***
Дома обстановочка была… напряженная. Такое в семье бывало редко, но всё же бывало. И основных причин этому… ну, кроме обычной женской неудовлетворённости количеством внимания мужа, достающегося ей, пожалуй, что была только одна: деньги. Точнее их отсутствие. Уж не знаю, почему, но финансовые вопросы Кенты раньше, да как видно и сейчас тоже, предпочитали обсуждать между собой в моё отсутствие. Обсуждать, а потом ходить и дуться друг на друга.
- Мам, Пап, привет, я вернулся! – сообщил им от двери, попутно оценивая выражения их хмурых лиц.
- Здравствуй, Кларк, - улыбнулась мне мать. – Мой руки, проходи обедать, - отец просто кивнул в приветствии. – Как прошёл твой день?
- Нормально, - откликнулся я, уже проходя к умывальнику. – Хотя общее внимание терпеть достаточно напряжно.
- Внимание? – удивилась мама.
- Ну, наше с Ланой вчерашнее свидание заснял один Метропольский журналист… и поместил фото на обложку журнала.
- Ты, кстати, не рассказал подробности, - улыбнулась она. – Как всё прошло?
- Как и планировалось: на высшем уровне. Лимузин к крыльцу, цветы, театр, ресторан, катание по городу до утра, утренний поцелуй на пороге дома, - перечислил я, уже идя к столу, по пути вытирая руки полотенцем. – Вроде бы в грязь лицом нигде не ударил.
- Лимузин? – нахмурился отец.
- Взял у Лекса погонять в счёт оплаты того проекта, что я для него делал позавчера, - пояснил ему, вешая полотенце на специальный крючок.
- И её хватило? Оплаты? – не спешил разглаживать складку между бровей он.
- С избытком. И на лимузин, и на водителя и на билет в театр. Твой сын, пап – достаточно высокооплачиваемый специалист. Мог бы уже привыкнуть.
- Извини, конечно, но я всё же…
- Могу банковскую выписку показать, - перебил его я.
- Не надо, Кларк, - остановила нас мама. – Отец просто беспокоится о тебе. Финансы – очень сложный вопрос. Нам бы не хотелось, чтобы ты по недомыслию залез в долги…
- Тем более к Лютеру, - всё же вставил свои «пять копеек» Джонатан.
- Так, родители, - усевшись на стул, положил обе руки на стол я. – Признавайтесь: что за кошка тут между вами пробежала, пока меня не было? Дело в деньгах? Банк отказал в ссуде?
- Кларк, не стоит… - начала было мама.
- Очень даже стоит! – не дал ей договорить. – Я уже взрослый, финансово активный член семьи. И я имею право участвовать в обсуждении нашего общего бюджета. Я прав – банк отказал в ссуде?
- Да, Кларк, ты прав – банк отказал в ссуде, - поджав губы, ответила мама, продолжая накрывать на стол.
- Так. И какая сумма нам требуется? На что мы пытаемся взять заём? – начал уточнять я, вникая в суть проблемы.
- В основном, на погашение предыдущего займа, - вздохнул отец. – Ну и на подготовку к посевной следующего года.
- Сумма?
- Двести восемьдесят тысяч, - сказала Марта.
- Двести восемьдесят… - повторил я, начиная прикидывать.
- Я предлагала Джонатану обратиться за помощью к твоему деду… - с тщательно скрываемой обидой в голосе сказала мама.
- К твоему отцу? – уточнил я. – А кто он? Мы с отцом, кстати, ещё после ярмарки хотели спросить про него: он открыл на моё имя счёт в банке и депонировал на него ценные бумаги на кругленькую сумму. Ты знала?
- Нет, не знала, - вздохнула мама и с укором посмотрела на отца. Тот отвёл взгляд в сторону.
- Я не хочу и не буду брать его деньги! – сказал при этом он.
- Так… то есть, у вас с моим дедом… напряжённые отношения. Понял.
- Кларк… - вскинулась мама.
- Надеюсь, вы меня с ним хотя бы познакомите? Пока он ещё жив?
- Кларк, сынок… - теперь вскинулся отец.
