Уют и покой действительно расслабляли. И эта тишина… Этот вкусный горячий чай, над которым небольшой змейкой вился невесомый серый дымок. Саркис чувствовал — настал недолгий час спокойствия, обычного общения и лёгких угощений. И это время было необходимо потратить не на магические поединки и прочие подобные дела, а на простое чаепитие в компании с прекрасной черноволосой дамой, двигавшейся так сексуально и пахнувшей столь приятно, что Саркис пожирал её взглядом, ничего не стесняясь и легонько помешивая горячий ароматный чай.
— Куда пойдёшь дальше? Опять ринешься в бой? — спросила Аделия, хлопая глазками да откусывая очередной кусок от ржаной печеньки.
— Собираюсь найти своего брата. Это дело нелёгкое, как я уже успел понять. Так что рассуждаешь ты в верном направлении, — улыбнулся богатырь, смотря на прекрасную смущающуюся девицу, прильнувшую к кружке и медленно отпивающую бодрящий напиток.
— С Демьяном всё хорошо? — вопрос Аделии ни в коем случае не застал Саркиса врасплох. Чёрный богатырь был готов к нему с самого начала. Однако зубы всё же предательски сомкнулись, заскрипев как петли. Эдемский маг не был равнодушен к случившемуся в Чёрном городе, хоть сам того до конца и не понимал. Он всё-таки не был бесчувственной машиной, внутри него тоже было сердце…
— Да-да… Демьян, совсем забыл… Он остался разбирать завалы и людей спасать в Чёрном городе… Вытаскивать их, помогать. Он же хороший, добрый мальчик, сами же знаете. Он никого не предавал, не волнуйтесь, и он вернётся. Я вам это гарантирую, — эдемский маг старался говорить как можно более безразлично и в целом ему удалось выговорить всё жёстко, сухо и без дрожи во всём теле.
Аделия понимающе кивнула и продолжила пить чай, больше не спрашивая о племяннике, так подозрительно не вернувшимся обратно в родную деревню.
В комнате, такой тёплой и ухоженной, воцарилась неловкая тишина. Маг ловко взял печенье и вгрызся в него, шумно пережёвывая да запивая горячим чайком. Такие знакомые стены, такой памятный пол, этот незабываемый отдых… А ведь Саркис в тот день посчитал сон проявлением собственной слабости и глупости. Как же он ошибался. Сам же ведь Саркис и был простым человеком. Он всегда был им, даже в Эдеме, даже в самом прекрасном месте на Земле…
В тот самый день он спас Аделию и услышал то, каким плохим был Демьян. Но маг тогда не поверил в эту версию. Он с самого начала поддерживал этот щит, с самого начала верил в его благую верную миссию. И Аделии он в тот день сказал тоже самое, посоветовав преисполниться оптимизма и верить в племянника. А Аделия не верила, ведь она страдала, мучилась, её избили, её тело болело, и она потеряла веру в Демьяна, окончательно опустила руки. Но кудрявый паренёк оказался правым. Он всё сделал верно. И ведь эдемский маг в нём никогда не сомневался.
— Может ты останешься со всеми нами? — неожиданно сорвавшийся с языка женщины вопрос заставил Саркиса пошире распахнуть жёлтые глаза. — Ну правда, и нам спокойствие, и тебе жизнь хорошая… А брата твоего мы найдём, ты не переживай. Все, кто пережил нашествие этих тварей, все, кто остался выжившим в этой умершей деревне — мы все обязательно поможем тебе.
Саркис уставился куда-то в бревенчатую стену, освещённую ярким уютным светом, а после отрицательно покачал головой, вновь хрустя остатками печенья:
— Прости, но вашими силами ничего добиться я не сумею. Маги из вас как из меня кухарка. Так что мне остаётся лишь покорно извиниться и покинуть всех вас.
Аделия опустила голову, явно расстроенная ответом и сейчас думающая, что именно сказать дальше.
— А тебе было страшно? — спросил Саркис, стараясь поменять тему.
