Встав в стойку, я прислушался. Около десяти. Нет. Двенадцать. 3 слева, 5 справа и 4 сверху. Хватит ли одного удара? Вряд ли. Ещё недостаточно силён, а ей бы хватило. Хотя она бы и меч доставать не стала. Так, не время о ней думать. Если не могу за один, потрачу на каждого по нескольку в качестве наказания за слабость. Это она придумала. Начнём с тех, что слева. Я напрягаю ноги и вжимаю ступни в землю, отчего она продавливается. Слегка наклоняю корпус вперёд и вдыхаю полной грудью. Замираю и спустя секунду совершаю рывок, от которого пыль позади поднимается столбом, а комья земли разлетаются в разные стороны. Через мгновение сокращаю дистанцию и первому из тройки в три удара сношу обе руки и голову, второму — отрезаю ногу, голову и по горизонтали разрезаю его туловище, последнего из этих тварей убиваю одним ударом снося голову. Всё это заняло у меня меньше двух секунд.
— Халтурщик! Почему на последнего всего один удар? Лентяй! — мда, опрометчиво было с моей стороны думать, что она не заметит.
— Пощади, Мицури! Они так слабы, что даже одного удара жалко! — прокричал я.
— Это тренировка. Так что делай как сказано, иначе в качестве наказания будешь выполнять упражнения в троекратном размере. — Она серьёзно? 9 ударов на жалкого монстра?
— Я это сделаю только, если мы его потом съедим, иначе не вижу смысла его шинковать! — снова крикнул я ей. Может подойти? Всё равно эти уродцы не убегут. Точнее, не смогут.
— Дурак что ли? Неизвестно, что они жрали перед смертью и задолго до неё. Ещё отравимся. И делай как сказано и не спорь, иначе сильнее не станешь!
— Лааадно! — Использует мою же цель против меня. Демоница.
Обернувшись, я заметил, что за время нашего разговора они не приблизились и не убежали, а стояли на месте и тряслись. А ведь я давал шанс. Ну что ж, придётся заканчивать. С остальными я разобрался за 7 секунд. Причём 3 из них я потратил на то, чтобы добраться до тех, что сидели на деревьях. Закончив, я отправился к Мицури, что сидела на огромном старом бревне и наблюдала за мной, поедая жареное мясо. После этого она протянула мне еду и сказала:
— Слишком долго возился. Движения снова небрежные. Много энергии уходит впустую при рывке и ещё не слушаешься учителя, так что в наказание выполнишь все физические упражнения в двойном размере. Утренние и вечерние.
— Как всегда беспощадна. — улыбнулся я.
— С тобой по-другому никак. — улыбнулась она. И после этого мы ещё молча ели около получаса. После решили на этом же месте устроить ночлег. Разложив спальные мешки, я отправился выполнять упражнения. В двойном размере. Мицури в это время решила потренировать духовную сторону развития и сев в позу лотоса принялась медитировать. Она никогда не ложится спать без меня.
С Мицури я путешествую по великому лесу уже около полугода. Поставив себе цель стать сильнее, чтобы с гордо поднятой головой вступить в Академию, я тренируюсь, не жалея сил. За это время я перешёл на 5 уровень силы и скопил достаточно времени. С повышением уровня ко мне пришло чувство, что теперь я на подсознательном уровне могу отслеживать сколько времени мне нужно чтобы повысить уровень. И под временем я имею ввиду срок, а не количество цифр на циферблате. И это чувство мне подсказывает, что чтобы взять 6 уровень мне понадобится три года. Это при среднем темпе развития. Если уж изнемогать от тренировок и битв с монстрами каждый день, то всего два. Мицури сказала, что ей чтобы подняться до 9 необходимо около 30 лет. Разница просто поражает. Развитие в этом мире крайне затруднительно и при этом гибко в способах. Будь то уровень владения магией, оружием, телом, навыками в самых разных областях. Всё влияет на тебя и твой уровень. Также повысив уровень, я стал ощущать, что этот мир пропитан ещё какой-то материей или субстанцией. Спросив об этом у моей спутницы, я ничего не узнал, так как она сказала, что мне ещё слишком рано об этом знать. Сначала нужно освоить полученную силу и усовершенствовать движения до той степени, чтобы не тратить не капли лишней энергии в бою. Это основа и по её словам над этим нужно очень много работать, потому что без фундамента нет смысла изучать что-то более сложное, например техники или стили. Спросив у неё откуда она всё это знает, она сказала, что до всего, что с ней случилось она очень любила изучать всё, что связано с мечом и им владением и даже сама тренировалась. Мне несказанно повезло.
