ГЛАВА 26. Стильный наряд подруги ничем не хуже жилетки, если нужно поплакаться
Воспользовавшись отсутствием Сони, Иван, сидя за компьютером, увлечённо гонял новую версию игрушки «Counter Strike»[1]. Вот уже после падения вертолёта, на следующем уровне пройдено без потерь мимо нескольких террористов. Да примет Аллах их души! Он под завязку «затарился» минами и патронами, и вышел на рандеву с членом своей команды. Мелодичное чириканье входного звонка отвлекло его буквально на мгновение, и он тут же получил пулю от снайпера.
Досадливо чертыхнувшись, Иван направился к двери.
— Здравствуй, Ник, ты чего так рано? — удивился он, глянув на часы. До дежурства оставалось ещё два часа с хвостиком.
— Я тебе помешал? Тогда я пойду…
— Заходи, всё нормально! Что-то случилось?
— Нет, просто решил заглянуть в гости.
— Даже не знаю, что на это сказать, — усмехнулся Иван, пожимая руку гостю. — Разве что поблагодарить за оказанную честь.
— Да не стоит, — отозвался Ник с таким видом, будто его визит — это действительно милость и, не дожидаясь приглашения, пошёл вперёд.
— Проходи и будь как у себя дома, — пробормотал Иван, глядя ему вслед.
— Чем это ты занят? — склонившись, Ник с любопытством посмотрел на экран компьютера.
— Играю. В компьютерную игрушку.
— Отвратительная графика, — пальцы Ника с сумасшедшей скоростью забегали по клавиатуре. — Дерьмовая симуляция. Простенький алгоритм, отсюда абсолютно предсказуемые ходы персонажей. Интерес есть, если только сыграть вдвоём.
— Тогда давай сыграем, — предложил Иван, задетый презрением гостя к его игрушке.
— Давай! — согласился Ник. — Только я изменю функционал. Не возражаешь? А то будет слишком скучно.
— Хорошо, — согласился Иван с сомнением на лице. — А что это за флешка у тебя? Я таких никогда не видел.
— Дали на испытание новую разработку, — рассеяно ответил Ник и поднял голову. — Ну, сразимся или сразу признаешь поражение?
— Да ни фига! Мы ещё посмотрим, кто проиграет. Ну-ка, подвинься, а то расселся, как у себя дома, — Иван глянул на экран, обретший 3D-эффект, и протяжно свистнул. — Это что за хрень?
— Конечно, сеттинг слабенький, но хоть какая-то видимость правдоподобия.
— Ого! Околоземные спутники, ракетные установки, биологическое оружие, куча спецслужб! А правила?
— Узнаешь по ходу дела. В принципе всё, как в реальном мире.
— ОК! Тогда начнём… О, ставки увеличены! Не банды, а правительства. Чур, я за красных! — воскликнул Иван, потирая руки.
— Священный предок тебе в помощь, — пожелал ему Ник и по его губам скользнула хищная улыбка.
— Думаю, не стоит отступать от традиционного сценария, — деловито сказал он и с подводной лодки в небо рванулась межконтинентальная баллистическая ракета с ядерной боеголовкой — Упс! Извини, авария на борту. Это был случайный запуск.
— Ври больше!.. Да что б тебя! Слава богу, ПРО не подвела!
— Молодец! Тогда лови следующий подарок.
— Так нечестно! Почему ты всё время нападаешь, а я защищаюсь?
— Киплинга читал? Это закон джунглей: сильнейший нападает, слабейший обороняется. Если можешь, переломи ситуацию.
***
После похода по магазинам девушки вернулись домой и, забросив покупки к Палевским, спустились на этаж Ладожских. Времени до дежурства оставалось всего ничего, а им ещё нужно было добраться до Казанского собора, где они по сложившейся уже традиции встречались со старшим группы Ником Реази, который жил в центре города.
Пока Соня рылась в сумке, разыскивая запропастившиеся ключи, Мари нажала на звонок, но никто не спешил открыть им дверь.
— Уснул он там что ли, сколько можно барабанить? Беккер, ты уверена, что Ладожский дома? Вдруг он решил, что мы уже не придём и ушёл один? — спросила она и в нетерпении закатила глаза. — Mince! Вам то что! А я, если снова опоздаю, то Реази заколотит меня в землю по самую маковку.
