— Я найду способ, — буркнул Богдан.
— А что ты будешь делать, знаешь? На что ты будешь жить и как защищаться? Или вернёшься к резьбе по дереву? — Стеша многозначительно улыбнулась.
— Откуда тебе известно, что я занимался резьбой?
— После третьего уровня можно спрашивать о той жизни. Марго не держит это в секрете.
— Что ещё тебе сказала Марго? — строго спросил Богдан.
— Мы все можем работать в космическом отделе, в Тайном Космическом Проекте. Если ты не против, могу замолвить за тебя словечко. — Что? — ошеломлённо переспросил Богдан, — Марго не могла тебе этого сказать.
— Оставаться с Альянсом рискованно, — продолжила Стеша, не обращая внимания на его удивлённые глаза.
— Что это за сепаратные переговоры? Что происходит? Ты не нашла другого места, чтобы спросить меня такие вещи? — закипел Богдан.
— При чём тут место? — она резко встала.
— Словечко я о себе замолвлю сам. Мне надоело узнавать всё последним, как онкобольной в советской больнице, — он остался сидеть, — так и передай тем людям, которые знают, а я нет.
— В столовке увидимся. Так и передам, — с улыбкой сказала Стеша и быстро ушла своими лёгкими шагами.
Богдан скинул халат и опять нырнул в бассейн. Минут через пять он успокоился, но мыслей от этого меньше не стало, как и вопросов. Что ещё за проект? Почему, находясь в клинике Альянса, Стеша предлагает ему замолвить за него словечко в каком-то тайном проекте, о котором с ним никто не говорил? Они, что там все с ума посходили? Они же здесь под крылом Жрицы?! А если я не хочу ни в какой проект, а они хотят? И Марго, по-моему, в первую очередь, судя по тому, как она с ним себя ведёт последнее время. А если вообще всё фрагментировано, и он — это он, а Стеша — это Стеша, а Муслим — это Муслим, а Марго — это Марго? И у каждого своя миссия? Но кому-то такое положение вещей не нравится, и он мутит воду. И первую с панталыку сбили Марго. Похоже. Богдан даже нырнул после этой мысли и остался под водой целых пять минут, стараясь не думать. Она попалась. Он вынырнул и глубоко задышал, держась за бортик. Тайный Космический Проект, скорее всего, ничего общего с космосом не имеет, и ключевым словом здесь является первое.
Богдан быстро поднялся в комнату, переоделся и хотел уже выходить, чтобы найти Марго, но вдруг, дойдя до двери, услышал голос Жрицы. Пока она говорила, он поймал себя на мысли, что невероятно рад её слышать и видеть.
— Давай сходим в библиотеку до ужина! Надо кое с кем встретиться, — она стояла в центре комнаты в традиционном белом балахоне с капюшоном, из-под которого струились волнистые белые волосы, и держала в левой руке золотой кулон с изображением Сатурна.
— Да, конечно, я готов! — почти ничего не разобрав из её слов, ответил Богдан, — Сейчас? Вниз?
На мгновение, даже на одну маленькую часть этого мгновения, он поймал в её глазах новый, незнакомый, волнующий лучик, который как будто пронзил его всего насквозь.
И подумал сразу, что она могла сделать это нарочно, пошутить над ним, просто пококетничать, она же женщина, в конце концов. Он собрал все силы и напустил самый спокойный и непринуждённый вид, от которого самому стало противно. Но ему показалось, когда всё-таки сделал усилие и опять посмотрел на неё, что она тоже слишком спокойная и даже медленная.
— А куда нам надо идти, я не понял. Ты не можешь повторить? — улыбнулся Богдан и удивился своему голосу, потому что слова ничего не значили, он не соображал, что спрашивал, и руки сами, совершенно ему не повинуясь, потянулись к ней, ища её руки, — ты Царевна Лебедь, самая прекрасная красавица прости меня, я не могу тебе этого не сказать, этого не может быть, прости меня, Наами
Нежное мягкое искрящееся облако медленно опускалось, покрывая их тела. Он чувствовал, что держит её или не держит, а это ему кажется, снится, это его подсознание втягивает его в бездну невероятного наслаждения и волнения
Через секунду он увидел себя в розовом зале у фонтана с белой водой, а прямо перед ним стояла женщина со стопкой одежды, поверх которой лежали сандалии.
— Возьмите, пожалуйста, — протянула ему женщина одежду, — повторите всё, как в прошлый раз. Вас ждут.
— Да, спасибо, — Богдан быстро огляделся, — спасибо, я понял. Он быстро разделся, окунулся в фонтан, натянул балахон, засунул ноги в сандалии, и тут же открылась дверь, в которую вошла Жрица.
— Сначала мы посмотрим библиотеку, а потом надо сходить в одно место. Всё хорошо, пошли! — её голос был обычным, она ничем не показывала, что только что, в его комнате, наверху, они стояли в волшебном облаке неописуемого сладостного возбуждения.
