Камень в его руке давно стал тёплым, а грани начинали ранить кожу. Акбек размахнулся и выбросил его куда подальше, окончательно разочаровавшись и в Плане, и в новом мире:
— Прости меня, Вальтер. Я и правда был с ними в союзе. Но одновременно с этим я уважал тебя. Я просто боялся говорить об этом, пойми меня… — пытался оправдаться лысый маг, понурив голову и в миг погрустнев.
Верховный же гневным взглядом прошёлся по магу, вероятно больше не собираясь прощать его:
— Чудак перепутал собственные творения… Какая нелепая кончина, достойная лишь врага, лгуна, предателя и крысы! — прошипел глава магов, подходя к остывающим останкам бывшего архимага и сплёвывая густую слюну прямо в обожжённое, чёрное, мёртвое лицо. — Бог тебе судьба, тварь! Наш мир будет жить и дальше, вопреки всему.
Вальтер поплёлся прочь от погибшего тела, по-прежнему немного прихрамывая и корчась от боли во всём теле. Акбек даже и не подошёл к павшему бывшему союзнику. Дамир умер в грустном одиночестве, дымящийся, смешной и нелепый в своей участи. И более никто не трогал его тело, которое так и оставалось лежать под оранжевыми лучами, будто бы провожающими архимага в его последний путь. Путь к Богу, путь к настоящему судье, что ведал о всех преступлениях нелепо сожжённого тела. Дамира ждал ад. Дамира ждали лишь страдания и вечные пытки…
— Подождите меня, Вальтер! — крикнул Акбек, всё-таки заставив Верховного архимага остановиться и тяжело вдохнуть нахлынувшего свежего воздуха.
— Я тебя жду, Акбек. Настал и твой черёд платить за грехи. За молчание, за ложь, за двойную игру — ты не станешь исключением и ответишь за свои поступки, — провозгласил Вальтер, подзывая к себе отпустившего голову и всем телом задрожавшего лысого мага.
Солнце всё никак не могло уползти за горизонт и, судя по всему, до конца закатится ещё не скоро. Оно отчаянно цеплялось за жизнь, скребло небосвод, кричало о том, что боится помереть, придумывая ещё миллионы причин для продления своей жизни. Но всё было напрасно, змеи предатели уже сделали свои ходы и подчинили эту игру полностью себе, взяли всё под свой жёсткий контроль. Вальтер это чувствовал. И скрип этих заработавших шестерёнок было уже не остановить…
Его воины дрались, его воины умирали. Они умело махали своими мечами, рубя наотмашь, косо, лихо заворачивая немыслимые петли, однако всё было бесполезно. Врага было много и враг был умел в фехтовании.
— Может попытаемся их окружить, а потом начать огонь по этим тварям? Воспользуемся старой проверенной годами тактикой?… Я так… Я так больше не могу… — ныл один из солдат, успевая поправить сползающий побитый шлем, а затем аккуратным элегантным движением оружия остановить напористый удар безумного и бесконечно прущего со всех сторон врага.
— Мы не сможем окружить. Банально не хватит личного состава. Да и противник лезет прямо в лоб. Вероятно, так нам и придётся биться до самого конца, — провозгласил один из солдат, продолжая успешно отбивать любые вражьи атаки, оставляя дорожки из искрящихся, словно звёздочки, маленьких искорок.
Над головами свистел, гремел, грохотал, сверкал настоящий магический шторм, ни на шутку разбушевавшийся и норовивший завершится где-то высоко над головой принявших бой магов. Магов, принявших, возможно, свой последний великий бой!
Акбек видел редкие магические сферы — водяные, песчаные, а то и огненные — что врывались в плотный строй хохочущих, ликующих врагов и выжигали, давили, таранили всех живых, что только видели на своём пути, оставляя лишь густую просеку из кровавых трупов. Мечи опускались вниз, с хрустом и чавканьем разрывая своих жертв, проходя сквозь их тела как нож сквозь масло. Кинжалы резали воздух на тонкие лоскуты, касались вражеской стали, потом проделывали шустрые танцы и, спустя долгий трудный бой, вгрызались в тела предателей, предводитель которых, Дамир, уже давно покоился на земле. Но бой продолжался, продолжалась и магическая атака. Сталь сопротивлялась, и сопротивлялась неистово, препятствуя вражескому натиску. Бой не затихал ни на секунду!
