Утро началось с пробившегося сквозь угрюмые тучи калида, что ознаменовало окончание дождя, беспощадно заливавшего поселок и близлежащие территории всю ночь напролет. Лир поднялся быстро и неожиданно легко, однако через несколько минут почувствовал сильный недосып: сказались вчерашняя активность в поздние часы и выпитый алкоголь, которым он совсем не баловал организм до этого. Зато ранки и ушибы за четверть суток успели слегка затянуться и больше не столь сильно тревожили участника вчерашнего боя.
Первым делом парень отправился не завтракать, а искать местный рынок, чтобы купить себе новую одежку. От вечерней многолюдности не осталось и следа: жители в такую погоду предпочитали наводить порядок дома, а не мочить обувь в размокшей почве, работая на полях. Во всяком случае те, кто мог позволить себе подобное, ибо остальные уже во всю попеременно работали мотыгой и лопатой, радуясь теплым лучам. Поежившись то ли от холодного ветра, развивающего в разные стороны тряпье, то ли просто от наблюдения за бедными крестьянами, Линур двинулся дальше.
Противно заскрипев, качнулась свежепокрашенная вывеска гончарной, внутри которой уже готовилась к продуктивному дню молоденькая девушка. Краем глаза она заметила проходящую мимо знакомую фигуру, однако юноша не бросил в ее сторону и взгляда, хотя не увидеть голубоглазую красавицу не мог. Пятно на плече свидетельствовало о том, что отмыть вчерашнее недоразумение ему не удалось, а легко заметные ссадины на лице — что умудрился влезть в драку. Девица предыдущим днем почему-то даже не сомневалась — так и будет.
Рынок отыскался достаточно быстро и представлял из себя примерно то же самое, что и место для торговли в родной деревне Лира. Как и ожидалось, большинство лавок были пусты: приезжие и местные торговцы не желали мочить драгоценный товар и поэтому начинали рабочий день немного позже. И все же подойти было к кому.
Запрос Линура не являлся чем-то необычным, посему подходящая ему вещь нашлась почти сразу. Худой мужчина с короткой бородкой недолго порылся по объемным мешкам и с третьей попытки вытянул из них нужное: камизу серого цвета. По размеру она подходила почти идеально, поэтому другие варианты юношей даже не рассматривались. Все у этого же торговца он приобрел теплый плед и плотную простыню — в пути такая сгодится в качестве элемента для импровизированного спальника и подстилки на траву. Места они занимали много, но на обещанном коне подобный груз будет куда положить.
У пары лавок со стороны покупателя висели яркие вышитые гербы. Совсем неизвестные — должно быть, они принадлежали каким-то мелким семьям. На одном изображалась черепаха, а на втором расцветающий куст черники, что в народе не считались самыми везучими и запоминающимися талисманами, однако парень был уверен, что каждую символику можно трактовать по-разному. Оба человека занимаются мирным ремеслом, поэтому черепаха, скорее всего, значит неспешность и рациональный расчет, а также умение своевременно делать необходимое, когда черника, в свою очередь, говорит о процветании и богатстве семьи или клана.
Получив сдачей пару медяков, Лир вернулся в таверну. Позавтракав двумя вареными яйцами с овсяной кашей и запив все это кружкой крепкого чая, он забрал пожитки из комнаты и стал ожидать Ралафара на улице, найдя неподалеку от заведения кем-то специально вырезанное под лавку бревно. Спокойное раннее утро успело смениться на припозднившуюся суету: дети вышли поиграть и побегать, мужчины направлялись на работу или наряжались в путь и запрягали ослов и лошадей в зависимости от тяжести своих карманов, а женщины спешили на рынок прикупить необходимые для быта вещи у успевших заполонить все свободные места продавцов.
Возможно, Линур наслаждался столь родной атмосферой в последний раз. Дальше его ждет длинная дорога, неизвестные края и новые лица. Мода, архитектура и более вспыльчивый характер местных — изменится все. Даже растущие вокруг деревья и кусты иных видов постоянно будут напоминать о том, что он чужак. Внутри зародилось волнение и легкий страх: совсем один, окружен незнакомцами, едет за легендой, нарушая при этом закон страны, которой предан. Впервые рядом с Лиром нет близкого, способного поддержать добрым словом, отчего ему становилось особенно не по себе.
— Пришлось немного задержаться, — раздался голос позади. — Гляжу, ты успел заскучать?
— Просто задумался.
