***
Чувствовать себя сволочью… тоже своеобразное удовольствие. Очень своеобразное.
Но, что самое интересное, мой Мир в душе не пошатнулся, пока я сидел на одной из лавочек парка с ноутбуком, избавленным от жучка, на коленях, занимаясь программированием и попивая Колу, не забывая поглядывать своим «суперзрением» на мучения старухи в её комнате.
И зрение «Суперзрением» я называю не просто так. Недавно заметил, что чем чаще я пользуюсь «контролем» и «рентгеном», тем сильнее становится моё обычное зрение. Хотя, называть «обычным» то, во что оно уже превратилось, язык бы не повернулся ни у кого: мне уже не требуется телескоп для подглядывания за соседкой из своего амбара. Я гораздо лучше вижу её невооружённым глазом.
Вот и сейчас, комбинируя «рентген» с «обычным» зрением, я мог отчётливо видеть то, что происходит в запертой комнате в полутора километрах от меня на противоположной стороне здания. Маразм, фантастика… имба. Но это есть. И мне это нравится.
А старуха мучилась. Не зря я говорил, что нет ничего хуже и более жестокого, чем надежда. Это не пустые слова. И да – это была в том числе и маленькая месть ей за тот страх, что эта Касссссандра заронила в омут спокойствия моей души. Что ж, мне теперь предстоит бороться с ним каждый день своей новой жизни. Не факт, что удастся когда-либо победить… Но страх ничто по сравнению с надеждой. Можете мне поверить… нет ничего мучительнее и неотступнее надежды. Она прилипчива и неубиваема. Изворотлива и многолика. Она не оставляет даже тогда, когда глаза твои уже закрываются…
Месть, правда, всего лишь мелочь, легкая перчинка к основному блюду. Что поделать? Просто, я – сволочь. Расчётливая, старая, эгоистичная сволочь, которая не хочет брать на себя ни грамма лишней ответственности. Как минимум в этом конкретном случае. Ведь, что мы имеем?
Есть место, способное творить чудеса – возвращать молодость. Не проверить его действие – верх глупости.
Есть старуха, идеально подходящая на роль подопытной. Не воспользоваться ей – верх глупости.
И есть разные способы не быть глупцом в данной ситуации. Этичность каждого из них сомнительна. Я выбрал самый эгоистичный: оставил решение и реализацию решения на самой подопытной. В конце-концов: спокойно принять смерть или зубами рвать, цепляясь за жизнь – выбор самого человека. И не могу сказать, что какой-то из двух этих вариантов чем-то хуже, позорнее или глупее другого. Это просто выбор.
Не простой и до крайности мучительный выбор.
И что бы Кассандра не выбрала, я отнесусь к её решению с уважением.
Кассандра выбрала жизнь.
Она раздобыла инвалидное кресло-каталку, точно такое же, как было у Гарри. Хоть это было не просто. Она добралась до моста, хоть это было ещё сложнее. Она почти полчаса просидела там, решаясь... а потом рванула колёса вперёд, делая решительный «шаг в пропасть».
Из воды выбралась на берег уже восемнадцатилетняя девушка. Старуха осталась «на дне» и в воспоминаниях.
На берегу её встретил я. С полотенцем и сменной одеждой.
- Привет, девчонка! – ухмыльнулся, вкладывая полотенце ей в руку. К сожалению, глаза её остались столь же незрячими, как и раньше.
- Кларк? – с недоверием спросила она.
- Он самый. Вытирайся, переодевайся и поехали.
- Куда? – с подозрением спросила она, всё же последовав совету и начав вытирать волосы полотенцем.
- В город, - ответил я, отворачиваясь. – Будем делать тебе новые документы.
- Документы? Но как? Зачем? Зачем это тебе?
- Документы? Затем, что мне не нужно лишнее внимание к моему городу. А зачем «это» мне в целом? – хмыкнул я. – Хотел посмотреть: действительно ли работает? Посмотрел: работает.
- Не верю, - сказала она, шурша за моей спиной переданной ей одеждой. – Ты хочешь от меня что-то? Воспользоваться моим «даром»?
