Марат уже обращался ко всем, чтобы все слышали:
— Что вы вечно в драку, не разобравшись, лезете? Это вам не последний день войны, а вы не из штурмгруппы Егорова и Кантарии, которым вынь да положь знамя над Рейхстагом. Думать же надо. Соображать. Пришел, сделал предложение человеку, от которого он отказаться не может. Хлопнули по рукам, выполнили все договоренности, разошлись довольные. Что, блин, в этом сложного?
Вальтер стоял перед Маузером, злобно улыбался, но молчал.
— Ладно, — сказал наконец Марат. — Все нормально. Продолжаем идти к цели, и выполнять поставленные задачи. Вальтер, ты прекращаешь работать по линии СВД. У тебя сейчас будет совершенно другое направление. Будешь искать наших в местах заключения. Хотя что их искать… В общем, списываешься, находишь адвокатов или привлекаешь всю контору Северина, выбиваешь всеми правдами и неправдами условно-досрочное и обеспечиваешь нашим ребятам авторитет на зоне. Как освобождаются — всех стыкуешь с нами. Средств у тебя будет — неограниченно, это дело тонкое, тут вообще экономить нельзя. Знаешь, Вальтер, что надо, чтобы сейчас «на зоне» в авторитете быть?
Никанор несколько мгновений молчал, бурая взглядом Марата.
— Что? — спросил Вальтер наконец.
— Подгон, — ответил Маузер. — Чтобы быть в авторитете — нужен мощный подгон с воли. Чтобы у тебя еды, курева, выпить и связи было на троих, а лучше — на пятерых, включая надзирателя. Понял? — спросил он, передавая штурмовику еще один кейс.
— Слушай, Маузер, а что ты хоть раскомандовался? Мы к тебе не нанимались, — вдруг послышался голос сзади.
Марат обернулся, и теперь глядел прямо в глаза Кунгура. Тот, как обычно, спокойно выдержал этот взгляд.
— А у кого котел, товарищ Кунгур, — с паузой сказал Марат, чтобы двоякий смысл слов дошел до всех. — Вот у кого котел есть, тот сейчас и командует.
— А мы, значит, мясо в твоем котле, — это уже Макаров.
За что Марат его уважал и даже любил — Макаров говорил прямо, и без обиняков. То что думает. И старался не врать, и как можно четче выражать свою мысль.
— Кто картошка, кто соль, кто лук со специями, — спокойно сказал Марат. — Но вы… это точно… Мясо.
Формирование ячейки. Глок
Стандартные девятиэтажки. Утро, люди спешат на работу, машины лавируют в бетонных джунглях. Промозгло и сыро. Лето еще не прошло, а осень уже вовсю заявляет свои права.
Из подъезда, ничем не примечательного от всех остальных, вышел молодой человек. По виду — обычный студент, с кожаной сумкой через плечо, почти налысо обритый, сосредоточенный и целеустремленный.
— Руслан! — окликнули его.
Руслан, глянув на потенциального собеседника, сначала не хотел останавливаться.
— Руслан Басов…!
Все таки придется остановиться. Очередной «органоид»? Скорее всего. Мелкий какой-то парнишка, на пол головы ниже, упакованный в черную джинсу, с лохматой копной черных волос, и глубоко посаженными темными глазами.
— Здорово, Руслан, — сказал он подойдя. — Я товарищ Глок. Называть меня будешь так. Пройдемся?
— Куда? — вполне закономерно спросил Руслан.
— Да в любую здешнюю забегаловку…
— Я вообще-то на учебу спешу.
— А вот учеба скорее всего подождет, — ответил товарищ Глок. — Все за мой счет.
Руслан хотел было уже послать его на несколько букв. Но остановился. Товарищ Глок?
— Я не из этого города, — сказал Глок. — У меня серьезное поручение, и не так уж и много времени. Да, и еще, я — коммунист.
Когда они расположились в местном кафе "Росинка", и заказали себе по кофе с булочкой, Глок начал прямо, с места в карьер и без обиняков.