— Нет, Иван дома, — последовал уверенный ответ. — Я это чувствую, — добавила Соня, методично перебирая содержимое сумки.
Мари бросила скептический взгляд на склонённую голову подруги.
— Эмпат-растеряха! — буркнула она и, поскольку мобильник Ивана не отвечал, она снова надавила на звонок. — Похоже, Ванька действительно дрыхнет, отходя от ночных подвигов. Ну, ничего! Сейчас он у меня проснётся! Беккер, вот почему ты такая растеряха при всём твоём аккуратизме? Впрочем, можешь не отвечать, я и так знаю. Если бы у меня было бы столько барахла в сумочке, я бы тоже ничего не могла найти.
— Кто бы говорил! — фыркнула Соня. — В моей сумочке барахло хотя бы по делу, а у тебя там просто мусор, который ты никак не можешь выбросить.
— Неправда! Перед отъездом домой я перетряхивала содержимое сумки.
— Ну да, я помню. Ты не могла найти свой подарок Тьену.
— Зануда! Как только Ладожский тебя терпит? — перешла Мари на личности, и Соня весело глянула на неё.
— Любя, он терпит меня, любя! Понятно?
— Понятно! Как там ключи?
— В поиске.
— Ну всё, точняк, мы опоздаем.
— Не беспокойся, зай, я возьму вину на себя.
— Ха, так он тебе и поверил! И вообще, в очереди на раздачу оплеушных презентов я у Ника всегда самая первая. Особенно после того, как ты уже несколько раз пыталась меня отмазать. Чёрт, не знаю, как это получается, но вечно я опаздываю, — простонала Мари. — Наверно, в преддверии неприятного рандеву и ожидания неминуемой взбучки моё подсознание упорно сопротивляется нашим встречам и ноги сами движутся в другом направлении. Потому по дороге на дежурство я и норовлю куда-нибудь свернуть, например, на выставку, в магазинчик или в кафешку.
— Фу, нашла! — радостно воскликнула Соня, держа в руках ключи.
— Dieu merci![2] — обрадовалась Мари и тут дверь открылась сама. — Ладожский, ты чем там занимался? Онанировал что ли? — напустилась девушка на приятеля.
— Всё-то тебе расскажи! — усмехнулся Иван. — Не понимаю, чего вы вообще торчали под дверью, когда она открыта.
Мари хлопнула себя по лбу.
— Merde! Из-за этого гада Реази у меня вылетело из головы, что вы частенько устраиваете день открытых дверей.
— В нашем доме, кроме вас и Беккеров, почти у всех двери не запираются, — заметил Иван.
— Ладожский, хватит болтать! — нетерпеливо воскликнула Мари и попыталась пихнуть его в сторону. — Пусти же нас, наконец! Мы в туалет, а ты пока собери нам поесть. Сонь, перестань меня щипать и смотреть зверским взглядом! У нас нет времени на твои политесы. Лично я не собираюсь шляться по городу с раздутым мочевым пузырём и ссохшимся от голода желудком.
— Что ж, тогда у меня есть для вас приятная новость. Эй, Ник! Хватит прятаться! Тут девчонки так спешат к тебе на рандеву, что чуть не затоптали меня в дверях!
Изумлённые девушки переглянулись. «Слава богу, хоть на этот раз ты не опоздаешь», — шепнула Соня, повернувшись к подруге, на лице которой застыло недоверчивое выражение. «Спорим, что он всё равно найдёт к чему придраться? — вздохнула Мари и уныло добавила: — Вот чёрт! Даже аппетит пропал». И действительно, при всём её оптимизме у девушки при мысли о встрече с Ником Реази настроение резко поехало вниз, — совсем как платье королевы Мэг, подумалось ей.
— Бедняжка! — пожалела Соня подругу и, ожидая появления запаздывающего Ника, достала из сумочки зеркальце и помаду.
— Что он там делает? — буркнула Мари и глянула вглубь квартиры. — Вы там на пару онанизмом занимались что ли? — она ухмыльнулась. — Или вам было что предложить друг другу… Ой, больно!
