Щит проломился сразу в нескольких местах, тут же расходясь миллионами трещинок по всей зелёной поверхности. Солдаты гибли в ту же минуту, заживо съедаемые прорвавшейся сквозь барьер невероятной по силе магической мощью. Доспехи плавились, шлема слетали с голов, так же подхватываемые неистовым магическим штормом. И множество солдат разрывались на части, яркой кровью окропляя ещё недавно прочную неприступную крепость.
— Слава Вальтеру! Слава Вальтеру! Слава Церкви Господа! — восклицали до зубов вооружённые солдаты, истошно крича имя своего архимага. Они бряцали доспехами, поднимали над головами оружия и восторженно кричали, наблюдая понемногу начинавшее редеть войско противника, врага, архимага Либерта, злостного предателя и вероятного пособника Эрика Мартена.
Щит, прорванный сразу в пяти местах, пока ещё держался, по-прежнему таинственно моргая да ярко сверкая своим таинственным зелёным светом. Магия наносила урон, но не такой гигантский, на который надеялись архимаги. Враги умирали, но этого было мало, этого было недостаточно. Общая магическая сила, только прорвавшись, быстро расточалась, в эпицентре успевая убить лишь около четырёх десятков солдат.
Невероятный заклинательный шторм наконец прекращался. Мана развеивалась, расточалась, растворялась, враги, минутой назад державшие всё это время верно спасавший их жизни щит, ослабили ток маны, заставив зелёный мерцающий барьер громко взорваться мелкими и острыми осколками, в полёте смешивающимися с налетевшим, неожиданно пробирающим до дрожи ветром.
У каждого солдата, будь он верующим, будь он в войске архимага Либерта, рядом в обязательном порядке летала незаменимая книга заклинаний, готовая служить верно и безотказно, как самый настоящий боевой товарищ.
На поле боя наступила тягостная пауза. Архимаги следили за развитием событий: Вальтер молча смотрел в даль, Дамир всё поправлял свою шляпу, весь беззаботный и справляющийся без капли волнения, Адонис молился, достав принесённую, такую неудобную, тяжёлую книжку.
Верховный архимаг скрестил взор с лидером врагов, Либертом. Но в его лице, мимике, глазах и движениях тела он не увидел ничего, кроме бледности, безразличия, задумчивости и, откуда ни возьмись, глубоко спрятанной душевной силы. Да, Либерт на долю секунды показался Вальтеру сильной личностью, никогда не сдающейся, идущей до конца, но тщательно обдумывающей каждый ход. Сейчас он был далеко не той тряпкой, что регулярно появлялась на их бесконечных Советах.
Тишина не могла продолжаться вечно и гляделки с вражеским архимагом наконец прервались, позволив Верховному высоко поднять свою руку да откашляться перед последними словами своим солдатам, своим магам, своим друзьям:
— Враг будет повержен! Наша магия сильнее, мощнее, страшнее! С нами Бог, а они одни, брошены и никому ненужны. И все враги падут пред нами, ибо нет в этом мире ничего сильнее идеи, воли и веры. Вперёд!
— На врага! На врага! На врага! — скандировали маги под воодушевившемся из-под кустистых бровей взглядом Адониса и прорвавшейся слезинки с хлопающих ресниц архимага Дамира, неожиданно оказавшимся верным союзником.
Дружные, бесконечные, плотные шеренги дрогнули, сталь скользнула в руки преданных рабов божьих и всё наконец началось.
Нижний мир затаил дыхание. Самые сильные маги смотрели друг на друга и были полны решимости сражаться до самого конца, хоть тот конец мог означать даже уничтожение не только прежнего миропорядка, но и самой земли, данной им в сохранение и преображение.
Враги тоже набрали воздух в лёгкие, неистово закричали — их крик пронёсся под ясным голубым небом, громом прокатился по всем окрестностям и многим показалось, что и в белоснежной столице этот гул сотряс прекрасные, ровные стены. Такой мощный и стройный, воистину последний и самый смелый.
Истоптанные сапоги солдат тронулись с места, а мечи вспорхнули как птицы, плотно сев в руки каждого и каждого в воинстве Либерта. С боевым кличем на устах, очертя голову, солдаты пошли боем на ещё недавних братьев, союзников, товарищей. Эти предатели осмелились пойти против трёх сильнейших архимагов и ничего кроме смерти им не было уготовано. Только последний бой — грудь о грудь, сталь о сталь. Только магия и ум, тактика да стратегия… А Либерт до сих пор задумчиво буравил одну-единственную точку, не в силах шелохнуть ни единой мышцей.