— Мы тут создаем революционную организацию, идеология — социалистическая, набираем кандидатов, в этом городе — ты самая подходящая кандидатура. Мы довольно долго изучали твое досье по информации из соцсетей, и уверены, что ты подойдешь. Причем все характеристики у тебя положительные. Есть и действия разные. Полиция с тобой на ножах, и штрафы с задержаниями ты получаешь на полную катушку. Плюс у тебя уже есть своя команда. Да, в этом плане все замечательно. Тебе, наверно, интересно кто мы такие. Скорее всего ты даже уже думаешь, что я такой работник органов, который тебя в ловушку хочет заманить. И это хорошо. Было бы гораздо хуже, если бы ты к каждому встречному-поперечному с распростертыми объятьями бросался.
Руслан отхлебнул кофе и кивнул. Пока все очень сильно смахивало на то, что собеседник Руслана имеет отношение к серьезным органам.
— Тогда начнем с того, кого мы вместе с тобой знаем… и кому можно доверять. Марата Нечаева знаешь?
— Какого Марата? — Руслан сделал вид, что не понял вопроса.
— Предположим, что знаешь, — спокойно сказал Глок. — Так вот, я работаю под руководством товарища Маузера. Если у тебя с собой телефон, ты можешь прямо сейчас его спросить в соцсети, как меня зовут, так и напиши — "как зовут товарища Глока"? Да не робей, пиши, боишься что ли? Не хочу, чтобы между нами было какое-то недопонимание.
Руслан, вздохнув, вытащил свой смартфон, нашел нужную переписку и задал вопрос. Вопросительно взглянул на "товарища Глока".
Тот тоже вздохнул, полез за пазуху и вытащил из внутреннего кармана паспорт. Не раскрывая, положил его на стол. Телефон Руслана пискнул сообщением. Ответ состоял из одного слова: "Алексей".
— Бери паспорт, смотри, — сказал спокойно Глок.
— Смирнов Алексей, — прочитал вслух Руслан.
— Ну и прекрасно, — сказал Глок, и ловким незаметным движением, как настоящий фокусник, выхватил свой паспорт из рук Руслана.
— Слушай теперь сюда, Руслан. Твоя жизнь с завтрашнего дня может очень резко поменяться, хотя для родных, близких и знакомых должно быть все незаметно. Даже более — пусть у них будет ощущение, что ты отошел от политики, взялся за ум, стал настоящим обывалом с бараньими мозгами. В этом городе ты будешь ядром революционной ячейки организации под названием "Красная армия". Проще говоря, ты станешь командиром Красной армии, то есть организатором. Вполне возможно, в последующем — и комиссаром, то есть полномочным представителем всей организации. Для начала мы снимем с тобой официальную точку — то есть банальный офис-прикрытие, этакие "Рога и копыта". Далее мы с тобой определимся с направлением, и приобретем в аренду, а потом и в собственность спортивный зал. Это лучший вариант, но пойдет и увеселительное заведение типа того, в котором сейчас находимся. Может быть — мастерскую с автомойкой. Или помещение под тир. Или под частное охранное предприятие.
— В собственность на тебя, — продолжал Глок, отхлебнув еще кофе. — Ты там будешь полноправный хозяин-барин. И на тебе, конечно, все "повиснет". И содержание, и найм работников, и функционирование. Вот только прибыль, как ты понимаешь, нас мало интересует. Нам необходима революционная ячейка с небольшим количеством людей, преданных идее и делу. Тебе будут передаваться суммы, достаточные для ее содержания и развития до определенного периода. Конечным этапом будет подготовка такого количества людей, которые позволят вам, именно вам, а не тебе лично, — уточнил Глок, глядя Руслану прямо в глаза. — В случае революции полностью и безоговорочно заменить местную власть и поддерживать порядок на территории всей области. При необходимости в этом городе и районах будут созданы дополнительные ячейки. Вот. Все. Я сказал.
Глок поднялся.
— Вроде все…, - сказал он задумчиво. — А, нет, еще небольшой штрих.
Он закатал рукав до локтя, и показал на тыльной стороне предплечья татуировку. Черный серп и молот. И наколота давно — как показалось Руслану.
— «Органоид» сейчас такую себе только в страшном сне наколет, — пояснил Глок. — Завтра, в это же время, за этим же столом, жду тебя с четким определенным ответом. Не пришел — значит вычеркнут навсегда. Запомни одно из правил штурмовиков — опоздание любого не отменяет задания для группы, а немотивированное опоздание может быть приравнено к предательству. А я — штурмовик. Ладно, до завтра.