— Палевская, я тебя предупреждал, поменьше распускай язык, — раздался голос Ника и, возникнув рядом с Иваном, он озабоченно посмотрел на часы. — Нам пора. Нужно ещё добраться до центра…
— Тогда я скоренько! — сказала Мари и попыталась протиснуться между парней.
— Никаких скоренько! Вперёд! — приказал Ник и развернул её к двери.
Но не тут-то было. В знак протеста девушка уселась на пороге.
— Объявляю забастовку! Без захода в туалет и в кухню я никуда не пойду, — заявила она.
Для верности она легла на пол и сложила руки на животе.
— Между прочим, некоторые наглые морды могли бы пойти нам навстречу. Ведь это по их милости мы с Беккер остались без горшка и еды, — заявила она, глядя на старшего группы.
— Зай, замолчи наконец! — рассердилась Соня и виновато посмотрела на парней. — Вы не обращайте на неё внимания. После похода по магазинам она всегда такая.
— Пр-равильно, Беккер, говоришь, пр-равильно! — промурлыкала Мари. — Голодная и уставшая я всегда такая, — и резко повернувшись на бок, она злобно щёлкнула зубами. — А ещё я кусаюсь в таком состоянии! Реази, ты ноги мыл?
— А ты проверь, если рискнёшь, — ответил Ник и, усмехнувшись, отступил в сторону. — У вас ровно… — он посмотрел на часы, — восемь минут.
В следующее мгновение Мари уже была на ногах и тащила подругу за собой.
— Давай ты в ближайший туалет, а я в тот, что по пути в кухню, — распорядилась она и Соня с обречённым видом оглянулась на своего рыцаря, который прилагал неимоверные усилия к тому, чтобы не рассмеяться.
— Она всегда такая дура? — резко спросил Ник, когда девушки исчезли в глубине квартиры.
Иван перестал улыбаться и смерил его изучающим взглядом.
— Реази, я не пойму, чего ты пристал к девчонке и постоянно измываешься над ней?.. Что ж, твоё дело, но мне это не нравится. Мари ничем не заслужила такое к себе отношение.
— Много ты о ней знаешь! — по лицу Ника скользнула мрачная тень.
— Не знаю, что ты там знаешь о ней, и знать не хочу. Мари — хорошая девчонка, и точка! Может, несколько взбалмошная и бестолковая, но на то она и девчонка. Так что будь мужиком и больше не доставай её! — видя, что хватил через край, Иван сбавил тон: — Извини, что резко, но я говорю, что думаю.
— Извинения приняты, — холодно отозвался Ник. — Но заруби себе на носу, тебя не касается то, что происходит между мной и Палевской.
— Если это касается Мари, значит, это касается меня! — запальчиво воскликнул Иван. — Как бы то ни было, прошлое есть прошлое и не дело тащить старые обиды в настоящее. Ни к чему хорошему это не приведёт.
— Ладожский, давай ты не будешь лезть туда, куда не просят и, вообще, твоё счастье, что я у тебя в гостях, — ровным тоном сказал Ник, но в его голосе прозвучала угроза.
Иван глянул на его лицо и понял, что лучше остановиться и больше не спорить.
— Чёрт с тобой! И всё равно ты зря доводишь девчонку, — буркнул он, злясь на себя.
Что-то такое было в его госте, что не давало ему с ним свободно общаться, не говоря уж о том, чтобы фамильярничать.
Ник глянул на часы.
— Чего-то девушки слишком долго не идут, — сказал он нейтральным тоном.
— У них в запасе ещё восемь минут, — отозвался всё ещё сердитый Иван. — Девчонки все копуши и готовы торчать в туалете целую вечность. К тому же им нужно обмыть нам косточки, особенно тебе, — добавил он, видя, что гость ищет путь к примирению.
— Да? Палевская что-то рассказывала про меня?
— Ну да! Ведь ты сделал всё для того, чтобы она только о тебе и говорила, — злорадно ухмыльнулся Иван и поднял палец, к чему-то прислушиваясь. — Вот! — одобрительно кивнул он, когда из недр квартиры раздался разочарованный вопль.