Закончив выполнять все упражнения, я просто упал на спальный мешок и, так как ещё горел костёр, не стал укрываться одеялом. Я смотрел на завораживающее пламя и думал: «Какой же прекрасный момент я наблюдаю. В лесу тихо. Ни криков монстров, ни их жертв. Костёр мирно поедает ветки деревьев. Изредка слышно их потрескивание. Само пламя будто танцует для меня, чтобы я не смел отрывать глаз от него. Позади меня сидит прекрасная спутница, разбирающаяся во всём, что мне сейчас необходимо. В своём мире я и не смел мечтать о таком. Как же мне повезло.» С этими мыслями я и уснул.
Резко вскочив с места, я понял, что не могу вздохнуть. Я схватился за грудь так крепко, что практически порвал на ней кожу. Весь в поту я пытался отдышаться. Глаза не могли ни на чём сфокусироваться и от ужаса настолько были раскрыты, что начали болеть. Тут уже подскочила Мицури и обняв меня, начала что-то кричать, но я не разобрал. Столь ужасный сон я видел впервые в своих жизнях. Мне приснилось сражение, в котором я всё же смог одолеть двенадцать монстров одним ударом и уже хотел повернуться к Мицури и сообщить, что всё получилось, как понял, что не могу. Я стоял и не мог пошевелиться. Тело начало неметь с конечностей. Через несколько секунд руки и ноги казались мне деревянными. Какие бы сигналы я не отправлял, тело просто отказывалось их выполнять. Через несколько секунд я смотрел на свой же затылок. Ещё через время разглядывал спину. Ощущение будто душа отделялась от тела теперь трубило во всю в моей голове. Через мгновение, что-то заставляет меня повернуться. Огромный тёмный силуэт, что смог закрыть собой солнце тянет ко мне руку со словами:
— Пора вернуть то, что забрал. Пора вернуться туда от куда пришёл. Пора вернуть то, что забрал. Пора вернуться туда откуда пришёл. — Голос безжизненный, не выражающий ничего, повторял это, казалось, бесконечно.
Найдя в себе силы повернуться к Мицури, преодолев адскую боль, я посмотрел на неё и увидел лишь пустоту. С пустыми глазами и ничего не выражающим лицом, Мицури подняла руку в прощальном жесте и сказала:
— Пока-пока.
Вспомнив всё, меня охватил страх. Он пробирал до костей и заставлял тело дрожать. Я схватил Мицури и крепко обнял. Дрожь передалась и ей. Она обняла в ответ и всё, что слышала от меня на протяжении минуты, это то как я тихим голосом прошу: — Мицури, умоляю, не бросай меня…
Она расплакалась. Плача, она говорила: — Конечно, конечно, я не брошу тебя, Эйн. — Её голос прерывался и дрожал. Через некоторое время она уже не могла и двух слов связать. Её так сильно охватил страх, что теперь мне уже страшно стало за неё. Мой жуткий сон отошёл на второй план и оторвав от себя Мицури, я начал успокаивать её.
— Всё, всё, милая, успокойся. Прости меня, что-то я расклеился. — Я снова обнял её и гладил по голове. Дрожь не унималась. И её и моя. Ужасная ночь.
Так мы просидели около двадцати минут. Когда она начала успокаиваться и её дрожь начала сходит на нет, а на место плача пришли лишь редкие всхлипывания, я сам почувствовал себя лучше. Я слишком сильно привязался к ней.
— Ну как ты? Успокоилась? Прости ещё раз, прошу. Мне просто ужасный сон приснился, вот я и — Я посмотрел на неё, выпустив перед этим из объятий. Глаза красные как рубин и столь же прекрасны. Зрачки сужены — признак ещё не ушедшего страха. Сама слегка подрагивает. — Посмотри на меня, прошу. Я.. — Я не находил слов. Она подняла глаза и посмотрела в мои. Слёзы снова навернулись на её глазах. Она снова зарыдала, кинулась ко мне и обняла. От толчка я упал на спину, но она так не выпустила меня. Потом опёрлась на руки. Волосы спадали и касались моего лица. Её слёзы капали на меня, но она не отводила взгляд.