Зелёное прекрасное поле погрузилось в хаос войны. Считанные метры разделяли два враждующих друг с другом войска. Считанные метры, плавно перетекающие в короткие сантиметры. Мечи устремились по направлению к небу в вольном и победоносном движении. И сама сталь будто бы горела, мечтая окунуться в красную, вражескую кровь.
— Храбрецы мои. Мои маги. Да прибудет с нами Победа! — в очередной раз крикнул Вальтер, тут же побуждая магов приготовить в строю не только оружия, но и ману, аккуратно собранную и сконцентрированную для масштабных и множественных атак. Книги заклинаний искрили и светились, как некие драгоценные амулеты. Вспомогательные средства были готовы, а гул, крики и боевые кличи ознаменовывали начало Великой Магической Войны!
Метры перетекали в сантиметры, а последние разрывались на части от столкновений мечей, от этого звона, внезапно воцарившегося в воздухе от края и до края поля. Каждый воин в передней шеренге принял бой. Каждый наконец вступил в сражение.
— Вальтер, верь в наших солдат. С ними мы точно одержим победу, — уверенно сказал Дамир, подходя к Верховному и кладя свою ладонь ему на недвижимое плечо.
Первая пыль, вырвавшаяся из-под ног воюющих, огромным облачком застлала поле битвы. Мечи крутились в руках, сталкивались, высекая яркие искры. Маги столкнулись лоб в лоб и некоторые уже мешком валились на землю, разрубленные на мелкие кусочки.
Редкая магия рассекала воздух, съедала эту пыль и грозно впивалась в рожу противнику, врагу, предателю, сжигая его тело, охватывая его своими хлёсткими магическими щупальцами. На место погибших тут же рождались новые солдаты и это могло закончиться только полным разгромом одной из гигантских магических армий.
Огненные шары расцветали в воздухе и врывались в толпы врагов, выкашивая людей, отрывая им конечности, сжигая и раскидывая всех в большущей группировке Либерта. После пламенной атаки цветок затухал, оставляя только трупы, кровь да горелую траву.
Кинжалы, мечи, а у кого-то и катаны крепко сидели в руках воинов Либерта, ловко отбивая все атаки, потом совершали короткий полукруг и разрубали тело на пару с доспехом. Тогда воин Церкви Господа падал на колени, а оружие врага смачно вгрызалось ему в шею, рубя голову да продолжая свой необычайный танец уже со следующим потным святым магом.
Плотный бой, слияние в танце двух враждующих армий, частые магические залпы, на этом поле боя заменяющие вечно громыхающую артиллерию. Снаряды дугой огибали пространство и громко падали наземь, раскидывая и разрывая врагов. Тем, кому удавалось выжить в эпицентре таких попаданий, всё равно приходилось ждать собственной смерти. Численное превосходство солдат Церкви Господа давало знать и наверняка каждый в армии Либерта коснётся этой холодной, сейчас ставшей нестерпимо горячей от крови, чёрной земли.
— За победу! Вперёд! — скандировали святые маги, размахивая оружием и несясь со всех ног в атаку. Широкие взмахи, звонкие столкновения, снопы режущих глаза противных искр, улыбки на лицах сражающихся и внутренняя боязнь — ведь никто не гарантировал, что победителем из битвы выйдешь именно ты. И солдаты сражались, иногда выпуская лёгкие, далеко не убийственные, но отвлекающие заклинания, после которых отвлекшемуся врагу сносили голову с плеч и никакой плотный шлем, доспех или кольчуга не спасали его тело от голодной стали.
Войско Либерта рядело много быстрее армии Бога. Мотивация у предателей была фактически на нуле. Кинжалы молниеносно вонзались в их тела, кто-то пытался как можно дольше сдерживать неистовый натиск и тогда сверху падал магический камень, громко бухаясь с неба, раздавливая человека под собой да взметая кверху огромную тучу пыли. Магическая артиллерия неустанно работала, пока предатели бились с первой несокрушимой божественной шеренгой солдат Церкви Господа.