— Беккер! Я тебя придушу! Почему у Ладожского нет жратвы? В холодильнике одна лишь ботва и вода!.. Проклятье! В буфете тоже хоть шаром покати! Ну, всё! Я не я буду если не нажалуюсь на тебя Вере Дмитриевне! Думаешь, она разрешит вам пожениться, зная, что ты моришь голодом её любимого сыночка?
— Зай, прекрати орать! — оттуда же донёсся недовольный голос Сони. — Некоторые продукты оказались просрочены. Я велела всё выбросить и продезинфицировать перед тем как делать новый запас…
— Боже! А я-то думаю, что это за вонь из буфета! — прогнусавила Мари.
— Ну всё! Хватит трепать мне нервы, у Ника они крепче, чем у меня. Идём, идём! Не упирайся, или снова хочешь схлопотать выговор?
— Не пойду и не уговаривай! Реази снова будет пулять в меня зверскими взглядами. Вот посмотри на меня. Видишь, видишь? Нет, ты посмотри!
— Господи, зай, прекрати кривляться!.. Ладно, что именно я должна увидеть?
— Дырки, Беккер, дырки! Множество дырок в моей бедной шкурке. Это всё он, этот гад Реази. Вот видишь, из меня уже сыплется песок? Шур-шур! Шур-шур!
— Это крошки печенья. Ума не приложу, где ты его нашла.
— Уметь надо! — Мари захрустела найденным печеньем. — Ты отвлекла меня! — воскликнула она обвиняющим тоном.
— Твои причитания закончились на том, что из тебя сыплется песок…
— Yes, твоя правда! Из меня сыплется песок: медленно, но верно. Если дальше так пойдёт, то скоро я буду дырявая, как решето. Песочек весь просыплется и от меня останется одна лишь пустенькая шкурка, — с надрывом в голосе проговорила девушка и, играя на закулисную публику, громко всхлипнула. — Ладно, так уж и быть, подарите её царевне-лягушке. В качестве сменного платьица. Может, оно ей пригодится. Вдруг Иван-царевич её бросит и ей придётся вернуться на болото.
— И зачем ей твоя дырявая шкурка?
— Как зачем? Будет в ней милостыньку просить: больше-то она уже ни на что другое не годится. Вот что ты ржёшь, Беккер? Совсем меня не жаль, да?
— Жаль, но ничем не могу помочь.
— Вот вечно ты так! К другим добренькая, а как родной подруге, так сразу ничем не могу помочь.
— Хватит ныть! Идём, а то ребята нас заждались.
— Ой да ладно! Заждались они! Наверняка уже спустились в гараж… ан нет, — вздохнула Мари, увидев, что их терпеливо ждут. Она ткнула пальцем в направлении Ника. — Что я говорила, а? Видишь, видишь! Уже прицелился, сейчас в моей бедной шкурке появится новая дырка.
— Не слушайте её болтовню. На этот раз у неё отравление заплесневелым печеньем, — пояснила Соня со смешком и взвизгнула, когда Мари, возмущённая её репликой, начала её щекотать.
— Палевская, прекращай свой балаган, — сказал Ник и снова глянул на часы. — Как вы смотрите на то, чтобы поесть в городе? — поинтересовался он.
— Ура! — завопила Мари и сделала вид, что лишь зверский взгляд старшего группы не дал ей повиснуть у него на шее.
Засмеявшись, она подхватила Соню под руку, и они направились к лифту.
Ник смерил её взглядом и привычно поморщился. Несмотря на то, что Палевский значительно увеличил дочери сумму карманных денег, в её облике ничего не переменилось: это по-прежнему была Пеппи Длинныйчулок.
— После дежурства доиграем? — спросил его Иван, когда они спустились в подземный гараж и отстали от девушек.
— Если хочешь, — ответил Ник и добавил: — Флешку можешь оставить себе.
— Вот спасибо! — воскликнул обрадованный Иван и, помедлив, добавил: — Ник, не парься! Может, у Мари плохо со вкусом, но тебя это не касается. Она тебе не лгала, у неё есть парень и она его любит.
Ник смерил его раздражённым взглядом, но ничего не ответил.
— Палевская, — окликнул он девушку, когда они уже сидели в машине, — у тебя два часа штрафных работ.