Отбросив эмоции в сторону, молодой человек обернулся с фальшивой улыбкой на лице. Обе животинки стояли за спиной князя, и понять, которая из них принадлежит последнему, можно было сходу. Пусть он и скрывает свой статус, но при этом столь заметного из-за размеров и мышц коня решил не прятать вовсе, хотя именно по нему сразу же разгадывается состоятельность владельца. С другой стороны, уезжать из родного дома на чужом транспорте было бы слишком подозрительно, а бросать верного скакуна и покупать другого попросту невыгодно во всех аспектах.
Тем не менее доставшуюся Линуру лошадь только последний дурак назвал бы плохой. С белоснежной шерсткой, она относилась к верховым со смесью вьючных и поэтому отлично подходила под нужды рядового путешественника. Запрягать ее надобности не было: кто-то сделал это заранее, посему осталось лишь сбросить на нее заполненный наполовину походный мешок и купленные совсем недавно вещи и запрыгнуть в седло. Погладив жесткую гриву, юноша решил, что вот он — его самый близкий друг на ближайшее время.
— В местной конюшне не было приличных вариантов и мне пришлось немного проехаться по округе, — объяснил задержку мужчина. — Как тебе результат?
— Я человек не балованный — и за осла бы поблагодарил. Но вижу, что ты на самом деле постарался ради меня. Спасибо!
— Не стоит, сынок. — Ралафар поднял ладонь в останавливающем жесте. — Это не подарок, а твой долг. Я дал тебе удочку — воспользуйся ею с умом. Ремешки сам подтянуть сумеешь?
— Справлюсь.
— Тогда ходу, догонишь!
С верховой ездой парень был знаком неплохо, хоть и катался на одном лишь соседском ломовом коне еще подростком. До грации истинных всадников ему было далеко, но в седле он держался хорошо и поддерживать бег рысью мог стабильно. Удовольствия же при этом от процесса юноша получал немерено: как только холодный ветер стал бить по щекам, он ощутил чувство свободы. Лир несся быстрее всех и был выше всех. На его пути не может быть преград, что задержат его, не может быть непреодолимых трудностей. Кто или что обладает достаточной силой для того, чтобы остановить стремящегося к заветной цели человека? Никто и ничто!
Трепетать заставляла и природа вокруг. Сбоку от дороги мелькали пестрящие зеленью рощи и чащи, невысокие холмы и величественные горы вдалеке с белоснежными пиками, голубые озера и мелкие речушки, бескрайние поля и благоухающие луга цветов. В тени деревьев и густой траве время от времени можно было заметить пробегающих мимо или внимательно наблюдавших за гостями зверей. Среди них находились как маленькие представители лесного населения вроде зайцев и ежей, так и крупные: лоси, окапи, туры и зубры. Особенно большое скопление живности находилось у воды, из-за чего иногда у путников возникали трудности с набором запасов питья: хищники обычно не хотели покидать водопой раньше времени, предпочитая отгонять всех остальных.
Когда время достигло восьми часов вечера, поездка вызывала у Лира уже совсем иные чувства. Ягодицы покрылись синяками и отдавали болью при каждом тряхе, ляжки окончательно одеревенели и более не могли держать тело в седле, поэтому инициированная князем остановка позволила Линуру, наконец, передохнуть.
— Пора бы размещаться на ночлег.
— Здесь? — удивился он. — Мы не поедем в деревню?
— Чем тебя не устраивает чистое ночное небо? Или ты хотел оставаться в комфорте весь путь?
— Но если у нас есть возможность, то почему бы не заночевать в гостинице? Успеем ведь еще на земле поваляться.
— У нас есть возможность заночевать на улице, а не в привычном уюте, и мы воспользуемся ею. Ты должен привыкнуть к почве, жрущим тело насекомым, кусающемуся холоду и постоянной опасности. Не всегда можно развести огонь, чтобы согреться, и не всегда укрыться от проливного дождя. Чем раньше ты этого запомнишь, тем лучше. К тому же мне приходится аккуратничать во всем.
Раф направил лошадь с дороги в растущую по бокам чащу и двинулся вглубь прогулочным шагом, высматривая место на ночь наравне с потенциальной опасностью.
— Может казаться, будто я свалился на тебя, как снег на голову, и отчасти это правда, но не вздумай называть сию встречу везением. Поселение хоть и было небольшим, но располагалось рядом с трактом, по которому ездят абсолютно все: от самых бедных крестьян и узников до братьев и сестер Императора. Я два дня караулил таверну со всех сторон, наблюдал за теми, кто приезжает и уезжает, и не готовятся ли владельцы заведения к встрече почетных гостей. Я обезопасил себя перед тем, как зайти внутрь, но даже там садился всегда в самый темный угол и не отсвечивал — вовсе не существовал для остальных посетителей. Сейчас же ты предлагаешь завалиться в неизвестность только потому, что мы можем. Поверь моему слову, знать любит заехать выпить по вечерам в первую попавшуюся харчевню. Подобное безрассудство слишком опасно — я бы не хотел обзаводиться хвостом с самого начала, ведь нам еще закон нарушать. Да и какая это тогда свобода, коль по пятам следует охрана.