— Вы не пройдёте! — кричал один из святых магов, продолжая сдерживать вражеский натиск, изо всех сил вертясь с мечом в руках, сейчас больше напоминая балерину. Его соратники тоже не отставали, хоть руку одного из них и задела вражеская сталь. Они сражались, не думая ни о своих жизнях, ни о боли, что начинала становиться частью их тел. Линия фронта закипела, забурлила, заставила землю задрожать, сердца громко застучать в грудных клетках, а дыхание прерваться. И существовала только кровь, боль, сражение, сталь и редкая магия, грозно врывающаяся в стройные и кричащие вражеские шеренги. Воздух пропах маной, магией и пылью, облаками, вздымающимися над танцующими солдатами, и архимаги наблюдали за развернувшейся на поле боя картиной.
— Почему мы не используем магию по полной? Почему так суетимся с этим ближним боем? Можно управиться гораздо быстрее, просто…
— Акбек, есть ещё надежда на благоразумие и порядочность Либерта. Мы не собираемся устраивать здесь кровавую бойню, мы пришли сюда за справедливостью! — напыщенно-пафосно прокомментировал Вальтер, уперев руки в бока и внимательно наблюдая за вскипевшим сражением.
— Господин… кхм… Акбек вроде? — обратился Дамир к лысому слабому магу. — То что вы наблюдаете — это воля Божья, это испытание нам всем, дабы укрепить веру, укрепить магию и укрепить наш дух. Это величайшее событие, большая честь наблюдать за ним воочию.
Акбек кивал в такт звяканью мечей. Да, это всё-таки большое счастье — наблюдать за самыми главными событиями в мире. Его жизнь всегда крутилась вокруг наблюдения и этого дыхания, несущегося вскачь от возбуждения… Смысл его жизни был в том, чтобы стать частью великого, лицезреть изменения, наблюдать за прекрасным…
— Да. Я никогда и не думал стать свидетелем подобной войны. Самой главной. Самой опасной. Самой красивой… Так пахнет магией. Чувствуешь? — благостно улыбнулся Акбек, а Дамир только кивнул, тоже улыбнувшись да поправив в который уже раз съехавшую набок шляпу.
— Ты прав — это будет самая славная и святая битва и мы, представляешь, стали её частью. Это самое огромное счастье, — смотрел вдаль Дамир и искренняя улыбка озаряла его лицо.
Несколько красных молний вспорхнули над полем битвы и опустились вниз, будто бы ловчими плетями накрывая людей и заставляя их корчиться от страшной боли. Плети накрывали солдат, оплетали лодыжки, запястья, обвивались вокруг шеи, и враги корчились, падая наземь в предсмертном хрипе. От изжаренных тел тянуло лёгким, невесомым дымком и каждая летящая во врагов магия дружно приветствовалась святыми магами громкими аплодисментами.
Враги всё падали, а на их местах в ту же секунду набегали другие — яростные и самим себе кажущиеся непобедимыми, несокрушимыми и самыми стойкими. Для них меч в руке был самым идеальным гарантом на победу. И так думал предатель за предателем, что умирали от голодной стали, что умирали от очередного героического, широкого взмаха чужого оружия.
Вальтер смотрел, наблюдал, но всё ещё продолжал надеяться на благополучный исход. Они точно сдадутся. Чем меньше потерь и дольше битва, тем лучше будет для всех собравшихся на этом поле. Может, капитуляция уже не за горами. Архимаги старались с силой цепляться за эту мысль.
А солдаты, маги Церкви Господа сейчас разрывались изнутри от ажиотажа, радости, для них война — трагедия для души человека, смерть живого и парад мёртвого — сейчас оборачивалась самым долгожданным, эмоциональным и прекрасным моментом в жизни. За идею, за Бога — они были готовы признавать уничтожение за самое великое и драгоценное сокровище…
Огненные шары, плотные водяные сферы срывались с горячих рук магов и неслись на врагов, вновь и вновь раскидывая несчастные, обезображенные тела. Первая шеренга святых магов до сих пор ещё держалась, хоть и не без потерь. Святые маги тоже гибли от рук противника с пламенной молитвой и именем Бога на устах. На замену им приходили другие бесстрашные солдаты и оборона держалась, позволяя магии неспешно врываться во вражеский строй и убивать всё больше и больше тех, кто поднял руку на слуг Бога.
