Кадгар установил полог тишины над палаткой, чтобы другие не подслушивали. Это не секретная информация, но все же пускай это знают как можно меньше людей. Эльф перед ним имеет право узнать правду, потому старо-молодой волшебник и решил ему рассказать.
Как раз появился повод.
— После моего обучения в Даларане, меня отправили к Медиву, — начал Кадгар свою историю. — Мало кто мог задержаться у него в учениках дольше недели, а потому очередь дошла и до меня. Сам не знаю, как, но мне удалось ему понравиться, и он позволил мне жить у него, учится в его библиотеке и даже сам он порой приходил и преподавал мне какой-то урок.
— Запомни, ученик Верный…
Эти уроки всегда были приятными и увлекательными. Медив умел рассказывать так, что дух захватывало. Это было хорошее время. Когда он был бодр, весел и свеж. Жаль такое вскоре прошло.
— Я стал замечать странности за своим учителем. Он часто пропадал по нескольку дней, порой забывал некоторые вещи или не узнавал меня. Когда Штормвинд боролся с Ордой, он не проявлял к этому особый интерес и больше занимался другими вещами.
Отчасти это было оправдано тем, что Совет Тирисфаля часто просил его помощи, чтобы разобраться с демонами или чем-то еще. Так что его занятость была понятна, но все равно менее подозрительным это не становилось.
— Я стал пытаться разобраться, что случилось и обратился к магии Каражана. Благодаря одному заклинанию, что вызывает видения будущего, прошлого и настоящего, мне удалось узнать правду… Это Медив связался с тогдашним главой Орды — Гул’Даном. Именно он привел орков в этот мир и помог им освоиться тут, а после и начать войну.
— Что?! — удивился эльф.
Кадгар решил не упоминать Гарону.
Он до сих пор не мог поверить, что она убила короля Ллейна. Она ведь не хотела всего этого и отрицала видение, но что-то заставило её так поступить.
«Быть может, когда-нибудь я смогу узнать правду…»
Но сейчас это было не важно.
— Зачем?
— А вот эта история началась намного раньше, — покачал головой маг. — Ты читал «Песнь об Эгвин»?
— Конечно, — кивнул Эйс. — Так-себе чтиво. Восхваляющий рассказ о том, как Хранительница Эгвин одолела Повелителя Демонов Саргераса в бою при помощи драконов. Звучит как-то сомнительно. За прошедшую тысячу лет проверить уже не получится.
— Так вот оно полностью, правда, — усмехнулся маг. — Почти. На самом деле она не побеждала Сагрераса. Он заставил её думать, что она победила благодаря своей великой силе. А на деле это был даже не король демонов, а его аватара. Жалкая крупица его истинной силы. И когда Эгвин одолела его, она упала без сознания, и тогда эта частица силы вселилась в нее и затаилась в глубинах души девушки. Она сидела внутри её сознания и подтачивала её доверие к Совету Кирин-Тора.
— Учитывая тогдашнюю политику Даларана — это было не сложно, — фыркнул Эйсиндаль.
— А что делал Даларан? — задала вопрос Аллерия. — Я человеческую историю не особо изучала.
— В те годы, как мне известно, Даларан активно влиял на политику других королевств, — ответил Звездочет. — Все маги учились в Даларане, а после возвращения в свои королевства наставляли королей и знать, как «лучше» действовать. Все «случайно» оказывалось выгодно Даларану. Помниться тогдашний король Стромгарда пытался сопротивляться и тогда все маги покинули его столицу и вот так «случайно» именно тогда на Стромгард напали тролли. Правда, они не учли вмешательство Кель’Таласа, но королю все равно пришлось сдать назад, ибо наши маги не собирались задерживаться у него надолго. В конце концов, мы заинтересованы в подавлении троллей, а не поддержке Стромгарда.
— Ну, потом все же советом королей удалось заткнуть особо жадных чародеев, — добавил Кадраг. — Но, как понятно, у Саргераса было достаточно фактов, чтобы создать противоречия между Хранителем и Советом без малейшей лжи. Будучи Хранителем, Эгвин была обязана оставаться им сто лет, а после передать свою силу другому, но та отказалась, а после и вообще сбежала и несколько веков пряталась от Кирин-Тора и его Охотников на магов. Она продлевала свою жизнь, но даже у нее были пределы и сила Хранителя становилась слишком большим бременем, потому она зачла ребенка от одного из Охотников, а после передала младенцу свою силу. Так появился Медив…
— Демон перешел к нему, — понял Эйс.