Мари возмущённо посмотрела на него.
— За что?
— За внешний вид. Он позорит наш народ, — пояснил Ник и его губы тронула улыбка, когда девушка отвернулась от него к окну. — Ещё час, — прозвучал его голос и в машине раздался дружный вздох.
— На этот раз за что? — спросила Мари, кипя от злости.
— За непочтительное обращение.
— И в чём оно выражалось?
— Ты не ответила, как положено по уставу.
— Понятно… так точно, сэр.
«Ну что? Пропало настроение разыгрывать из себя шутиху или ещё добавить штрафных часов?» — раздался мысленный голос, и девушка с независимым видом тряхнула головой. «Что там, продолжай развлекаться!» — ответила она и Ник усмехнулся. «Видела бы ты себя со стороны, поняла бы, какое жалкое зрелище ты из себя представляешь. И вообще, незачем так открыто демонстрировать, как сильно ты меня ненавидишь». Мари с изумлением посмотрела на старшего группы. «Ненавижу? С чего бы мне тебя ненавидеть? Конечно, я не слишком тебя люблю — что правда, то правда, но тут ты сам виноват…» — «Замолчи! — приказал Ник. — Своим гримасничаньем ты привлекаешь внимание Ладожского». — «Не я начала этот разговор, так что нечего затыкать мне рот!» — «Ты смеешь мне дерзить?» — «А что, за мысли ты тоже меня оштрафуешь?» — поинтересовалась Мари. «Почему бы нет?» — отозвался Ник и лениво проговорил вслух:
— Палевская, ты в курсе, что в штабе Объединенных кланов принято чистить туалеты силами особо провинившихся стажёров? Поскольку ты уже числишься в рядах злостных нарушителей дисциплины, могу и туда поспособствовать твоему трудоустройству уборщицей. Причём на длительный срок.
— Большое спасибо, но чего-то не жажду, — Мари тяжко вздохнула, борясь с обидой. — Твоими стараниями в штабе клана Волка меня уже и так принимают за штатную уборщицу. Слушай, какого чёрта ты ко мне привязался? У тебя что, свербит в одном месте, если ты не влепишь мне замечание? — вспылила она.
— Час, за оскорбление старшего по званию. Итого четыре. Ещё четыре и будет новое замечание в личном деле, — с садистским удовольствием заключил Ник.
— Вот говнюк! — буркнула Мари, и Соня поспешно зажала ей рот ладонью.
— Извините, Ник! Давайте сначала покормим её, хорошо? А то она сейчас не совсем адекватная.
— Хорошо, но только ради вас, Софи, — смягчился Ник, одобрительно глядя на порозовевшую девушку, что не укрылось от внимания её ревнивого рыцаря.
— Но-но, Реази! Поумерь свои аппетиты! — воскликнул Иван и выжал педаль газа.
— Оба вы гады: что ты, что Реази! — задушено просипела Мари, отброшенная на спинку сиденья. — Ладожский, с ума сошёл? Куда ты так несёшься? Беккер, отцепись от меня! Честное слово, я больше ничего не скажу!
— Конечно! Ещё слово и я придушу тебя, — пообещала Соня и дёрнула беспокойную подругу за ухо. — Ну-ка, отвечай! Будешь ещё нести всякую чушь?
— Ой, больно!.. Вот так да? Стоило Реази отсыпать тебе сомнительный комплимент, и ты сразу же растаяла. Предательница!
Получив ментальную оплеуху, Мари возмущённо вскрикнула и уставилась на своего обидчика. «Ну-ка, прекращай распускать руки! Ты мне не наставник. Ещё раз ударишь и я всем расскажу, кто ты такой!» Ник ответил ей насмешливым взглядом. «Я и пальцем тебе на тронул…» — «Не прикидывайся!» — «Хорошо, рассказывай! Мне тоже интересно будет послушать… Ну, чего примолкла?» — «Пусть отец с тобой разбирается!» — резко ответила Мари и отвернулась к окну. Нику всё же удалось испортить ей настроение, и она промолчала всю дорогу. При этом она не увидела, что своей последней фразой основательно подпортила настроение и ему.
