Темно… вокруг так темно и мрачно…
Холодно… могильный ветерок крутится вокруг меня и уносится вдаль. Я словно оказался посреди кладбища в осеннюю пору. Атмосфера действительно была словно очутился посреди могильника и вот-вот полезут призраки, но ничего не происходило.
Я стоял в круге тусклого света, а вокруг была лишь непроглядная темнота…
«Песок…?»
Опускаю голову и вижу песок под ногами… серый песок… такой сухой и мертвый, однако окружающий холод говорит, что я точно не посреди пустыни…
— Гр-р-р-р-р!— послышался рык из темноты.
Тут же достаю оружие и смотрю во тьму…
Там что-то есть….
Кто-то ходит вокруг меня…
Крупная фигура едва видна, но очень тихие шаги заставляют напрячься еще сильнее.
«Животное? Монстр?» — не понимал я происходящего.
Однако неизвестный не торопился показываться из темноты и продолжал оставаться неизвестным. Он шаркал по земле чем-то тяжелым и острым, двигался так плавно и бесшумно, словно опытный следопыт, а единственными звуками, что исходили точно от него, было тихое насмешливое рычание.
— Ха-ха-ха… сегодня… мы решим все… - заговорил он на незнакомом языке, который я по какой-то причине понимал. — ЗА СМЕРТЬ!
— У-а-а-а-ах! — резко открываю глаза и подскакиваю на ноги.
Меня тут же подхватили и удержали от резких действий. Некоторое время я сопротивлялся, но затем пришел в себя и успокоился.
— Эйс, ты как? — передо мной появилась Сильвана.
— В норме… кажется, — ответил я. — Что-то зря я решился на подобные эксперименты.
— Это верно, — покачала она головой. — Ты неожиданно рухнул и даже другие таурены забеспокоились.
— Да?
— Истинно так, Эйсиндаль, — произнесла рядом стоящая тауренка. — Твоя связь с духами очень сильна и они подхватили твой дух. Они захотели тебе что-то показать.
— Да, я заметил, — поежился я. — Там было темно и серый песок под ногами. А еще там был какой-то монстр, что набросился на меня… Монстр, что словно счеты со мной сводил и говорил на неизвестном мне языке, который я все равно понимал. Жуть какая-то…
— Тебе еще повезло, капитан, — сказал Марти, потирая виски. — У меня вообще какой-то снег вокруг был и холод.
— А я увидела только зеленый огонь вокруг себя, — пожала плечами Джул.
— Мне было видение огромного леса с гигантским деревом, — нахмурился Араос. — С этим деревом я словно был одним целым. Сложно сказать наверняка, что там было.
У остальных, кто решился на подобное, тоже было ничего внятного. Лишь какие-то мелькающие образы и никакой конкретики. Это только у меня такие странности появились.
— Ох, пойду я лучше передохну, — сказал я. — Если не возражаете, надо бы мне поспать.
— Хорошая мысль, — кивнула Сильвана.
Решив не мешать другим гулять, кто хочет еще остаться я двинулся в шатер, где мы остановились, и собирался просто отоспаться. Ощущения от пережитого все еще довольно яркие, а потому не скоро забуду.
Однако сразу же поспать у меня не получилось, ведь пришлось еще кое-что сделать…
***
Когда некоторые члены команды отправились спать Ромотан решил, что и ему уже нечего делать тут и тоже направился на боковую. Не то, чтобы ему совсем не нравился праздник или окружающие. Таурены оказались очень приятными ребятами, с которыми можно поговорить и само празднество было довольно веселым. Еда весьма вкусная, хоть в этом плане жрец был неприхотлив.
Однако он понимал, что долго гостить у них не получится и в ближайшие дни, если не прямо завтра Эйс погонит всех дальше. Так что стоит набраться сил, а то в степях весьма неприятная погода. Жару Ром очень не любил, а тут даже охлаждающие заклинания не слишком помогают. Палящее над головой солнце они не закрывали.
И вот когда он приблизился к палатке, почувствовал неприятный взгляд в спину, что сверлил его вот уже целую неделю. Похоже, пришла пора поговорить.
— Если тебе есть что сказать, то говори, Джуланнель, — произнес Багряное древо. — Если хочешь просто молчать, то я пойду спать.
Девушка молча хмурилась и сверлила его сердитым взором.
— Кто ты такой, Ромотан? — прямо спросила она его. — Таким заклинаниям не учат в церкви. Даларан не просто так запрещает темные практики, а ты явно не просто экзекутор, что владеет тьмой… Ты опытный… темный жрец.
