– О, а мы как раз вовремя, – произнёс командир отряда наёмников, подъезжая к холмам, где шла нешуточная битва. – Готовьтесь к атаке во фланг!
– В чей фланг? – спросил его помощник, завороженно глядя за битвой двух монстров.
– А это мы решим позже.
Изначально наёмники должны были сразу примкнуть к Герлиону, однако командир наёмников всё же получил приказ присоединиться к победителям. И так уж получилось, что каким-то образом Александр Крилонский прямо сейчас сражался с Герлионом почти на равных. Поэтому спешить наёмники не стали и лишь наблюдали за сражением, готовясь ударить во фланг проигравшим.
В это же время надо мной зависла гигантская глыба, способная уничтожить сотни людей, снести крепостные стены и превратить меня в отбивную. Но как только глыба начала опускаться, то я тут же сорвался с места. Тело моё пронзал свет, гремел металл и бешено колотилось сердце. Даже будучи в полном боевом облачении я достигал чудовищной скорости. В свою очередь траекторию глыбы Герлион изменить не мог, он и так потратил слишком много сил на поднятие этой стометровой плиты.
Однако проблема была не столько в самой глыбе, сколько в том, что будет после того, как я выбегу из-под неё. Герлион не мог точно разглядеть меня из-за моей мощной магической ауры, как и я не мог понять где именно будет создано его заклинание. В свою очередь в отличии от Герлиона я светился как второе Солнце.
Впрочем, в этом было и моё преимущество. Ведь ещё на бегу я начал создавать шары света, отправляя их вперёд и тем самым провоцируя Герлиона на атаку. В свою очередь Герлион не стал думать и едва шар света вылетел из-под глыбы, то на него обрушился каменный шторм. Следующий шар света закончил также и так продолжалось со всеми приманками. Герлион был чудовищно силён и мог себе позволить тратить столько энергии, чтобы наверняка меня прижать и не ошибиться.
И всё же его прямолинейность и упорство оказались здесь бесполезны. Ведь в последний момент я ослабил собственное сияние и послал два самых ярких шара света налево и направо. Сам же я побежал по центру, куда медленнее, чем до этого, однако глыба уже не успевала меня прижать.
Две каменные пики пронзили землю по сторонам от меня, после чего весь свет тут же вернулся ко мне. Я продолжал мчаться прямо к столпу, на котором возвышался удивлённый моими действиями Герлион. А затем всем телом начал переносить инерцию от бега в удар, разрубая столп. Мне очень повезло, что он состоял именно из земли, а не из камня.
Благодаря этому мой меч не сломался, хотя настоящий урон пришёлся не по самому столпу, а его магической проекции. Маги меняли законы природы и магическими узорами привносили хаос в физический мир. Однако как только узоры исчезали, то всё приходило в норму. Так случилось и здесь, земля вмиг начала становиться рыхлой и весь столп стремительно обрушивался под силой гравитации.
В этот раз Герлион не стал бахвалиться и кричать, полностью отдавшись во власть боевого азарта. Ещё до обрушения своего столпа он сам спрыгнул вниз, покрывая себя родной стихией и мчась на меня словно метеорит. Дрожь земли заставила упасть наёмников и моих воинов, лошади некоторых рыцарей заржали в страхе, а магическое эхо удара пронеслось на сотни метров.
Во все стороны полетели осколки камня, вспышка сияния в момент столкновения обожгла землю и под нами образовался кратер. Мои ноги согнулись настолько быстро, что деформировалась броня, хребет затрещал о чудовищной мощи, а от отдачи онемели руки. Но даже так Герлион не смог повалить меня или сломать моего меча.
С диким рёвом я тут же отбросил Герлиона назад, после чего почувствовал как в моих руках зашевелились кости. Переломы и трещины были по всему моему скелету, однако переполненный магией мышечный каркас не давал мне упасть, несмотря на чудовищную боль. Сами переломы быстро срастались в испепеляющем сиянии, на которое уходила вся энергия.
Раз за разом мы сходились уже в ближнем бою, гремя металлом и скрипя костями. Я не давал Герлиону отступить и использовать большую часть его заклинаний. Из-за этого он был вынужден покрыть себя вторым слоем каменной брони. Наши тела уже работали на износ и рекой лилась магическая энергия, вслед за венами взрывались от давления энергоканалы и казалось, что победителя в этой битве не будет. Один умрёт здесь, а второй от ран чуть позже.