Но хуже всех пришлось бедной Соне, которая с самого начала взяла на себя неблагодарную роль буфера и умышленно села между ними. В результате беспокойная пара так давила её своим раздражением, что к концу поездки у неё основательно разболелась голова.
— Слушай, если парень злится на девушку из-за внешнего вида, это что-нибудь да значит? — спросил её Иван, бережно поддерживая под руку при выходе из машины.
Соня глянула на ушедших вперёд Ника и Мари, которые шли рядом, но держались на приличном расстоянии друг от друга.
— Это означает, что он к ней не равнодушен, — от проявленного к ней участия головная боль резко пошла на убыль и девушка, прижавшись к плечу своего рыцаря, лукаво улыбнулась. — Вот если бы тебе было всё равно, разве ты заметил бы моё новое бельё?
— Да не вопрос! — с преувеличенным энтузиазмом воскликнул Иван и пустил в ход свои немалые аналитические способности, вспоминая, что именно было надето на Соне: перед тем, как он её раздел. — Не знаю, как именно называется это полупрозрачное порно с кучей завязок по бокам, но оно тебе определённо к лицу. Жаль, что его хватило только на один раз.
— Да не вопрос! — передразнила его сияющая Соня. — На всякий случай я заказала несколько комплектов.
— Умница! — одобрил Иван беличью запасливость своей возлюбленной и с нежностью поцеловал её в лоб.
— Спокойно, Беккер! Это была всего лишь ностальгия по игре! — воскликнул он при виде кислого выражения на личике девушки. — Ну, я искупил свою вину? — спросил он, когда она отдышалась от следующего поцелуя.
— Полностью! — подтвердила Соня и, спешно подкрасив губы, потянула его за собой. — Идём скорей! А то нам влетит от Реази. Лично мне достаточно того, что ждёт меня в институтском штрафном изоляторе.
Обняв девушку за плечи, Иван бросил на неё заинтересованный взгляд.
— Что там такого? Может, расскажешь наконец?
— Ни за что! Не хочу, чтобы я у тебя ассоциировалась с этим кошмаром.
— Выходит, ты у меня мисс Синяя Борода, — задумчиво протянул Иван.
— Вот именно! А ты не знал? — поддразнила его Соня и он снова подивился тому, что когда-то считал её глупой и скучной.
— Пожалуй, ты права, мне не стоит совать нос в ваши медицинские дела, — сказал он и его взгляд упал на оживлённо жестикулирующую Мари. — О чёрт! Кажется, Машка отжила и снова собачится с Реази. Давай-ка догоним их, пока они не поубивали друг друга.
К счастью, старший патруля и девушка всего лишь выясняли, где именно им обедать. Поскольку времени было в обрез, то победил Ник, и молодые вампиры направились к ближайшему кафе, которое показалось им приличным.
Возмущённая Мари ещё немного поворчала и успокоилась. При этом она невольно отметила, что кроме неё никто и никогда не оспаривает мнение Ника, даже Иван. С самых первых дней его авторитет был неоспорим. Если бы он не цеплялся к ней по поводу и без повода, то и она беспрекословно слушалась бы его указаний. Вот только Ник при каждой встрече с каким-то садистским удовольствием изводил её и штрафовал за малейшее нарушение дисциплины. Поначалу Мари жутко возмущалась, но за пару недель совместных дежурств он так её уел, что она уже почти не спорила, получая очередное незаслуженное наказание. Правда, временами она взбрыкивала, но больше из духа противоречия, и вопреки собственному здравому смыслу. Например, как сейчас, она настаивала на том, чтобы пойти в ресторан, который был довольно далеко от места автомобильной стоянки и до начала дежурства там им было бы не успеть поесть.
— Палевская, займи столик и закажи еду, пока мы моем руки, — распорядился Ник.
Мари вздохнула.
— Может, мы сначала сядем, и уж потом помоем руки?
— Отпущенная тебе льгота кончилась. Час штрафных работ, за пререкание.
— Да, сэр! — сдалась Мари и, уйдя вперёд, проворчала: — Вот паразит! Что б тебя черти взяли!
— Палевская, тик-так! Уже шесть часов на твоём счету! — догнал её возглас Ника и она, обернувшись, обижено посмотрела на него.
