31 октября 2004 г.
Анастасия не отрывала взгляда от снежинок, падающих за окном машины на мокрую дорогу. Пожухлая трава скверов и парков уже была присыпана колючей белой крупой, но на асфальте и мощёных мостовых она пока ещё таяла. Однако через день-другой — девушка была уверена в этом — снег покроет все тротуары и дороги города. А затем она заметила, как из-под свинцовых туч, сквозь которые пробивалось всё меньше солнечных лучей, вместе с бесформенной ледяной крупой полетели пушистые белые хлопья.
Милицейский УАЗ пробирался по нехарактерно тихим улицам Волданска. Казалось, в этот день многие жители остались в городе, готовясь к стремительному приходу зимы. Из окон ближайших домов робко выглядывали старики, прислушивающиеся к редкому рокоту двигателей автомобилей. Взрослые спешили в ближайшие магазины, оставив машины припаркованными вдоль узких улочек. Но и они выбирали наикратчайшие маршруты, шли быстро, широким шагом, пристально всматриваясь в лица прохожих и как будто не желая с кем-либо пересекаться. Лишь ребятня, радующаяся скорой зиме и падающему снегу, играла во дворах.
Когда УАЗ остановился перед светофором, девочка в синтепоновой курточке — одна из тех, у края детской площадки, — едва заметно вздрогнула и обернулась. Её настороженный взгляд из-под надвинутой на глаза шапочки с помпончиком устремился к патрульной машине. Но затем Анастасия ощутила, что ребёнок смотрел не на неё, а на ту, что сидела в автомобиле вместе с волчицей.
Девочка напомнила Ищейке о том, как она сама ещё шестнадцатилетней девушкой с тревогой наблюдала за проходившим через её родную деревню отрядом солдат. И следила — именно следила — за одним из них, раненым, лежащим на грубых носилках и накрытым простынёй с пятнами крови. Мир Анастасии в тот момент казался намного меньше и проще, её длинные косы были цвета соломы, а Первородная кровь в жилах ещё спала… Три сотни лет прошло, но это воспоминание не спешило стираться из памяти девушки, ведь именно то время разделило всю её жизнь на «до» и «после».
Анастасия откинула с лица волосы и бросила взгляд на ту самую пассажирку машины, к которой оказалось приковано внимание ребёнка. Эта девушка безучастно смотрела в противоположное окно и наверняка не задумывалась о том, что даже люди могут подсознательно ощущать столь сильную энергетику. А за ними — за двумя Белыми волчицами на заднем сидении, — поглядывая в зеркало, настороженно следил водитель.
«Неужели именно так всё происходящее сейчас воспринимает большинство людей? — задалась вопросом Анастасия. — Они всё же чувствуют опасность, которую мы можем представлять?.. Интересно, в этом виновата я сама, она… или зверь, чьё присутствие вгоняет в ужас даже сильнейших оборотней?»
— Долго ещё? — впервые за всю дорогу заговорила Вероника, нарушая тягостное молчание.
— Это самый первый вопрос, который приходит тебе в голову? — уточнила её соседка и улыбнулась.
— А что, я должна была спросить, куда вы везёте меня? Так я и так увижу, разве нет?
Сохраняя улыбку, Ищейка качнула головой. Она вновь вспомнила слова, сказанные Валерию в тот день, когда Веронике раскрыли мир, частью которого та является.
«Наши с ней шипы… покроются ядом», — мысленно повторила Анастасия.
Взгляд Вероники между тем скользнул к воротничку милиционера за рулём, что не скрылось от Ищейки.
— Нет, он не из моих. — Анастасия подтвердила её догадку.
— О! То есть он не знает, что позади него сидят два монстра, жаждущих его крови?
— Вероника.
— Вы предпочитаете мясо, «госпожа»?
— Вероника…
— Вы обиделись? Неужели из-за того, что теперь придётся вычищать память этому бедняге?
Анастасия глубоко вздохнула, а её соседка сощурилась и, вызывающе улыбнувшись, спросила:
— Хотите назвать меня стервой?
УАЗ тем временем остановился перед городским музеем Волданска.
— Мы приехали, — сообщила Анастасия.
— Музей?.. — едва слышно шевельнулись губы Вероники.
Белая Ищеек попросила у водителя кому-то позвонить. А когда он набрал номер, взяла протянутый ей мобильник и сказала в него:
— Мы здесь. Выводи их.
Возвращая водителю телефон, Анастасия придержала свою руку на устройстве, заставляя милиционера посмотреть себе в глаза. Она подправила его память так, словно обе пассажирки, которых он сам в нарушение всех инструкций захотел подобрать по пути, всю дорогу молчали. Но из машины девушка вышла только после того, как из дверей здания повалили посетители, выводимые работниками музея.
— Идём. — Анастасия поманила за собой Белую Ликантропов.
— Не думала, что музей — это территория Ордена.
— Весь город — это территория Ордена. Разве ты не поняла этого?
— Ага… И именно поэтому погибла моя мама. Как же «хорошо» вы охраняете свои владения!..
Белая Ищеек глубоко вздохнула.
— Как ты думаешь, хватает ли милиции сотрудников, чтобы защищать всё население города, чтобы предотвращать все преступления независимо от их тяжести, будь то нарушение общественного порядка или уличная потасовка с выбитыми зубами и рассечёнными бровями? — заговорила она и устремила взгляд на Веронику. — А теперь представь, что каждое такое преступление — обязательно убийство, а стражей порядка в разы меньше, чем нынче милиционеров… И тогда ты поймёшь, в какой мы ситуации. У нас не бывает «мелких правонарушений». Каждый наш вызов — это Ликантроп. Пусть Несовершенный, но всё же Ликантроп… На что способны даже низшие твои сородичи, ты прекрасно знаешь.
