Корабль приближался, и вскоре даже дети заметили вдали паруса. В очередной раз поднялся шум и суматоха. Фергюсу стоило большого труда навести порядок среди своих непоседливых спутников.
— Тихо, тихо, успокойтесь! — зычно крикнул он, пытаясь перекрыть гомон. — Это моё судно, оно идёт за нами, чтобы перевезти нас в горы!
К сожалению, шум от этого не уменьшился. Матери принялись метаться по берегу, ловя и утихомиривая своих отпрысков. А те, в свою очередь, пытались подобраться ближе к воде, чтобы рассмотреть корабль получше или попытаться забраться на него пораньше.
И вновь здесь на помощь пришли ребята из команды Хэрста и Хенина. Наверное, если бы не они, то несколько особо прытких детишек оказались бы в быстрой и холодной воде Аортиса.
Фергюс всмотрелся в корабль, приложив руку козырьком к глазам. На палубу поднималась его почтенная тётушка и махала ему рукой. Он тоже помахал ей, чем вызвал новый всплеск активности у детей.
Паруса на судне спустили, и теперь кораблик причаливал к берегу Аортиса. Фергюс первым запрыгнул на его борт и сбросил оттуда сходни.
— Всё в порядке? — спросил он вполголоса у старой Зэм. — Всё работает, как положено?
Она, хитро улыбнувшись, покивала головой. Тогда Фергюс сделал знак рукой Хэрсту, и его «бойцы» начали наводить порядок среди желающих потолкаться у сходней. Вскоре посадка на судно приобрела организованный характер.
Первыми наверх стали карабкаться женщины с совсем маленькими детьми. Хэрст и Хенин, стоявшие ближе всех к борту, помогали им подняться, а наверху их подхватывал сам Фергюс.
Вскоре посадка успешно завершилась. Трап был поднят. Непослушная малышня резвилась на борту и бегала по всем закоулкам судёнышка. Старая Зэм с умилением взирала на детей.
— Ах, Фергюс, ты только подумай, совсем недавно и ты был таким!
Хэрст и Хенин, теперь неотлучно находившиеся при нём, прыснули. Фергюс, снова ставший капитаном, несколько смутился:
— Знаешь, тётя, давай не будем сейчас предаваться счастливым воспоминаниям. Есть дело. И сделать его необходимо как можно скорее.
Фергюс спустился в знакомое ему до боли машинное отделение, передвинул там несколько рычагов, и паруса расправились сами собой и повернулись так, что немедленно наполнились ветром. Судно отчалило от берега и весело заскользило по бурлящим водам Аортиса.