— Акбек, ты же не надеешься на пощаду? Ты выстраивал План вместе с врагами, ты молчал о всём происходящем, ты не предупредил меня и не раскрыл всех членов этой шайки. Я не прощу тебя, маг, — грустно сказал Вальтер, стремительно поворачиваясь к Акбеку и встречая его опечаленную, грустную фигуру.
— Я ни на что больше не надеюсь, мой бывший повелитель. Каждый рано или поздно заплатит за всё… За все свои пригрешения. Вы сами это знаете. А заплатить придётся огромную цену, я понимаю это, — Акбек, не хотя всего этого говорить вслух, всё же, по неволе, закапывал себя всё сильнее и сильнее, ведь знал, что Вальтер, теряя всё и всех, смотря, как трескается, рушится и уничтожается так дорого сохраняемый его руками мир, сейчас был беспощаден, зол, а отчаяние и ненависть до конца сдавили его тонкое горло. — Приказывайте, король нашего умирающего мира. Отдавайте свой последний для меня приказ!
Слёзы текли по его лицу. Текли, не в силах остановить свой горестный путь. Они падали на землю, у его застывших, дрожавших ног, однако Акбек делал всё, чтобы Верховный не увидел его слабости. Казался таким взрослым, смелым, крутым, а как смерть подступила ближе и задышала своим могильным голосом, так сразу не совладал с собой. Именно за это он тоже мечтал ответить пред этим миром, сейчас делающим свои последние вздохи:
— Приказывайте, прошу, ну же…
— Ты возьмёшься за оружие, пособник убийц, безумцев и лгунов, — Акбек знал это с самого начала.
— Ты возьмёшься за оружие и встанешь в один ряд с остальными моими воинами, что сейчас льют густую кровь и отдают бесценные жизни за мир на нашей земле, — продолжал Верховный архимаг. — И ты не смеешь оттуда возвращаться живым! Ты выкладываешься, ты рубишь, ты убиваешь, но за правое дело, за спасение, за добро. И да будет земля тебе пухом, Акбек. Давай, иди в последний путь! — провозгласил Вальтер, протягивая несчастному магу, простому зрителю и свидетелю всех событий этого мира, своё собственное оружие. Покрытый сапфирами, камнями и ярчайшими драгоценностями длинный острый меч. Личное и несокрушимое оружие самого Великого мага.
— Я отдам свою жизнь, я расплачусь. Только запомните меня именно таким — с мечом наперевес сражающегося за вас, за добро, сражающегося за саму жизнь на земле! Запомните меня таким и поведайте всем историю о том, как один свидетель, наблюдатель и простой человек стал частью большой победы, — Акбек сдержал слёзы. Сдержит и свою дрожь. Не дожидаясь ответа Вальтера, он отвернулся и уверенно направился к бойне, к битве, к сражению, над которым страшным облаком раскинулось радужно-мерцающее, жутко громыхающее сияние. Акбек ушёл, дабы не вернуться больше никогда.
— Удачи тебе, маг. Мой меч будет служить тебе так, словно ты его хозяин, — и Верховный проводил Акбека своим тяжёлым, измученным, но в тоже время злым и беспощадным взглядом.
Солнце клонилось к закату, битва кипела, земля дрожала — всё было так как должно. Однако, совершенно внезапно, Вальтер ощутил боль в животе. Его скрутило, сжало — это мана внутри отзывалась на ещё одного сильного обладателя магии. Этот кто-то ещё только присоединялся к финальной опере этого мира…
— Тот самый маг из письма Авиада. Тот, кто освободил этого гнусного, гнилого изнутри старика. Тот, кто уничтожил Церковь Сатаны, тот кто уничтожил Эрика Мартена… Это идёт разрушитель! Помогающий то нашим врагам, то нам. Словно наёмник, непонятно откуда явившийся и неизвестно что преследующий… Я не могу упустить этого мага! — живот скручивало всё больше, всё сильнее, всё мучительнее. Мана реагировала даже чересчур сильно на приближающееся неизвестное тело.
