалось, говорил искренне.
Мастер промолчал.
— Послушай, — снова заговорил демон, — если ты хочешь с моей помощью попасть в другие миры, почему ты не хочешь послушать меня сейчас?
— Чтобы слушать, у меня есть личный советник, — обронил Мастер.
— Ты уверен, что он у тебя есть? — в низком и сиплом голосе Миссингера прозвучал неприкрытый сарказм.
— Ты сомневаешься в моих возможностях?
— Нет, не сомневаюсь, в особенности после того, как оказался здесь. А ты уверен, что подобных возможностей не имеет здесь никто?
Мастер презрительно усмехнулся.
— Значит, уверен, — подытожил демон, а про себя подумал. — Мне бы твою уверенность, дурак спесивый.
Саламандра слышала мысли демона. Ей почудилось, что он очень постарался, чтобы она услышала хорошо.
Итак, Миссингер догадывается о возможном уходе Торментира из Братства. И видит её, невидимую для остальных. Наверное, так устроены глаза этого существа. А может, это одна из его сверхъестественных способностей. Однако демон не выдал Мастеру её присутствия. Интересно, почему бы это? В симпатиях к Посвящённым демона заподозрить было никак невозможно.
Саламандра вытянула руку и легко коснулась пальцем корешка книги. «Книга Могущественных» — вот что было написано там. Да, по дороге в Каса-дель-Соль Солус рассказывал, что видел эту книгу у Мастера. Внезапный гнев охватил всё её существо. И он был так силён, что книга вспыхнула в руках Штейнмейстера.
Тот с воплем швырнул книгу на каменный пол и принялся хлопать себя по груди и бокам, потому что на нём занялась одежда. Пламя на себе он забил без труда, а потом решил прибить огонь, охвативший книгу. Мастер сдёрнул одеяло с кровати, но не смог даже подойти к пламени. Толстые, пожелтевшие от времени страницы книги корчились в огне, и внезапно комната Миссингера огласилась страшными пронзительными криками. Даже демон отпрянул в сторону от неожиданности. Кричала сама книга, кричала, словно живое существо, погибающее, горящее заживо. Саламандра поняла это почти сразу. Видимо, понял это и Миссингер, и Мастер.
— Скорее! — закричал Мастер демону. — Помоги мне затушить пламя!
— Как? — спросил тот.
— Не знаю! Делай хоть что-нибудь!!!
Книга продолжала гореть, и дым, исходящий от неё, окрасился в разные цвета, свился в высокие смерчи, потянувшись к потолку. Между разноцветными смерчами стало клубиться нечто серое, бесформенное… Отчаянные вопли не прекращались.
Эйлин отступила подальше, готовая к неприятностям. Миссингер, невзирая на приказы хозяина, тоже опасливо отошёл.
По мере того, как огонь пожирал «Книгу Могущественных», дымные смерчи становились всё ниже, вопли — всё тише, пока наконец вовсе не смолкли. Дым рассеялся. На полу, где только что пылало пламя, обуглились, почернели камни. Серой бесформенности больше не было.