— Я. Я чуть не потеряла тебя. Почему ты… почему тебе… что…
— Всё, всё, я тут. Успокойся, прошу. — Я прижал её к себе, чтобы хоть чуть-чуть унять, вновь охватившую её дрожь.
Больше я не пытался что-то сказать. Посчитал что слова бессмысленны или просто не знал, что сказать, чтобы она успокоилась. Спустя полчаса она наконец перестала дрожать и уснула. Я не мог сомкнуть глаза. Я думал, почему у неё настолько острая была реакция? Неужели она так остро отреагировала на мой страх? Но я не помню, чтобы делал что-то кроме как пытался прийти в себя. Вспоминая сон, я не понял, почему он показался мне настолько страшным. Со мной такое впервые в этом мире. Но всё это не важно, сейчас мне нужно уснуть. Иначе нервной системе не помочь.
Утро я встретил, запутавшись в волосах Мицури. Волосы попали мне в ноздри и пощекотав что там внутри вызвали у меня естественную реакцию. Мне жуть как хотелось чихнуть, но Мицури ещё не проснулась, а будить её мне не хотелось в той же мере. В итоге я чихнул в себя и почувствовал крайнюю степень неудовлетворения. Но организму этого оказалось недостаточно и чихнуть захотелось снова. Опять чихнув в себя, я успокаивал себя тем, что Мицури спит спокойно, а большего мне и не нужно. Но телу явно было мало моих страданий и чихнуть захотелось в третий раз. Я опять это сделал в себя и просто мечтал, чтобы у меня не порвалась гортань от сдерживаемого воздуха. По ощущениям это был последний приступ. Я решил проверить не проснулась ли Мицури и подняв голову, обнаружил, что она смотрит на меня с еле сдерживаемым смехом.
— И давно ты наблюдаешь?
— С самого начала.
— Зашибись. А я ведь почти лопнул тут. Могла бы и притвориться, что спишь. — сказал я. Она же просто посмеялась и что удивительно первой сделала шаг, чтобы обсудить вчерашнее.
— Что с тобой было, Эйн?
— Кошмар. — и я рассказал ей его весь, потому что идеально помнил. Удивительно, но даже спустя время и ещё один сон, этот ужас всё равно идеально хранился в моей голове. Также мне кажется я понял почему настолько ужаснулся. Он был неотличим от реальности. Вспоминая его, я помню, что даже ветер ощущался мной в тот момент, когда душа только начала покидать тело.
— А твоя реакция? Почему ты так себя повёл?
— Ну, это естественно для человека, жутко вспотеть, тяжело дышать и не моргая выпучить глаза в пол. Это стереотипная реакция.
— Да? Только с тобой этого не было. Точнее было всего секунду, дальше твой глаза стали полностью чёрными, а радужка глаз пожелтела и ярко светилась в темноте. Ты оторвал кусок кожи себе на груди и изо рта у тебя буквально лились слюни. Ты не говорил ничего. Просто рычал. А потом взял катану и чуть не снёс себе голову. Я хоть и успела остановить тебя, но еле сдержала. — у неё снова потекли слёзы и голос стал прерываться. — Потом ты укусил меня за руку, вероятно для того, чтобы я отпустила катану, но я не отпустила. Потом твои глаза закатились и ты упал. Спустя несколько секунд поднявшись, ты лишь просил не бросать тебя и плакал так долго, что это не могло не задеть меня. Я подумала, что ты сошёл с ума. — Она прильнула ко мне и слегка двинула рогом по подбородку. Жаль, что её левый рог так и не зажил.
— Я почти ничего из того, что ты сказала не помню, Мицури, прости. Я постараюсь сделать всё что в моих силах, чтобы решить эту проблему. Обещаю.
— Хорошо. А что ты помнишь?
— Только то, что просил тебя не бросать меня и как потом долго пытался успокоить тебя. Ты слишком остро отреагировала, и я испугался уже за тебя.
— Хорошо, я поняла.