Её слова заставили молодого жреца слегка дернуться.
Он и не думал, что… кто-то может так много понять с одного взгляда.
Эта дамочка пускай и кажется легкомысленной дурочкой, но явно очень опытна.
— Для просто студентки из школы магии ты довольно много знаешь о темных силах, — хмыкнул Ром, не показывая напряжения. — Неужели ты или твой наставник любят баловаться «запрещенными практиками»?
— Не заговаривай мне зубы, — тихо зарычала она. — Ты не экзекутор, а полноценный темный жрец. Таких только в культах обучают, и не в абы каких!
— Ну, хорошо, я такой и что? — начал закипать Ром. — Решила избавиться от «нарушителя табу» Даларана? Вот только не надо тут выступать блюстителем морали и нравственности. Даларан в свое время тоже наворотил дел. Мне напомнить, что запретные силы у вас не всегда были запретными, и что понадобилось сделать Совету Тирисфаля, чтобы вы не стали логовом демонологов?
Тень можно было призвать случайно, но Скверну — никогда.
— Я не отрицаю, грехи своих наставников, — уже злилась Джул. — Я беспокоюсь о том, что ты навредишь остальным в команде.
— Вот, — он достал свой амулет с алым огнем. — Этот медальон мне вручил лично Архиепископ Алонсий Фаол. Если у тебя есть какие-то претензии, обращайся к нему.
— Ты…
Но неожиданно в их разговор вмешались.
— Достаточно, — сказал Эйсиндаль, появившись между ними. — Закончили на этом.
— Но… — хотела возразить Джул.
— Я здесь капитан и я решаю, кто подходит моей команде, а кто нет. Вам обоим нужно остудить головы. Могу призвать успокаивающий туман и дать вам поспать, если не можете сами.
Ни Ром, ни Джул ничего не сказали на это. Эйс выглядел достаточно убедительно, чтобы не позволить конфликту продолжаться.
— Джул, оставь нас, — велел он.
Девушка нехотя удалилась, а они остались наедине.
Звездочет молча смотрел на него и в этом взгляде жрец снова не видел ни капли страха или презрения, что он привык ощущать в окружающих.
— Ну и что ты молчишь? — начал злится Ромотан. — Да, я темная тварь, если тебе так хочется меня назвать. Да, я состоял в культе, пока культ не вырезали, а меня не сочли достаточно ценным, чтобы привить Свет и выдрессировать на экзекутора. Если бы не наставник, меня бы практически держали на цепи и выпускали по особым случаям, и да, я натворил достаточно, чтобы заслужить такое отношение. Вот я и рассказал все! Доволен?!
Тот все также не проявлял никаких эмоций и лишь склонил голову на бок.
— Когда ты начнешь делать что-то опасное, как мне понять, чтобы я не мешал тебе? — неожиданно спросил он.
— ЧТО?! — опешил Ром.
— Ну, насколько я знаю темная магия довольно опасная вещь, и вмешиваться в действия такого адепта себе дороже. Вот и хочу знать, как мне реагировать, когда ты начнешь действовать серьезно.
Жрец смотрел на этого типа и не понимал, он сейчас серьезно или шутит.
Ром привык к непониманию, к опаскам или недоверию. Даже среди других экзекуторов он выделялся своей силой и вызывал опасения, а тут… ничего… просто ничего… Уж от кого ожидал негатива так именно от Эйсиндаля, а на деле…
— Почему…?
— М? Да мне все равно, — пожал тот плечами. — Аллерия не доверила бы тебе поехать с нами, если бы не была уверена в том, что ты не опасен, а у меня причин не доверять её выбору нет. К тому же… — Эйс посмотрел на него. — Я и сам вижу, что нам ты вреда не нанесешь. Кто бы, что бы ни говорил. Просто делай, что можешь не ищи в окружающих врагов, и те сами перестанут видеть врага в тебе.
Эйсиндаль похлопал его по плечу и ушел спать, а Ром остался стоять, ошарашенный этими словами. Пред его глазами словно вновь возник сам Архиепископ, что добродушно улыбался ему и его теплый голос приносил надежду и упокоение.
— Почему вы оставили меня в живых? — спросил Ромотан, смотря в спину своему наставнику. — Я ведь не просто носитель Тьмы, я культист, я убивал и приносил в жертву людей. И я даже раскаяния в себе не нахожу, как я могу найти Свет?