— Да, Саргерас вызвал у Медива кому, в которой тот проспал пятнадцать лет, а потом годами подтачивал его разум. Медив был не так опытен, как его мать, и слишком поздно заметил постороннее вмешательство. Когда Эгвин поняла, в чем дело, она попыталась остановить сына, но Саргерас убил её, как и почти всех кто был в Каражане в тот вечер. С тех пор он и стал медленно сходить с ума.
Многие слышали о какой-то непонятной трагедии в Каражане почти десять лет назад. Раньше Медив часто устраивал балы и вечеринки, на которые съезжалась вся знать Штормвинда и гости, но потом что-то случилось, и все они погибли. Непонятно только как это удалось замять. Видать, из-за этого ему и приходилось мотаться по свету, выполняя просьбы Совета.
— И как же тогда я помог чему-то?
— Мой учитель все же боролся, — сказал чародей. — Он пытался сопротивляться, когда у него была возможность, и старался дать другим понять, в чем дело. Так он взял в ученики меня и пытался навести на нужные ответы… И в те дни, каждая крупица, что поддерживала его сознание и волю, была на вес золота, — ученик Хранителя горько улыбнулся. — Со времен той трагедии, было мало тех, кто поддерживал его, а после того, как он «отвернулся» от Шторминда во время войны, их стало еще меньше. Он помнил твое письмо. Помнил и ценил. Оно стало одной из вещей, что помогли ему продержаться…
Кадгар помнил тот день.
Учитель становился все более хмурым и молчаливым. Он уже не улыбался и не радовался жизни, а просто запирался у себя в комнате и не выходил.
И именно в такой мрачный день и пришло письмо.
В то время Кадгар занимался почтой учителя, отвечал за него и читал все, что приходило и тогда ему и пришло то странное письмо с именем, показавшимся магу знакомым.
— Что сегодня, ученик Верный? — спросил учитель, идя к себе в комнату
— Несколько писем от Совета, одно от короля Ллейна и вот это… от Эйсиндаля…
— Эйсиндаль?! — Медив остановился и встрепенулся.
— Он пишет, что добрался до Калимдора и был там. Описал, что с ним случилось, и что видел. Говорит, что помнит о долге и обязательно привезет бутылку…
Учитель выхватил это письмо из рук юного мага и стал сам читать.
Впервые за долгие месяцы на лице Медива появилась улыбка, и он словно просветлел.
— Учитель…? — взволнованный юноша смотрел на него.
— Это… хорошая новость…
Впоследствии в течение недели у него было отличное настроение. Он даже вернулся к обучению ученика и преподал ему несколько важных уроков. То простое письмо позволило Медиву, пусть ненадолго, но пересилить демона. А ведь тогда не то, что неделя, каждый день имел значение.
Если бы Саргерас к моменту их схватки подавил учителя Кадгара полностью, у них не было бы ни шанса.
— Именно поэтому я и хотел встретиться с тобой и сказать спасибо, — сказал Кадгар. — Благодарю…
Эльф стоял сбитым с толку, ошарашенным услышанным.
Его полные боли и гнева глаза тоже словно наполнились чем-то теплым и светлым.
В этот момент Эйсиндаль очень напомнил Кадгару Медива в тот день.
Словно и в нем было что-то что мучало его и ломало, но такие вот слова заставили и его на миг проснуться.
— Я… должен над всем подумать…
Попрощавшись, Звездочет ушел, оставив их одних…
***
Покинув палатку я некоторое время бродил по лагерю, размышляя над услышанным.
Словно было вот так сразу поверить в то, что мне рассказали.
О том, что во всем здесь завязаны демоны, и они через Медива привели Орду в наш мир.
Это… сбивало с толку, но сильнее меня… волновало то, что мое простое письмо после возвращения домой отправленное Медиву, чтобы просто поделиться хорошими новостями о путешествии, имело такое значение. Я ведь тогда думал, что мне относительно быстро дадут разрешение на продолжение путешествия, и я смогу уплыть снова на Калимдор, вот и решил поведать знакомому о таком. Мы с ним когда-то обсуждали тот далекий континент, и я думал, что он уже и забыл обо всем.
Но…
«Это что-то хорошее сделало…»
И обо всем этом нужно подумать и переварить в голове.
Сегодняшней ночью… я не видел снов…