— Я-а…
— Нас слишком мало. Слишком, Вероника! А я не могу — просто не способна — знать каждую тварь в городе, чтобы попытаться предугадать её действия. К моему сожалению, это так… У всех твоих сородичей, даже у тех, которых мы сами называем «мирными», есть звериные инстинкты. Скажи мне, ты сама ведь уже чувствовала этот голод, знаешь, что он может заставить перестать быть собой? Знаешь ведь, что он… может превратить тебя в чудовище и даже не поинтересоваться о твоём мнении?..
Вероника промолчала, не зная, как ей ответить, и Анастасия прекрасно это видела. И напомнила:
— Это ты решила сбежать из больницы и найти меня. Ты захотела узнать, что именно мы всё время скрывали от тебя. Неужели передумала?.. Скажи, мне стоит ожидать большего от дочери Германа, чем то, что я вижу перед собой прямо сейчас? Как сказал бы наш любитель футбола Марк, мяч на твоей стороне.
Более не оборачиваясь, Ищейка вошла в здание. Девушка-Ликантроп некоторое время не отрывала взгляда от дверей музея, усмехнулась и посмотрела на крышу, где виднелась небольшая башенка с куполом.
«Всё-таки эта Белая, видимо, намного старше меня, даром что выглядит приторно миловидной девицей», — мысленно пристыдив себя, решила волчица и пошла следом за ней.
В музее действительно уже никого не было, даже куда-то делись экскурсоводы и остальные его работники.
«Интересно, а сколько среди них скрытых оперативников или Ищеек? — подумала Вероника и принюхалась. — А они здесь есть, просто держатся в стороне от наших глаз!.. Я совершенно точно чую их запахи. Не западня ли это?..»
Волчица устремила взгляд в спину Анастасии и вновь усмехнулась, решив, что нужно внимательнее смотреть по сторонам.
Девушки прошли через холл и один из залов первого этажа, а затем свернули в едва освещённый коридор, перекрытый натянутой красной лентой. «Реконструкция», — прочитала Вероника и молча последовала за Белой Ищеек. Они оказались там, где, казалось, уже давно не ступала нога человека. Всё было покрыто пылью, в том числе настенные светильники, кажущиеся даже слишком старинными.
— Куда мы идём? — озираясь, удивилась Вероника. — Что вы здесь прячете?
— Прячем?.. Ничего, — задумчиво отозвалась Анастасия. — Это просто рудимент прошлого.
— В смысле?
— Раньше всё здесь функционировало, работало… Какими бы устаревшими ни казались наши методики тех дней, мы многого добились. А сейчас, с переходом на современные технологии… Люди перестали думать.
Вероника качнула головой.
— Не думала, что где-то там в вас скрывается философ.
— Но ты же найдёшь в себе силы немного потерпеть меня, не так ли? — На тонких губах Анастасии появилась ироничная улыбка. — А пока мы идём, я могу рассказать о твоей семье.
— Что?.. Вот так просто?! — опешила Вероника.
— Я с самого начала не была уверена в том, что мы правильно поступаем… — признала её собеседница. — Итак, Вероника… Твоих родителей звали Герман и Аяна. Они оба были Ликантропами, причём Совершенным, как ты наверняка догадалась, был именно твой отец. Орден часто прибегал к его помощи.
Анастасия рассказала Веронике о её настоящих родителях и старшей сестре. Она рассказала и о том, как Алиса жила с Валерием, как погибла от лап неизвестного Ликантропа — того самого, которым оказался Камиль… Ищейка решила более ничего не утаивать.
— Возможно, если бы ты знала всю правду, это не привело бы к недоверию между тобой и Орденом, — заключила она. — Возможно… Мы подавляли твою Первородную кровь всё это время. Точнее, пытались подавлять…
— Значит, вы лгали о том, что она совсем недавно пробудилась во мне?
Анастасия промолчала, словно подтверждая её слова.
— А моя… мама?..
— Оксана Миронова?.. Её настоящая фамилия Устинова, она была учёным Ордена. Нет, она не пила кровь Подобных, если тебя интересует именно это… Оксана с самого начала была в курсе того, что ты Ликантроп. Но о том, каков настоящий окрас твоей шерсти, знали только я и Валерий, — ответила Белая Ищеек и добавила: — Прошу только, не думай, что ты для неё была просто… заданием. Для Оксаны ты стала дочерью, которую она, к сожалению, не могла иметь.
Анастасия остановилась перед неприметной дверью. Пока она открывала её старинным на вид ключом, Вероника осмотрелась. В проникающем через занавешенные окна дневном свете девушка разглядела на стенах выцветшие плакаты, явно вышедшие из советской типографии. На них были изображены звериные формы Подобных, Несовершенных и Совершенных Ликантропов, причём с указанием диапазонов роста и ширины плеч, слабых мест и, пунктирными линиями, вен и артерий. А также нервных узлов…
«Парализует полностью воздействие электрического тока силой свыше… — смогла прочитать волчица на истёртом плакате с изображением Совершенного Ликантропа. — Взмах лап когтями способен на усилие в… Способность к регенерации — тридцать пять условных единиц. Повреждение сонной артерии, даже серебром, в сравнении с остальными оборотнями, не является однозначно фатальным (установлено опытным путём доктором Звигорцевым, 193… год)».
— Кстати, да: вот наследие Ордена советской эпохи, — уже открыв дверь, Анастасия проследила за взглядом спутницы. А затем жестом пригласила её войти. — Внутри ты увидишь ещё больше того, что нынче мы не используем.
Вероника недоверчиво взглянула на неё, но всё же, подойдя к Ищейке, переступила порог.
