Заметив злорадно улыбающуюся секретаршу, сержант нахмурилась.
— Эй ты, подстилка! Дай моей девочке какую-нибудь одежду, ей нужно прикрыться. Не вести же её в таком виде по штабу…
Марта задохнулась от негодования.
— Солдафонка несчастная! Да как вы смеете! — выпалила она, но тут же взяла себя в руки и надменно выпрямилась. — Ничего я вам не дам. Пусть идет голая, ей не привыкать, — проговорила она ледяным тоном.
Мелькнула смазанная в движении гибкая фигура и Мориску, возникшая рядом с секретаршей, схватила её за горло. Дико сверкнув глазами, она угрожающе прошипела:
— Сука! Ты плохо меня слышишь? Так я быстро прочищу тебе уши!
Последовал удар ребром по горлу, и бедная Марта замерла, не имея возможности позвать на помощь. От натуги у неё полезли глаза на лоб, когда Мориску выхватила нож и со зловещей улыбкой схватила её за ухо.
Видя, что дело плохо, Эльза подсечкой сбила сержанта на пол, но та моментально взвилась на ноги и вновь ринулась к перепуганной девушке. Поняв, что Мориску на полном серьёзе вознамерилась отрезать уши секретарше Штейна, она заслонила её собой.
— Уймись, Мориску! — рыкнула она с решительным видом. — Совсем с ума сошла?! Вон там валяется полотенце, заверни меня в него и пойдём от греха подальше. Томас тебе самой уши отрежет, когда узнает о творящемся здесь безобразии.
Мориску засмеялась и, вернув Марте возможность дышать, разыскала полотенце. Она завернула в него Эльзу и, скрепив махровое полотнище острой длинной шпилькой, извлечённой из кармана кителя, отступила на шаг и полюбовалась своей работой.
— Эх, такую красу под тряпку упрятала! Но что делать? Служба превыше всего. Двигай конечностями, Тероян, тебя заждалась гауптвахта. Ты куда, поганка?! — завопила сержант, когда арестантка рванула от неё в направлении стола секретарши.
Всё же Эльза успела подскочить к селектору на столе Марты и, нажав кнопку, отчаянно выкрикнула:
— Штейн! Такую подлость я никогда тебе не прощу! Всё кончено! Слышишь, ублюдок?
Она занесла скованные руки, собираясь напоследок разнести ни в чём неповинный селектор, но бесшумно подошедшая Мориску схватила её за локоть и потащила прочь.
— Хватит буйствовать, Тероян, ты уже достаточно порезвилась. Идём, подруга. Нам пора.
— Да пошла ты!..
Глаза Эльзы горели недобрым блеском. Резким движением она высвободилась из сержантского захвата и почти бегом бросилась к выходу.
— Куда ты понеслась?.. Стой, дура! Будешь так бежать, на ноги тоже надену браслеты! — выкрикнула сержант, но догнала её уже за дверью.
В пустынном коридоре, когда они остались одни, Мориску посмотрела на понурую спину арестантки и вздохнула.
— Хватит реветь, дурочка, — негромко сказала она, и Эльза призвала на помощь всю свою шпионскую выучку, чтобы действительно не расплакаться.
— Не выдумывай, Мориску, тебе показалось.
— Ну, конечно, мне показалось! Как бы не так! Спорим, что ты и сейчас втихую распускаешь нюни? — сказала сержант и в её голосе зазвучали нежные нотки: — Эль, ведь ты по опыту знаешь, какие мужики козлы. Ну, на кой чёрт они тебе сдались?.. Моё сердце, я готова сколько угодно тебя ждать. Если надумаешь, я всегда приму тебя.
Догнав Эльзу, сержант дотронулась до её плеча.
— Эль, вот чего ты трусишь? Давай попробуем, может у нас получится…
— Чёрт побери! — раздражённая Эльза резко повернулась и оказалась носом к носу с сержантом, которая несколько опешила от неожиданности. — Мориску, хоть ты не начинай! Я очень тебя прошу! Хватит с меня любовей! Я уже наелась ими по самое не могу, ясно тебе? — процедила она сквозь зубы.
— Ну а вдруг? Не попробуешь, не узнаешь. Вдруг тебе придётся по вкусу новое блюдо? — вкрадчиво проговорила сержант и в её глазах заполыхал фиолетовый огонь. — Эль! — пробормотала она, теряя голову от близости той, что любила.