Черноволосая девушка тут же кивнула, внезапно скрестив взгляд с богатырём:
— Страшно? Да, было. Даже очень. Посреди ночи стояли громкие пронзительные крики, свистел ветер, от дома к дому перебегали длинные узловатые тени… Я тогда еле убежала. Пыталась сделать всё скрытно, но пару раз практически попалась. По пути встретила остальных людей из нашей доброй компании, потом все вместе спрятались в уютном доме одного из них, — женщина внезапно схватила твёрдую мужскую ладонь, аккуратно и нежно проводя по ней своими тонкими женскими пальцами.
Саркис старался не обращать внимание, не реагировать и смиренно продолжать пить чай. Ничего она от него не добьётся, Саркис должен был быть сильным и непоколебимым, как высокая гора. Его было не пронять, не победить… Хоть он и был уже один раз полностью побеждён. Но это же ничего ровным счётом не значит, абсолютно ничего…
— Мы уже были в погребе, в тепле и безопастности когда в наш дом нагрянули эти убийцы, эти твари… Всё обошли, всеми половицами поскрипели. Нам казалось что наш конец уже настал, что найдут, убьют всех и не пожалеют… Однако они покинули здание по воле Бога и благодаря нашим молитвам… Знаешь, мне было так страшно, — она приблизилась к богатырю, по-прежнему смотря магу прямо в глаза, но сейчас с отсутствующей ранее смелостью. Она приближалась и Саркис мог видеть аккуратно выглядывающие из-под выреза небольшие, но такие соблазнительные холмики. Он мог чувствовать её приближающееся дыхание, мог видеть эти сладостные алые губы и он мог делать с ней абсолютно всё что угодно, что только душе захочется. — Мурашки, эта боль в горле, это с трудом берущееся дыхание, эта скованность в мышцах — я была уверена, что погибну. И всё время думала о тебе. О твоей силе, стати, глазах, о твоих делах и смелости… Мечтала снова увидеть тебя.
Аделия перешла на шёпот и Саркис уже практически сошёлся с нею в страстном поцелуе. Да, он мог уложить эту страстную женщину на стол и наконец войти в неё, стать с ней одним целым, услышать её стоны, потрогать миленькие груди и эти вставшие сосочки, познать и её нижние губы, с уверенностью целуя эту женщину куда угодно. Он был мужчиной и должен был повелевать. Он же был создан для всего этого, такова была его природа…
Руки Саркиса схватили Аделию за одежду, та ещё больше улыбнулась и наклонила голову, приготовившись к долгожданному отдыху с лучшим мужчиной в её жизни… Однако руки, было схватившие Аделию за одежду, лёгким движением отстранили её, заставив присесть обратно на стул, опустить взор куда-то к полу да зардеться как рябине.
Больше эдемский маг не позволит себе проиграть. Никакое природное начало да инстинкты не смогут вышибить из него, Саркиса, последний разум. Не будет плотских утех, не будет веселья и праздников, не будет горестных поражений. С гордо поднятой головой и так до самого последнего победного мига. Он не сдастся, он не будет сломлен, он не позволит женщине заставить себя прогнуться и подчиниться. Он не такой…
— Прости… Я уже должен идти. Знаю, разочаровал, но…
— Ты никак не изменился с нашей последней встречи, — спокойным размеренным тоном проговорила Аделия. — Это, считай, была проверка. Ты выдержал, ты победил, ты доказал.
Эдемский маг схватил кружку, опрокинул остатки содержимого в свой рот и улыбнулся, кладя ещё горячую кружку на освещённый мягким светом стол.
— Какая же ты хорошая, — искренне произнёс Саркис, отчего Аделия ещё больше засмущалась, тут же берясь за следующую печеньку.
— Да ладно, может я бы и вправду хотела этого… Но ты непоколебим. Даже я не могу разжечь в тебе это пламя, что обычно свойственно всему твоему полу, — да, она хотела утех, но прежде всего показала ему, Саркису, что не всё потеряно. Эдемский маг не изменился, он был готов к победам. И отныне поражений не будет. Он должен сделать всё, чтобы добраться до своей цели как можно быстрее!
— Вы тут сможете одни хоть, без защиты? — отчего-то спросил Саркис, снова скрещивая свой взгляд с её нежными красивыми глазками.