- Стоп! – поднял руку я. – Не сейчас. Позже. В ближайшие дни я и сам не готов ещё к встрече. Сейчас вопрос финансов.
- Кларк, мы не воспользуемся оставленными им на твоём счету бумагами, - поспешила сказать уже мама. Хм? Ну ладно.
- Я и не собирался вам этого предлагать. Сам не собираюсь их использовать, как минимум, пока не познакомлюсь с ним.
- Но тогда что? К Лексу мы не пойдём, - предупредил Джонатан.
- Этот вариант тоже отложим пока, - успокоил его. – В общем, на моём счету сейчас двадцать шесть тысяч долларов. За последний заказ Лекс должен ещё три тысячи, с учётом вчерашних трат. Итого: двадцать девять. На уплату процентов, пожалуй, хватит, но в целом – маловато…
- Двадцать девять тысяч?! – вылупились на меня родители.
- Двадцать первый век, - пожал я плечами. – Время технологий. Деньги нынче крутятся в Интернете.
- Но двадцать девять тысяч!.. Ты «работаешь» всего две недели!
- Целых две недели, - сделал упор на первом слове. – Тем более, что уже больше двух недель. Но, оставим пока это. Сейчас вопрос о ссуде…
- Ты… ты хочешь взять заём… на себя? – нахмурилась мама. – Но тебе только шестнадцать…
- Нет, конечно, - отмахнулся от этого предположения. – Я предлагаю следующее: пусть папа найдёт на своей земле клад!
- Клад? – непонимающе посмотрели на меня родители.
- Клад, - кивнул я.
- Но как он его найдёт? Откуда он там возьмётся? – удивлённо спросила мама.
- Я закопаю, - пожал плечами.
- Ты?
- Та-а-ак… пожалуй, это нужно показывать. Я сейчас, - и на «скорости» умчался, чтобы в следующую секунду вернуться и высыпать на стол горсть необработанных изумрудов и пару горстей старых монет.
- Что это? – пододвинулся отец и пошевелил рукой монеты, рассматривая их.
- Я не говорил, но недавно, у меня прорезалась новая способность.
- Способность? – нахмурился отец, привыкший ожидать от этого слова новых неприятностей.
- Да. Я вижу сквозь землю.
- Как это? – не понял он.
- Насквозь. Как рентгеном. На любую глубину.
- Это…
- Невозможно, - пожал плечами. – Я знаю. Я в целом вообще невозможен и нарушаю любые законы физики, химии, биологии и даже логики. Но это факт. Так что: я вижу сквозь землю. Примите, как данность.
- И…
- И эти все монеты я нашёл в земле. Но, монет, естественно, мало. Их не хватит на покрытие кредита. Однако! – указал я куском хлеба, зажатым в руке, на горку кристаллов. – Вот это – изумруды. Того, что сейчас лежит на столе, уже больше, чем на сто тысяч. А у меня есть ещё. И это только изумруды. С тем же успехом я могу накопать и алмазов, и золота, и рубинов, и чего угодно, в нужном количестве. И это будут честные деньги… относительно. По крайней мере, ни у кого не украденные и не отнятые.
- Это… надо обдумать, - грузно приземлился на свой стул Джонатан.
- Конечно, - пожал плечами я. – Только об одном прошу: держать эту способность в секрете. Не обсуждать её друг с другом и даже со мной. Напомню: я лично знаком с человеком, живущим в Смоллвиле, который способен принимать внешность любого другого человека. Так, что не отличишь. Поэтому: чш!! – прижал я палец к губам. – Не обсуждать, не произносить вслух. Не отвечать мне или друг другу на дурацкие вопросы. Соблюдать бдительность. Это Смоллвиль! Тут возможно что угодно!
- Хорошо, Кларк, - кивнула мама. – Мы будем осторожны.
- Не надо быть осторожными, надо просто забыть о том, что я рассказал. А потом случайно найти клад там, где я покажу, расплатиться со всеми долгами, кредитами, купить, наконец, современную технику и познакомить меня с дедом. Пусть Хайрама Кента я не застал, но второй-то мой дед, оказывается, ещё жив!
- Хорошо, Кларк, - тяжело вздохнул Джонатан. – Сделаем, как ты предлагаешь.