Князь выбирал подходящее место для привала долго и тщательно, пока в полукилометре от тракта не наткнулся на хорошо скрываемый ветвями пятиугольник, образованный стволами деревьев. Пространства хватило чуть ли не впритык на них двоих вместе с привязанными конями. Соорудив небольшой костер и подтащив поближе к нему бревно с поленом в качестве сидений, путники уселись ужинать. Ралафар развел огонь при помощи личной способности постепенно нагревать ладони до невообразимых температур: первыми загорелись хворост и шишки, лишь через минуту передавав пламя на влажную древесину. На высказанные опасения быть замеченными он ответил кратко — не заметят. Но потом дополнил, что даже если да, то вряд ли нападут. А коль все-таки найдутся такие дураки, то у него и для таких припасено противодействие.
Когда посреди плотно растущего леса появился еле заметный источник света, за пределами домов и замков окончательно похолодало. Лир подстелил под ноющий зад простыню, а сам укутался в плед чуть ли не с головой, пытаясь не замерзнуть. Ралафар не отставал и надел теплую массивную шубу, которая согрела бы его даже в снежную пургу. Затем оба достали запасы еды и принялись набивать желудки. Раф располагал продовольствием получше и побогаче: в бурдюке у него было вино, а в сумке курт и вяленое мясо, которое тот разжевывал легко и быстро. Линур же трещал сухарями и сушеным мясом откровенно плохого качества, что напоминало резину и заставляло его активно работать челюстью. Делиться князь со спутником не собирался, как и последний унижаться и просить об этом.
Как только с ужином было покончено, парень еще немного молча посидел у костра, кое-как сдерживая закрывающиеся сами по себе глаза, и собирался уже ложиться спать, когда мужчина неожиданно заговорил, отчего бодрость моментально вернулась к нему.
— Ты вчера хотел узнать какую я преследую цель, помимо гульбы и драк, — напомнил он. — Что ждет меня в Королевстве, когда я туда доберусь. В этом нет ничего сокровенного, поэтому предлагаю послушать сейчас. Разве что можешь принять меня за дурака, но не ты первый, не ты последний. Как всем известно, мои далекие предки были первооткрывателями. Они отправились в горы, пытаясь исследовать тамошние земли и покорить гралов. Они числились в рядах первых счастливчиков, переместившихся на Землю вместе с адрагонцами в поисках артефакта для перехода на неизвестную тогда соседнюю планету. Именно Либеро отыскали заветный камень и открыли проход на Фрит. Они стали мореплавателями, хотя условия для матросов и капитанов кардинально изменились с приходом Системы — налаженная связь с государством посреди воды оборвалась и больше никогда не восстановилась, несмотря на все усилия, которые были приложены жителями Рутткорда. Те, кто уплыл и не успел вернуться обратно до переменившего устрой жизни дня, более никогда не видели родных краев.
— Это время прошло. От истинных Вольных людей осталось одно лишь название, мастерство в войне и богатства. Но наша суть и предназначение оказалось забыто. Ты так не считаешь?
— Совсем нет. — Лир почуял подвох. — Как можно оставаться первопроходцами, если идти больше некуда? К тому же ваша семья до сих пор регулярно отправляется на Фрит! — оговорился он незаметно для себя самого.
— Но за сотни лет так ничего там и не нашла, — скривился князь. — На месте моих родственников могут быть любые другие люди. Последнее время, к примеру, все чаще на экспедиции стали брать устойчивых к холоду мутантов. Еще немного и они вытеснят Либеро окончательно по причине куда большей продуктивности.
— А может дело в том, что других планет в Круге вовсе не существует?
— Удобная отмазка, — хмыкнул Ралафар. — Может и в этом, но я хотел подвести к другому, а не обсуждать устройство вселенной с тобой. Пришло время подтвердить статус первооткрывателей!
— Куда ты отправишься? — настороженно поинтересовался юноша.
— Меня ждет второй континент. Я собираюсь поплыть на корабле.
— Но ведь это невозможно! — возмутился он. — Сколькие пытались и ни один не вернулся обратно.
— Я не глупец — мне известно обо всех рисках. Но недавно произошло нечто, что позволит превратить невозможное вчера в реальность сегодня.
— Ты веришь в кровь, сынок? Веришь ли, что отпрыски великих имеют намного больше шансов повторить их успех, нежели обыватели? Не прими за оскорбление, но мой сын будет обладать куда более лучшими цифрами, чем ты сейчас.