Сталь скрещивалась, расходилась, вертелась как юла, высекала искры, скрежетала и, казалось, оборона нерушима, казалось, что предателям никогда не нанести существенный урон огромному многотысячному войску Бога. Но Либерт… Видимо он тоже отдал приказ сражаться в пол-силы. Магией они не пользовались вовсе, то ли в знак протеста, то ли от нехотения, то ли от запрета. А мечами проложить дорогу из трупов им было очень тяжело. Да и живой силы на всё это очень и очень недоставало.
Либерт молча взирал на всё происходящее. В окружении многочисленных солдат, обступающих его с обеих сторон, словно бы каменный, безразличный и как обычно бледный, в его взгляде всё же что-то отчётливо читалось. Может, то было осознание скорой смерти? А может этим взором он просил убить его как можно скорее? Может, он мечтал о скорой смерти?
Напор становился всё сильнее! Предатели не останавливались и с каждой секундой зверели всё сильнее и сильнее, их боевой дух словно бы начинал крепнуть. Их оружие свистело, порхало, опускалось на вражеское, зубы предателей были сомкнуты от злости, а тела стали двигаться быстрее и резче.
Поле усеивалось трупами. Кровь окропляла землю и траву, магические стрелы летали по воздуху всё чаще и чаще, ловко врываясь в колонны наступающего врага. Предатели хрипели, падали, кто-то продолжал безудержно махать сталью, даже чувствуя пробившую его грудь искрящуюся, жёлтую стрелу. И никто больше не боялся. Страх остался позади. Теперь начиналось настоящее сражение.
— Как ты ещё держишься? — изумился солдат Церкви Господа, боящийся пропустить хоть один стремительный взмах шатающегося хрипящего врага. Его глаза вот-вот должны были закатиться, а изо рта стекала тонкая кровяная струйка. Но он бился, несмотря на многочисленные разрезы в недавно ещё добротной броне.
— Не мы это начали… Мы не предатели… Вас всех подставили, — хрипел задыхающийся предатель-враг, с каждой секундой машущий оружием всё стремительнее и стремительнее. Выпад, отход, косой взмах вниз и святой маг закряхтел, хватаясь за раненую руку да нечаянно выпускающий из рук оружие. Следующий стремительный удар вверх рассёк воина, заставив его мешком рухнуть на землю. Атака продолжалась и кажущаяся непробиваемой и нерушимой оборона начала наконец рушиться. Святые маги падали, более не выдерживая натиск, либо же поспешно отступали, начиная обрушение первой шеренги.
— Они не останавливаются. Мрази, они прорываются всё дальше и дальше. Боевые порядки нарушены… Вот чёрт! — скрипел зубами Вальтер, не замечая расцветающей злорадной ухмылки на лице Дамира.
Предатели начинали врываться в строй святых магов. Кто-то из слуг Бога сразу сдавался, кто-то старался вытеснить просачивающихся к ним врагов и неизменно терпели поражение, окровавленные бросаясь на землю и чувствуя готовую понестись к их шеям горячую от боя сталь.
Бреши становились всё больше и множились в герметической прогрессии. Святые маги, не ожидающие стремительного вражеского прорыва, с испугом рубили и рубили, дрожащими руками пока ещё удерживающие своё оружие.
Пособники Сатаны, словно берсерки, находили брешь и вонзали в тела святых магов свои мечи, небольшим острым кинжалом тут же добивая поверженных врагов. Третья шеренга из слуг Господа стойко принимала атаку, но и её солдат наверняка ожидала участь тех сотен воинов, что мёртвым, кровавым ковром стлались за спинами обезумевших предателей.
— Держитесь, мои воины. С нами Бог! — Вальтер безуспешно пытался вернуть боевой настрой своим магам и продолжал смотреть, как шеренга за шеренгой раздавливалась под несущими потери, но во всю напирающими врагами. Оборона была отныне бесполезна. Противник не даст шанса ни перегруппироваться, ни хоть сколько-нибудь придти в себя. Приходило время кульминации этой разгоревшейся и уже ставшей кровавой войны!
Солдат за солдатом больше не выдерживали — отступали, бросали оружия, сдавались и умирали — уже всё было не столь важно. Строй окончательно разобщился и начинал делиться на небольшие группы, рассекаемые безумными предателями, вторгшимися в дружные ряды святых магов. Несколько таких разобщённых группировок продолжали борьбу, хоть их сразу же начинали брать в окружение, не оставляя и шанса на побег. И только мечи свистели в воздухе, только отборная сталь и бурная яркая магия. Солдаты смело сражались до момента, покуда замертво не падали на землю под продолжающимися запутанными и завихрёнными ударами врагов.
