«Ненавижу писать отчеты…» — ворчал Мукуаг Черный Клык, когда, наконец-то, отложил перо в сторону, а затем со злостью посмотрел на пергамент на своем столе.
Будь его воля, он бы сжег эту мерзкую бумажку, но тогда все придется писать заново.
С тех пор как орки объединились в Великую Орду, появилась надобность в согласовании действий, расчётах припасов и распределении ресурсов, а потому оркам, до этого не уделявших особого значение письменности пришлось быстро составлять свою. До этого письмо, алфавит и буквы с цифрами у них были, но являлись не такими востребованными.
Книг они не писали и не читали, а библиотеки дренеев сжигали вместе с трупами и всем имуществом, которое не успевали разграбить. До объединения «письмо» являлось для многих практически ритуалом и чем-то сакральным, ведь «бумаги» тогда не было, и писали они на камнях, дощечках или выделанной коже, а порой и на ткани.
И когда появилась Орда нужда в чем-то быстром, дешевом и универсальном встала очень серьезно и, объединившись, орки и изобрели у себя бумагу. Делали её из коры деревьев, каких-то трав и еще чего-то, Мукуаг не вникал в процесс.
Хуже всего было, когда начали согласовывать письменность и счеты.
Ведь каждый клан имел свои буквы, меры длины или правила написания. А потому споры о том, чьи труды войдут в общий обиход быстро переросли в конфликты. Он помнил тот момент, когда Громмаш Адский крик и Килрогг Мертвый глаз сцепились в драке, когда какой-то «умник», явно уже солидно набравший на грудь, предложил мерить длину по клыкам. Как их прикладывать, как изменять и прочее, никто не понял, но уже солидно пьяные орки начали бурно обсуждать данную тему. И так два вождя и начали спор, что потом перерос в драку, а после в дальнейшую попойку.
Потом все же протрезвели и принялись все мерить по-нормальному, как все делали, пальцами и ступнями. Но было весело.
И вот теперь все командиры и главные должны были писать отчеты, а после передавать их начальству. Все нужно было учитывать и согласовывать, чтобы потом приходили ресурсы для солдат. Военные документы уходили вождю и его помощникам, а расходы по ресурсам отправлялись гоблинам в Транквиллион.
«И дернуло же меня решить помочь…»
Мукуага направили на этот форпост в качестве поддержки, а поскольку делать было особо нечего, вот мертвец и решил заняться хоть отчетами. Кто же знал, что их окажется так много.
«И теперь я, Мукуаг Черный клык вынужден пачкаться в чернилах… Будь проклят Оргрим, когда он стал вождем…»
Отчетов стало еще больше, ведь новый вождь желал быть в курсе всех вещей и требовал полноценных записей. Хотя все же Оргрим в плане лидерства все же был получше, и рыцари смерти предпочитали слушать его, чем выносить нытье бывшего лидера Совета Теней.
Отложив уже осточертевшее перо, Мукуаг откинулся на спинку стула.
В его маленькой комнате практически ничего не было. Лишь стол, стул, кровать, на которой сейчас лежал его скипетр и масляная лампа. Не то, чтобы ему были нужны хоть какие-то удобства. Нетленное мертвое тело не нуждалось ни во сне, ни в еде, ни даже в отдыхе. Ему разве что посидеть нужно пару часов, чтобы подумать, хотя и не всегда.
Бытность мертвецом оказалась не такой уж и плохой, что порой пугало.
Он думал, потеря мелочей жизни станет угнетать его, но пока он находил в текущем состоянии больше преимуществ, чем потерь. Да, выпить, поесть, почувствовать ветер кожей, сладко выспаться или взять в постель двух игривых красоток было приятно и он многое бы отдал, чтобы ощутить все это вновь… Однако силу нового тела, его почти что неуязвимость и отсутствие мирских нужд было сложно переоценить. Не говоря уж о магии…
При жизни он был не самым лучшим чернокнижником. Его и в Совет Теней взяли только потому, что он был одним из первых шаманов, что отбросили бесполезные ритуалы и камлания, ради могущества демонов и власти. Вот только огромных высот как тот же Терон’кров он не добился.
А вот смерть от рук Оргрима с последующим воскрешением в виде нежити, все изменила.
Магия, что ранее давалась ему с трудом и нехотя отзывалась на приказы, теперь получалась так легко и просто. Он даже начал сам экспериментировать и пытаться что-то создать. Былой азарт изучения новых сил вернулся к нему, и он, вместе с другими покойниками, много провели ночей за созданием новейших заклятий, что стали основной их боевого арсенала.