- Можешь считать и так, если тебе так проще.
- Ты обижен на меня за утро? Но почему? Я же не сама придумываю виденья…
- Это иррациональное чувство, Кассандра. Не забивай этим голову. Я достаточно зрел, что бы держать его при себе.
- Ты… ты страшный человек, Кларк, - тяжело вздохнула она. – Поехали. Я ведь теперь всё равно в полной твоей власти…
- Поехали, - не стал я пытаться доказывать ошибочность её слов… тем более, что они не были ошибочными.
***
Документы… если подумать, то что это такое? На первый взгляд – кусок бумаги с печатью, номером и подписью, что ты держишь в своих руках. Ну, ещё с фотографией. И это верный ответ. Отчасти верный.
Но, в куда большей степени, документы – это упоминания. Записи о тебе в куче разных книг, баз и инстанций в государстве. И только дурак будет подделывать именно бумажку с печатью, так как безо всех этих упоминаний, как бы совершенно она ни была изготовлена, а всё равно засыпешься на первой же проверке.
Я себя дураком не считаю (ну, как минимум, основную часть времени). А ещё имею возможности, которые не снились ни одному преступнику: возможность, благодаря «скорости» и «рентгену», беспрепятственного входа в любое, самое закрытое или охраняемое учреждение, благодаря «контролю» - возможность подделки любого почерка, благодаря «супермозгам» - возможность влезть в любой компьютер.
«Скорость» же делает мои перемещения по стране мгновенными.
Что ж, это был интересный опыт. Технически это выглядело следующим образом: мы с Кассандрой доехали до фотоателье, где её сфотографировали. Фото я получил на руки в различных размерах, в бумажном и цифровом виде. Затем зашли с девушкой… теперь уже девушкой, в кафе, где за чашечкой горячего кофе, я выслушал её пожелания и примерную новую историю для новой личности. Имя решили оставить прежнее – это не критично. Зато не придётся привыкать к новому.
Затем, Кассандра осталась сидеть за столиком, смакуя кофе и пирог, что я ей заказал, я же вышел из кафе и умчался воплощать эту новую историю в документальную реальность.
Через два часа я вернулся. И вручил девушке пакет с её новой жизнью.
Дальше отвёз Кассандру в мотель и оставил распоряжаться своей жизнью саму. Да – жестоко. Но я не мул, чтобы сажать себе на шею «пассажиров». Пусть, «мы в ответе, за тех, кого приручили», но «шея треснет» брать на себя слишком много такой ответственности – в конце-концов, как-то же она умудрилась дожить до своего возраста, распоряжаясь своей жизнью сама? Вот, пусть и дальше распоряжается. Я и так сделал для неё много. Может быть даже слишком много.
***
Через полчаса я сидел в том же кафе, за тем же столиком, выслушивая уже другую «историю». Теперь уже Гарри Волька.
Проделанное один раз, второй – заняло вдвое меньше времени. Уже через сорок минут я вручал пакет с «новой личностью» Вольку, имя которого я так же оставил без изменений.
Этого я в мотель не возил. Расстались в том же кафе. Перед уходом, напомнил ему ещё разик о «правилах фриков», но что-то понимания в его глазах не заметил. Лишь некое самодовольство и… превосходство?
***
Ночью я вычистил дно пруда от всех метеоритов. Полностью. Глупо? Расточительно? Недальновидно? Может быть. Но метеориты слишком опасны. Для меня.
Слишком опасны, что бы их оставлять в чьём-либо доступе. И тут уж без оглядки на любую их «полезность». Опасность перевешивает любую пользу. Субъективно по моему мнению.
Так что, метеориты я забрал все.
Правда, именно эти спрятал отдельно. Очень глубоко под поверхностью гор. В одной из пещер. В мелком озерце… расположив их с точностью позиционирования до нанометра в таком же порядке, каком они лежали на дне прошлого водоёма. Само собой при этом запомнил их положение в исходном озере.