— Я не знаю. Но предположу, что да. Будем верить что ни одной твари на земле не получится пробраться в эту тихую и с виду мёртвую деревню, — улыбка её была красива, а глаза сверкали как алмазы.
«Она точно будет в безопасности. Я чувствую это. Всё будет хорошо…»
Живот скрутило. Невероятной силы спазм начинал выворачивать несчастного эдемского мага и лицо его исказила ужасная гримаса боли.
— Саркис, с тобой всё в порядке? — волнуясь как за сына спросила Аделия, с которой богатырь мог больше не встретиться никогда. Возможно, то были их последние минуты вместе, отчего живот разболелся ещё сильнее.
— Я должен идти… Я чувствую магию. Сильную и потихоньку приближающуюся. Бой я обязан дать как можно дальше от этой деревни… Ты должна меня понять, я делаю это ради вас. Я не хочу больше видеть своё бессилие и трупы, я хочу спасти как можно больше людей.
Черноволосая женщина встала со стула вместе с Саркисом, сочувственно глядя на него:
— Ты прав, тебе надобно торопиться, а я тут со своими чаями… — девушка подошла ещё ближе. Даже чересчур близко. Снова нарушила дистанцию. Снова совершила то же, что и минутами ранее.
Эдемский маг был твёрд, хоть его взор снова прошёлся по её сладким алым губам, таким соблазнительным и манящим…
— Я никогда не смогу тебя забыть, так что как найдёшь родного тебе человека, своего брата — возвращайся. А я буду тебя ждать. Всегда буду ждать, как и Демьяна.
Снова это имя и вновь страстное дыхание прямо у шеи мага. Снова наклон её прекрасной головы и плотно закрытые глаза.
Тяжёлая мужская ладонь коснулась её губ и отстранила девушку, окончательно и бесповоротно. Её глаза прошлись по его телу, которое уже развернулось и пошло к выходу, более не сказав ни слова.
— Удачи тебе, Саркис, — Аделия поправила свои шёлковые волосы.
— Удачи и тебе, добрая радушная хозяйка этого уютного дома. Спасибо за чаепитие, ты предала мне сил и решимости, — богатырь поправил свои волосы цвета вороньего крыла с редкой-редкой проседью, распахнул скрипучую дверь, последний раз повернулся. — Правда, я очень благодарен тебе. Спасибо и прощай.
Маг вышел из дома и дверь захлопнулась за ним, а Аделия грустно-грустно смотрела в стену, невольно начиная искренний плач:
— Возвращайся, мой богатырь.
И больше они так и не увиделись…
***
Он должен был покидать деревню как можно скорее. Демиург его нашёл. Саркис это знал. Брат шёл теперь по его магическому следу и эта встреча никак не могла произойти посреди и так разграбленных и выпотрошенных домов. Хотя бы выйти к лесополосе, уйти отсюда и обезопасить всех выживших. Не дать больше никому умереть, не дать никому пострадать. Это необыкновенный спазм в животе — брат был близок к Саркису, как никогда раньше. Такая аура, такая магия, такая сила — он был всё ближе, ближе и ближе.
— Демиург, неужто это и вправду ты? Я всегда знал, что наша встреча предрешена самой судьбой!
Тяжёлой поступью он, Саркис, маг из Эдема, выходил из деревни, подальше от песков и ближе к зелёным благодатным лесам. Он шёл, постоянно чувствуя преследование. Такое сладостное и долгожданное преследование, что искренне радовало его сердце. И совсем скоро они встретятся, две родные души наконец окажутся рядом и победит только лишь святая правда.
Погода всё также радовала глаза. Яркое солнце, ясное небо, весело летающие жужжащие пчёлки, порхающие шустрые птички. То была не пустыня, то не была и влажная дождливая погода. То было спокойствие, умиротворение и размеренная прохлада.
И Саркис шёл, ибо не мог не идти. Он шёл, выманивая собственного любимого брата.