И на это задание, стать магической поддержкой этому форпосту Мукуаг согласился просто потому, что здесь он мог вернуться к любимому делу — экспериментам и изучению нового. Ему даже выделяли пленных для испытания заклинаний. И даже командирский закуток, что при эльфах был комнатой главного этого поста, отдали в полное владение. Впрочем, это уже было сделано не только из почтения. Некоторые орки и тролли боялись спать рядом с нежитью, потому в казармах и было не так много народа и большинство предпочитали кормить комаров на улице. Тут же дрыхли только дежурные по кухне, но у них и выбора не было. Еду как раз держали к нему поближе — её откровенно не хватало, а с Рыцарем Смерти в соседней комнате даже самый отмороженный орк не решался ничего слямзить.
Из нынешних неудобств для него была только необходимость писать отчеты. Хорошо хоть командовать этими тупыми верзилами и лесными дикарями не приходилось. Он не стал отнимать эту должность у сержанта, пусть сам мучается. А вот доклады приходится делать.
«Какое уныние…»
Закончив с делами, Мукуаг решил заняться чисткой своей брони.
Пускай его тело было защищено от гниения и никаких запахов не имело, но вот броня и одежда от некротической энергии портилась, и её приходилось обновлять, чистить и заботится. Благо у эльфов удалось найти учебники по бытовой магии. Хорошо хоть гоблины знали эльфийский и смогли их им перевести.
«В этом мире слишком много языков…»
Общий, зандалари, дворфийский, гномий, гоблинский, теперь эльфийский, а потом еще и языковые отличия у разных людских народах. Этот мир ему напоминал Дренор, если бы Орда не объединилась и не истребила всех других, а каждый клан развивал бы свое наречие и еще бы терпели аракоа и дренеев.
«Слишком много нового…»
Новый мир оказался куда больше, чем они думали. Один взгляд на карту несколько напрягал и ведь словам гоблинов, есть еще несколько континентов. Если и там сопротивление будет как тут, то военная компания затянется.
Не то, чтобы Мугуагу было до этого дела.
На войне он может оттачивать свои способности и становиться могущественнее, плюс это было хоть какое-то дело, но бессмысленные операции занимают слишком много времени. Особенно недавние. Долбиться в тот огромный барьер вокруг города просто пустая трата времени. Тролли солидно так подгадили всей Орде своими хотелками, а отдачи маловато. Потому Черный Клык и попросился на эту задание. Всяко интереснее, чем страдать подобными бессмысленными действиями.
«А еще Гул’Дан совсем уж достал…»
Раньше Великий Чернокнижник вызывал в Мугуаге только трепет и уважение, но сейчас, видя как он кланяется и лобызает ноги Оргриму ничего, кроме отвращения, Рыцарь не испытывал. Понятно уж, что он делает это ради выживания, но можно было бы и хоть капельку самоуважения проявить. Даже Чо’Галл смотрит на своего наставника с презрением.
«Он точно нас предаст. Я уверен в этом…»
Это все понимали уже давно. Он просто ждет время.
И Мугуаг был не уверен, пойдет ли он за ним…
Все же став нежитью ты начинаешь по-иному смотреть на все вокруг.
Слепая вера в то, что где-то зарыта великая сила и её так легко достать — звучит крайне сомнительно. Однако Чернокнижник был словно ослеплен этой идеей и будто растратил свою змеиную хитрость.
«Может пребывание в голове Медива с последующей комой сказалось на его рассудке?»
Вполне возможно.
Так или иначе, Рыцари Смерти были раньше живыми орками, чернокнижниками и Советом Теней, но сейчас они нечто большее и каждый понимал, что с Гул’Даном им не по пути. Оргрим, как ни странно, вызывал даже больше симпатии…
— Угх… — послышалось из-за стены.
Звук пару раз повторился и это не было похоже на привычный храп.
Поднявшись со своего места, Мугуаг решил проверить, что там…
Дверь в его комнату распахивается и в ней возникает три фигуры в натянутыми луками.
Выстрел!
Три стрелы вошли ему в грудь, шею и голову и Рыцарь Смерти рухнул.
Это оказалось так неожиданно и внезапно, что он на мгновение растерялся… испугался…
«Испугался…?»
На одно мгновение, всего на долю секунды… Мугуаг действительно забыл, что уже мертв и позволил страху коснуться его… В это мгновение он снова увидел свою смерть…
Снова ворвавшийся в их тайную обитель Оргрим Молот Рока со своими воинами. Затем крики и боль. Раздробленные ноги, продавленная грудная клетка и умирающий орк, способный лишь беспомощно смотреть, как новый вождь замахивается молотом, чтобы размозжить ему голову…
— ЗАГРАХА! — закричал мертвец и выпустил из рук поток пламени Скверны.