— Библиотеку? — и он тоже не чувствовал больше ничего особенного, но память память оставила образ, и Наами не стёрла его. «Благодарю тебя!» — послал Богдан мысленно два тихих слова. «Благодарю тебя!» — пришёл ответ.
34
Библиотека
Богдан и Жрица оказались в большом белом мраморном зале, очень светлом и с довольно высоким потолком. Телепортация, как всегда, была мгновенной.
— Надеюсь, ты готов открыть свой ум новым возможностям? — сросила спокойно Жрица.
— Постараюсь, — кивнул Богдан в предвкушении небылиц. А то, что он стоял в белом мраморном зале, наполненном ярким светом и чистейшим воздухом, на глубине шестидесяти километров, уже казалось делом привычным.
— Это одна из наших библиотек, зал древностей, хотя, всё условно. Я говорю так, чтобы тебе было удобнее включить хронологию, ту, к которой ты привык, — улыбнулась Жрица.
И тут только, когда огляделся, Богдан увидел на стене белые полки, на которых лежали многочисленные свитки, разные по толщине и цвету, и видно было, что они далеко не новые, а в основном, пожелтевшие от времени и где-то надорванные. На другой стене на полках лежали таблички с выбитыми письменами, то ли каменные, то ли отлитые из особого вида композитного материала, отличающегося от камня. Дальше он увидел старинные книги. По мере того, как он осматривал экспозицию, зал всё увеличивался и увеличивался. Некоторые книги выглядели просто огромными, практически с человеческий рост, каких он никогда не видел и даже не знал, что такие существуют. Часть книг была переплетена в кожу, другие в пеньку.
— Книги вот так просто лежат, без защиты? — почему-то спросил Богдан, вспомнив застеклённые витрины в музеях.
— Почему же! — ухмыльнулась Жрица, — протяни руку, ты ничего не сможешь взять, пока я не сниму электронный щит. Его просто не видно. Но это сделано не потому, что мы боимся краж, — говоря это, она едва заметно ему подмигнула.
Богдан протянул руку к старым толстым томам, каждый из которых был закрыт на металлический резной замок. Рука остановилась в десяти сантиметрах, и он почувствовал лёгкое жжение.
— Пошли дальше, в современность, — почти скомандовала Жрица.
А дальше стояли полки с совершенно современными земными книгами из бумаги, но их было не очень много.
— Зачем вам эта макулатура, неужели у вас нет оцифрованных книг? — спросил Богдан, — ну, то есть они у вас, конечно есть. Просто, чем эти лучше остальных?
— В физической форме хранятся определённые книги на интригующие нас темы в определённый момент времени. Мы можем иметь любую книгу в бумаге, зависит от запроса. Любая система письменности — не составляет проблемы. Словари давно все составлены и оцифрованы, как ты любишь выражаться. Открытий предстоит много. Люди на Поверхности не знают истинной истории. Но я не буду сейчас читать тебе лекцию, это не очень короткая тема. Просто знай, что всё, что у вас написано о происхождении человечества, сплошные сфабрикованные выдумки. Вы не знаете даже то, что было триста лет назад.
— А у нас есть шанс узнать историю? — на всякий случай поинтересовался Богдан.
— Да. После нашего «раскрытия». Это скоро.
— Да-ну! — удивился Богдан. — А как же священные писания? Нам что, навязали богов?
— Сложно, но примерно, так. Каждый ваш бог — это продукт определённых групп писателей. Ваши элиты никогда не отличались достоверностью историй, которые спускали в народ. Для них нет законов, к сожалению. И очень давно. У нас не так.
— У вас что, и коррупции нет?
— Её просто уже не может быть. Мы не живём ради денег. У нас нельзя умереть с голоду под мостом.
— А чем вы дорожите? Жизнью?
— Правильной жизнью. Но это сложно тебе пока. Тебе человеку с Поверхности, я имею в виду.
— А как вы пришли к тому, что стали намного более — Богдан задумался, ища подходящее слово, — продвинутее нас, что ли? Я имею в виду уровень цивилизации.
— Мы верим в то, что Земля является разумной жизненной формой, Солнце — тоже разумная жизненная форма, все в космосе — это разумная жизненная форма. Мы тоже, естественно. Мы приходим из Земли и умирая, возвращаемся в сознание Земли. То есть от каждого из нас в той или иной степени зависит это сознание.
— Я думал об этом, — Богдан помедлил и спросил, — я слышал, что разумом вселенной является «логос». Это так? — он не давал себе полный отчёт в том, что спрашивал. Даже если рассматривать слово как волну. Всё это казалось ему слишком сложным и простым одновременно. Неужели он сейчас сможет постигнуть то, над чем бились лучшие умы человечества? Ну, как постигнуть? Хотя бы найти направление размышлений.