-А ведь многие поприезжали на собственных машинах, - не без сарказма напоминает Короленко, постукивая ногтями по твердой пачке сигарет. Манерность этого старшеклассника не ускользает от внимательного Гарримана; он знает, что Корочки регулярно посещает дамский зал, где ему делают маникюр. Надо бы выяснить степень его близости с Жорой-пидорасом. Давно пора.
"...остается только сам Джонни, и еще та девка, шо дала свою кровь, Из могилы начинает сочиться дым. Потом шото типа креста начинает шататься, а могильная земля ходит ходуном. Наконец из дыма появляется сам Вампир. В плаще. Джонни опускается на колени и Вампир дает ему перстень... с русалкой... а девку Вампир гипнотизирует и кусает за шею..."
-Кто-то клево заорал на весь летний, когда показывали "Ромео и Джульетту", вернее четко так порбазарил, когда Ромка вламывается в морг, то есть в склеп, а зал уже затих: та еби ее, пока тепленькая! - в который раз перебивает Мертвоглядова Короленко. По тону сказанного Гарриман констатирует, что совсем еще недавно романтичный, словно Пьеро, щеголь Короленко охладел к лирике окончательно, и превратился в циничного Арлекина. Конечно, он уже не просто лапает одноклассниц. Как меняется облик юного существа, когда оно осознает, что в Стране Советов не только "кто не работает, тот не ест", но и "кто не дрочит, тот ебется".
От подъезда, где обитает нелюдимый Зэлк бесшумно отделяется, как листок черного календаря, силуэт в кожаном плаще. Он движется по колено в дымке, беззвучными спазмами, и миновав ряд гаражей устремляется к арке меж двух сегментов немецкого дома.
В лабораториях районной поликлиники, при которой тоже есть морг, и даже крематорий, по очереди загораются окна. Зэлк прописан у матери. Она недавно вышла замуж за молдаванина, с котором воевала в одном партизанском отряде.
Фигуру в черном видит только Гарриман, так как Мертвоглядов и Короленко сидят к мусорнику спиной и шарят глазами по окнам квартир, подстерегая появление раздетой бабы. Точно так же мимо Джокера прошел однажды клавишник Сру-ля-ля, только тогда он еще не знал, что это был Сру-ля-ля. И как раз в ту же ночь, в кафе "Маричка" случился пожар. Сам по себе воспламенился электро-орган "Вермона". Быть может, и сейчас тоже прошествовал Сру-ля-ля. Для чего бы ему заходить к Зэлку?.. Просить у него жуткий, обитый кисеею гроб под амортизацию? Но Джокер даже не уверен, есть ли там внутри динамики. Просто бухнуть?.. Или?..
Мертвоглядов пересказывал фильм о Живом Мертвеце еще минут сорок, бормотал, будто под гипнозом. Короленко, глупея на глазах, слушал внимательно - запоминал, чтобы потом пугать вампирами чувих. Гарриман остался неудовлетворен корявой речью Мертвоглы, и пошел к себе.
Отпер старинным ключом дверь, обитую коричневым дермантином, вошел в просторную прихожую. Поставил ведро рядом со стиральной машиной "Ока". Валики из твердой резины, установленные для отжимания мокрых тканей, вполне бы годились и на роль орудия пытки. После которой руки истязуемого уже мало на что оказались бы годны. Думая об этом, Гарриман почему-то всегда обозначал пол жертвы, как женский.
Эмансипация украинских семей начинала раздражать. Похабная формула "хата в городе и огород в сэли" плодила разложение. Возьмите городскую тварь образца 75-го года - на жопе коттон, подмышки потеют в полиэстер, собачьи опята сосков уже в гипюре, хавальник - под слоем Lancome, и только между ног - все еще вата. Как военная база в Сирии. За которую, кстати, ни цента не берет благородный Хафез Асад, в прошлом ас сирийских ВВС. Того, кто способен рассиропиться от сюжетов подозрительных фото, сделанных в Голливуде, рано или поздно будут хлестать по роже фотографиями, сделанными в Израиле. Цена овощей, выросших благодаря свиной моче... Помидорки, людишки те и другие должны созреть.