— За что? Ведь я пожелала тебе долгой и счастливой жизни!
— За наглое враньё ещё час.
— Да пропади ты пропадом!
— Восемь часов штрафных работ и замечание в личное дело.
— Вот и замечательно! Можешь хоть сто часов нарисовать, мне плевать!
Соня вздохнула и состроила просящую мину.
— Ник, можно я пойду с ней?
— Хорошо, идите, Софи! Боюсь, ваша безмозглая подружка вряд ли сможет заказать что-либо стоящее и не стоящее тоже…
— Не беспокойтесь, Ник, я сама сделаю заказ, — пообещала Соня и улыбнулась Ивану, который украдкой ей подмигнул.
Дождавшись подругу, Мари сердито посмотрела на неё.
— Ну, предательница! Где тридцать сребреников, что заплатили тебе?
— Опять забыла карточки? — осведомилась Соня.
— Ну да, — призналась Мари. — Когда закидывали покупки, я по запарке выложила портмоне.
— Тогда почему сразу не сказала, что у тебя нет денег?
— Думаешь, приятно просить деньги, когда на тебе смотрят как на последнюю дуру?
— Тогда хорошо, что Ник разрешил мне пойти с тобой.
— Ну да! Он же такой догадливый, что просто жуть.
— Ты это о чём? — заинтересовалась Соня, почувствовав, что подруга чего-то не договаривает.
— Да так, ничего, — уклонилась Мари от ответа.
Конечно же, ей очень хотелось рассказать всё, что она знает о Нике Реази. И хотя тот сразу же предупредил, чтобы она держала язык за зубами — иначе, мол, ей не поздоровится, но её сдерживали не его угрозы. Она хотела, чтобы сначала Палевский разобрался со странностями Ника Реази, прежде чем предавать их огласке.
Время было обеденное и в ресторане, отделанном в африканском стиле, оказалась масса посетителей, причём это всё была состоятельная публика. «Место здесь не проходное, да и крупных офисов поблизости не видно. Странно, что здесь такое скопление богатого народа», — заметила Мари. «Видимо, это завсегдатаи, которым нравится местная кухня», — предположила Соня. «Ну да, причём именно мужчинам, судя по их преобладающему количеству».
Девушки сели за столик, стоящий в самом центре зала, который, к их удивлению, оказался свободным. Правда, официантки в ярких нарядах, имитирующих африканский стиль одежды, не спешили принять у них заказ. Но с появлением Ника и Ивана к их столику сразу же подскочила худенькая улыбающаяся девушка и, извинившись за промедление, выдала им меню с логотипом ресторана на коричневой кожаной обложке, с тиснённым ярким узором. Когда она снова подошла к их столику и записала количество заказанных блюд, от удивления у неё поползли брови наверх. Но она быстро взяла себя в руки, повторила заказ и убежала в кухню.
Во время подачи блюд официантка была крайне любезна, то есть практически не отходила от стола, за которым сидели молодые вампиры. Во-первых, её радовала перспектива щедрых чаевых, во-вторых, уж очень красивы были её клиенты, даже девушки вызывали у неё неподдельное восхищение. Она исподтишка рассматривала блондинку, тихо завидуя её красоте и дорогому наряду. И всё же брюнетка нравилась ей больше, несмотря на неухоженный вид и непрезентабельную одежду. Может, потому что она была ей ближе по духу. Свобода и раскованность явно безбашенной девушки вызывали у неё чисто детское восхищение.
Мари тоже частенько посматривала на официантку, в которой ей чудилось что-то знакомое. Когда девушка убежала за очередными блюдами, она тронула Соню за руку.
— Слушай, она никого тебе не напоминает?
— Если бы у Рени среди людей осталась родная сестра-близнец, я бы сказал, что это она, — опередил Иван свою даму сердца.
— Близнец это преувеличение, но да, действительно похожа, — задумчиво проговорила Мари.
— Среди людей не так уж редко встречаются двойники, — Соня посмотрела на приближающуюся официантку и пожала плечами. — Конечно, что-то есть, но до твоей матери ей как до звезды. В Рени есть стиль, порода, а это обыкновенная дворняжка.
Ник тоже обратил внимание на официантку и на его лице промелькнуло удивление.