— Они не остановятся, господин Верховный, — вовремя подметил Дамир, серьёзным взглядом смотря на падение и полное низвержение огромного-огромного войска Церкви Господа.
— Нужно немедленно предпринять меры. Ни на какую капитуляцию они не пойдут! Вы что, сами того не видите? Они не оценили нашей великодушно протянутой руки… Просто плюнули… Пора играть как надо, пора играть по-крупному. Они сами не захотели увидеть в нас хороших добрых людей, сами сделали из нас чудовищ! — вторил словам Дамира Адонис, смиренно опуская взгляд да продолжая читать молитву, веря в Божье чудо и его помощь всем в нём так сильно нуждающимся людям.
— Эх… С самого начала нужно было растоптать и этого Либерта, и его эту дурацкую армию. Но ничего, сейчас то мы покажем им настоящую Магическую Войну! — ухмыльнулся Вальтер где-то под белой маской и Акбек кивнул Верховному, принимаясь с ещё большим усердием следить за разворачивающимся перед ним грандиозным сражением.
Было уже поздно или же нет? Почему Бог допустил это? Когда на самом деле стоило менять тактику? Всё это было уже не важно, ибо в следующую минуту бледный, молящий о смерти Либерт всё же очнулся, окинув своим грустным, обречённым взглядом громадные неоспоримые успехи своей армии. Передние ряды Церкви Господа были поделены то на тонкие, отважно бьющиеся лоскуты, то окружены плотным неразрывным кольцом. Воины Либерта действовали преимущественно по принципу «разделяй и властвуй», уже в скором времени надеясь добраться до самого центра армии святых магов. Предатели рвались в бой как умалишённые, всё продолжая сражаться лишь сталью в руках, забывая о давно прилитой к ладоням тёплой мане.
Либерт посмотрел в один край, а потом перевёл взгляд на другой. Огромная вражья армия действительно несла потери: груды бесполезных тел под неестественными углами украшали эту землю, валяясь как набитые соломой плотные мешки, везде была лишь кровь да пыль, вздымающаяся из-под ног солдат, сражающихся насмерть и не готовых признавать поражение. Где-то вдалеке наверняка недоумевали эти глупые архимаги, только и знающие что надеятся на какую-то помощь свыше, хотя на деле им было необходимо принимать срочные меры.
Да, кинувшаяся с остервенением в бой армия предателей фактически не имела шанса на полный разгром врага, даже если бы каждый из солдат прибегнул к магии. Вальтер и Адонис всё же не допустят разгрома своих лучших боевых частей. И его, Либерта, архимага предателя и настоящего врага всего мира, ждала кара, ждала страшная участь и только смерть отныне могла его спасти. Да, только смерть. С поля боя Либерт не убежит. Отныне он будет стоять до конца.
Воздух внезапно завибрировал, задрожал от разом выпускаемой магии. Как по строгой команде, каждый маг предатель заставил книгу подле себя яростно засветиться, заискриться, засверкать, тут же заставляя святых магов широко распахивать глаза. Всё ещё сражаясь, по-прежнему выписывая свои лихие восьмёрки и крутые дуги, они внезапно почувствовали смерть, дышащую прямо им в затылок.
Их обречённые взгляды устремлялись к гордым архимагам и видели на их лицах только растерянность. Никакой приказ более не мог спасти святых магов от готовящейся для них участи. Каждому из них, не сумевшему вырваться из лап стремительно атакующих врагов, предстояла мучительная смерть. Сердце застучало, но бои продолжались, будь то во вражеском окружении, будь то в обороне своих, пока ещё державшихся, боевых порядках. Кто-то сразу трусливо сдавался и тогда его практически безболезненно протыкали кинжалом, заставляя закрыть глаза на веки вечные.
Магическая атака вот-вот разорвёт этот приятный лёгкий воздух… Голубое небо стремительно заволакивала пыль да грязь, поднявшаяся вверх после ожесточённых жестоких боёв. Вальтер скрестил с Либертом свой взволнованный взгляд. Бледный архимаг, судя по всему, наконец вступал в мировую игру.