Девушки оказались в просторном помещении с высоким потолком. Анастасия повернула старый тугой рубильник — и в зале включились лампы, соединённые в одну цепь провисшими проводами. На кирпичных стенах, на которых не было ни обоев, ни даже штукатурки, в казавшемся в первый момент тусклым, но затем всё более ярком свете Вероника разглядела старые пожелтевшие карты, с которых можно было смахивать пыль. Это были карты Советского Союза, Восточной Сибири, Иркутской области… и, куда более подробная, — окрестностей Волданска. И напротив последней стоял самый обычный деревянный круглый стул. Такой можно было бы увидеть в каком-нибудь местном баре, который пытался имитировать прежние времена… Но только этот, как и всё вокруг, был настоящим, того самого периода из жизни города.
— Присаживайся, — закрыв дверь, произнесла Анастасия, пока её спутница принюхивалась к движущемуся в помещении на удивление сухому воздуху.
Взяв точно такой же стул откуда-то из угла залы, Ищейка поставила его в полутора метрах от указанного места и устроилась на нём.
Вероника некоторое время не отрывала взгляда от двери, с обратной стороны выглядящей куда тяжелее, чем казалось снаружи. Хмыкнула и, приглядываясь к картам, села на свободный стул.
— Что это? — спросила она и вонзила взгляд в Белую Ищеек. — Что это всё такое?
— Наше нынешнее положение дел… Оно не менялось лет двадцать, наверное.
Янтарно-оранжевые глаза Вероники вонзили взгляд в ледяные ярко-голубые глаза Анастасии. Девушка-Ищейка сохраняла полное спокойствие. Казалось, она оценивала каждое действие, каждое слово другой волчицы.
— Хотя-а… — протянула Анастасия и окинула взглядом карту с россыпью карандашных пометок и воткнутых в неё булавок с ярлычками на нитках. — Может и лет пятьдесят. В общем, примерно с твоего рождения…
Вероника вновь посмотрела на карту с воткнутыми в неё булавками. Казалось, каждая из них со своим ярлычком являлась условным символом отряда Ордена. Каждая из них была обозначением группы, либо исследовавшей тайгу в поисках Германа и его стаи, либо — чуть позже — штурмующей крепость, в которой они обосновались. А затем Вероника вновь устремила взгляд на Анастасию. Сложив ладонями изящные кисти рук, девушка-Ищейка подпёрла большими пальцами подбородок, касаясь указательными пальцами кончика носа, а на её тонких губах заиграла снисходительная улыбка.
Анастасия прекрасно понимала, что именно хотела спросить её собеседница.
Вероника вздохнула, подумала с десяток секунд. Вновь принялась разглядывать план нападения Ищеек на стаю Германа.
— Интере-эсно… — задумчиво протянула она. — Помнится, мне говорили, что Белые волчицы способны предугадывать, предвидеть события или возможные их варианты. Это так?
— Разве ты уже не испытывала подобное, пусть даже в совсем слабой форме? Соврёшь, если станешь отрицать. — Вероника кивнула, и Анастасия продолжила: — Между нами слишком большая разница: лет в триста, наверное, если учитывать только твои сознательные годы жизни. К тому же ты действуешь на эмоциях, импульсивно, не думаешь и не рассуждаешь. Именно поэтому общая картина скрыта от тебя. Ты просто ещё не умеешь видеть её, не умеешь разбираться в ней.
Волчица Ликантропов вновь подняла взгляд на собеседницу: слишком уж спокойной была та, слишком уверенной.
— Если вы такая восхитительная Белая, как так получилось, что Камиль убил Алису? Или это произошло тоже по вашему «грандиозному» плану?
— Никто не застрахован от ошибки… — Анастасия печально вздохнула, но её глаза оставались столь же холодны, как если бы эти эмоции были просто маской. — Камиль оказался тем самым неизвестным фактором, который предугадать было невозможно. Как бы обидно это не звучало, но он — действительно «волк в овечьей шкуре»…
— И чем это отличается от способностей всяких там гениальных сыщиков в детективных романах? — спросила Вероника. — Или, если уж на то пошло, от реальных следователей?
— Они могут использовать бо́льший потенциал собственного мозга. Но он всё равно остаётся человеческим… А какой мозг у меня или у тебя, Вероника? Какое у нас обеих тело? Разве человеческое?.. Ты видела, на что способны сильные оборотни: создание иллюзий, чтение мыслей, изменение памяти… Это всё то, чего не достичь человеческому мозгу. Мы не люди. Я думала, ты поняла и приняла это…
Анастасия вновь задумчиво посмотрела на карту окрестностей Волданска.
— Я не знала, на что способен Камиль, пусть даже могла полностью предугадать действия Алисы, Валерия и других Ищеек, — продолжила она. — Нужно ли говорить, что я прекрасно знаю тебя? Я вижу, что ты можешь предпринять, — и, помедлив, добавила: — Кстати, я прекрасно знаю и его…
— Ты-ы… Ты говоришь об Иене? — чувствуя разгорающуюся внутри себя злость, спросила Вероника.
— Тебя это удивляет? Я вырастила его.
— Ч-что?..
Анастасия качнула головой, откидывая с лица длинную белоснежную прядь, и широко улыбнулась.
— Я наконец-то поняла!.. — не отрывая взгляда от собеседницы, воскликнула она. — Подумать только: самая обычная человеческая ревность! Ты, как и любая другая Белая Ликантропов, чувствуешь влечение к Териону.
— Да что ты говоришь?! — тут же вспылила Вероника. — Так часто встречала Белых с другой стороны?
— Будешь язвить? Или всё-таки выслушаешь меня?
