Приспешники Барута довольно быстро примчались на зов Улюка. Вооружённые короткими мечами, они взяли нас в кольцо, если так можно выразиться, ведь пространство туннеля достаточно узкое. Оружие мы не имели и потому безропотно подчинились. Улюк рассказал всё, что произошло и во всех подробностях передал мои слова о смене власти в катакомбах. Нахмуренные стражники повели нас по известному мне пути. Мы направились в Грот Собраний. На этот раз моя встреча с местным ханом не обещала быть столь безоблачным, как в прошлый раз. Но я не падал духом в отличии от моих соратников. Санбек не переставая что- то лепетал, он явно нервничал. Одноглазый кряхтел, ковыляя позади меня и время от времени ворчал. Я их понимал: с Барутом ссориться не охота ни одному из обитателей подземелья. Теперь-то я знал, что делают здесь с неугодными. Меня передёрнуло при воспоминании о подземных слепых червях, которых используют для извлечения жира. Вспомнилось и то, что им служило пищей. Рвотные позывы скомкали мой голос так, что я не смог и слова сказать, лишь прохрипел, откашлялся и сплюнул на глиняный пол коридора. Наверняка Самбек опасался, что нас решат скормить червям. Меня раздражала его паника. И в то же время нельзя было отрицать, что парень спас меня сегодня. И это меня почему-то злило, должно быть, я просто не хотел быть у него в долгу.
Мы приближались к месту назначения. Через пару минут я вновь оказался в обширном кратере. Неподвижно, словно идол, Бурут восседал возле очага на шкурах. По обе стороны от него в томных позах полулежали почти обнажённые женщины. Свет факелов заставлял яркие блики плясать на их коже.
— Хат Барут! — выкрикнул один из воинов, схватив меня за шиворот и толкая перед собой, — вот этот новенький ставит под сомнение твою власть! Кроме того он и эти двое находились в Степи после захода солнца!
Барут прищурился, поглаживая свои длинные белёсые усы. Ожоги на его подбородке сейчас мне показались особенно отвратительными.
— Санбек, Санбек, — покачал головой Барут, — зря ты привёл к нам этого…как его там звать?
— Моё имя Хизар! — громко произнёс я. Мне на миг показалось, что Санбек втянул голову в плечи, стремясь спрятаться от гнева своего господина.
— Тебя не спрашивали, шакал! — прорычал за моей спиной воин и нанёс мне удар по ногам. Я не удержал равновесия и рухнул на колени, а потом медленно встал. Барут сделал рукой предупреждающий жест: по всей видимости, меня собирались ударить вновь, но хан решил пока повременить с наказанием.
— Ах, да…Хизар, — сказал он с пренебрежением, — я запамятовал твоё имя, столь никчёмное, что вряд ли оно оставит в истории хоть какой-то след.
— Может, другое моё имя тебе больше запомнится? — ухмыльнулся я. — Слушай и запоминай ещё одно моё имя. Меня зовут Огненное Сердце!
Взволнованный шёпот прокатился по гроту. Барут уставился на меня, а потом вдруг резко захохотал.
— Ты человек с огненным сердцем? — сквозь смех спросил он. — Да видел ли ты себя, оборванец?
Полуголые женщины по примеру своего хозяина залились смехом.
Я, презирая страх, тоже засмеялся, чувствуя, как во мне просыпается сила.
— Смеёшься, Огненное Сердце? — ухмыляясь спросил Барут. — Возможно, сейчас тебе станет не до смеха!
Он подал знак, и тут же в Грот ввалились две женщины, подталкиваемые воинами. Улыбка сползла с моего лица, когда я узнал Илону и Лиману.
— Вижу, вы всё-таки знакомы с этой бледнокожей, — торжествовал Барут, — а она-то мне всё твердит, что не знает ни тебя, ни Санбека, ни Одноглазого, а в юраке Лиманы случайно оказалась.
— Где дети? — встревожился я.
— При обыске они пытались бежать, — сообщил повелитель катакомб, — но разве можно скрыться от моих воинов? Нет, Хизар, нельзя. Чутьё не подвело меня, ведь когда я тебя впервые увидел, сразу понял, что ты доставишь мне проблем. Так значит решил свергнуть меня? Дерзко. Хорошо, что я приказал обыскать юраку целительницы. Дети её: мальчишка и девчонка спрятаны в надёжном месте. В случае чего их сразу убьют.
Тут Лимана всхлипнула. Барут схватил её за чёрные волосы и прошипел:
— Надо было сразу рассказать мне о белой рабыне.
— Она больше не рабыня! — выпалил я.
— Да ну? — хмыкнул хан подземелья.