— Я знаю, дитя, — произнес старый священник. — Но я могу видеть дальше, чем простираются стереотипы или наши предрассудки. И в тебе я вижу Тень, но не вижу Зла. Ты можешь отрицать это, но у тебя очень доброе сердце и я не мог позволить такому исчезнуть.
— Но…
— Не сомневайся в себе. Свет — это надежда. Придет время, и ты сам поймешь, что к чему. В самый ответственный момент Свет подскажет тебе лучший путь, и ты услышишь и его…
Как всегда мудрые, но очень непонятные слова.
И вот…
— Мне нужно отдохнуть.
Решив не забивать себе этим голову, он отправился спать…
***
Отпив бренди из своей фляжки, Тирадиэль довольно улыбнулся. За столом осталось не так много народа, и праздник уже близился к завершению, но воин решил немного задержаться. Уж больно утомился он от работы и решил позволить себе немного передышки. Благо его личная фляга с алкоголем всегда была в его сумке и тут пригодилась, а то местные курительные травы ему не нравились.
Да и причины были так думать.
Он-то рассчитывал, что ему придется едва ли не единолично руководить всей экспедицией, а оказывается, что Эйсиндаль прекрасно справляется со своей работой. Не без ошибок, но на то в его команде и присутствуют более опытные личности, с которыми он не стесняется советоваться.
«Операция была весьма хороша…»
Да, тут глупо не признавать очевидное.
Эйс придумал весьма хитроумный, но при этом простой план, что получилось реализовать. И при этом он сам не отсиживался в стороне, а взвалил на себя самую сложную задачу и выполнил её, даже когда ситуация пошла не по плану. Получил серьезное ранение, но выполнение миссии поставил на первый план.
«Из него получился бы неплохой солдат…»
Изначальная характеристика от Лор’Темара уже не так актуальна, как десять лет назад. Все же чему-то полезному он в своих путешествиях и научился. Это нужно признать и нельзя не уважать.
«А я думал, что только военный может иметь такой опыт».
Будучи сам солдатом едва ли не с рождения и выросший в семье воинов для него подобные мысли были естественными. Солдат, что пережил смертельные испытания, всегда лучше понимает ситуацию, чем тот, кто никогда не рисковал жизнью. И, разумеется, только военное образование и служба может сделать из мальчика — мужчину.
А тут оказывается, что какой-то молодой гулена взял и оказался столь же стойким и сообразительным, как опытный воин. Это не может не заставлять задуматься над некоторыми вещами.
Разумеется, так просто мировоззрение не изменится, но теперь стоит смотреть на подобных ребят без доли сильного скепсиса. Его соратники сейчас думали также и если раньше смотрели на Эйса с неодобрением, как на избалованного ребенка, которому доверили «игрушку», то сейчас не могли не уважать его за такие поступки.
На корабле, когда они плыли, то Звездочет вообще едва ли не был опытнее их всех вместе взятых и не сомневался в своих приказах, а в экспедиции проявил себя только с лучшей стороны. Так что отношение к нему поменялось у многих.
«Есть над чем подумать».
А меж тем праздник и правда, подходил к концу.
Таурены начали разбредаться и убирать со столов объедки. Все недоеденное они отдавали кодо, что быстро подчищали лишнее.
— Ох, это был хороший вечер, — сказал Тирад.
— Да, давно наше племя не отдыхало, — покивал Кэрн. — Это и правда, хороший вечер. Благодарю вас.
— Мы были рады помочь.
Тирадиэлю нравились таурены.
Они были воинами, такими же суровыми и непоколебимыми, как опытные следопыты, знающие природу и умеющие использовать все на пользу дела. Практичные и суровые, но при этом не скатившиеся в дикость или агрессию, как кентавры. За это данных великанов можно только уважать. В бою они проявили себя с самой достойной стороны.
Такую бы пехоту, да против Амани… вряд ли даже берсерк переживет эту встречу.
— Дорогой, не задерживайся, — сказала проходящая мимо тауренка. Та самая, что проводила ритуал.
— Конечно, — кивнул её в ответ вождь.
— Ваша жена?
— Моя спутница жизни, — улыбнулся Кэрн. — С ней мне не страшен остальной мир и будущее племени всегда видится лучше.
— Понимаю.
— А что насчет тебя?
— У меня и жена есть и сын, что остались дома. Ничего такого.
— Будь все не так важно, ты вряд ли бы ушел так далеко от них, — заметил собеседник.
— Ну-у-у-у, — немного замялся воин. — Просто я сейчас в ссоре с женой и нам надо просто отдохнуть друг от друга.