Девушка-Ликантроп замолчала и увела взгляд в сторону. Она не могла не признать, что хотела услышать, что может сказать Ищейка, какое бы чувство сейчас ни заставляло её до белизны костяшек сжимать пальцы рук. Улыбнувшись её реакции, Анастасия начала рассказывать:
— Это произошло в сорок пятом. Думаю, тебя не сильно удивит, что в рядах Красной армии были и женщины?.. А как насчёт того, что среди людей служили наши Ищейки и оперативники?
В ответ Вероника неопределённо качнула головой и бросила взгляд в сторону — на доску с приколотыми на ней фотографиями. На одной из них была запечатлена Белая Ищеек в военной форме среди других красноармейцев. Выглядела волчица прямо как сейчас, только её шелковистые прямые волосы были собраны в длинный хвост.
— Орден участвовал в наступлении, но не шёл в первых рядах, — продолжала та. — Нашей задачей было отслеживание и уничтожение Ликантропов, которые были в составе армий с обеих сторон. Представь моё удивление, когда в немецких городах нашлось предостаточно оборотней… Причём как Ликантропов, так и Подобных. Но главный сюрприз ждал нас уже на подступах к Берлину. В лесах на месте сражения мы обнаружили волчонка. Это был щенок Териона.
Услышав это, девушка-Ликантроп вновь устремила взгляд на Анастасию.
— Пять или шесть лет — столько было Иену, когда мы нашли его, — сказала Ищейка. — Он успел перебить всех солдат и даже растерзал пару Ищеек, несмотря на столь малый, казалось бы, возраст. Только после этого нам удалось захватить его. Заполучив такой бесценный экземпляр, я связалась с учёным Ордена, посвятившим всю свою жизнь поиску Терионов. Им был доктор Йохан фон Ланге. Именно его внешность впоследствии взял себе Иен.
— За исключением цвета волос и глаз… — Вероника вспомнила лицо учёного, подсмотренное в воспоминаниях Иена.
— Правильно. — Анастасия кивнула. — В том месте, где Волданка впадает в Ангару, была засекреченная исследовательская база Ордена. Она просуществовала до пятьдесят шестого года, наверное… Но на самом деле вымерла она немногим раньше. Именно там доктор фон Ланге проводил свои исследования. Именно там рос щенок Терионов, которому я дала имя Иен. Оно составлено из букв того, как называл его фон Ланге: «Испытуемый экземпляр‑один». «И» от первого слова, «Е» — из середины второго, «Н»… из конца третьего.
— Ты?.. Придумала имя?.. — едва слышно шевельнулись губы девушки-Ликантропа, и она, сама того не заметив, стиснула зубы.
Но Ищейка, будто бы не расслышав этого, продолжила:
— Я наблюдала за тем, как он рос, как он взрослел. Тогда же я впервые увидела, что такое их лунное бешенство — то самое состояние Терионов, подарившее легенды о безумии оборотней в полнолуние. Именно это случилось с Иеном в Лесном. В своей первозданной форме под светом полной луны он теряет над собой контроль. А как ты видела, Терионы крайне жестокие существа… Именно поэтому говорят, что они сродни демонам.
— Он же был нормальным почти всё время…
— Он превратился, сменил ипостась. Частично или полностью — не имеет значения. Он воззвал к силам своей крови, что-то заставило его сделать это.
«Нападение Камиля… Но только не на него самого — на меня! — поняла Вероника. — Из-за меня Иен превратился!.. Причём сам он точно знал, что произойдёт дальше».
— Что с ним? Ты влезла в его воспоминания? — спросила она, и Анастасия усмехнулась.
— Думаешь, так просто вмешаться в память существа, во всём превосходящего самого сильного оборотня? Нет… К тому же он всё ещё в состоянии бешенства. Даже сейчас, спустя столько дней после полнолуния. Если можно так сказать, его человеческое «я» спит, подавленное свирепым и безжалостным монстром.
Вероника опустила голову, медленно сжала пальцы рук, глубоко вздохнула… Её взгляд вновь метнулся к доске с фотографиями: на одной из них был запечатлён, по-видимому, Иен-волчонок. Заметив её, волчица поднялась со стула и, разглядывая, медленно подошла поближе. На фоне длинной чёрной шерсти детёныша Териона были хорошо видны его горящие серебром глаза, можно было даже различить вертикальные щёлки зрачков. В них была лишь ненависть… Белая Ликантропов невольно усмехнулась и, будто бы даже любуясь, продолжила присматриваться к зверю. Даже в таком возрасте были хорошо видны его рога, а саблевидные клыки в разинутой пасти казались не менее длинными, чем сейчас.
— Ты сказала, что та база «была»… Что случилось? — спросила Вероника.
— Когда Иену было одиннадцать лет, он вырвался из камеры, — следя за волчицей, заговорила Анастасия. — К тому моменту, когда мы прибыли на базу, он перебил весь персонал. Иен растерзал доктора фон Ланге и принял его внешность, адаптировав её под себя. Терион сохранил цвет своих глаз и шерсти, перенеся его на волосы, и «омолодил» образ доктора до собственного возраста. Попытка захватить его обернулась гибелью для всех, кроме меня. Будучи ещё совсем молодым, со мной он справиться не смог. Я решила сохранить Иену жизнь и продолжить то, чем занимался фон Ланге, но поменяла подход. Я растила его на той базе, ничего не сообщив Ордену.
— Удивительно, как он ещё не стал воспринимать тебя своей матерью. — В голосе Вероники звучал лишь яд.
— Так ты почувствовала, что между нами есть связь?.. — Девушка убрала за ухо прядь волос и продолжила: — Иен рос под моим надзором до пятнадцати лет, после чего я стала использовать его в борьбе с Ликантропами. Наконец-то настал момент, когда Орден нашёл укрытие стаи Германа. Твой отец, к моему сожалению, уже был зациклен исключительно на противостоянии нам. Зная способности Терионов, я отправила Иена на охоту… Сказать, что он превзошёл все мои ожидания, — значит не сказать ничего.