— Хватит уже рабства! Оно тормозит развитие нашего народа, отдаляет его процветание! — продолжил я свою тираду. — Такие как ты, наделённые властью, виновны в этом. Вы виновны в плачевном положении ахаров! Но я исправлю это!
Я хотел было поднять руку, в которой уже чувствовал жар, но Барут схватил теперь Илону и приставил к её горлу кинжал «язык змеи». Я замер.
— Спокойно, Хизар, — процедил Барут. — Я не верю, что ты человек с огненным сердцем, но давай на всякий случай проверим это. Эй, Марик!
Из проёма показался здоровенный детина, наверное, больше самого Гурика. Заросший щетиной, он выглядел, как сказочный транкул, о которых так любила рассказывать мне покойная мать.
— Слушаю вас, повелитель, — промолвил с поклоном Марик.
— Созывай жителей Убежища на арену! — приказал Барут. — Объяви, что некий наглец именует себя Огненным Сердцем. Он вступит в поединок с моим любимцем! Ну же, пошевеливайся!
Трудно было представить, чтобы такой здоровяк проявил проворность, но тем не менее он весьма резво ринуться исполнять поручение хозяина катакомб.
Я оглядел присутствующих, желая понять, что за испытание мне приготовили. Одноглазый потупил взор, Лимана заплакала, а Санбек весь трясся, будто трава во время бури.
— Вижу, тебя одолевают вопросы, — приторным голосом пропел Барут, — скоро ты получишь на них ответы. Сейчас могу сказать лишь одно: ты очень крепко пожалеешь, что не умер на Жертвеннике! Я бы мог всех вас скормить подземным червям, однако я повременю с этим. Сразись с моим любимцем. Победишь, отпущу одного из твоих дружков или одну женщину. Если проиграешь, будешь наблюдать, как любимец сжирает их по очереди. Теперь же, мои славные соратники, — он обратился к воинам, — прошу проследовать на арену и полюбоваться занимательным зрелищем.
Мои руки тут же были скручены за спиной. Я чувствовал в себе силу разметать прихвостней этого тирана, но Барут сжимал горло Илоны и, угрожая ей кинжалом, заставил вступить в полумрак туннеля. Даже если я одолею стражу, этот гад успеет убить девушку. К тому же я не знал, где прячут детей Лиманы. Может, они были уже мертвы, но пока оставалась надежда, рисковать я не имел права.
Мы шли долго. Пару раз я видел, как Илона, ведомая Барутом, спотыкалась. Моё сердце при этом вздрагивало, словно я боялся за целостность драгоценного сосуда. Девушка эта волновала меня не только своей трагической судьбой. В ней было что-то ещё, едва уловимая прелесть нежного облика.
Наконец впереди показался яркий свет от множества факелов. По мгногоголосому гомону я понял, что Марик исправно выполнил поручение хозяина, оповестив народ о захватывающем зрелище. Осталось только узнать, что это за питомец такой у Барута, с которым мне предстояло схватиться в смертельном противостоянии. Коридор закончился, и мы вступили под своды огромной, если не сказать гигантской, пещеры. О ней я и не подозревал, а Самбек не удосужился рассказать об этом месте. В центре пещеры была круглая арена, огороженная решёткой. Но не это вызвало вопль ужаса, вырвавшийся из груди Илоны. В центре арены к торчащему из каменной породы железному кольцу была прикована длинная толстая цепь. Мёртвой хваткой она оковывала чешуйчатую лапу огромного существа.
— Цэрэг, — процедил я.
Санбек испуганно посмотрел на меня.
— Битва! Битва! — начала скандировать толпа, обтекающая решётку.
Барут поднял руку и все тут же замолчали.
— Жители катакомб! — громогласно произнёс он. — Я дал вам всем возможность существовать вдали от городов и деревень, где вы гнулись под властью ваших ханов! Каждый из вас мог погибнуть от зноя, непосильного труда, мог заблудиться в Степи и не дожить до рассвета. Но я принял вас в свой подземный мир! Я дал вам кров, возможность добывать пропитание и защиту от степного лиха! Как мне кажется, я мог бы рассчитывать на элементарную благодарность и уважение!
Одобрительный гул поднялся к сводам пещеры.
— Но не все оценили моё гостеприимство! — продолжил Барут. — Перед вами Хизар, пришлый человек, которого мы приютили в Убежище. Но вместо того, чтобы оказывать мне честь, этот мерзавец решил ниспровергнуть мою власть в катакомбах! Он хотел организовать заговор против меня! Против вашего любезного благодетеля! Что скажешь, Хизар?