— Ссоры — это не хорошо, — покачал головой таурен. — Ссорясь со своей любовью — ты ранишь как себя, так и её.
— Знаю, — вздохнул воин. — Однако сложной порой нам договориться. Я знаю, что я прав, и она это знает, но упрямится, чем провоцирует меня на злость, а я не посмею её тронуть или заставить силой. Я все же люблю свою жену, но мы ругаемся порой очень сильно…
— В чем же спор вам случился?
— Я воин и солдат, не обладающий великими талантами в магии, а потому в полноценные чародеи путь мне заказан. И наш сын такой же. Из него получится хороший воин, и я хочу, чтобы он закалил свой характер в суровых испытаниях, но Лисина слишком опекает Ринеля и не хочет отпускать его от себя слишком далеко. Вот и ссоримся.
— А ты уверен, что дело в том, что она лишь из каприза своего не желает отпускать сына?
— Хм-м-м-м…
— Как вы познакомились?
— Мы? Ну… нас познакомили… её брат, — ответил Тир. Воспоминание о друге заставили его вздохнуть. Он отпил еще крепкого напитка. — Я не из благородных, не из высшего общества, а просто обычный солдат, из семьи таких же обычных солдат… И во время моего обучения на Следопыта я познакомился с Линденом… Хороший был воин. Пускай из столичных благородных особ, но не чурался тяжелой работы и также достойно нес службу наряду со всеми. Мы были лучшими друзьями и напарниками…
— Плечо боевого брата всегда важно, — столь же горько вздохнул Кэрн. — Когда его лишаешься, то чувствуешь себя… пустым…
Они оба помолчали некоторое время. Выпили в память о потерях среди боевых братьев и сестер. За свою службу Тирад немало товарищей похоронил. Многих он знал еще с детства, а других с учебы или службы, но среди тех, кто дожил до сего дня мало кто остался.
— Линден и познакомил меня со своей сестрой, в которую я без памяти влюбился… — решил продолжить свой рассказ Львиный рёв. — А потом не стало и Линдена, как и всего нашего отряда. Я был ранен и мой друг тащил меня к нашей базе, прячась от охотников Амани. Меня он спас, но сам скончался от кровопотери и жрецы просто не успели его вылечить… После тех событий я и ушел со службы рейнджеров и перешел в стражники. С тех пор я старался уделять время только семье…
— Вот ты и ответил на свой вопрос, чего же так боится твоя жена, — улыбнулся вождь.
— Похоже на то… Но нашему сыну нужен настоящий боевой опыт.
— А что, его нельзя получить иным путем?
— Ну-у-у-у, раньше, я бы сказал «нет», — Тирадиэль посмотрел в сторону шатра, где спали его компаньоны. — Но сейчас у меня, кажется, есть и другая идея…
— Попробуй найти с ней общий выход, друг мой, — сказал таурен поднимаясь из-за стола. — Цени свою спутницу жизни и уважай ей, как она ценит и уважает тебя. И ты будешь счастлив всю свою жизнь.
— Я подумаю, — кивнул эльф. — Спасибо за совет. Приятных снов.
— Пусть сны твои будут легкими…
Кэрн ушел, а Тирад еще некоторое время сидел и допивал свой напиток.
Эти вещи нужно обдумать….
***
— Хорошее время, — кивнул Араос. — И хорошее место…
Давно старому эльфу не было так приятно и весело как сейчас.
За годы, проведенные в уединении, он и забыл, что такое жить и наслаждаться жизнью, но это путешествие уже вдохнуло в него новые силы. Он ведь и не верил в успех экспедиции, не верил, что они сумеют добраться сюда и найти столько интересного.
Но когда старик увидел этот неизведанный континент, что просто прыгал от радости. Он-то думал, что в этом мире уже ничего нового для него не осталось, а тут такое. Это кружило голову сильнее любого алкоголя. И за все это время проведенное тут он еще ни разу не пожалел о своем выборе и старался выжать максимум из каждого дня. Даже на сон старался много времени не тратить, чтобы узреть как можно больше.
Так мало того, тут еще и обитают крайне интересные личности.
Эти таурены довольно приятные ребята. Такие же простодушные и суровые как дворфы с кем у Араоса были весьма теплые отношения. А тут целый народ весьма добрых, но сильных и осторожных великанов. Настоящий праздник для исследователя как он.
— Да, хорошее время, — улыбнулся Араос. — Хорошее место… чтобы умереть…