Руслан пожал протянутую ему ладонь так сильно, как только смог, но железную хватку Глока ему было не пережать.
* * *
На следующий день Руслан пришел в "Росинку" за десять минут от назначенного времени. Глок уже ждал его там, поедал булочку с сосиской.
— Ага, здорово, — поприветствовал он Руслана. — Запоминай, кстати. Дату запомни, когда мы встретились, время, место…, что заказывали, о чем говорили. Пригодится. Если вдруг так случится, что человек придет к тебе, и скажет что от меня…, будешь его спрашивать, он это должен знать как мы с тобой встретились. Без такого инструктажа я его к тебе отпускать не буду. Вот если он при встрече не знает, что мы с тобой в «Росинке» встречались, и не дай бог совсем другое место назовет — это значит, что он, скорее всего, не от меня. Может и от меня, да только вот я его к тебе послал будучи уже совсем в плохом состоянии, и скорее всего в наручниках.
Глок рассмеялся, и хлопнул Руслана по плечу:
— Да ладно, расслабься, не так то легко товарища Глока поймать, а узнать от него что-то против его воли — еще сложней. Ну что надумал, ты в деле?
— Я в деле, — твердо сказал Руслан.
— Чудненько, — сказал Глок, промакивая губы салфеткой. — Тогда в путь. Сегодня же снимаем офис, так сказать — Базу-один. Я присмотрел парочку, возьмем тот, который тебе понравится, такое место должно быть выбрано местным аборигеном, тебе же в нем работать. За аборигена не обиделся?
— Нет, — ответил Руслан, и подумал, что на товарища Глока лучше бы не обижаться, себе дороже встанет. Тот тем временем поднялся, и сделал знак рукой. Из угла помещения, от крайнего столика встал человек, до сих пор незаметный, точно так же упакованный в черную джинсу, только бритый налысо.
— Это товарищ Лещ, — объяснил Глок. — Он с нами.
И в этот день, да и всю неделю Руслан, совершенно забыв про учебу, занимался тем, что обустраивал материально-техническую базу для будущей ячейки Красной Армии. Помимо офиса они арендовали полуподвальное помещение, без отопления, по очень смешной цене, но с водой (пока еще холодной), и электричеством.
— Это ваша База-два, — объяснял Глок. — Будет еще База-три, четыре и пять, как минимум. Поставишь электронагреватель — будет горячая вода. Для этого наймешь одного из своих товарищей на работу, на должность замдиректора по хозяйственной части. Пусть тебе бойлер покупает, краны меняет, батареи, свет, краска и прочее. В каждой революционной ячейке обязательно есть должность завхоза, читай матчасть. Обычно он конечно не только по хозяйству, но и все личное оружие у себя хранит. Кстати, у тебя самого лицензия на оружие есть?
— Нет, — сообщил Руслан.
— Плохо, — сказал Глок. — А у надежных знакомых у кого есть?
— Тоже, насколько знаю, нет.
— Хреново, товарищ Руслан. С завтрашнего дня подбирай потихоньку людей. Только надежных. Кто уже зарекомендовал себя. Если человек по любой административке сидит только сутки — таких сразу отбраковывай, это значит он пока ненадежный, а скорее всего — крот. По закону кротов в обезьяннике держать можно, для отвода глаз, но не более суток. Но таких людей из виду не теряй. Потом они тебе пригодятся, когда придется власть подминать. Что такое власть — знаешь? — и не дожидаясь ответа, Глок сам же и ответил. — Это когда ты вооруженным людям можешь приказы отдавать, и чем больше людей со стволами тебе подчиняются — тем больше у тебя власти. А в полиции все со стволами…
— Эй ты, красножопый, — вдруг раздался голос со стороны. Руслан с Глоком обернулись. Лещ, всегда отстававший на десять шагов, вдруг совсем скрылся из виду, пропал на ровном месте, как будто его и не было никогда.
— Да, это я тебе, тебе говорю, морда краснорылая, — подтвердил крупный парень, стоявший на обочине дороги с тремя "сотоварищами". Бритые рожи довольно скалились, пришло время развлечений.