Топот его сапог — пугал, взгляд — по-звериному буравил, походка — говорила о неизмеримой внутренней силе. Эдемский маг шёл на зов боя! Саркис всегда всё делал ради одной единственной долгожданной встречи и на этот раз он ощущал, что был близок к ней как никогда раннее.
Верховный архимаг же выпрямил спину, сурово посмотрел на подходящую фигуру с этими длинными, чёрными волосами, оценил её и прилил побольше магии к пальцам, приведя всё тело в полную боевую готовность. Такой неисследованный и уникальный экземпляр нельзя было отпускать ни в коем случае. Но и хорошего боя Вальтер дать пока не мог — силы, в большом своём количестве, сейчас были на исходе.
Сапоги Саркиса стучали в такт с небесными яркими взрывами, глаза не моргали, уверенно смотря лишь на разодетую в белоснежные, роскошные одежды гордую, королевскую фигуру, половину лица которой прикрывала пугающая, таинственная маска. Саркис чувствовал силу этого человека, лицезрел и эту королевскую стать.
— Битва почти закончена. Их осталось так мало, буквально горстка всё ещё кидающихся в бой рабов. А это поле — оно пропахло болью, кровью и смрадом, — эдемский маг повернул голову, осматривая далёкие-далёкие просторы, сплошь усеянные трупами. Птицы, громко вопя, поедали павших бойцов, а пожары, горящая огромная воронка и столбы дыма говорили о значимости и масштабности всего здесь произошедшего. — Это поле повидало столько страшных потрясений, что мне даже сложно представить какая жестокость и злоба сподвигли людей на эту чудовищную войну… Для Нижнего мира это однозначно катастрофа!
Саркис всё больше приближался к Вальтеру, гордо вытянувшему спину в тугую струну. Верховный архимаг был готов как к диалогу, так и к битве. Действия уверенного в себе и безразличного ко всему вокруг чёрного мага богатырского телосложения было не предугадать. Мага нельзя было прочитать, понять, либо приготовиться к его действиям. Теперь всё было отдано воле случая…
— Я знаю кто вы такой. Был наслышан о ваших достижениях, — аккуратно начал Вальтер свой диалог, пристально смотря на прочно застывшую статуей фигуру эдемского мага. — Пришли сюда по зову войны? Или по какой другой причине?
Саркис широко улыбнулся, обнажая свои белые, аккуратные зубы:
— Ты прав, мужик. Я пришёл туда, где смогу получить хоть какие-то ответы. Можешь не волноваться — вопросов у меня достаточно, — властным, грубым голосом заявил эдемский маг, получив непонимающий, но готовый ко всему взор Вальтера.
— Прости, но раз уж вы обращаетесь на «ты», то и я буду обращаться к вам также.
— Обращайтесь как хотите, маг.
— Прекрасно… Я бы был счастлив удовлетворить твоё любопытство, мой любезный сильный маг. Однако на чьей стороне ты находишься? Кому служишь? И откуда ты?
Вопросы заставили эдемского мага схватиться за голову своими грубыми ладонями и истерично захохотать, не теряя ни в своей важности, ни в стати, ни в устрашении:
— На какой стороне, маг. Я ни кому не прислуживаю. Никогда! Запомни это и прекрати свои расспросы. Вопросы задавать тут буду я, — Саркис смеялся, заставляя гордого Вальтера воздеть голову к небу и начать нервно сопеть.
— Нет, маг. Я должен знать кто ты мне — друг, совершивший для меня настоящий подарок разгромом Церкви Сатаны и убийством преступника и тирана Эрика Мартена, или же ты для меня враг, что нарочно освободил Авиада из его продолжительного заключения. Кто ты? Что преследуешь? — Вальтер старался говорить спокойно, пытаясь подавить в своей душе очаги злобы и ненависти по отношению к Саркису, что как безумный и самоуверенный настаивал на своём да смеялся над королём этого мира.
— Я для тебя всего лишь маг, с которым нужно считаться и которого тебе придётся уважать. Другом тебе или врагов я быть не желаю. Кто ты для меня такой, выскочка?