Возможно, глупость, ведь не зря же говорят, что: «дважды не войдёшь в ту же воду». За годы изменится всё. Состав воды, глубина озера, магнитные поля, ещё что-то, и, скорее всего, процентов девяносто девять, что нужным образом камни уже никогда не сработают, но надежда… Нет ничего более живучего и жестокого, чем надежда. И я тоже не имею к ней иммунитета. Я тоже надеюсь. Глупо, но я всё равно надеюсь избежать того кладбища, что видел во вспышке «дара» Кассандры.
***
Ночь… Я не мог уснуть. Закрывал глаза и снова видел бесконечные ряды могил со знакомыми именами. Подозреваю, что этот кошмар теперь будет преследовать меня неотступно всю мою новую жизнь. И моя маленькая месть на этом фоне действительно кажется глупой и мелкой.
Что ж, как говорил мой отец в «прошлой» жизни: «не можешь срать – не мучай жопу». Нет сил заснуть – займись чем-то полезным. И я занялся. Занялся прочёсыванием города, очисткой его от метеоритов. Не половину ночи, как раньше, а ночь целиком.
Утром… было много возмущений и удивлённых воплей, ведь я не очень-то осторожничал, да и город уж слишком густо засеян был гадскими зелёными камушками. Пришлось вскрыть практически весь асфальт в городе. Разломать фундамент десятка зданий, проникнуть в дома и личные комнаты жителей, похищая их метеоритные сувениры… Понимаю, что этим нарушаю своё же правило – привлекаю внимание, но в данном случае – лучше сразу, чем «рубить коту хвост по кусочку», ведь я же всё равно, так или иначе, а не оставлю метеорит в чьём-либо доступе, кроме своего. Нет у меня права на такую глупость. Так уж лучше «акция экспроприации» будет разовой, но масштабной, чем мелкой и периодической. На периодике легко поймать. На разовой акции сделать это сложнее.
Что ж, по крайней мере, город стал «чист». Как и вся округа. Осталось теперь добраться до всех расползшихся по миру кусочков. А это, к сожалению, надолго.
***
После школы в дом престарелых я не пошёл. Как и Лана. Ей хватило впечатлений и первого дня волонтёрства. Как, собственно, и мне самому. Через край.
Чем-то необычным такое поведение не являлось – по правде сказать, восемьдесят процентов молодых людей и отсеивается с этой работы в первые же дни, хлебнув «романтики» полной ложкой. Так что, мы не стали исключением со своим уходом.
Лана… поделилась историей Гарри Волька с Салливан. Действительно, что-то они всё больше и больше сдруживаются. Даже настораживать начинает: тёплых девичьих чувств, юношеской влюблённости в меня Хлои мог бы не заметить подросток-Кларк, имеющий заниженную оценку собственной привлекательности для женщин. Но не нынешний я. Так что сближение их с Ланой, моей официальной девушкой… настораживает.
В общем, Лана разболтала Хлое про Волька. Хлоя, как отбитый… эм, прирождённый журналист, полезла копать прошлое старичка Гарри… и нарыла тонну отборного… удобрения. Старичок-то оказался не «божьим одуванчиком», а бывшим зеком, отсидевшим полный срок за предумышленное убийство. Это не радовало. Мягко говоря.
Тем более, что накануне вечером, в городе произошло убийство. В деталях, копирующее убийство шестидесятилетней давности. А я ведь предупреждал, ох-ох-хоюшки…
***
Дома, в моём амбаре меня поджидала Кассандра Карвер. Помолодевшая, похорошевшая и, наконец, собравшаяся с мыслями в новой жизненной ситуации.
- Кларк? – обернулась она, стоило мне только пересечь порог.
- Кассандра? – в тон ей отозвался я, проходя дальше, по направлению к своему ноутбуку, стоящему на столе возле окна.
- Кларк, ты сбил меня с мысли в прошлый раз своим напором…
- Важная была мысль? – хмыкнул я.
- Думаю, да.
- Поделись, тогда, - пожал я плечами, усаживаясь в своё любимое кресло.
- Понимаешь, Кларк, я ведь видела тебя раньше… и много раз.