- Ну и отлично, - улыбнулся я. – Клад будет готов к уикенду. А теперь: приятного нам аппетита!
***
После обеда я сгонял на Аляску за золотом. Потом в Арканзас за алмазами и в Монтану за сапфирами. На обратном пути заглянул ещё в Калифорнию, так, уже чисто ради интереса, - Золотой Штат, как-никак. Потом сбегал в Готэм, понырял в тамошней бухте и возле побережья в поисках достаточно старого и достаточно вместительного кувшина…
Боже! Мне всё больше и больше нравится моё тело! Особенно его невероятная мобильность: за пару секунд в любую точку континента. А то и не только его. Так-то я могу и по воде бегать – проверено, но бежать через океан всё равно, пока стрёмно. Но это чисто психологический момент. Физически мне ничто не мешает этого сделать… Ну, чуть позже тогда попробую… На днях… к уикенду ближе… в Бирму тогда сгоняю: надо же к прозрачным, зелёным и синим камешкам ещё и красненьких добавить. Из чисто эстетического интереса. Сумму я и так уже насобирал… с запасом. С очень-очень большим запасом. Как бы отец не заартачился…
***
- Проходи, Лекс, - сказал я младшему Лютеру, спускаясь первым в подвал. – Родители уехали по делам в город. Так что не помешают.
- Родители? – уточнил он.
- Отец резко и решительно против того, что бы я кому-либо рассказывал о своём секрете. Особенно тебе.
- Это… удручает, - вздохнул Лекс. – Джонатан хороший человек.
- Бесспорно.
- Что это? – спросил он, кивнув на покрытое брезентом нечто, перед которым я остановился.
- «Люлька»… «Корзинка» в которой меня нашли родители двенадцать лет назад, сразу после метеоритного дождя, - пояснил я.
- Можно посмотреть? – уточнил он.
- Конечно, - пожал плечами я. – Для того и пришли, - Лекс подошёл и стянул брезент. Стянул и встал, пытаясь понять, что же именно он видит.
- Ты прикалываешься? – с растерянной улыбкой повернулся он ко мне. – Это ведь шутка такая?
- К сожалению, нет, - вздохнул я.
- Да ну на… нет, ну правда? – всё ещё пытался отрицать очевидное он. – Да не может быть, что бы это на самом деле был космический корабль?
- Не может, но есть. Я не фрик, Лекс, я инопланетянин.
- Издеваешься?
- Это Смоллвиль, Лекс! Ты ещё не привык, что здесь возможно что угодно?
- Но не настолько же? – я лишь пожал на это плечами. – Так-так-так! Погоди-погоди-погоди! – взялся обеими руками за свою лысую голову, активно стимулируя мыслительную деятельность он. – То есть, тебя нашли двенадцать лет назад… в космическом корабле?
- Рядом с кораблём, - поправил его я. – Корабль был закрыт. И он не открывается. Отец полагает, что не хватает «ключа». Вон там сбоку выемка – видишь?
- Вижу… хм, какая знакомая форма… где же я видел… точно! У моего отца есть шестигранник из белого металла примерно такого размера. Он хранит его в Метрополисе, - задумчиво провёл пальцами по граням выемки Лютер младший.
- Да? – вскинул брови я. – Ты не будешь расстроен, если у него эта безделица пропадёт?
- Эм… - задумался Лекс. – Я её не опознаю в твоих руках, когда ты будешь «открывать» корабль. Договорились?
- Замётано.
- Тебе нужно помочь?
- Нет. Достаточно «забыть» о том, что ты мне про неё вообще говорил.
- Считай, что уже забыл.
- Отлично.
- Так, Кларк, погоди! Ты сбил меня с мысли… в этом корабле… ты был один?
- Да.
- Младенец?
- Да.
- И взрослых рядом не было?
- Именно.
- И ты не знаешь ничего о том, откуда ты?
- Совершенно. Я сам этот корабль всего пару недель как увидел. До этого тоже считал себя обычным Смоллвильским фриком.
- «Обычный фрик»? – изогнул бровь Лекс. – Странно звучит, не находишь?
- В любом другом городе, может быть. Но не в Смоллвиле.