Мана заискрила вокруг его бледного мрачного тела в виде золотого яркого тайфуна. Архимаг выпустил магию, тут же начиная ювелирно перебирать её, воплощать в зримую и убийственную оболочку. Святые маги опоздали. Первый магический ход всё же будет за предателями!
Мана собиралась вокруг его распахнутых бледных ладоней, озаряя самого архимага и всех остальных солдат вокруг него неистовым, слепящим светом. Неописуемо огромная сфера всё увеличивалась и увеличивалась в размерах, угрожающе нависнув и над самим Либертом, и над его войском, поглощая краски неба и топя всё божественным рыже-белым светом на множество километров окрест.
— Вот тварь! — успел среагировать Дамир, выкидывая вперёд руки да выплёскивая вязкую чёрную жидкость, в ошеломительном полёте превращающуюся в прочный полукруглый мерцающий щит, мчащийся к огромной божественной сфере, сейчас затопившей в своём свете всё и вся — лица, очертания людей, фигуры гордых архимагов, жаркое пылающее солнце, даже огромных размеров прочную стену из тёмной материи. На миг это всё казалось судным днём, последней минутой человечества, финальной сценой в жизни каждого человека…
Плотная искрящаяся сфера, трещащая и пышущая неистовой внутренней магической энергией, взмыла ввысь, огроменным жарким солнцем готовясь рухнуть на головы лучших святых магов, пока ещё не успевших пойти в атаку на подходящего врага. Свет затопил округу ещё больше, ещё сильнее, волна жаркого воздуха рухнула вдоль бесконечно тянущихся воинских рядов, впилась в них, как зубочистки в дёсна. И шар приближался, становясь всё жарче, страшнее и громаднее.
Ему навстречу, практически невидимая во всём этом ярком свечении, подлетела крепкая чёрная стена, громко бухнувшаяся о жаркую сферу, на краткий миг останавливая ход убийственного заклинания.
Чёрный барьер начал плавиться, стекая на задравших головы святых магов, плавя их шлема, а кого-то и убивая своим уничтожительным жаром. Казалось, чёрная стена Дамира не сдавала своих позиций, всё держалась и держалась, с достоинством принимая неистовый натиск… Трещины поползли по всей площади громадного тёмного барьера, осколки посыпались вниз, сфера продолжила прерванное движение, до конца сминая магию Дамира и стирая её в мелкие-мелкие обломки, которые громким салютом разлетелись на фоне диковинного божественного сияния.
Катастрофа героически неслась к центру армии Церкви Господа под безразличным потухающим взором Либерта. Огромная сфера свистела, вопила, кричала о своей победе, плавно садясь на землю да накрывая своим бело-рыжим светом сразу несколько тысяч обречённых на смерть солдат, лучших боевых ребят Церкви Господа, которые являлись самым главным резервом, козырем Вальтера.
Ударная волна прокатилась по всему полю, вырвалась за его пределы и полетела много дальше, гром заложил уши, а яркая вспышка окончательно заменила собой все цвета, все объекты и фигуры, превратив всё на свете в сплошное божественное сияние, волнами расходящееся по всему Нижнему миру. Жар заживо уничтожал людей, расположенных ближе всего к эпицентру взрыва, заставляя их корчиться от ужасной боли. Войско Церкви Господа пострадало целиком, от первого и до последнего солдата…
— Либерт… Предательская бледная тварь, жалкая сука! — Верховный архимаг пытался перекричать громоподобный взрыв и разглядеть хоть что-то в этом вихрящемся божественном жарком свете, но в итоге просто ругался себе под нос, стараясь не рухнуть наземь от страшного стресса и бессилия. — Теперь то я точно покажу тебе нестоящую войну, предательская падаль. Ты поплатишься за это представление, тощий гнилой уродец.
Либерт тем временем восхищался своей работой, уверенно глядя на расходящееся во все стороны божественное свечение, молниеносно убивавшее все цвета в этом обречённом мире. Бледный, робкий архимаг был готов ко всему. Он долго и от многого убегал, но отныне его место было здесь. Наступала пора платить по долгам! Наступало время расплаты за всё содеянное в этой долгой, ужасной, тяжёлой жизни! Пришёл час, последний час, когда он мог ещё изменить себя самого и наконец покончить со всем своим бренным существованием! Раз он стал врагом — значит им и останется! Отступления больше не будет, будет только финал! Неотвратимый и близкий, по ходу которого Либерта наверняка будет поджидать смерть…