- Видела? – добавил в голос скепсиса я.
- В своих видениях, прикасаясь к другим людям. Ты часто мелькал в этих образах.
- Вот как? – сказал я только для того, чтобы как-то заполнить пузу в разговоре. Не потому, что мне было неинтересно, просто не знал как к этому относиться. Как реагировать на то, что кто-то способен заглянуть в твою жизнь, даже не имея с тобой контакта?
- Да. Сначала всегда была боль. Боль, страх, безнадёжность и безысходность, но потом… появлялся ты, и боль исчезала, вздохнула приблизившаяся к моему креслу Кассандра. – Я столько раз пыталась изменить то, что вижу… спасти, не допустить… это страшно, Кларк. Не представляешь, какого это: видеть страшное и не иметь никаких сил, чтобы хоть как-то это изменить… - девушка после этих слов замолчала и замерла, погрузившись в свои мысли и воспоминания. – А вот ты можешь, Кларк. Ты способен менять предначертанное будущее. Быть может, это твоя Судьба? И только твоё решение: бояться её или принять, - протянула она мне руку, предлагая коснуться её.
Что? Неужели, её способности не исчезли после купания в озере? Ну надо же. Как занятно.
Помедлив несколько секунд, я всё же взял её за руку. И в тот же миг пришла вспышка. Опять, как и в прошлый раз.
Вот только, теперь это не было целостной сценой. Скорее – череда образов, быстро сменяющих друг друга. Люди… люди, много людей. Каждый из них звал на помощь, молил, либо кричал или страдал от боли, был напуган, растерян, в панике, в отчаяньи.
Почему-то чаще и отчётливее других виделась Зоуи – официантка из того кафе, где я не так давно сидел с Кассандрой, а после с Гарри.
– Кто они? – наконец, разорвав контакт, спросил я.
– Те, кто ждёт твоей помощи, Кларк, - мягко произнесла Кассандра. – В общем-то это всё, что я хотела сказать тебе, Кларк. А теперь мне пора. Проводишь меня до такси?
- Конечно, - не стал отнекиваться я и поднялся из своего кресла.
***
После отъезда Кассандры… после её слов и показанных видений, мир в моей душе пошатнулся.
Не верю в Судьбу. В Предопределение. Я был искренен, когда говорил это Лексу и другим. Но вот сейчас… или то, что мне показала помолодевшая старуха Карвер, это не Судьба, а Плата? Та самая «Цена» за дарованную мне кем-то высшим возможность жить снова? Та, о которой я сам не так давно думал?..
Похоже на правду. Если она вообще, эта «правда» существует. И, если это действительно так, то… я, пожалуй, согласен платить такую цену за свою жизнь. За свою жизнь платить спасением жизней других, тех, кто сам не может себя спасти.
С этими мыслями я сидел на крыше дома напротив кафе, в котором работала Зоуи (а что такого? Деревня же! Не удивительно, что тут все знают всех в лицо). На коленях покоился ноутбук, рядом стоял термос с маминым компотом, в руке дымилась полная кружка.
Ноутбук, пожалуй, в будущем… ближайшем, надо будет заказать себе с более ёмкой батареей – таскаться везде со «стодевяностым» аккумулятором и нацепленными на его клеммы крокодильчиками зарядного устройства – не слишком удобно. А вот уже второй раз сижу на «дежурстве», ожидая опасности, но не имея даже приблизительного понятия, о том, когда именно она должна прийти.
Хотя, в этом конкретном случае, я, кажется, уже понимаю, откуда именно, опасность придёт к Зоуи. Ведь эта самая опасность сейчас играет на рояле в кафе, которое готовится к закрытию. Тот самый Гарри Вольк, бывший парализованный старичок, отсидевший за предумышленное убийство шестьдесят лет назад.
И ведь хорошо играет! Хотя, вроде бы не должен я отсюда слышать, но когда это «должен» имело ко мне хоть какое-то отношение? С постоянным использованием «контроля» улучшаться стало не только зрение. Не так быстро, конечно, но всё же.