— Как эта улица называется? — невозмутимо поинтересовался Глок у Руслана.
— Добролюбова, — ответил Руслан с недоумением.
Глок вытащил из кармана телефон, и повернулся к "кандидатам в национальное большинство" страны.
— Семенов, это ты? Давай на Добролюбова, дом двенадцать…, - сказал он громко и таким тоном, что можно подумать, он такие приказания раздает по десять раз на дню двадцать лет подряд. — "Бобик" и ребят свободных, покрепче, да, можно спецназ. Тут у нас самопроизвольный «попадос» произошел, я их сейчас задержу, оформим по максимальному разряду, оскорбление, сопротивление, нападение на сотрудника, да… полная уголовка… свидетели есть… Куда, молодые люди, стоять, черти! Задержать этого! — страшно заорал Глок вслед рванувшим с места прочь бритоголовым.
Но куда там! Сиганули так что только пятки сверкают, уйдут запросто, и от несуществующего спецназа. Руслан улыбнулся. Но тут, как чертик из коробочки, из подворотни метнулся черный клубок. Лещ, обежавший здание, влетел под ноги «горе-экстремисту по идеологическому признаку», и, обхватив его за колени, приподнял над землей чуть ли не метр — с размаху и явно слышимым хрустом приложил всем телом об асфальт. Глок уже бежал, налетел, еще раз уронив вскочившего было бритоголового.
— Лежать, лежать, сука, хуже будет, не рыпайся! — орал он. — За руку его. За руку, во двор. Не дергайся, дурак!
Вдвоем с Лещом они сноровисто подхватили здоровяка, и выкручивая ему руки так, что тот согнулся мало что не вдвое, быстро повели, на сгибающихся ногах, во двор. Руслан тоже подбежал, не зная, и не понимая что делать — остановился, озираясь. Такое впечатление, что весь город смотрит на них. Хотя пройдет минута — и вставшие прохожие разойдутся, и забудут обо всем. Без всяких вспышек в стиле «люди-в-черном»….
— Расходитесь, граждане. Произошло задержание опасного преступника, — вдруг сказал он громко. — Спасибо за помощь!
Старичок с бабушкой, до этого провожавшие троицу взглядом, перевели глаза теперь на Руслана, что-то кивнули. Ну да, бывает, и на улице преступников задерживают…
Выждав еще несколько секунд, Руслан побежал искать своих и "задержанного". Нашел он их за гаражом, в кустах, среди битых кирпичей и разбросанных бутылок. Глок и Лещ старательно, жестко и без малейшего звука избивали парня. Глок бил в основном в лицо, Лещ — по животу. "Задержанный" извивался, что-то булькал, пытался закричать, но выходило плохо. От лица у него осталась кровавая маска, и время от времени раздавался хруст — и Руслан понял, что Глок старается выбить у несчастного зубы. После нескольких десятков ударов они бросили жертву, и подхватив Руслана, быстрым шагом двинулись гаражами подальше от этого места.
— Никогда не объясняй, — сказал вдруг Глок. — Просто бей. Объяснять на суде будешь. Если до этого дойдет.
— Теперь твое алиби, — продолжал говорить Глок. — Ты нас не знаешь, впервые видишь. Подошли двое каких-то, сказали что не местные, попросили показать где такая улица Добролюбова, дом двенадцать. Ты их, то есть нас — повел. Ни о чем не разговаривали, только о погоде. Вдруг эти, с оскорблениями. Ты растерялся, подумал что мы действительно сотрудники органов. И убежал. Все.
— Ясно, — только и сказал Руслан.
— А ты ничего, молоток, ловко глаза обывателям отвел, — вдруг похвалил его Лещ.
— Да ты тоже совсем не промах, — в унисон отозвался Руслан.
— И вообще, запомни, на каждый глупый вопрос у тебя должен быть готов умный ответ. Понял? На каждую странную и опасную ситуацию у тебя должно быть простое и безопасное объяснение. Это как правило техники безопасности — записано кровью, — продолжал Глок. — А теперь пошли с твоим бухгалтером знакомится, который тебе все документы будет оформлять…