9.
Ехали мы всю ночь. В четыре утра автобус стал на стоянке. Я открыл глаза. Увидел с противоположной стороны от меня воду.
- Кельн, - сказал я проинес губами.
Полноценного глубокого сна у меня уже не было. Я все время ворочался. В семь утра по европейскому времени нас разбудили. Я даже этому обрадовался, несмотря на то, что мне ужасно хотелось спать.
Часов до десяти была экскурсия. И все это время город был "мертвым". Почти никого не было на улицах.
Впечатлений ровным счетом никаких. Только Кельнский собор поразил своими размерами.
После экскурсии мы зашли в супермаркет, где купили еды на обратную дорогу и пива, которое потом пили до четырех утра в польской гостинице для дальнобойщиков.
Все же оставшееся время из отведенного нам для самостоятельного изучения Кельна, я и еще два парня и две девушки провели в "Макдоналдсе".
10.
Боже, сколько лет я иду, но не сделал и шаг.
Боже, сколько дней я ищу то, что вечно со мной.
Сколько лет я жую вместо хлеба сырую любовь,
Сколько жизни в висок мне плюет
Вороненым стволом долгожданная даль!
Черные фары у соседних ворот,
Люки, наручники, порванный рот.
Сколько раз, покатившись, моя голова
С переполненной плахи летела сюда, где
Родина.
Еду я на родину,
Пусть кричат - уродина,
А она нам нравится,
Хоть и не красавица,
К сволочи доверчива,
Ну, а к нам - тра-ля-ля-ля...
Боже, сколько правды в глазах государственных шлюх!
Боже, сколько веры в руках отставных палачей!
Ты не дай им опять закатать рукава,
Ты не дай им опять закатать рукава
Суетливых ночей.
Черные фары у соседних ворот,
Люки, наручники, порванный рот.
Сколько раз, покатившись, моя голова
С переполненной плахи летела сюда, где
Родина.
Еду я на родину,
Пусть кричат - уродина,
А она нам нравится,
Хоть и не красавица,
К сволочи доверчива,
Ну, а к нам - тра-ля-ля-ля...
Из-под черных рубах рвется красный петух,
Из-под добрых царей льется в рты мармелад.
Никогда этот мир не вмещал в себе двух:
Был нам богом отец, ну а чертом
Родина.
Еду я на родину,
Пусть кричат - уродина,
А она нам нравится,