***
Окраины столицы были больше похожи опустошённые смертями и болезнями грязные нищенские трущобы. Акбек не любил это ужасное место, наполненное предсмертной серой атмосферой и так не похожее на величественность улиц центра столицы. Люди бегали тут в ободранных свисающих дряхлыми лохмотьями обносках, тут и там что-то протекало, и струйки воды вежливо орошали напухшую жирную чёрную землю. Улицы не менее узкие, чем в богатых и культурных районах столицы, однако стены были кривыми, изломанными, щербатыми, крыши вот-вот норовили сползти набок окончательно и бесповоротно, а проход был во много раз свободнее, просторнее, но страшнее. Нищих обмызганных горожан ходило здесь не столь и много, а все кто и был на этих улицах — обыкновенные уличные попрошайки. Вокруг них роями кружили мухи, сами они держали таблички с несомненно вымышленными недугами и протягивали ладонь, надеясь ощутить на ней несколько золотых.
— Не стыдно тебе сидеть на этой набухшей от влаги грязи? Не стыдно тебе просить денег ни за что? — огорчённо спросил Акбек, читая текст на небольшой коричневой картонке: «Подайте слепому на пропитание»
Лысый маг улыбнулся, подходя к воняющему старику всё ближе и ближе.
— Не могу работать… Видите — ослеп я. Хоть бы текст читали, спрашивают тут всякое, — проворчал нищий старик.
Акбек оказался совсем близко. Подвыпустив ману, он дал ей волю, заставил течь от пальцев, формируя острый желтоватый кинжал.
Попрошайка уже успел сглотнуть:
— Я что-то чувствую… Вы маг?
— Ты можешь не только чувствовать, но и видеть. Поверь мне. В противном случае, кхм, ты не сможешь уклониться от моего молниеносного магического оружия.
Старик услышал свист летящего на него клинка, задрожал, сглотнул, сжался и тут же распахнул глаза, ложась на землю и молясь о спасении.
И он видел и оружие, и это смеющееся хитрое лицо Акбека, так похожее на лицо хитрой гиены:
— Теперь убирайся отсюда, слепой. Слепа твоя душа, а сам ты здоров как бык. Проваливай отсюда да молись, чтоб я украденное тобой у прохожих золото с собой не взял.
Старик, запыхаясь, схватил корзинку и почавкал по грязи, весь такой жирный, вонючий и лживый.
— В следующий раз убью! — прошипел себе под нос Акбек, сжав зубы и поспешно отвернувшись. Он ненавидел подобный сброд. Всех этих лживых подонков, отбирающих чужое, гнусно лгущих и живущих за чужой счёт.
Акбек пошёл дальше, хоть по дороге и встречалось ещё множество этих нищих обманщиков, многим из которых, несмотря ни на что, сыпали деньги в их корзины. Мир здесь был жесток, страшен и неправилен. И это то в самой красивой и белоснежной столице в Нижнем мире…
Маг, так ярко сверкающий лысиной, в этих свободных мешковатых одеждах, вышел из тёмной потерянной узкой улицы и тут же оказался на людной площади, лишённой того изящества и роскоши, присущей большинству здешних рынков. Обычные захудалые магазинчики со скудной снедью, потерянные люди, проживающие свою нищенскую жизнь, забитые воняющей грязью дороги и больше ничего примечательного. Обычный район потерянной жизни, жизни нищих и всех тех, кому не повезло не родиться в богатой семье на роскошной улице в прекрасном, белоснежном коттедже.
Зоркий соколиный взгляд остановился на небольшом вытянутом сарае, выложенным из прогнивших и провисших досок.
— Приветствую! — бодро отсалютовал лысый маг, смотря на злого и явно скверного нравом мощного мужчину, под ноги которого Акбек небрежно бросил звенящий коричневый мешочек. Хозяин конюшни сразу же подобрел и нагнулся, цепляясь за него пальцами да неверяще подбрасывая, словно держа в руках целый дворец.
— Хорошего отдыха. Потрать их так, чтобы разбавить свою скучную повседневную жизнь, — весело промолвил маг, запрыгивая на прекрасную белую лошадь да стуча ногой ей по боку. Животное завертело головой, заржало и тронулось с места под благодарным взглядом ещё совсем недавно такого злого и убитого жизнью владельца всей этой убогой конюшни.