Он повернул ко мне своё полное злобы обезображенное лицо. Я плюнул ему под ноги и повёл такую речь:
— Ахары! Барут, который тешит себя излишним тщеславием, не благодетель вам! И вы об этом прекрасно знаете. Иначе бы в подземелье жирные черви не поглощали бы трупы ваших же родных и близких! Власть Барута зиждется на тирании, так же, как и власть великих ханов, владения которых вы покинули при тех или иных обстоятельствах. Но это ещё не всё. Те цэрэги, что жили в кратерах Рябой Степи до вашего здесь появления погибли не от руки Барута! Он ввёл вас в заблуждение, рассказав сказку о том, как он умертвил чудовищ. Цэрэгов убила Пророчица, к которой вас не пускают!
— Закрой свой рот! — рявкнул Барут.
— Я человек с огненным сердцем! — эти мои слова шокировали публику и заставили всех замолчать.
— Раз это так, то докажи свою мощь! — рявкнул Барут и сам втолкнул меня за решётку к чудовищному ящеру. — Победишь его, и мы поверим твоим словам. Проиграешь, все твои соратники пополнят меню подземных червей!
Дверь решётки захлопнулась, и я оказался напротив отвратительного ящера. Морда его была подобна морде сказочных драконов: чешуйчатая, отливающая золотом, с рогами на носу и небольшими наростами по всей поверхности. Ростом цэрэг значительно превосходил даже здоровяка Гурика. Голова его упиралась в свод пещеры. Ящер шевельнулся, и цепь на его задней лапе загремела. Кончик длинного хвоста нервно дёрнулся, угрожая мне ядовитым шипом. Секунда, и хвост метнулся в мою сторону, как стрела, выпущенная метким стрелком. Но я не растерялся, высоко подпрыгнул, и смертоносный шип проскользнул подо мной. Такое я уже проделывал в схватке с тушканами. «Чем же ты меня удивишь, ящер?» — подумал я. И цэрэг удивил! Он раскрыл свою зубастую пасть и дыхнул на меня горячим паром. Зрители отпрянули от решётки с испуганными выкриками. Я почувствовал жар, обжигающий мою кожу. И ещё я почувствовал боль, будившую во мне неописуемую ярость. Душа моя запылала огнём, охватившим и сердце. По венам побежали огненные струи, а кожа на лице дала трещины, из которых вырывались языки пламени. Цэрэг кинулся на меня, я резко выпрямил руку, и из моей ладони вырвалось пламя, струёй ошарашившая монстра. Но ящер замешкался лишь на секунду, мой огонь не смог одолеть чешуйчатую броню! Дело складывалось не в мою пользу. Я увернулся от лязгнувших передо мной зубов, перекатился на другую сторону арены и тут же вскочил. Громыхание цепи приблизилось ко мне и я вновь подпрыгнул, чтобы избежать ядовитого шипа на хвосте чудища. Тут же я почувствовал как длинные клыки сомкнулись возле моего тела, в результате чего моя одежда оказалась в зубах цэрэга. Он метнул головой, подняв меня в воздух. Охи толпы смешивались с женскими криками и плачем. Ящер подбросил меня почти к каменному своду и открыл пасть, ожидая моего падения. Я этим воспользовался: живо направил огненную струю прямо в чудовищную глотку. Если чешуя выдерживала натиск огня, то раскрытая пасть оказалась уязвимым местом. Огонь прошёл по пищеводу во внутренности цэрэга. Он взревел, отшатнувшись, а я упал в метре от его гигантского тела. Ящер заметался по арене, врезаясь в железную решётку и грозя меня раздавить. Я быстро вскочил на ноги и прыгнул на прутья, чтобы бившийся в агонии цэрэг не задел меня. Через несколько минут ящер затих, а в воздухе запахло палёной плотью. Пользуясь общим замешательством я подбежал к двери и ударом ноги вышиб её. Барут опомнился от звука удара и ринулся к Илоне, которую он отпустил, наблюдая за схваткой. Девушке угрожал его клинок. Однако хозяин подземелья не успел настигнуть свою жертву, я опрокинул его точным ударом ноги. Барут с воплями повалился на пол, стража тут же кинулась ко мне, но я воздел руки, охваченные пламенем. Все застыли на месте.
— Спокойно! — проговорил я. — Или вы рискуете поджариться так же, как и эта жалкая ящерица! Воины ошеломлённо смотрели на меня.
— Я Хизар Марэк, сын хана Азара Марэка! Судьбой мне определено стать человеком с огненным сердцем! Слушайте меня, ахары! Я был у Пророчицы! Нам всем угрожает смертельная опасность! Скоро лихо Степи, накопив силы, хлынет сюда, а затем и на наши города и поселения! Защититься мы сможем лишь держав оборону в городе! Я готов повести вас на Амбухат и пошатнуть власть великих ханов!
Люди молча уставились на меня. Барут, пыхтя, поднялся на ноги.
— Ты сумасшедший! — прохрипел он. — Никто и никогда не одолеет степное лихо!