– Так, не отвлекаемся, – снова вскинул руку в останавливающем жесте Лекс. – То есть, ты был один, в одноместном корабле… и никого из своих соплеменников никогда не встречал?
– Именно так.
– И… ты… можешь…
– Я двигаюсь со скоростью больше скорости звука. Могу жонглировать танками и имею «супермозги»… ах, да: ещё я неуязвим. Совсем. Ни для какого оружия.
– Это… – Лекс задумался. Затем помрачнел. – Кларк, ты представляешь, что будет, если твои сородичи прилетят на Землю… с агрессивными намереньями?
– Первое время человечество будет в заднице, – пожал плечами я.
– Только первое время? – хмыкнул Лекс. – А потом?
– А потом люди очередной раз адаптируются, и игра пойдёт уже не в одни ворота, – пожал плечами я.
– Ты так в этом уверен? – невесело ухмыльнулся Лекс. – Индейцы против Конкистадоров не выстояли.
– Вот только ты – потомок Конкистадоров, а не индейцев. На Земле веками отсеивались слабые. Те, кто живёт сейчас – вершина эволюции. Если нападут мои сородичи, откроется новая вершина. Слабые умрут, сильные приспособятся.
– А на чьей стороне будешь ты? – серьёзно посмотрел на меня Лекс.
– Не думал об этом.
– И всё же?
– Если всё же… сам я считаю себя человеком, а не пришельцем. Здесь мои родители. Здесь моя любимая. Здесь мои друзья… ведь ты же мой друг, Лекс?
– Друг, – кивнул он.
– Я буду на стороне своих друзей.
– Но ведь надо же как-то готовиться?! – после нескольких минут молчания вскинулся он.
– И как же?
– Найти слабости, разработать оружие, методы борьбы…
– То есть, ставить на мне опыты, ранить, убить и препарировать? – хмыкнул я. Вот только в глазах моих веселья не было. – Ты готов, ради эфемерной, теоретически возможной угрозы, убить и препарировать друга?
– Я…
– Не отвечай, – остановил я его. – Слов не надо. Просто, не делай так. А с угрозами разберёмся… Слышал такую фразу: «Пока едины, мы непобедимы»?
– Кажется, слышал, – вздохнул Лютер-младший.
***
Лана-Лана… девочка в возрасте поиска себя. Его ещё «переходным» называют. Шестнадцать лет – самый разгар. Вот и мечется: от Черлиденга к подработке в кафетерии, от подработки к волонтёрству.
Ищет себе место в этой жизни по душе. Тыкается, как слепой щенок… Вроде и смешно смотрится с высоты моего опыта двух жизней, а подумать, так уже и не очень: как иначе его найти? По течению плыть, авось вынесет куда-нибудь? А потом в этом самом «где-нибудь» сидеть и спиваться с тоски? Или вены себе резать от того, что не в моготу заниматься тем, чем приходится?
Так что мне-то делать? А что тут думать? Поддержать свою девушку в её поисках. Можно морально, можно материально, можно физически. Да и вообще: может и я что-то новое в себе или для себя открою? В конце-концов, это же новая жизнь, новый я – не может такого быть, что бы всё было так же, как в «прежней»!
В общем, в понедельник Лана и я приступили к работе в Смоллвильском доме престарелых. В понедельник…
В воскресенье отец «нашёл» клад. И обалдел, когда вскрыл старую глиняную вазу. Потом обалдели шериф и государственный оценщик. Что тут сказать: клал я с запасом, так как особо в ценах не ориентируюсь. Вот и «наклался» на семьсот шестьдесят с мелочью тысяч вечно зелёных президентов. И это я про сумму, что «чистыми» на руках у Джонатана осталась после уплаты всех налогов.
Можно было и больше, естественно, «накласть», но от миллионов было бы больше проблем, чем профита. А так, хоть и несколько больше, чем нужно, но «запас» не критичный.
Такие вот дела. Папа-Кент до сих пор «переваривает» новость. Пытается сообразить, что ж теперь ему делать-то? Не с руки как-то почти миллионеру коровники чистить и дрова колоть… вроде бы. А с другой стороны: а если ему это нравится? Если он всю жизнь этим занимался и ничего другого-то не умеет?