Лошадь поскакала по грязным улицам, оставляя позади этот убогий пригород столицы всего магического королевства. Животное тут же ускорилось, будто бы радуясь освобождению из этого нищего рабского мирка. Может быть она тоже почувствовала эту свободу и этот вольный ветер, что сейчас ласкал её бёдра и трепал шелковистые белоснежные пряди.
Вот по бокам показались низенькие бревенчатые домишки. Наверняка небольшая деревушка, где и знать не знают ни о войнах, ни о магии, ни об интригах и разногласиях, что повсеместно царят в высшей правящей элите. Лошадь радостно заржала, отныне обретшая невиданную ранее свободу. Животное поскакало по первым улицам, выложенным из камня, а где-то рядом, буквально в паре метров на скакуна посмотрели жёлтые звериные глаза самого сильного человека в мире, сплошь одетого в чёрные одежды: обтягивающую куртку, изорванную, но от этого не становящуюся нищенской; в штаны, цвета вороньего крыла и в громко ступающие по земле ботинки. Эдемский маг понял и направление скачущего, видел он и радость на лице Акбека. Саркис это запомнил и был уверен, что момент был важным, ни в коем случае не случайным…
Видел скакуна не только эдемский маг, подозрительно проследивший путь лошади до самого-самого горизонта. Наблюдали за Акбеком и шустрые птички, и юркие мелкие насекомые, и высокие приветливые деревья, и мелкие шумные кусты — природа приветствовала слугу Авиада, до конца готовому служить своему господину. Но правда ли такому уж верному и готовому служить Авиаду до самой смерти?
Лошадь заехала на улицы покинутой и тихой деревушки. Всюду было пусто, всюду было не видно ни одного человека. Округа казалась мёртвой и отныне никому ненужным брошенным самим Богом местом. А ведь деревня была по-настоящему хороша, уютна и зажиточна. Лучше любой трущобы, лучше самых страшных пригородов.
«Ни единой души. Авиад зачистил и эту деревню. Ему позарез была необходима магия. Причём в огромных количествах, судя по здешним зачисткам. А это означает лишь фактическое наличие башни Флотлер и доведение последних штрихов до идеала. Башенные маги её достроили…Прекрасно» — улыбнулся своим мыслям Акбек, продолжая крепко держаться за поводья да следить за петляющей дорогой.
Вот конь выехал из деревни, продолжая преследовать пока что непонятные цели. Деревья приветливо встречали скакуна, огромные просторные поля ярко желтели свежей пшеницей, а где-то неподалёку, буквально в пятидесяти метрах, проскакал длинный вооружённый строй, который преследовал только ему видимые цели. При доспехах, шлемах, кольчугах, Акбек видел строй солдат, очень спешащих и явно волнующихся. Их было несколько десятков, достаточно для какого-то небольшого дельца.
«Интересно, и из какой же армии эти воины? Какой архимаг им мог отдать приказ покинуть поле боя? В такой то ответственный и важный момент?»
Всадники уже исчезли из виду, растворившись за кронами далёких зелёных деревьев. Вопросы Акбек предпочёл поскорее запрятать куда-нибудь подальше и до поры до времени не доставать оттуда. Рано или поздно всё встанет на свои места, а пока его, лысого мага, цель — наблюдать. Молча наблюдать, а может и мало-помалу учавствовать…
Тропинка, лихо петляющая между полями, речками да лесами, наконец заканчивалась, обрываясь и перерастая в гигантское поле, одно из самых больших и красивых в Нижнем мире. Однако типичная природная красота в этот раз не радовала глаз Акбека: от края и до края раскинулось огромное вооружённое воинство, и конца ему было не видно. Оно терялось в далёкой туманной дымке и дыхание мага пресеклось:
— Неужели я стану свидетелем самого громкого и важного события в истории? — он верил и не верил в одну секунду, одновременно ища ещё одного своего повелителя и господина. — Вальтер, где же ты? Я пришёл тебе на помощь, как и обещал!
Лошадь заржала, замечая взгляды солдат из тыла. А лысый маг всё ещё искал второго господина, надеясь, что сможет пробраться к нему до начала масштабных сражений.