— Нет, это не дворняжка, — сказал он, но не стал пояснять свою мысль, и снова взялся за столовые приборы.
Пока молодые вампиры ели, в зале поднялся сдержанный гул. Поскольку дежурство уже началось, они были вынуждены опустить щиты и терпеть всеобщее внимание, хотя и до этого многие из посетителей поглядывали на них — кто с завистью, кто с восхищением. Не отставал от остальной публики и обслуживающий персонал ресторана. Как-то вдруг выяснилось, что здесь его довольно много. Мимо их столика зачастили официантки, которые, пробегая мимо, не отводили глаз от Ивана с Ником и по-идиотски улыбались.
Мари, которая с началом дежурства чувствовала себя не в своей тарелке, заметила, что Иван периодически встряхивает головой, будто отгоняет от себя надоедливую муху. При этом Соня и Ник ели совершенно спокойно, не обращая внимания на людские эмоции.
Видя, что на них всё больше обращают внимание, Мари склонилась к подруге:
— Судя по ажиотажу в зале, мы сегодня слишком сильно фоним в ментале. Смотри, мимо нашего стола уже забегали не только официантки, но и посетительницы. Не нравится мне всё это. Если бы не мы, дамочки уже гроздьями висели бы на Ладожском с Реази.
— Приподними немного щит, — посоветовала Соня.
— Я уже пробовал, — вмешался Иван, — ничего не выходит. Если поднять барьер повыше, полностью перекрывается ментальное излучение.
— Mince, ты прав! Эмоции толпы будто корова языком слизнула, — Мари поморщилась. — А если вернуть щит на прежнее место, то аж звенит в ушах.
— В общем-то, мне тоже не слишком комфортно, — Соня прислушалась к себе. — Да, определённо! При том же перекрытии уровень человеческих эмоций явно выше нормы. Видимо, в ноосфере буря.
— Так недолго заработать себе головную боль. Когда так сильно фонит, между прочим, рекомендуют разделяться, во избежание эксцессов, — Мари выразительно посмотрела на старшего патруля, но тот даже ухом не повёл, — но, похоже, это только наша забота, — проворчала она и потянулась к принесённому официанткой десерту.
— Между прочим, если бы не мы, то вас бы тоже атаковали любвеобильные самцы, — заметил Иван и ехидно улыбнулся. — Машка, да ты сила! Посмотри, вон та парочка официанток явно к тебе вожделеет.
— Где?.. Иди нафиг со своими идиотскими выдумками.
— Не туда смотришь. Левей!
Мари глянула в указанную сторону и поспешно отвернулась.
— Ужас какой! Вот ведь извращенки. Ладожский, прекрати ржать!
— Брось! Очень даже симпатичные девушки. Смотри, а то упустишь своё счастье.
— Ага, уже бегу и падаю! — Мари насмешливо посмотрела на приятеля. — Ладожский, что за разговоры? Беккер, ты разберись со своим рыцарем, а то он стал мне подозрителен в плане сексуальной ориентации. Кстати, моду спать со своими оруженосцами ввели именно они, странствующие рыцари. С дамой сердца честь не позволяет, сельские девки норовят удрать, а вот мальчишки всегда под боком.
— Не болтай ерунду! Весь этот гейский выплеск сплошная пропаганда. Шумихи вокруг них куда больше, чем склонных к этому делу товарищей, — снисходительно проговорил Иван.
— Неужели? Ну-ка, посмотри в тот угол. Видишь, вон тот симпатичный яойный мальчик не сводит с тебя глаз?.. Ой, умора! Сонь, ты только посмотри! Парочка старых козлов тоже вожделеет к Ладожскому!
Смеющаяся девушка открыто ткнула пальцем в сторону представительных мужчин интеллигентного вида и те, побагровев, поспешно отвернулись.
— Палевская, молчать! — неожиданно рявкнул Ник. — Всё, обед закончен. Встали и на выход.
Реази шёл последним. У двери он обернулся и поискал глазами официантку, что обслуживала их столик, но девушки не оказалось в зале.
____________________
[1] Учитываем, что роман был написан в 2008 году.
[2] Dieu merci! (фр. яз.) — слава богу!