Спустя время мы занялись своими делами. Я пошёл тренироваться, а Мицури готовить еду. Вернувшись, я собрал спальные мешки и засунул их в сумку. Найдя ближайший ручей, умылся, набрал воды в бутылки, которые мы, кстати, забрали у вольных, и пошёл обратно к костру. Там моя спутница, что-то помешивала в чаше, напоминающей казан. Последнее время она ходит с распущенными волосами. Так она намного красивее, но в бою ей это очень мешает. Я спрашивал, почему она не заплетает их, но получал в ответ лишь высунутый язык и лёгкий смешок. Я всё понимаю. Но об этом ли я мечтал? Неужели так быстро я откажусь от приключений, о которых столько читал? Не скажу, что мне этого не хочется, ведь она так красива и так хрупка. Я её и самом прекрасном из снов не смел мечтать увидеть, но вот она здесь. Цель или чувства? Я уже месяца три выбираю.
— Сегодня ты быстро. Точно всё сделал? Не забыл, что наказание ещё в силе?
— Конечно нет, с тобой разве забудешь? — улыбнулся я. Она ответила тем же.
— Видимо, придётся сделать их ещё суровее.
— Что и ожидалось от демоницы. — Потом мы поели в тишине и стали собираться в путь.
Без определённой цели идя, мы были просто скитальцами. С того момента прошло ещё два месяца. Со временем идея поиска силы лишь отягощала нас. Мы всё меньше и меньше уделяли времени на битвы и всё больше и больше тратили его друг на друга. Часами мы могли разговаривать и столько же молчать, лишь бы не расставаться.
Однажды нам повезло найти открытую местность в лесу. Это была огромная чаща с небольшим водоёмом внутри. Вода была прозрачная и тёплая. Криков монстров не было слышно и что удивительно кроны деревьев не закрывали солнце. Неподалёку от озера расположились небольшие полянки с цветами. Они совершенно отличались от тех земных цветов, что я помню, но пахли не менее приятно.
Взмахом меча я срезал небольшой участок травы до земли, чтобы можно было развести костёр. Потом я отправился на поиски дров, а Мицури попросил поискать что-нибудь для еды. Она кивнула. Такая молчаливая последнее время. Уже не помню, чтобы в чём-то мне отказывала. Даже на тренировках стала давать поблажки и мои капризы стала воспринимать слишком серьёзно. В спарринге уж слишком жалеет и часто подставляется. Она стала слишком женственной рядом со мной. После того случая, очень внимательна ко мне и даже сейчас, пока я обо всём этом думал и смотрел на неё, Мицури не упустила это из виду. Слегка улыбнулась мне, когда я вышел из ступора и растворилась в воздухе. Я всё так же не могу уследить за её движениями. Сильна и в то же время так женственна.
Наконец набрав охапку дров на, может быть, даже два костра, я принялся укладывать ветки в форме пирамиды. В таком удачном месте такие ухищрения были ни к чему и ни на что не влияли, но мне нравилось, и я делал. Потом пришлось сходить за бревном, чтобы выстругать из него что-то наподобие лавки. Закончив с этим, я лёг на землю, чтобы понежиться на солнце в щекотливой траве. Слегка приподняв голову и посмотрев на своё творение, я понял, что вышло даже неплохо. Могло быть и лучше, но главное, что функцию свою исполняет. Я опустил голову обратно на землю и закрыл глаза. Ветер приятно обдумал, а солнце умеренно грело. Прекрасный день.
Спустя некоторое время ко мне присоединяется Мицури. Она легла головой на мой живот и также как и я раскинула руки в разные стороны и закрыла глаза.
— Устала?
— Ага.
Как же она всё-таки изменилась. Не могу представить, что та Мицури, которая вырезала всю мою группу, а после стала моей подругой с неиссякаемой энергией и вечными поддразниваниями стала столь спокойной девушкой. Теперь у неё вместо резкой походки плавный шаг, вместо громкого смеха — милая улыбка, вместо рвущегося в бой взгляда — тихое созерцание. Но как же она прекрасна. Что тогда, что сейчас. Я тоже изменился. Раньше я рвался к силе, изучал всё вокруг, сражался с каждым попавшимся монстром, а теперь я лишь иду, не спеша, зная, что всему свой черед. Благодаря ей я стал спокойнее, а после того случая и вовсе практически стал созерцать мир вокруг, а не изучать, испытывая его на себе. Но свой чувства я понять не могу. Я не могу выбрать что-то одно. Мне нравится и то каким я был и то какой я есть сейчас. И то, что я думаю о ней и то, что думаю о себе. Это и называется стать мудрее? Или это называется полюбить?