О! Вот и второй тревожный «звоночек»: кафе закрылось, а Вольк остался. Сидит, играет. Явно чего-то ждёт. Что ж, и я жду. Видения видениями, логика логикой, а Презумпцию Невиновности ещё никто не отменял: мало ли? Ведь, кто знает, что именно такое, эти видения? Вдруг я просто что-то не та понял? А Вольу просто приглянулась девушка, и он решил за ней приударить? А тут такой из себя весь суровый я заявляюсь и всем всё обламываю – не хорошо получится. Не красиво: девочке-то Вольк явно глянулся.
Нет. Надежда не сбылась. Не ошиблась старуха. Не на свидание собрался пригласить Зоуи старичок-бодрячок. А жаль.
Резко распахиваю входную дверь кафе (прощай замок, я не был с тобой нежен) и останавливаюсь на пороге.
- Не подходи! – кричит Вольк, прикрываясь девушкой и прижимая к её горлу здоровенный кухонный нож.
- И не собираюсь, - пожимаю плечами и достаю мобильный телефон, набирая телефон офиса шерифа. – Шериф Миллер? Это Кларк Кент, сын Джонатана Кента. Я нахожусь в кафе на углу Третьей и Цветочной. Здесь неизвестный белый мужчина угрожает Зоуи Гарфилд ножом…
- Сволочь! – прошипел Вольк и, оттолкнув от себя девушку, бросился с ножом на перевес ко мне. А может быть к выходу из кафе, который я перекрывал собой.
Вот только «контроль» становился для меня всё более и более естественным состоянием. Так что, не добежал – споткнулся, казалось бы на ровном месте и растянулся во весь рост на полу. Нож вылетел из его руки и прокатился по полу.
Вольк с рыком бешенства подскочил с пола, но «контроль»… и, не пройдя и шага, вновь упал. В этот раз ещё менее удачно – опрокинул стул и приложился о него локтем.
- У! – поморщился я. – Больно, наверное…
- Гад! – откатился в сторону, продолжающего лежать бесхозным ножа, он. Схватил его левой рукой и начал вставать… но не рассчитал и ударился головой об стол и с шипением опустился обратно на колени.
- Эм, по всему, сегодня не твой день, парень, - миролюбиво и даже с сочувствием обратился к нему я. – Может просто присядешь на стул и мы спокойно подождём Шерифа?
- Пошёл ты! – рыкнул Вольк, вскочил… и запутавшись в собственных ногах, опять растянулся на полу. Упёртый! Нож в этот раз из руки не выпустил и уже через пяток секунд, бросился ко мне на карачках, не вставая.
Доводить ситуацию до абсурда, как и оставлять повреждения на теле Волька я не стал. Просто отошёл в сторону от входной двери. Гарри, на полной скорости, не поднимая головы, и не поднимаясь на ноги, всё так же на «четырёх костях» вывалился из кафе и замер, обречённо глядя на выруливающую из-за угла полицейскую машину Итана Миллера. А что? Офис шерифа меньше, чем в квартале от кафе находится.
Картина маслом: Шериф с пистолетом в руках, Гарри Вольк на карачках с ножом, я спокойно стоящий возле дверей с мобильным телефоном, и сидящая на полу внутри помещения Зоуи Гарфилд, стягивающая с шеи струну, которой её пытался задушить Вольк, прежде чем схватил нож, после моего появления.
Гарри обречённо простонал и, бросив нож, уткнулся лбом в асфальт – понятно, что уж тут никакой адвокат не поможет.
…а в сказку про то, что на самом деле, он пропавший восьмидесятилетний Гарри Вольк из дома престарелых, просто с подделанными мной документами… не поверит даже Шериф Смоллвиля. А, если и поверит, то оставит свои мысли при себе, так как в Метропольском Полицейском Департаменте сидят люди незнакомые со спецификой нашей деревеньки. А выставлять себя перед ними идиотом… Итан Миллер не идиот. И он хочет дослужить до пенсии спокойно, а не искать себе славы буйного сумасшедшего.
***