Вальтер раздул ноздри, его мана неожиданно вскипела, как волны в океане. Король магов был на грани. Его не уважали, над ним смеялись, его считали пылью у ног. Верховный архимаг не мог терпеть всего этого. Битва началась бы прямо здесь и сейчас, если бы не…
— За победу! — на много миль окрест звучали боевые кличи солдат, сейчас активно теснящих, давящих и массово уничтожающих воинов павшего предателя. — Слава Вальтеру! Смерть преступникам!
Верховному пришлось выдавить лёгкую улыбку, а на сердце его стало куда лучше, и прежняя боль вместе с яростью бесследно исчезла.
Его воины, его маги сейчас напирали на ослабевающих противников, многим из которых приходилось бросать оружие и бежать прочь, лишь бы не стать очередным холодным, бездушным телом, воссоединившимся с землёй. Его маги сейчас теснили предателей и теснили, не оставляя им и шанса на окончательную и безоговорочную победу.
Сражался и Акбек, крепко держась за меч и ловко прорубая им плотный строй противников. Крики, запах крови и яркие искры вокруг заставляли лысого мага забыть о своей роли, слиться с оружием в одно целое и стать единым с солдатами, в миг ставшими боевыми братьями, что помогали, спасали, поддерживали. Одним плотным рядом святые маги напирали на тех людей, которых они считали нечестью, предателями, иродами, отступниками. Маги напирали, теряя своих боевых, верных товарищей, но продолжая идти к победе. Ведь победа могла быть только за правдой!
— Не останавливаемся. Не сомневаемся. Идём вперёд. Осталось совсем немного, мы справимся! — Акбек кричал громко, пафосно, твёрдо, не колеблясь. Он поднимал боевой дух, ведь каждому в строю было тяжело смотреть на умирающих братьев, с тяжёлым грохотом падающих ниц.
— Вперёд! — святые маги пробирались всё дальше и дальше, оставляя предателей захлёбываться собственной кровью, заставляя их страдать и платить по счетам, как сейчас платил лысый маг, старающийся чуть ли не больше остальных смелых, ловких и быстрых магов. Меч самого Верховного архимага шустро входил в тела врагов своих, до самого дна выпивая их тёплую, алую кровь. Предатели один за другим пробовали эту королевскую сталь на вкус, встречаясь с ней торсом, руками, ногами, иногда и шеей. Царский, величественный меч порхал в воздухе, птицей взлетал и опадал гордым коршуном, крутился, как самая настоящая, изящная юла. Драгоценности на удобном эфесе ярко сверкали, словно мозаика на солнце, и только это диковинное светопреставление видел враг перед тем, как очередной выпад тонкого меча становился для него последним в жизни.
— Мы дойдём до конца. Обязательно дойдём. И нас наверняка запомнят такими смелыми, бодрыми духом, верными и сильными, какими мы и были в этой последней бойне, — просека увеличивалась, меч скрещивался с вражьей сталью, коротко пел свою песню и рушился на тела врагов, не давая им ни единого шанса.
Выпад. Круговой взмах. Неожиданный удар наискось вниз, рубящий очередного врага где-то около плеча. Меч с лёгкостью вылетал из тела, тут же встречая следующий меч весёлыми, танцующими искорками. Оружия расходились, вновь скрещивались, прокручивали в воздухе лихие восьмёрки и снова со звоном сходились вместе. Следующая маневрированная и быстрая атака заставила солдата Дамира истошно завопить и рухнуть наземь, позволяя по-королевски прекрасному оружию продолжать свой танец.
И так было вновь и вновь. Тонкий царский меч крутился, летал, останавливал, изящно пританцовывал до самого конца. Акбек, даже перед своей смертью, уже захлёбываясь кровью и чувствуя в своём теле несколько по эфес плотно воткнутых мечей, ранил и ранил врагов своих, чувствуя победу, чувствуя расплату за всё своё враньё, безразличие и выбор.