— Потому что у него будут лучшие учителя.
— Уже есть, — поправил Раф. — Но это не только их заслуга. Как иначе объяснить, что все высокопоставленные персоны имеют самые мощные способности, хотя получили титулы по наследству, как и их отцы? Почему именно мне досталась магия, при помощи которой я смогу пересечь море?
— Новое заклинание? — дался диву Линур. — В таком возрасте?
— Я не совсем старик, как тебе может казаться, но подобное и правда происходит нечасто. Словно сама Система услышала мои терзанья и подарила желаемое. Я стану тем, кем всегда должен был стать!
— Неужели всего один пункт в интерфейсе поможет справиться со всеми ужасами, таящимися на глубине? — Парень не мог поверить в такую потенциальную мощь.
— Детали способности тебя не касаются, но если применить ее с умом — да, поможет. Я отправляюсь в Королевство, ибо только там найдутся готовые и способные заняться кораблестроением люди. Пока судно будет строиться, наберу команду: многие из Бравов согласятся стать матросами. Само путешествие затяжным быть не обещает: как известно, у Либеро богатое наследие, поэтому мне удалось отыскать карты морских путей тех времен. Я переписал их себе и доберусь до островов быстро и без приключений. А вот что или кто ждет нас на них — большой вопрос, на который совсем скоро появится ответ.
— Судьба свела двух безумцев, собравшихся изменить мир.
— Я не безумец. — Мужчина сощурил глаза. — Не будь заклинания, я бы и не подумал совершить нечто подобное. Шансы на успех высоки, как никогда прежде! Это ты гонишься за бликом, ты отправился вперед с пустыми руками и ты не имеешь четкого, проработанного плана! Безумец здесь только один.
Лир на мгновение выпал в осадок. В голове возник вопрос: «зачем я ему?»
— Я полагал, что ты веришь в меня. Но коль ты едешь не позабавиться, то почему тратишь время и возишься со мной? На кой помогать, если я ничего не достигну?
— Ты знаешь только то, о чем я тебе поведал. — Ралафар улыбнулся, отчего по коже пошли мурашки. — Не верь во все, что говорят. Особенно первые встречные.
— Но зачем обманывать? Чем можно разжиться у обычного деревенского жителя?
— У любого существа при себе всегда есть самая ценная вещь — его жизнь. Не думал ли ты, что мне надобно убить тебя?
Линур задумался всего на секунду.
— Тогда почему еще не сделал этого? Да хоть сейчас! У меня нет ни единого шанса выстоять в дуэли.
— Я сказал неправду не поэтому, сынок, а из-за того, что у тебя появится возможность донести эту информацию до лишних ушей. Если по какой-либо причине наши пути разойдутся, то ты можешь разозлиться и за неплохие деньги поведать моим неприятелям эти знания. А врагов у меня много.
— Но про корабль и способность ты все равно рассказал. К тому же кто поверит проходимцу?
— Многие, если ты будешь достаточно убедительным. — Князь был серьезен, как никогда прежде. — Королевство находится далеко, и неизвестно когда я там окажусь, где конкретно и в чьем окружении. Если же кто-то влиятельный будет знать все наперед, то ничего, кроме долгой и мучительной смерти, меня не ждет.
— Выходит, с тобой я в полном неведении, — констатировал юноша.
Раф некоторое время молчал, смотря на языки угасающего пламени.
— Будь по-твоему: кое-что ты все-таки узнаешь. На этот раз правду. В один момент мне понадобится помощь, поэтому взять кого-нибудь с собой было просто необходимостью. В ближайшем городе мы узнаем о твоих способностях и тогда решим: продолжим ли путь вместе, или я повторяю поиски нового человека один. Пойми, ты не особенный, ибо не первый и даже не второй. Один из предыдущих спутников уже успел доставить неприятностей и впредь, во избежании подобного, выбор стал более избирательным. И да, твое стремление найти артефакт невероятно наивно, но одновременно с этим, повторюсь, благородно. А я уважаю благородство. За оказанное содействие ты получишь ответную услугу, перебравшись в Царство. Шансы отыскать четверку мизерные, но это уже твое дело. Такой расклад устраивает?
— Это уже больше походит на действительность, — согласился Лир.
— Тогда пора ложиться.
Ралафар встал и практически затушил ногой и так слабый огонь, тем самым оставив лишь приглушенный источник света, который минут через десять должен будет окончательно погаснуть. Придвинувшись поближе к излучающим тепло углям, он закутался в шубу и накрылся сверху постеленным на земле мехом. Через минуту с другой стороны костра легла еще одна обмотанная теплыми вещами фигура. Вымотанным путникам понадобились мгновения, чтобы сладко заснуть.