Я взял её руку. Просто захотел. Она взяла мою. Без слов. И мы продолжили лежать и наслаждаться прекрасным днём и друг другом. Если я скажу ей, всё изменится? Если она ответит тем же, не испугаюсь ли я?
— Слушай, Мицури, я люблю тебя. — вот так, без всякой подготовки я сказал. Пока разум был чист, нужно было действовать. Она медленно поднялась и посмотрела мне в глаза. В её рубиновых глазах уже стояли слёзы. Её голос прерывался, а сама она уже начала всхлипывать, но всё же ответила:
— И я тебя люблю, Эйн. Очень-очень сильно люблю. — Последнее слово она вообще выкрикнула и расплакалась, а после обняла меня и сильно сдавила. Я даже предпочёл задержать дыхание неизвестно для чего. После она резко поднялась и посмотрела мне в глаза. Слёзы так и текли. Я хотел утереть их, но она мне не дала. Резким движением она максимально приблизилась к моему лицу и мгновение подождав, поцеловала. Поцелуй был долгий. Я не смел сопротивляться ей. После она начала целовать всё моё лицо быстро касаясь губами разных его частей. Всё это время слезы давили её, и я начал переживать. Схватив Мицури за плечи, я остановил её и посмотрев ей в глаза сказал:
— Успокойся, милая, прошу. Я никуда не денусь. Я тут. А тебе бы лучше успокоится, иначе от слёз глаза выпадут. — она улыбнулась и кивнула. Я обнял её и слегка поглаживал по голове.
— Слушай, а почему ты расплакалась, ведь плохого ничего не случилось? — спросил я просто потому, что хотел поговорить с ней.
— Прости, Эйн. Я даже сама не знаю почему плачу. Просто я очень люблю тебя. С тех самых пор как я увидела твою слабость, твой страх, я просто не могла не думать о тебе. Я хотела стать ближе, хотела защитить, но так боялась в этом признаться, так боялась, что это не взаимно. Просто если бы ты отверг меня, я даже не знаю, чтобы делала в этом мире. Он бы не имел смысла. И поэтому я молча следовала за тобой. Не спускала с тебя глаз, соглашалась со всем и стала столь мягкой во всём лишь бы не задеть тебя. Твоя боль, твой страх, я не хочу их видеть, не хочу чтобы ты страдал, не хочу чтобы боялся. Хочу подарить тебе спокойствие, лишь бы ты всегда улыбался, лишь бы спокойно спал.
— Стой, стой, Мицури, а то я сейчас сам расплачусь. — у меня и правда уже стояли слёзы в глазах. Чувства захватили меня. Вся её нежность выбила из меня всю стойкость и эмоции просто рвались наружу. — Я тебя тоже люблю. Очень-очень. Но когда ты так надрываешься, когда так сильно переживаешь, это задевает и меня. Я тоже не хочу, чтобы ты страдала, тоже не хочу, чтобы боялась, не хочу чтобы ты плакала. Так что прошу, не забывай о себе. Я слишком слаб, чтобы защитить тебя от всего, так что если ты будешь помнить и о своей безопасности, я буду очень рад. — Я приподнял её над собой, а после приблизил и поцеловал.
Она была такой мягкой. Такой податливой. Правда ли я достоин того, чтобы рядом со мной была такая девушка? Правда ли чёртов самоубийца имеет на это право? Как же мне повезло. С этого дня я более не следую за силой, я за ней рвусь, сломя голову, терпя всю боль, весь страх, все страдания, лишь бы они никогда не коснулись её. Я должен её защитить. Это моя ЦЕЛЬ.
А пока я над всем этим думал, наступила ночь. Еда остыла, а костёр потух и стало холодать. Я взял одело и накрыл её и себя с ног до головы. Она уже уснула. Столько переживаний истощили даже её. Я аккуратно обнял её и слегка прижал. Её голова находилась на уровне шеи и её дыхание щекотало меня. Я поцеловал её в макушку и подпёршись подбородком о её голову закрыл глаза