Он хрипел, струйка крови вытекала из его рта, однако ни одна слезинка не слетала с его уставших, закрывающихся ресниц. А оружие так и рубило, отбивало, танцевало, нанося каждому противнику сокрушительное поражение:
— Своими глазами я видел то, что не видели глаза никого более в этом мире. В чём же может быть ещё счастье? Оказывается, я во многом ошибался… Участвовать и вносить вклад в общее дело — это оказалось довольно интересным и забавным делом… Спасибо этому миру за эмоции, мысли и воспоминания. Спасибо за эти чувства… Спасибо за этот путь! Я был рад биться рука об руку с этими боевыми братьями… Победы вам, друзья! Да не оставит вас Бог! Да наградит он вас тем же, чем наградил меня — счастливым чувством истинной радости и удовлетворения, которые я смог испытать в этом бренном умирающем мире… — перед своей кончиной Акбек почувствовал очередное лезвие, довольно быстро вошедшее в его правый бок. Однако всё уже было позади! Простой свидетель, зритель, вдохновляющийся лицезрением событий, сейчас погиб героем в страшном, кровавом бою. И королевский, величественный меч ещё долгие минуты не выползал из цепкой хватки погибшего мага. Акбек был готов сражаться и дальше, до самого конца, до последнего вражеского трупа. И лицо его сияло счастьем и радостью, как сияло всю его интересную, насыщенную жизнь. Вальтер смог подарить магу самое ценное — геройскую кончину во славу всего Нижнего мира! И это прекрасное голубое небо стало последним, что видели его сухие счастливые глаза.
***
Авиад был готов. Готова была и трепетная милая Крис. Позади них стояли гигантские, возвышающиеся, мощные слуги, что вот уже множество недель охраняли покой старика-архимага. Все были наготове, каждый в последний раз кидал свой взор на элегантную башню, своим шпилем пронзающую голубые небеса, такие ясные, несмотря на гремящую по всему миру Магическую Войну:
— Прощай, Флотлер. Мои слуги до конца допитали тебя всей собранной маной. Отныне ты станешь прибежищем для всех моих магов. Мне было приятно наблюдать за тем, как ты растёшь кирпичик за кирпичиком. Прощай, моя башенка, мой напитанный магией билет в будущее, одна из пяти величайших и важнейших построек в Нижнем мире.
Все молчали: слуги смотрели вперёд на несущиеся по ветру пустынные волны, Крис понурила голову, в любую секунду готовая начать телепортационнное сплетение заклятий, а Авиад в последний раз наблюдал за магами, за башней, за пустыней, за опустевающими палатками.
— Прощайте мои слуги, мне придётся ненамного отлучиться… — с некой несвойственной ему горечью говорил Авиад.
Маги покидали пустыню каждый с большущей сумкой наперевес, до самого отказа забитой голубыми гранёнными камнями, предназначавшимся самым хорошим и добрым людям, что встречались старику-архимагу. — Разносите эти камни и пусть они ждут. Скоро нас всех будут встречать врата в новый мир. Скоро всё изменится…
Авиад наконец отвернулся от башни и бросил взгляд на Крис, одними глазами приказывая ей начать заклинание:
— Всё идёт строго по Плану. Осталось совсем чуть-чуть, совсем немного…
Крис вскинула руки к небу, начиная своё хитросплетение. Вся округа вспыхнула ярким, голубым светом. Земля задрожала, борода старика завертелась, как и волосы Крис:
— Отправляемся на координаты местонахождения Акбека, этого урода и предателя. Я знал что он не верен мне и именно потому на нём всё это время был магический маячок… Маг из него был как таковые из слуг позади моей спины. Он никогда бы не узнал о слежке, а вот я о его предательстве с лёгкостью прознал… Акбек ещё ответит, ответит, я не прощу его…
Ладошки девушки стягивали бодрое пламя в одну нерушимую дорожку. Её груди всколыхнулись, чуть ли не вылетая из большого, возбуждающего разреза, глаза её закрылись, а вокруг был только огонь, неистовый ветер да множество высвобожденной на свободу маны.
Старик скрипел зубами, не в силах преодолеть бег молниеносного ветра, смуглые важные слуги по-прежнему безразлично глядели вперёд, не шевеля и бровью, а Крис наконец стянула огонь в линию и позволила мощному толчку отправить компанию в невозможный по своей скорости полёт. Они полетели и их сознания перестали воспринимать чудовищно-яркую, голубую, огненную действительность. Секунды смешались для них в бесконечность и очнулись они только на поле. На том самом поле, где догорали пожары завершившейся Великой Магической Войны Архимагов.