Но постепенно магических атак становилось всё меньше. Герлион больше не поднимал глыб, ведь это тратило неоправданно много энергии. Его методы уничтожения армий не очень подходили в нашей дуэли. Все запасы энергии теперь уходили в ближний бой.
Мощным ударом меча он промял мой нагрудник, сломав мне рёбра. Выплюнув кровь через забрало я тут же ответил ударом своего меча по его кистям. Сердце моё билось настолько быстро и сильно, что я уже не слышал ничего, кроме его тактичного ритма.
Следующая атака прилетела мне в голову и даже несмотря на моё уклонение и то, что она прошла по касательной, из глаз у меня посыпались искры. Я же в ответ сблизился и сцепился с Герлионом, нанося удары левым кулаком по его забралу. Оружие наше было довольно длинным, а сам Герлион слишком сильно вцепился двойным хватом в свой меч и не сразу сообразил что нужно было делать. Неудивительно, такой громадине редко кто-то бил кулаком в челюсть.
Поняв, что это его слабое место, я тут же выбросил свой покрывшийся жуткими зазубринами меч и повалил Герлиона на землю. Он пытался бить меня мечом, но эти удары даже брони не царапали, слишком неудобная поза. Я же месил его кулаками, разбивая камень и покрывая вмятинами броню. Во все стороны летела кровь, мои перчатки разлетались на куски, но вслед за звеньями кольчуги и пластинами брони полетели уже зубы Герлиона.
Сам же я начинал сиять всё ярче и ярче, гнев служил мне дополнительной подпиткой. А в голове сквозь гул сердцебиения звучали угрозы Герлиона. Мне нельзя было проиграть и поэтому даже когда моё магическое сердце, ардия, начало тускнеть, я всё равно надрывался и не думал о том, что подобная нагрузка может стоить мне огромных проблем в будущем.
Каменная броня Герлиона полностью спала, он уже не шевелился, а я соединил две руки в замок и обрушил их прямо на лицо этого ублюдка. Этот удар проломил лицевую кость, и внутренности черепа окропили меня, тут же испаряясь. Тяжело дыша я поднялся на ноги и посмотрел на вражеское войско. Там царило непонимание и удивление, а затем они начали сменяться страхом.
Первым ко мне направился сэр Дардан, правая рука Герлиона. Он ехал прямо на коне, а я истекал кровью и едва держался на ногах. Мне срочно нужна была помощь целителя, но моя армия была за чёртовой глыбой. В такой ситуации любой мог убить меня.
Но вдруг сэр Дардан поравнялся со мной и спешился, после чего подошёл в упор и поднял забрало. Он был стар и слеп, всё лицо покрывали жуткие шрамы. И пусть его глаза были бледными и пустыми, но, кажется, он смотрел в самую душу. На броне его красовался родовой герб из трёх рыб, олицетворяющих три луны этого мира.
– Александр Крилонский, – произнёс он, вырывая из ножен свой полуторный меч.
Я тут же потянулся за кинжалом, но в горячке боя ножны с запасным оружием оторвались. Да и не хватило бы у меня сил, чтобы сразиться с ещё одним магом, пусть даже не таким сильным, как Герлион. Поэтому единственное, что мне удалось сделать – полностью выпрямиться и взглянуть на Дардана сверху вниз.
– Ты обещаешь положить конец этой вечной войне с северянами?
– Обещаю, – спустя небольшую паузу ответил я, не понимая к чему был этот вопрос.
И в тот же миг сэр Дардан преклонил колено, вонзив меч в землю перед собой.
– Я, сэр Дардан, рода Горлянки, защитник Серого Утёса и бывший советник Герлиона, клянусь в своей верности тебе, Александр Крилонский, новый лорд Стонхольда и победитель сильнейшего! Прими мой меч, покажи, как сражались на твоей родине, и брось нас в пекло войны, где мы выкуем для тебя победу! Сделай то, что не смог Герлион, и полуостров навсегда запомнит тебя как своего героя и спасителя!