— Да что б тебя! — Эльза шарахнулась от неё и с яростью прошипела: — Мориску, держи себя в руках! Хватит преследовать меня и, вообще, на мой взгляд, этот лесбийский фарс чересчур уж затянулся. Пойми уже, как луне не встретиться с солнцем, так и нам не быть вместе. Поверь и успокойся!.. Ну, найди ты себе другой объект для страсти! Есть же масса желающих. Взять ту же Лаки. Девчонка который год таскается за тобой, и как собачонка заглядывает в глаза. Только помани, и она с радостью запрыгнет к тебе в кровать.
— Знаю, но сердцу не прикажешь, — с грустью сказала Мориску.
— Верно! А ты просто дура, если сама не можешь понять эту простую истину.
— Понять могу, а вот принять… — отступив на шаг, сержант смерила Эльзу долгим взглядом. — Ладно, Тероян, побазарили и хватит. Кругом и шагом марш! — приказала она и подтолкнула её в спину. — Быстрей, Тероян! Что ты тащишься, как дохлая лошадь?
— Оттого, что уже заездили, — буркнула Эльза.
— Не ври, лично я ни разу на тебе не прокатилась. Так что вперёд и с песнями. Пой, Тероян! Дура я, дура я, дура бестолковая у него четыре дуры, а я дура пятая…Ну чего молчим? Добавить ещё недельку?
Эльза опасливо посмотрела по сторонам. Народу в коридоре явно прибавилось, и встречные со смешками провожали их взглядами.
— С ума сошла? Не буду я петь эту пошлость.
— Пой! Считаю до трёх!..
— Дура я, дура я, дура бестолковая у него четыре дуры, а я дура пятая, — начала проговаривать Эльза с тоскливым выражением на лице.
По сторонам она старалась не смотреть.
— Тероян, я сказала петь, а не шептать. Громче!
«Да что б ты сдохла!» — пожелала Эльза сержанту и гаркнула во весь голос:
— Дура я, дура я, дура бестолковая у него четыре дуры, а я дура пятая… — она обернулась. — А дальше что? Я не знаю. Это ж вроде как присказка, а не песня.
— Начинай заново! Пой, пока не придём!
«Совсем сбрендила!» — вздохнула Эльза, но послушалась приказа.
Выкрикивая раз за разом, что она дура пятая, она, наконец, оценила комичность ситуации и, не выдержав, расхохоталась. «Тероян, совсем мозгами повредилась?» — осведомилась сержант и, убедившись, что с арестанткой всё в порядке, велела ей заткнуться. Эльза не послушалась и продолжала горланить до тех пор, пока они не прибыли на гауптвахту и Мориску не сдала её дежурному офицеру.
***
Минут через десять, после того как Эльзу увели, дверь кабинета распахнулась.
— Hol's der Teufel[1]! — вырвалось у Штейна при виде секретарской. «Мощно! Такое впечатление, что здесь бушевал настоящий тайфун, а не любимая жёнушка. Похоже, Лисичка разозлилась не на шутку», — кисло подумал он и постарался отогнать мысль, что дело вряд ли ограничится домашним скандалом и Эльза, скорей всего, потребует развод.
— Почему ты до сих пор не вызвала уборщика? — рявкнул он на Марту, и та подскочила на месте.
— Простите, герр Штейн, сейчас сделаю! — воскликнула девушка и, склонившись к селектору, дрожащим голосом вызвала службу АХР.
Заподозрив неладное, Штейн вгляделся в её пылающее лицо. «Определённо нашкодила и теперь трясётся, как заячий хвост», — пришёл он к выводу. Перед его глазами возникла Эльза, завёрнутая в полотенце.
— Так! А где моё коричневое полотенце? — спросил он ледяным тоном, уже догадываясь об ответе.
С лица Марты схлынул румянец, и её кожа приобрела мертвенно-синюшный оттенок.
— Простите, герр Штейн, но в нём ушла фрау Эльза. Я не успела дать ей другую одежду, — чуть слышно пролепетала она.
— Ясно.
Штейн смерил испуганную девушку долгим тяжёлым взглядом.
— Свари мне кофе, да покрепче, и принеси что-нибудь поесть, — сказал он перед возвратом в кабинет.
Марта рухнула на стул, всё ещё не веря, что легко отделалась. Тем не менее она нисколько не жалела о своём поступке. Она припомнила, в каком виде выставила соперницу на люди, и торжествующе улыбнулась.
_______________________
[1] hol's der Teufel! — черт побери! (нем)