В гротообразной глубине гостиной пиходелически змеился дым от бабушкиной папиросы. Изнутри комнату освещал один экран черно-белого телевизора. Джокер увидел, как на стене тени от острых ногтей стряхнули в керамическую пепельницу (из Рейха) цилиндрический пепел.
Шел хоккей. Наши играли с отвратительными абсолютно всем чехами. Точно так же бабушка смотрела хоккей и десять лет назад, когда еще жив был домашний кот Штюрмер. И чехи-шпикачки были так же, без исключения отвратительны всем, кто в ту пору посещал их дом. Чешские болельщики скандировали свое: "До-Ко-Го-До-Ко-Го!", и бабушка с презрительной, как в немом кино, гримаской, добавляла: "Да до хера твоего!"
Джипси Джокер аккуратно повесил плащ на плечики и прошел, минуя два чулана, через бесконечно длинный коридор к себе, в спальню-кабинет. Включил лампу, уселся на венский стул из Восточной Пруссии. Скрестил руки на его изящной, но жесткой спинке. Задумался.
Человек в черном. Коненчно, то был Сру-ля-ля. Приходил к Зэлку вмазать. Ведь в Понедельник "Маричка" не пашет. Точнее, у музыкантов выходной. А фильм, который пересказывала глупая амфибия Мертвоглядов, называется "Dracula A.D. 1972". В роли графа, конечно, Кристофер Ли, а его вечного противника играет Питер Кушинг. Джокер видел обоих только на фото. Всех, кого видишь на фото, воспринимаются как политики, или родственники.
Сатанизм не сходит со страниц советской печати. "Известия" уделили внимание "Экзорцисту". В "Литературной газете" разоблачают взгляды и методы доктора Ла Вея. Плотно составленная Человеком со Слеклянным Глазом брошюра "Алекс и другие" содержит уйму сведений о серийных убйцах 60-х годов. Отдельная глава отведена Чарлзу Мэнсону. Жуков приводит фрагмент его последнего слова, цитирует песню "I'm a mechanical man". Не мало. Есть там и портрет. Конечно, интерес к порноматериалам, тоже по-прежнему традиционно велик; имеет место спрос, и даже желание пусть скупо, но платить за черно-белые поебеньки, переснятые со страниц скандинавских изданий.
Но вот уже какой-то юноша, пожелавший сохранить инкогнито, приобрел у Гарримана через Азизяна небольшой плакатик Линды Блэр. Скорее, просто центральный разворот. Цветной. За чирикман. А это значит, что к непросыхающим от семени рукам Азизяна прилипла, как минимум, пятерочка. Итого - пятнарик! Чтобы советский юноша расстался с такою суммой ради девочки, в которую вселился Злой Дух, юношу нужно как следует раздрочить. Ведь это не волосы на ушах отрастить! Это - культ.
Даже многотиражная газета, орган партии, не зажмурилась и поместила описание эпизода, где одержимая Князем Тьмы школьница погружает между ног распятие, и таки им немножко балуется... Мастурбирует! А? Эффектно? Посреди вестей с полей, огородов и ракетодромов. Похоже, очень похоже, что... (Гарриман припоминает правильный глагол) - DEVIL RIDES OUT. С благополучием вас, товарищ Белограй. Заждались.
Кто же он, этот инкогнито? Может, Волкосёров-младший, давняя young love умной и независимой Светы Фрайхайт. Света - дочка австрийского архитектора-антифа (бежал в СССР после аншлюса), и она из немногих, кому Гарриман доверяет. Ну нет, вряд ли это Волкосеров.
Один хуйлыга, будущий педагог из Бердянска что-там варавил, когда они втроем выпивали у Зэлка, будто-бы он посмотрел восьмимилиметровую копию "Экзорциста". Где-то, мол, чуть ли не в общаге у черножопых, на простыне. Сюжет, надо сказать, был описан им подозрительно подробно. Для усиления эффекта, он позволял себе и такие сравнения: "Это, Гарри (знаменитые бельма крупным планом), как если бы ты сейчас зашел в соседнюю комнату и увидел меня в телевизоре, играющим на бас-гитаре у "Песняров"".