— Ты восхищаешься им… — обернувшись, ревностно заметила Вероника.
Анастасия улыбнулась, с прищуром глядя на вторую Белую.
— Не тебе меня судить, — произнесла она и, поднявшись с места, подошла к собеседнице. Волчица встала рядом с ней, точно так же разглядывая фотографию Териона. — Могу сказать лишь одно: подавляющее большинство того, чему учат о них в Ордене, — ошибочно. Может быть, конечно, он такой один. Может, из-за того, что вырос рядом с людьми. Думаю, ты уже знаешь, но… Ликвидировав стаю Германа, Иен сбежал. И я не могу понять, зачем он вернулся. — Ищейка устремила взгляд на девушку рядом с собой и спросила: — Почему?
Веронике показалось, что впервые за весь разговор она увидела промелькнувшие на лице Анастасии настоящие эмоции. Белая Ищеек чувствовала, что возвращение Иена в Волданск как-то связано с волчицей Ликантропов, и это было ей не по душе.
— Чтобы убить меня и избавиться от проклятья Германа, — помедлив, ответила Вероника.
— Как ты с этим связана?
— Иен сказал, что мой отец привязал его ко мне проклятьем крови.
Анастасия некоторое время не отрывала взгляда от второй волчицы, словно пытаясь понять, не шутит ли та.
— Проклятьем крови?.. — переспросила она. А затем рассмеялась и покачала головой. — Я знаю многое, но о таком слышу впервые!
Девушка-Ликантроп сощурилась, и Ищейка пояснила:
— В нашем сумеречном мире существует куда больше всякой чертовщины, чем тебе известно: ангелы и демоны, ведьмы и колдуны, призраки… Даже проклятья и благословения. Пойдём.
Анастасия поманила Веронику за собой и направилась к выходу из залы.
— Куда? — подозрительно спросила та.
— Посмотришь на мир нашими глазами. — Белая Ищеек бросила взгляд на собеседницу, и её глаза неуловимо блеснули. — Пойдём, Вероника.
Поколебавшись, Белая Ликантропов последовала за Анастасией. В конце концов, она действительно пришла сюда, чтобы узнать всё. К тому же девушка ощутила властную силу предводительницы Ищеек, которая требовала подчинения.
— Вся та чертовщина и паранормальщина, о которой я говорила… Всё это действительно есть, Вероника, — вновь заговорила Анастасия, когда они вышли из залы. — Могу привести в пример свою собственную историю… Я жила в крохотной деревеньке, в которой никто не знал всё то, что теперь известно тебе. Обычная крестьянская девчушка с длинной плетёной косой цвета соломы… У меня даже был возлюбленный среди деревенских парней.
Остановившись у подножия винтовой лестницы, уходящей куда-то наверх, Белая Ищеек бросила взгляд на собеседницу и нежно улыбнулась, словно углубляясь в воспоминания о тех далёких временах. И Вероника вновь отметила, что эмоциональная маска волчицы будто бы спала, обнажая её настоящие чувства.
— Всё изменилось в тот самый момент, когда в деревне оказался Ликантроп… — продолжила Анастасия, как только они начали подъём по лестнице. — Он был одним из солдат, проходивших через поселение. Они остановились, чтобы дать отдых своим раненым. Рассказывали о чудовищном монстре, напавшим на них ночью под полной луной… Один из раненых, как ты можешь догадаться, выжил после укуса Териона и стал Ликантропом.
«Куда мы всё-таки идём?..» — между тем задалась вопросом Вероника.
Девушке не нравилось то ощущение, которое у неё появилось, как только они вышли из залы. А затем, когда они поднялись выше второго этажа и начали взбираться всё выше по лестнице — в ту самую башенку с окнами по периметру, уголками глаз заметила, как будто бы дрогнул вид на город. И поспешила отвернуться, стараясь не думать об этом. Решив довериться своим ощущениям, волчица принялась мысленно считать ступени.
— Тем днём он, казалось, пошёл на поправку, — рассказывала Ищейка. — А вечером, обезумев от звериного голода, устроил бойню… Знаешь, та осень выдалась самой жаркой за несколько лет, воздух был такой сухой и пряный… Я никогда не забуду, каким дурманящим он может стать, если примешать к нему аромат свежей крови. Ликантроп растерзал семью, убил ещё пару крепких мужиков… и Егора, пока мы вечером отдыхали на сеновале. Мне же удалось спастись.
«На сеновале, значит?.. Отдыхали?..» — усомнилась девушка-Ликантроп, и её собеседница, словно прочтя эти мысли, едва слышно усмехнулась. А Вероника мысленно вернулась к подсчёту пройденных ступеней.
— Этого оборотня забили солдаты, — продолжила Анастасия. — Может быть, он бы и восстановился, регенерировал… Но крови к тому моменту было пролито уже слишком много. Она насытила землю и пробудила спящее в ней проклятье. Место это, как оказалось, считалось аномальным, и через те земли крайне редко кто-то проходил… Ты можешь представить себе забытую во времени деревушку, Вероника? Как думаешь, с учётом всего теперь известного тебе, не могло ли там произойти что-нибудь мистическое?.. Проклятье в земле призвало в наш мир демона — бесплотное создание, способное в равной степени овладевать живым и неживым. Они все погибли… Целая деревня вместе с солдатами за одну ночь стала мёртвой. А я смогла сбежать… Именно в тот момент мои волосы стали такими же белыми, как снег, в тот момент пробудилась моя Первородная кровь… Я удирала от демона, пока случайно не встретила воинов Ордена. Только они смогли изгнать его и спасти меня. А я… Можно сказать, в знак признательности я вступила в их ряды.
Анастасия вздохнула и, остановившись перед похожей на люк дверью, бросила взгляд на другую Белую.