А, если серьёзно, то сумма не такая уж и большая: кредит закрыли, все свои закладные на землю забрали, затем выкупили у банка из собственности ещё земли, те, что при отце Хайрама Кента в этот банк заложены были, а затем забраны за долги (не первое поколение Кентов проблемы с рентабельностью имеет) – восстановили, так сказать, историческую справедливость.
Ну… я, не говоря родителям, тут же и разместил ещё несколько кладов на этой, уже нашей земле… так, на будущее. Мало ли…
После закрытия кредита и покупки земли осталось не так уж и много: двести сорок тысяч. На хорошую современную технику… маловато. Так что, посовещавшись, решили пока положить деньги на банковский счёт. До весны. А там уже, добавить то, что успею наработать я, и всё же взять в лизинг комбайн. Ну и деревьями плодовыми засадить пустующие земли, как изначально сделать и планировали.
Так что, вроде бы событие (деревенского масштаба), деньги, известность, а толком ничего не поменялось. Только что от долгов избавились. Повод, конечно, для сплетен и пересудов, но не так, чтобы очень. Маленький счастливый случай.
Собственно, как я и хотел. Ведь, если бы у меня было желание стать миллионером, я бы им стал. Но зачем? Напомню – меня более чем устраивает нынешнее положение вещей. Мне нравится Смоллвиль. Мне нравится ферма. Мне хорошо здесь.
Лекс… с Лексом сложно. С нахождением «клада» он нас, естественно, поздравил. Но пообщаться толком не получилось: дела не у одного меня были. Он-то и вовсе руководитель целого завода, да ещё и с личным «стартапом» на руках.
Но, вроде бы, пока что никто меня в лаборатории не тащит, ферму жёлтыми лентами не обтягивает, спецназ без опознавательных знаков по полям не шастает… Может и обойдётся ещё?
Что ж, дом престарелых. Под его крышей мне было… не то, что бы неуютно, нет. Чувство было достаточно сложным и странным, ведь в «жизни прошлой» я был стариком. И подобный «дом», только Российский грозил мне самому. А вот сейчас, я молодой, здоровый, суперсильный, вхожу под его крышу волонтёром. Странное чувство.
Ещё страннее было войти к моей подопечной: слепой старухе Касандре Карвер. Почему так грубо и неполиткорректно? Ну, я сам старик, имею моральное право. А так, конечно, старая леди держала себя очень прилично.
Чуткие пальцы давно слепого человека, приподнятый вверх подбородок, слегка преувеличенная поза внимательного прислушивания к окружающему пространству… дамочка совсем не так проста, как кажется.
- Вы будете входить, юноша? Или так и будете там стоять? – раздался её голос из глубины комнаты.
- Я так громко дышу, миссис Карвер? – с легким весельем в голосе спросил у неё.
- Нет, юноша, - улыбнулась она. – У вас поскрипывает обувь под вашим совсем не маленьким весом.
- Учту, - хмыкнул в ответ. – Меня зовут Кларк Кент.
- Кент? Недавно сказочно разбогатевший Кент? Что же вы делаете в таком месте, как это? – с ехидцей в голосе поинтересовалась она.
- «Сказочно» - пожалуй, перебор, миссис Карвер. Едва хватило, чтобы кредиты закрыть. К тому же, это деньги отца, а не мои, - ответил я, спокойно проходя в комнату и беря стул.
- Ты не ответил на второй вопрос, юноша, - всё с той же интонацией заметила она.
- Честно говоря, и сам не знаю пока. Но вроде бы волонтёр я, приставленный к вам.
- Волонтёр? – изобразила голосом и лицом удивление она. – Что ж, не будешь ли так любезен, Кларк, подать мне стакан воды? В горле что-то пересохло.
- Почему бы и нет, - ухмыльнулся я. – Только, вот я слышал, что вы вроде бы по прикосновению к человеку, его «судьбу» читаете. Вам так интересна моя?
- Почему бы и нет? – улыбнулась она и развела руками. – Какие ещё у старой женщины развлечения?