В отместку Гарриман напугал его своим давнишним еретическим козырем легендой о вознесении Гитлера в Валгаллу. Прямо из Рейхстага, на глазах у парализованных хоррором народцев "чо-чо" и "за що", согнанных мировым ростовщичеством ради спасения народца "шё-такоя". Распоясавшийся Джипси Джокер даже обозвал силы союзников "бандами Кагановича", так что у обоих бухих слушателей очи повыскакивали, точно собачьи хуйки из кожаных орбит.
Скорее всего, просто подрос и начал хорошо зарабатывать кто-то из тех мальчиков, что целое лето не вылезали из могил, потревоженных экскаваторами, когда у них в районе прокладывали трубы теплоцентрали. Было раскопано целое кладбище немецких оккупантов.
Обнаружились буквально россыпи человеческих скелетов. Порочные зомби-пионеры солнцепоклонника Чижевского стали пропадать в ямах безвылазно. А похожий на безволосую обезьяну Чижевский, требовал от подвластных ему подростков все новых и новых чудовищных результатов!
Один работник органов, некто Летучая Мышь, намекал даже, что Чижевский, случалось, давал sos будущему министру с такой семитообразной головкой на вертлявой шее. Кликали этого педераста "Анфиса", и его родители уже тогда служили по диполоматической части. Намек на "Анфису" можно отыскать в анонимной пародии на "Ресторанных дюймовочек" Владимира Шандрикова:
Полу-пидор,
Полу-жид,
Полу-дипломатия.
Некоторые школьники пользовались пустыми глазницами арийских черепов для достижения хорроргазма. Per oculum cranialis. "С черепом Мимира Один беседует". Владыкали-елдыкали вотанообразные черепа гитлеровцев, выстреливая малафьею на внутреннюю костяную стенку, точно яичком об церковный купол. Тот фриц, кто не поймал на загорелую под солнцем Скифии шею железный крест, все-таки получил в глаз-очко свой кусок салями. В качестве Sommerhilfe. Но перед этим, почти тридцать лет назад, он получил кусок свинца. Ну чем не сюжет для переписки через КИД - кружок итер-наци-анальной дружбы. Но писать лучше инкогнито.
Кстати, правильно вроде бы "инкогнито", однако, Элис Купер в "No more mr. Nice guy" отчетливо произносит своим ехидно-плаксивым голоском: "I went to church incognito". И Костя Беляев тоже шпарит в куплетах:
"А Буденный и Никита
Жрут мацу, но инкогнито."
Трудно понять, как надо правильно. Скорее всего - как вверху, так и внизу.
Гарриман поднимается со стула, и после недолгих манипуляций устанавливает в комнате замысловатую иллюминацию. Партитура света хранится у него в голове - ясная и фантастическая, как девичье имя его бабушки Антонина Осиповна Преториус.
На вычурно-устойчивом подзеркальнике, по-обезьяньи свесив экранированый провод, притаился паяльник. Под ним - бархатная салфетка. Она впитала проклятия и вопли своей прежней хозяйки, которую до смерти изнасиловали азиаты, шагнувшие в ее пропащую жизнь прямо с обложки буклета "Untermensch".
Словно бисерная рыбка поблескивает скальпель. Бритва убитого немецкого офицера черна, и подобна пиявке. Флиппер-Лифарь получил за нее особо жесткий материал. Остался доволен, но стал заметно избегать встреч с Гарриманом.
Разобранный радиоприемник Telefunken, тоже трофейный - Гарриман слушает по нему Юрия Осмоловского и "Музыку для танцев", оголил свое смертоносное, когда оно под напряжением, нутро. Лампочки, изготовленные руками воспрянувшего духом народа, холодны. Они остыли, как печи крематория, но стоит только вонзить вилку рожками в гнезда розетки - источника неподвластной ООН, НАТО, и ОблОНО губительной и животворящей энергии электричества, и они зардеются, точно щеки Джульетты в Веронском склепе. Теплом, перерастающим в жар. И свет. Две грани огненной стихии.