И вслед за ним клятву решили произнести ещё треть рыцарей, которые слышали слова Герлиона и его волю. Кроме того они также теперь видели во мне того, кто сможет одолеть северян. А вот остальные молча наблюдали за происходящим. Более того, за время сражения к некоторым из них присоединились войска из соседних феодов, в основном кавалеристы.
– Я принимаю твою присягу, сэр Дардан. Обещаю служить интересам полуострова, относиться к вам и вашему роду с честью, а также победить в войне с давним врагом, – произнёс я, пока по подбородку моему стекала кровь.
– Я НИКОГДА НЕ ПРЕКЛОНЮ КОЛЕН ПЕРЕД ЧУЖАКОМ!!! – вдруг раздался вопль одного из рыцарей и, опустив своё копьё, он пришпорил лошадь, устремляясь прямо ко мне.
Сэр Дардан тут же вскочил на ноги и приготовился обезглавить врага своего сюзерена, то есть моего врага. Однако прежде, чем его лошадь проскакала и половину расстояния до меня, раздался гул и всплеск магической энергии. Луч солнечной энергии расплавил броню рыцаря и лошади, после чего те повалились на землю, источая зловоние горящей плоти.
– Охлаждай и заряжай! – тут же скомандовал Фаритос, стоя на скале рядом с тремя пушками.
В этот момент ещё часть рыцарей тут же преклонила колено. Их ужаснуло то, что у меня есть оружие, способное убить даже мага. Благо они не знали, что после этого выстрела наше орудие потратило последние крохи энергии, выпив большую часть сил из Фаритоса. А остальные пушки и вовсе являлись макетами и не могли стрелять.
– Чёртовы трусы! Да как они посмели нарушить слово своего господина! – в бешенстве воскликнул Дардан, глядя, как примерно четверть вассалов ускакала. – Александр, позволь мне взять войско и наказать предателей! Я принесу тебе их головы и головы их родных, чтобы...
– Пока что мы не будем их трогать. Пусть подумают.
– Но... ты уверен?
– Герлион счёл их достойными, я дам им ещё один шанс. Но если к зиме они не прибудут к моему порогу и не преклонят колена, то я сам вынесу каждому приговор. Пока что нужно решить как вернуть на полуостров единство.
– Все, кто преклонил здесь колено, уже исполнят любой твой приказ.
– Они ещё толком не знают меня, как и ты, Дардан, не знаешь меня. Нужно время. Понадобятся поступки. Необходимо уважение. Надо управиться до зимы... Герлион сказал, что северяне придут мстить.
– Это правда. Мы не смогли разгромить их главное войско. Они быстро оправятся, к тому же они закончили создавать сильнейший в этих водах флот. У нас больше не будет инициативы.
– Будет. Всё решаемо. Но пока что...
Я с благодарностью принял поднесённый одним из ополченцев меч, на который смог опереться. Моя ардия истекала необработанной магической энергией, раны были слишком серьёзными, и нужна была помощь профессионального лекаря.
– Мне нужно будет решить некоторые проблемы на юге. Оставлю с тобой Фаритоса, он останется в замке Герлиона... вернее, в моём замке. Проведёт проверку Дома Предков. Ты ему поможешь и проследишь за тем, чтобы никто не устроил заговора.
– Да, мой лорд, – поклонившись произнёс Дардан, который, к счастью, не имел амбиций и поэтому был идеальной правой рукой для Герлиона, и будет для меня.
– Остальные! Возвращайтесь в свои феоды! Проведите проверки земель! Никаких угроз не должно на них остаться! Все монстры должны быть убиты, никто не должен грабить крестьян, разбойников покарать, но не убивать! У нас планируется большая стройка, нужны будут все рабочие руки! Также не забудьте отдохнуть, вы только вернулись с войны! Проведите время с семьями, передайте знания своим наследникам или наконец-то озаботьтесь их созданием! Зима будет суровой, но мы подготовимся ко встрече с северянами! И если вы будете слушать меня, то мы их сокрушим!
Мысли начинали путаться и сознание ослабевало с каждой секундой. Я смутно помнил разговор с наёмниками, которые тут же предложили свою помощь. Мерзкие и алчные, их интересовал только блекс драгоценного металла и ничего более. Общение с ними выдалось сложным, натянутым и неприятным. Дардан и вовсе чуть с цепи не сорвался, а затем весь путь до развилки убеждал меня в необходимости казнить всех предателей.