— Тут ты не прав, — вмешался вдруг Одноглазый. Он указал на поверженного цэрэга и продолжил, — разве ящеры не являются порождением Степи? Цэрэги — это тоже степное лихо, как и тушканы, как и песчаные люди. И Хизар смог одолеть этих противников! Я тому свидетель, а Санбек может подтвердить правдивость моих слов.
Санбек усиленно закивал головой.
— Мы в самом деле были у Пророчицы, — заявил Одноглазый, — она подтвердила наши догадки о том, кто такой Хизар. Он человек из легенды. Человек, которому суждено возвысить свой народ!
— Если вы согласны скинуть оковы рабства, если хотите жить достойно в великой империи, то сделайте меня своим предводителем! — призвал шокированных людей я. — У нас нет иного пути, как создать сильное государство, способное дать отпор не только Степи, но и иным противникам. Все вы знаете, что за последнее время лихо усилило свой натиск. Это говорит о том, что Степь готовит нам нечто страшное. Убежище больше не является безопасным местом. Мы должны идти в города, из которых вынуждены были бежать, гонимые и угнетённые. Вернём же себе наши земли!
В пещере поднялся невообразимый гул. Люди кричали наперебой. Кто-то плакал. Илона и Лимана пробрались ко мне и теперь жались к моему телу, страшась толпы. Барут решил воспользоваться шумихой и ринулся к нам. Он оттолкнул Одноглазого, попытавшегося ему помешать. В руке тирана мелькнул всё тот же клинок «жало змеи». Я, заметив этот подлый манёвр, отпихнул от себя испуганных женщин и встретил удар огненной струёй, вырвавшейся из моей ладони. Барут заорал, схватившись за обожжённую руку. Кинжал со звоном покатился по полу пещеры. Люди тут же замолкли, наблюдая за зловещей картиной. Я стоял напротив хозяина катакомб, тот с ненавистью смотрел на меня, только теперь в его глазах читался ещё и страх. Он попятился. Я, опасаясь, что он улизнёт, кинулся к нему. Одним ударом я сбил его с ног и, сконцентрировав всю свою силу, ударил пылающим кулаком в грудь Бурута. Кулак с треском проломил грудную клетку поверженного тирана. Я в ярости вырвал его сердце и поднял окровавленную руку, сжимающую этот страшный трофей.
— Нет больше угнетателя! — воскликнул я. — И такая участь ждёт каждого мерзавца, пользующегося своей властью для подчинения и порабощения людей!
Подземные жители таращились на меня с нескрываемым восторгом. Я швырнул всё ещё трепыхающееся сердце на арену. Оно шмякнулось возле трупа цэрэга, дополнив эту жуткую картину.
— Хизар! Хизар! — прокатилось по толпе, и усилившись, превратилось в настойчивый гул, — Хизар! Хизар! Хизар!
Ко мне подбежали стражники, служившие Баруту. Я, подумав, что они хотят вступить со мной в схватку, поднял было руки для огненного удара, но воины вдруг пали предо мною ниц.
— Стань нашим повелителем! — выпалил один из них, подняв голову и посмотрев на меня восхищёнными глазами. Это был Марик. Я поморщился, вспомнив его услужливость, мне был он противен. Однако убивать я его не собирался, не мог же я после своих обличительных слов в адрес Барута и великих ханов поступить так же жестоко, как поступали они.
— Что ж у вас будет шанс доказать свою верность нашему общему делу, — промолвил я, — делу объединения всех ахаров.
После мне пришлось выслушать множество восторженных комплиментов и громогласных обещаний. Вокруг меня толпились люди, в их глазах я увидел блеск, блеск надежды и уверенности в возможность лучшей жизни. И эту надежду дал им я. Теперь надо было подумать об исходе из Убежища. Тут взгляд мой упал на плачущую Лиману.
— Дети! — вспомнил я. — Где дети целительницы? — спросил я у Марика.
Тот кивнул мне и куда-то удалился. Лимана проводила его тревожным взглядом, а Илона обнимала её за плечи. Наши взоры встретились. Большие голубые глаза смотрели на меня со страхом. Вот уж чего я точно не хотел, так это того, чтобы Илона опасалась меня.
Сквозь толпу тем временем протиснулся Марик. Он нёс под мышками двух ребятишек. Я с облегчением вздохнул, узнав в них Агыра и Шерику. Лимана бросилась к Марику и со слезами на глазах приняла в свои объятия перепуганных детей. Когда рыдания прекратились, Агыр приблизился ко мне и спросил:
— Ты правда человек с огненным сердцем?
— Да, — уверенно ответил я и улыбнулся, — теперь нас ждут великие перемены. И как показало время, я был совершенно прав.