— Заканчиваю с лирическими отступлениями, — произнесла она и улыбнулась уголками губ. — Такого проклятья, о котором ты говоришь, не существует. Это ложь, в которую Иена заставил поверить Герман, но…
Белая Ищеек повернулась всем телом к Веронике и внезапно рассмеялась, чем вызвала недоумение на сосредоточенном лице собеседницы.
— Я наконец-то поняла!.. — воскликнула Анастасия. — Это просто связь между хищником и его добычей, доведённая до абсурда!.. Совершенные Ликантропы, испив кровь своей жертвы, начинают чувствовать с ней одностороннюю ментальную связь, пока та жива. Бывали даже случаи, что они ощущали, как далеко находится их жертва. И если любой Совершенный Ликантроп — это сравнительно слабое отражение Териона, то у них такая способность может быть выражена куда сильнее!..
Ищейка со скрипом петель распахнула эту дверь и преодолела последние ступени. Последовав за ней, Вероника оказалась в помещении с большими окнами, обеспечивающими полный круговой обзор. Куда бы волчица ни посмотрела, её взору открывался вид на Волданск под падающим и пока ещё очень мелким снегом. А в центре комнаты стояло кожаное кресло, отчего-то напоминающее о приключениях некой девочки-Алисы в Зазеркалье…
Это всё казалось ей даже слишком прекрасным, слишком сказочным…
Казалось слишком невозможным.
Вероника усмехнулась, пряча улыбку от спутницы — или, скорее, своей надзирательницы. И лишь уголками раскосых глаз посмотрела на другую Белую волчицу — на то существо, которое способно подавлять волю, подминать под себя, подчинять себе других оборотней того же вида. И только после этого, мысленно взяв волю в кулак, повернулась к ней.
— Хитрый-хитрый Герман заставил Иена поверить в то, что это проклятье, — внимательно смотря на девушку, произнесла Анастасия. — Вот что произошло в крепости, не так ли?.. И все прошедшие пятьдесят лет он испытывал эту связь? Тогда понятно, почему Иен так ненавидит тебя… Только это ничего не меняет: пока ты жива, он не успокоится.
Вероника задумчиво поправила свои волнистые белоснежные волосы, попыталась разобрать на пряди длинную прямую чёлку… Казалось, она практически не слушала Белую Ищеек.
— Всё это приводит нас к данному моменту. Как ты поступишь, Вероника? — спросила Анастасия. — Подумай, хорошенько подумай… Оксану больше не вернуть, но у тебя остаётся память о ней. Валерий, как и Марк, по-прежнему будут рядом.
— Что тебе нужно?
— Разве ты ещё не поняла?.. Я предлагаю тебе жить дальше, предлагаю шанс выжить… Предлагаю стать частью Ордена, Вероника. Когда войдёшь в силу, ты сможешь подавлять волю других Ликантропов, сможешь контролировать их, приказывать им. И они будут безоговорочно подчиняться тебе… А ты — будешь служить нам. Подумай, сколько человеческих жизней тебе удастся спасти? И такие случаи — как с Оксаной, как с твоей сестрой — мы сможем предотвратить их.
«А если я сама пила его кровь? — потупив взгляд, подумала Вероника, игнорируя слова другой волчицы. — И тогда, в крепости, и сейчас?.. Значит, я тоже должна ощущать эту связь?..»
— Разве не этого ты хочешь? — продолжала Анастасия. — Если пожелаешь, если иначе будет трудно, я сотворю тебе другие воспоминания, организую для тебя новую счастливую семью…
Вероника посмотрела на кресло и, покачав головой, рассмеялась. Ей казалось, что сесть в него — означало сдаться, позволить Ищейке делать с собой всё, что ей вздумается. А затем устремила на Анастасию острый, озлобленный взгляд.
— О чём подумать, ещё раз?.. — спросила Вероника. — Снова ложь? Предлагаешь вновь забыть об Алисе, о своих настоящих родителях?.. Почему заставляете делать только то, что нужно вам? Я что — прокажённая, больная особо заразной смертельной болезнью?.. На мне клин светом сошёлся, что ли? Почему вы считаете, что можете отнять у меня саму себя? Почему это — единственное условие, когда мне, по-вашему, дозволено жить?
— Ты хочешь предаться своим эгоистичным желаниям? — голос Белой Ищеек стал монотонным.
Всё вокруг девушек померкло, погрузилось в темноту, а затем исчезло окончательно, потонув в беспроглядной тьме. Казалось, более ничего не существовало; остались лишь две волчицы, сверлящие друг друга взглядами.
— Ты предлагаешь мне золотую клетку, — подвела итог Вероника. — Снова хочешь, чтобы я стала подконтрольным тебе зверьком. Прямо как и он… Проклятье! Никогда бы не подумала, что у меня с Иеном так много общего! — Девушка горько рассмеялась. — Снова что-то навязываешь мне, Настя? Снова копошишься в моей голове? Словно черви в мертвечине… У лестницы в этом здании не может быть столько ступеней, да и башенка эта уж слишком высока, совсем не такая, какой кажется снаружи… В действительности мы ведь не здесь, я угадала?
В глазах Анастасии не осталось ни следа от прежней мягкости, которая — теперь это было предельно ясно — была напускной. Сейчас каждая из девушек выглядела как дикий, жестокий зверь, готовый к схватке насмерть.
Белая Ищеек выдохнула…
— Ты понимаешь, что Орден должен с тобой сделать?.. — В её тихом голосе звучала неприкрытая угроза. — Ты понимаешь, что мы должны уничтожить тебя, Вероника?
— Вика.
— Что?