Я слушал его вполуха и пытался держаться бодрячком, но куда там. Даже зелья Фаритоса и солнечный свет не помогали, а после и вовсе начало темнеть. Снова разыгралась буря и небо укрыли тучи. Мне стало ещё хуже, а проблемы продолжали плодиться. Значительная часть вассалов открыто предала меня, несмотря на клятву их лидера. Другие преклонили колено из-за страха, но как только они узнают о том, что я потерял боеспособность... Да они перережут мне глотку во сне, а затем возьмутся и за Дардана, который слишком верен своему слову.
– Напиши Владимиру, я назначаю его своим доверенным лицом... ему нужно будет помочь удержать власть и покарать всех тех, кто посмеет строить козни против меня. Одному Дардану доверять нельзя, – сквозь боль и помутнённый рассудок говорил я, ведь Фаритос был где-то рядом, готовя бальзамы и зелья прямо в крытой повозке.
Что он ответил я уже не запомнил, ведь после последнего указания потерял сознание и вырубился. Необходимо было добраться до острова Первой Девы, там меня точно не убьют. Кроме того у Королевы Охотниц в доме находилась ещё одна солнечная сфера, которая поможет мне исцелиться. Нужно только продержаться до прибытия. Путь по суше на конец материка, затем морская прогулка... это займёт в лучшем случае неделю, а в худшем из-за усиливающихся снежных бурь мы можем сгинуть в ледяной стихии.
Но все эти проблемы остались в мире смертных, а я всё глубже погружался в плен грёз. Мне снился невероятно реальный сон, собравший в себя прошлое, настоящее и даже возможное будущее. Будучи ребёнком я часто болел, даже лёгкое дуновение ветра могло приковать меня к постели на долгие недели.
И даже потом, встав на путь становления магом-рыцарем, я ещё долго укреплял своё тело и дух путём самых тяжёлых тренировок. Силой воли мной прокладывалась дорога к силе, пока монстры вроде Герлиона просто рождались сильными и в свои десять лет способны были положить на лопатки юношей.
Моё тело умирало, разум чувствовал приближающуюся смерть и пытался вырвать меня из плена грёз. Я начал вспоминать самые тяжёлые этапы своей жизни, это должно было вызвать стресс и пробудить меня, но на деле лишь ещё большее выматывало сознание. Последние дни моего мира, гибель армий, богов и бесконечный крик, полный боли... Никто не сможет остановить надвигающуюся беду, это просто невозможно.
– Его сердце не бьётся! – вдруг закричал Фаритос, после чего бросил склянки и потянулся за своей сумкой. – Эй, кто-нибудь, помогите!
Помощник кучера тут же слез со своего места и забрался во внутрь крытой телеги.
– Он умер... – в ужасе произнёс мужик, глядя на бледнеющее тело.
– Умер... – повторила вьюга, разнося весть по миру духов.
В этот момент где-то засмеялись предки Герлиона. Они злорадствовали и ликовали: отказавшийся от лучшего оружия глупец получил по заслугам и нашёл свою незавидную судьбу. Но хоть всё и казалось ужасным, этот мир был полон тех, кто не привык ждать подачек от богов, духов и прочих высших сил.
– Закрой рот и сжимай бурдюк! – рявкнул Фаритос, который уже соорудил дыхательную маску и насос из бурдюков и трубок от перегоночного куба.
Сам же Фаритос тут же начал делать массаж сердца. Он не знал, что ещё можно было сделать, однако сдаваться не собирался. Разгонялась кровь по венам и артериям, трещали рёбра, молился помощник извозчика, стараясь равномерно сжимать и разжимать бурдюк.
Фаритос использовал все свои знания, весь свой опыт и остатки магической энергии, взывая как к силе природе, так и к свету.
– Шестьдесят два, шестьдесят три, – вслух считал он, отсчитывая время клинической смерти.
В это же время мои глаза покрылись бездонной тьмой, прямо как у моего оруженосца перед тем, как Безмолвный Ужас хлынул из него в физический мир.