Джокер вынимает из кармана брюк "Ронсон" Нэнси-марсианки и прячет вещицу в ящик столика art deco. Там же, в футляре от кольца хранится прядь его младенческих волос. Впрочем, не так давно, он подменил их прядью волос другого младенца, поновее. Но об этом еще никто не знает. Оттуда-же он извлекает довольно неожиданный для двора, где он живет, перстень - львиную голову с крохотным рубином в разинутой пасти. Камень напоминает капельку крови, весьма необходимую в этом старательно составленном натюрморте. Джокер надевает перстень на указательный палец левой руки и снова усаживается верхом, как черт в песне Галича, на стул. Weird.
Магнитофон пора перебирать, почистить окислившиеся контакты, удалить спекшуюся фабричную смазку, впрыснуть нового масла. Аппаратус созрел для профилактики. Японская техника стоит слишком дорого, чтобы дурно обращаться с отечественной.
А откуда, между прочим, возникла легенда о самосожжении японских "магов"? Да от того же пожара в "Маричке". Аппаратуру зачехлили на ночь, кабак заперли, а утром приходят, открывают - а там все сгорело на хуй.
Значит, во тьме ночной, имело место нечто феноменальное до такой степени, что след этого явления в кабацкой архитектонике оказался достоин возгорания и гибели в огне. Словно неспокойный замок в неспокойном замке. Ад, пылающий в аду темном и холодном. Елена Канн, если верить мадам Жакоб превратилась в "женщину, от которой попахивает", потому что у нее во чреве разлагается гомункул-эмбрион, которого она не сумела вытравить. А отец уродца - черный маг Спектор от него отрекся.
Версия о поджоге, как об акции антисоветского подполья "не греет абсолютно" в виду своего полнейшего неправдоподобия. Кабак - не Рейхстаг.
Единственный деликатный способ заставить неблагодарное быдло выказать формальную признательность за бесплатное жилье, обучение, питание, продемонстрировать внешний патриотизм, которого, как покажет дальнейшее, у этих мозгляков-паразитов не было ни на волос их скрюченной волосни - это выйти два раза в году на демонстрацию! И даже такой, предельно необременительный пустяк, многими из их серого числа воспринимается, как якобы зверское вмешательство государства в личную жизнь граждан. А Запад за всем этим следит и поощряет. Не дает захиреть родственным душам по эту сторону Занавеса.
Джокер окинул взглядом портьеры. Иногда они кажутся ему знаменами-хамелеонами, изменившими до лучших времен свои узоры и окраску. И в одно прекрасное утро они колыхнутся, потревоженные воздушным потоком, и заполощутся в распахнутых окнах заре навстречу.
Инструменты тоже ждут. Они ждут, как могут ждать только неодушевленные предметы. Без колебаний коррозии, без деформации и сомнений насчет того, что обещанный день придет, и они выполнят свою роль. Твердо и с блеском сумеют проявить свою глубинную, неприрученную сущность.
Аня М. побывала в комнате у Гарримана только однажды, в четвертом классе, приносила то, что задавали, покуда он болел, кашлял, бредил и завидовал своим неодушевленным соседям по "палате". Тогда, чтобы войти и выйти, ей понадобилась одна и та же дверь.
Наступит день и, наступит час, который никогда не показывают на циферблате черные стрелки, и она придет сюда, чтобы больше уже никогда не возвратиться туда, где ее будут вспоминать и оплакивать. Туда, откуда ей посчастливилось улизнуть на гипнотический зов любви.
"И острый нож блеснул в моей реке... руке... Однажды вечером взгрустнулось что-то мне, я вышел из лесу... Однажды вечером..."
По ту сторону окна, за шторой, от карниза отвалился кусок штукатурки, звонко и резко стукнулся о цинковый подоконник. Молодой человек, сидящий в центре комнаты на венском стуле, не отводя глаз смотрел на распахнутую дверь.