— Моё имя Виктория. — На губах волчицы заиграла жгучая улыбка. — Ты позволила мне вспомнить, кто я такая на самом деле, Настя. И за это я даже благодарна… Но я никогда не была тем, что вы, Орден, называете «мирным Ликантропом».
— И что, ты превратишься в охочего до крови монстра?
— Не знаю. Но это мне решать — не тебе.
Анастасия не отрывала взгляда от девушки, которая наконец-то связала обрывки своих воспоминаний, пусть далеко не всех, и теперь даже не пыталась скрыть враждебность.
«Вероники действительно больше нет», — признала Ищейка и, сощурившись, тихо спросила:
— Судьбы людей для тебя ничего не значат, Вика? Судьбы тех, кто заботился о тебе всё это время, кто оберегал тебя? — Ответом ей были лишь полный ненависти взгляд и хищная ухмылка. — Ты ничем не лучше остальных Ликантропов!.. А я зря надеялась, что ты поймёшь меня.
— О нет, Настя, я прекрасно поняла! Иен не здесь и даже не в черте города. Надо же, я действительно чувствую это!.. Наверное, совершенно так же, как и он чувствовал моё присутствие последние полвека. — Усмехнувшись, девушка-Ликантроп прикоснулась кончиком языка к заострившимся клыкам. — Пошла-ка ты нахрен со своими «благими намерениями» и всей той чушью, что в них облачаешь.
Словно смирившись, Анастасия вновь выдохнула… А затем её глаза резко вспыхнули ледяным огнём, и Вика ощутила на себе всю силу их обладательницы.
— Ты подчинишься мне! — раздался властный голос Белой Ищеек.
Среди множества вариантов, которые видела Анастасия, такой исход встречался часто. Всё зависело от того, кого к этой встрече в девушке-Ликантропе было больше: студентки Вероники или оборотня Виктории. И во втором случае ей не оставалось другого выбора, кроме как начать всё сначала. Оставалось сломать её, разрушить полностью личность дочери Германа и подменить послушной меланхоличной девчонкой…
Однако Анастасия наткнулась на ментальную стену. Вика сопротивлялась, чего Ищейка ни разу не предвидела. Вспышка головной боли поразила обеих волчиц — и они обе рухнули на пол. А чёрное пространство вокруг них будто бы рассыпалось… Когда Вика вновь открыла глаза, она увидела, что всё ещё находилась в той самой зале с картами на кирпичных стенах, словно никуда и не уходила… А затем, поднимаясь на ноги, бросив взгляд на вторую Белую, затряслась от беззвучного смеха.
— Увидела, да?.. — наконец-то выдохнула Вика. — Увидела мои воспоминания?.. Так вот, это всё правда! Всё действительно случилось за прошедшие полторы недели. Он натаскивал меня, обучал всему, что умеет сам. Просто потому что поверил в меня, пусть даже под таким идиотским предлогом!.. А чего добьёшься ты, Настенька?
— Как ты смеешь?.. — едва слышно шевельнулись губы Анастасии, медленно поднимающейся с пола.
Она исподлобья смотрела на ту, другую волчицу, что взирала на неё сверху вниз. Перед мысленным взором Анастасии продолжали мелькать события, случившиеся после боя в городской библиотеке. Она увидела глазами Вики каждый её день в плену Териона.
— Снова посадишь его на поводок?.. — всё не унималась Белая Ликантропов, сжимая подрагивающие от переизбытка адреналина руки. — Сказать тебе, чего Иен желает больше всего?.. Он хочет стать свободным! Говоришь, что знаешь его? Да это просто чушь собачья!
— Не смей!.. — прорычала Ищейка, и неконтролируемая ненависть вспыхнула уже в её глазах.
— О! Наконец-то настоящие эмоции, а не эта твоя тошнотворная маска!.. Давай-ка открою тебе секрет: Иен ненавидит Орден, и куда сильнее, чем я!
С треском рвущейся одежды Анастасия сменила ипостась. Вика лишь чудом успела среагировать, избегая смертоносных когтей белоснежного существа. Девушка сорвала со стены и подставила под следующий взмах лап доску с закреплёнными на ней фотографиями. И вновь рухнула на пол. Только лишь это спасло волчицу от превосходящего её в скорости и силе существа. Даже если способности Совершенных Ликантропов в теории должны быть выше, чем у Подобных, она чувствовала, что в данный момент в схватке один на один уступит Белой Ищеек. Она была ещё недостаточно сильна, не владела полностью своим нечеловеческим телом.
Вика вскочила на ноги и бросилась к двери. И до того, как Анастасия настигла бы её в стремительном броске, она осыпалась дымкой и перенеслась на ту сторону двери.
«Что?! — перед столкновением с разделившей их преградой успела подумать Анастасия. — Как?.. Откуда у неё фокусы Терионов?»
Волчица грохнулась на пол и, вскочив на лапы, зарычала. Она не смогла выбить дверь, а быстро открыть её не позволял звериный облик. А Вика, отмахнувшись от оказавшегося в коридоре Ищейки в человеческой форме, со всей доступной скоростью устремилась к выходу.
Когда Анастасия вышла из залы, босая, лишь в накинутом поверх обнажённого тела плаще, Осор Бато — один из переживших столкновение с Терионом оборотней Ордена — пил из флакончика донорскую кровь. Ищейка спешно пытался регенерировать. Вика застала его врасплох, возникнув ниоткуда прямо посередине коридора. Он не успел ни выстрелить, ни перекинуться в зверя, и теперь через его лицо, шею и грудь тянулись кровавые следы от когтей волчицы.
* * *
Как только Анастасия и Вика уехали, на крыльцо здания отделения милиции выскочили четверо служителей Ордена: Валерий, Марк, Марина и Красин.
— Цуберг! Назаров! Езжайте за ними! — приказал капитан и побежал на задний двор, где стояла его машина.