Зеленый огонь сорвался с его рук, а затем окутал нападавших, что умирали в муках и страданиях.
Быстро поднявшись, он поднял свой скипетр и ударной волной снес перегородки своей комнаты.
Остальные противники успели укрыться.
Они проникли в казарму и перебили всех спящих.
Новая ударная волна сносит стену и просто выкидывает почти всех напавших.
Быстро подойдя к открывшемуся проему, Мугуаг мгновенно оценил обстановку.
Эльфы напали на их форпост, перебили всех воинов и окружили его самого.
— Урга’Дур Магош! — рассмеялся Рыцарь Смерти и с навершия его магического проводника слетает черное облако, что обрушивается на напавших.
Стоит отдать им должное, чувствительные к магии противники тут же попытались спастись, и у кого-то даже получилось, но часть все же попало под действие одного из сильнейших заклятий, что придумали умертвия — «Смерти и Разложения».
Несчастные начали гнить живьем и разлагаться, крича в ужасающих муках. Они страдали, корчились в агонии, когда кожа слезала с их мышц, когда сгнивало мясо и крошились кости, выпадали зубы из десен и глазные яблоки из глазниц. Все это сопровождалось сладкими воплями, что ласкали мертвую душу Рыцаря Смерти, но он не собирался останавливаться на достигнутом.
— Рог’Убой! — прорычал он и выпустил волну некротической энергии.
Темная сила тут же вселилась в мертвые тела вокруг него и те восстали, став тупые, но послушными зомби, что набросились на живых. Смотря как живые стали отбиваться от тех, кого только что убили, любуясь ужасом на их лицах, нередко переходящим в откровенную панику, мертвец улыбнулся.
Да, так и должны враги реагировать на него.
Однако задерживаться тут все же не стоит.
Мугуаг не был дурак и знал, что такие примитивные мертвяки лишь в первую минуту будут убивать напуганных и не знакомых с такой магией эльфов. Вот только они быстро поймут, как слабы эти ходячие трупы. Увы, Рыцари Смерти только начали постигать некромантию, ведь, до того, как они стали такими, этот вид магии был прераготивой Некролитов, тех, кто был слишком слаб, чтобы стать Чернокнижником, а они были откровенно посредственными магами. Теперь же новую школу магии приходилось придумывать почти с нуля.
Развернувшись, он направился обратно. Нужно захватить свои вещи и уходить. Мёртвый скакун уже очнулся и ждет его на заднем дворе, так что стоит поторопиться.
— М? — обернулся Рыцарь, увидев, что один из эльфов, которых он ударил волной, был еще жив.
Это была какая-то эльфийка.
Выглядела она паршиво. Кости левой части тела переломаны, и она вряд ли долго проживет.
Ну и ладно.
Его не волновали такие…
Неожиданно в него ударяет какая-то зеленая молния и отшвыривает его назад.
Это было весьма неожиданно, а боль, прокатившаяся внутри была… странно знакомой.
Обернувшись, Мугуаг увидел перед собой какого-то эльфа. Потрепанный, но живой и целый, а попытавшийся напасть на него мертвец был просто рассечен на пополам, красивой саблей. От этого типа веяло… духовной силой.
— Шаман? — спросил Мугуаг на общем языке. Орочьего враг вряд ли знает, а этот ему точно знаком. — Не ожидал встретить в этом мире боевого шамана.
— Говорящий мертвец? — удивился эльф. — А я думал, вы такие же мумии как делают Амани, просто сильные и магией пользоваться можете. А тут даже разумная тварь. Орки видать неплохо поработали над тобой… чем бы ты ни был.
— О, я тоже орк, если тебе так интересно, — усмехнулся мертвец. — Я бывший чернокнижник Совета Теней, ученик Гул’Дана — Мугуаг Черный клык. Меня убили, а потом Великий Чернокнижник вселил наши души в тела мертвых рыцарей Штормвинда.
— Орк… значит… ты тоже орк, — на лице эльфа появилась какая-то жуткая улыбка, а его синие светящиеся глаза засияли белым духовным огнем. — Прекрасно…
В этот момент… этот эльф напомнил Мугуагу о… Нер’Зуле, когда тот был еще гордым и могучим шаманом, а не тем сломленным стариком, коим он стал после пыток.
И этот вид… напомнил мертвецу о не самых приятных вещах в прошлом…
— Я как раз ненавижу орков, — произнес эльф, поднимая саблю, и зеленые молнии заискрились вокруг его левой руки.
— Какое совпадение, — усмехнулся в ответ Рыцарь Смерти. — А я… ненавижу шаманов…