- Судьба человека… - задумчиво проговорил я. – В ней столько личного… боязно как-то делиться ей с посторонним человеком. Не находите, Касандра? Касандра… это ваше настоящее имя или прозвище?
- Настоящее, - чуть прищурила свои незрячие глаза она. – А почему ты спросил?
- Касандра… это имя мелькает в Гомеровской Иллиаде… как имя провидицы, что предрекала падение Трое. Забавное совпадение.
- И что же та Касандра? Ей удалось спасти город?
- Нет, естественно, - отозвался я. – Ей никто не поверил. Город пал, был разграблен, а вину за падение города свалили на неё: мол, беду накликала… Впрочем, уверен, что вы знаете эту историю. Вы же любите читать, верно?
- Верно, юноша, - снова улыбнулась она. – Читать я люблю, и эта история мне знакома. Но так что же? Рискнёшь? – протянула она руку.
- Заглянуть в своё будущее… заманчиво, - проговорил я. – Но и секреты свои раскрывать постороннему человеку…
- Не переживай, Кларк, я не выдаю чужих тайн, какими бы страшными они ни были. Иначе, меня давно бы уже не было в живых. Город у нас… сам знаешь, непростой.
- Это случилось… ваша слепота, двенадцать лет назад? – грустно спросил я.
- Именно, Кларк. После вспышки от взрыва метеорита я потеряла зрение.
- Что-о-о ж, - протянул я. – Правила выживания и взаимной вежливости Смоллвильских фриков вам должны быть знакомы?
- Правила? – удивилась она.
- Правила, - кивнул я. – Не привлекать внимание, маскировать способности под случайные стечения обстоятельств, не убивать людей, дабы не привлекать внимание властей, не допытываться до способностей других фриков, особенно до границ и слабых мест этих способностей… простые правила общежития.
- Что ж, юноша, не в такой, конечно, формулировке, но в целом, подобных правил я придерживаюсь. А ты?
- Пытаюсь, - пожал плечами. – В целом, пока получается.
- Ну, тогда что ж, долго мне ещё держать руку?
- Давайте заглянем, - повторно пожал плечами я и прикоснулся к руке старой женщины. Прикоснулся, а затем аккуратно взял её пальцы в свои.
Затем была вспышка. Я оказался в незнакомом месте. Прямо передо мной из земли торчит старое надгробие с именем «Джонатан Кент». Рядом с ним ещё одно: «Марта Кент». И ещё одно: «Лана Лэнг». И ещё: «Хлоя Салливан», «Питер Росс», «Уитни Фордман», «Тина Грир»… Ещё, ещё и ещё… десятки, сотни, тысячи надгробий. И я. Один. В центре. Огромного кладбища… а ещё идёт дождь. Холодный и мерзкий.
Снова вспышка. И я всё там же, в доме престарелых, на стуле рядом с Касандрой Карвер. Контакт рук разорвался. Почти минуту я сидел молча.
– Это всегда так? – спросил я.
– Как? – отозвалась старая женщина.
– Со вспышкой и полным эффектом присутствия?
– Ты… ты видел?! – вскинулась она, взволнованно.
– Видел, – подтвердил я.
– Никто не видит…
– А я увидел. И… это было неприятно, – помассировал переносицу я.
– Но как?! – почти шёпотом спросила она.
– Видимо, какая-то индивидуальная особенность. В Смоллвиле чего только не бывает.
– Это верно, Кларк, – вздохнула женщина, видимо, что-то припомнив. – Но, если ты видел то же, что и я… то почему ты так спокоен? Не боишься?
– Чего мертвецу мертвецов бояться? – пробормотал я.
– А? – вскинулась она. – Ты что-то сказал?
– Я сказал, что бояться мертвых ни к чему. Живые страшнее.
– Возможно, ты и прав, Кларк, – лукаво улыбнулась она.
– Извини, Касандра, но всё-таки это слишком… эмоционально насыщенное… видение. Я не готов к разговору сейчас. Мне надо… подумать. Побыть одному.
– Конечно, Кларк, конечно. Приходи как-нибудь ещё.
– Не обещаю, но постараюсь, – сказал я, поднимаясь с места и направляясь к двери.
– Постарайся, – тихо повторила она.
***