— Наверняка в больницу, — заметил Марк. — К сыну.
— Семёнова, останься здесь! — обронил Валерий. — Ты уж извини, но командир на этот раз на тебе!.. И предупреди остальных. Марк, не стой столбом, чёрт тебя дери!
Марина не стала спорить или возмущаться и кивнула в ответ.
Два друга быстро спустились по лестнице и, оббежав здание, остановились у служебной «шестёрки». Марк завозился с ключами от машины, а Валерий тем временем убедился в боеготовности своего «Грача». Но когда они наконец-то оказались в салоне, лейтенант не смог завести двигатель.
— Блин! — воскликнул он и ударил по рулю. — Ну и что там: стартер или свечи?!
Ничего не говоря, Валерий вылез из автомобиля и тормознул возвращающийся из патруля УАЗ, за рулём которого оказался один из стажёров Ордена.
— Товарищ сержант? — удивился он. — Товарищ лейтенант?!
— Здорово, желторотый! Нужна машина. Вылезай или оставайся с нами. Только быстрее!
Увидев, насколько серьёзными были их лица, молодой человек кивнул и пересел на заднее сидение. Валерий занял место за рулём, а Марк — рядом с ним.
— В общем, дело такое, Никита… — Лейтенант начал объяснять возникшую ситуацию, пока его друг, не жалея покрышек, полностью пренебрегая правилами дорожного движения, погнал в направлении городского музея.
Глаза стажёра округлялись всё больше, пока он слушал офицера. Моргнул. А затем перегнулся через спинку заднего сидения и достал «Вал» с установленным на нём оптическим прицелом и дополнительный магазин с патронами.
«Точно! Мы же именно на этой машине ездили в Лесной! — понял Марк. — Тебе бы голову открутить за то, что не вернул оружие в арсенал, молодой!.. Да только больно удачно для нас нашёлся ствол помощнее… Ладно, разбираться с тобой будут другие».
Когда УАЗ подъехал к музею и милиционеры вышли из машины, прямо у них на виду из главного входа выбежала Вика. Девушка лишь на мгновение бросила взгляд на приехавших и с невообразимой скоростью понеслась через дорогу к переулку между домами. Никита тут же вскинул оружие.
— Я! — рявкнул Валерий, отбирая у стажёра винтовку.
Он вскинул ствол и посмотрел в глазок прицела.
«Проклятье, Вероника!..» — промелькнула мысль в голове Валерия.
Все его мышцы как будто налились свинцом. Они отказывались подчиняться. Палец, едва заметно дрожа, застыл над спусковым крючком.
«Не убивать! — напомнил он себе. — Без приказа госпожи не убивать!..»
Ищейка выстрелил, целя в ноги бегущей девушки. Посеребрённая пуля пролетела совсем рядом с ней. «Вал» щёлкнул ещё несколько раз, но непослушные руки Валерия лишили его возможности попасть в волчицу. Тогда он перевёл винтовку в режим автоматического огня.
«Н-нет!!!» — остановил себя сержант, едва заметно сместил в сторону перекрестие прицела и разрядил магазин до конца…
— Чёрт! — процедил он. — Всё мимо!..
Вика скрылась в переулке.
Валерий отдал оружие Никите и повернулся ко входу в музей. К этому моменту из здания вышло несколько Ищеек, среди которых была и Белая волчица. Осор был ранен и ещё не успел полностью восстановиться. Он стоял, прислонившись к дверям, и тяжело дышал. А на Анастасии из одежды был только длинный плащ. Девушка подошла к милицейской машине и посмотрела в ту сторону, где исчезла Белая Ликантропов.
— Она сбежала?
— Да, госпожа, — отозвался Марк. — Приказываете начать погоню?
— Интересно… Как скоро твоя желанная свобода сожрёт тебя, Вика?.. — вместо ответа задумчиво произнесла волчица.
— Она… назвала себя Викой?.. — удивился лейтенант.
Девушка, казалось, не расслышала Марка, а Валерий, стараясь внешне оставаться беспристрастным, напряжённо стиснул зубы.
— Госпожа, что нам делать?.. — вновь спросил лейтенант.
Анастасия лишь молча посмотрела на него, а затем обратила взгляд на сержанта.
— Валерий, тебе лучше остаться в стороне от того, что будет происходить, — твёрдо произнесла она. — Если начнёшь сильно скучать, пришлю к тебе Марину. Марк… Мне нужно, чтобы ты кое-куда свозил меня.
— Как скажете… — неуверенно ответил Марк. — Вы собираетесь начать охоту на неё? Так уверены, что ваша идея провалилась?
— Охоту?.. — переспросила Анастасия, словно расслышала лишь часть сказанного. — Посмотрим… Но сначала я проверю, выстоит ли она без нашей защиты в борьбе с другими Ликантропами.
«Раз отказываешься от той жизни, которую я тебе предложила… ты будешь полностью лишена её!» — решила волчица.
После произошедшего перед ней в новых красках заиграло видение, подтолкнувшее её к убийству Аяны ещё пятьдесят лет назад. Это видение Белой Ликантропов, давно не встречавшейся в этих краях, и Териона рядом с ней.
«Худший вариант из всех возможных», — ещё тогда решила Анастасия.
Но теперь начало происходить что-то большее… Казавшиеся невозможными расплывчатые образы из её видений стали обретать различимые очертания. Вся та паутина событий, которую волчица видела раньше, по которой аккуратно пробиралась вперёд, к своей цели, дрогнула. Одни её нити переплелись, а другие надорвались, грозясь лопнуть…
— Нет, Вика… — едва слышно шевельнулись тонкие губы девушки. — Я не позволю тебе этого. Ты не подчинишь себе Териона.
Валерий всё это время искоса наблюдал за Анастасией, не произнося ни слова…