Их поцелуй был страстным, но коротким. Внезапно Эолин отпрянула, сделав шаг вне его досягаемости. Она перевела дыхание и расправила плечи.
— Да даруют вам боги сына, мой король, — ее тон был формальным, но Акмаэль уловил скрытый подтекст глубоких и сложных эмоций. — Пусть они благополучно вернут вас в Город и подарят вам, Королеве, и всем вашим детям долгую и счастливую жизнь.
Он шагнул к ней.
— Эолин, пожалуйста…
— Не надо, — она подняла руку, чтобы остановить его. Затем, шурша бордовыми юбками, она исчезла, и легкие шаги эхом звучали по лестнице, обшитой дубовыми панелями. Только ее сущность осталась позади, обвивая туманными щупальцами воспоминания, которые нельзя было забыть, и мечты, которым никогда не суждено было сбыться.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Призывы
Ствол поддался с громким треском. Мужчины закричали и вылезли из-под гигантской ели с топорами в руках. Дерево сдвинулось и зависло под углом, бирюзовые ветви качались на фоне серого неба, словно застигнутые врасплох. Через миг его равновесие было потеряно. Ветер зашипел в хвое, тихий порыв слился в громоподобный рев, пока ель не упала на землю с оглушительным грохотом, взметнув брызги грязи и ароматное облако мокрых иголок. Ветви взлетели, а затем осели, как последний выдох какого-то большого зверя.
Наступила тишина, ее нарушили торжествующими криками, когда люди бросились на свою добычу и начали расчленять ее, часть за другой.
Мехнес одобрительно кивнул и повернулся к Ришоне, которая сидела рядом с ним на своей черной лошади. Сан’иломан закрыла глаза, словно в молитве. Угольные ресницы лежали на бледных щеках. Ее голову покрывал богато вышитый темно-синий плащ. Она резко вдохнула и открыла глаза.
— Это должно быть последнее. Больше быть не может.
— Конечно, Сан’иломан, — сказал Мехнес. — Ваши указания были очень четкими. С этой поляны больше не будут убирать деревья.
— Нет. Я имею в виду, что это должно быть последнее дерево, упавшее во всем лесу вдоль этой дороги, — Ришона украсила это заявление широким взмахом руки.
Мехнес надул щеки на медленном выдохе, глядя на восток и запад вдоль извилистой тропы. Местами заброшенный маршрут все еще оставался нетронутым, и они часами спокойно ехали по плоским камням, уложенным рабами какой-то давно забытой цивилизации. Но по большей части древний перевал превратился в грязную траншею, заросшую деревьями и ежевикой. Пока они продвигались вперед, он оставлял бригады на маршруте, чтобы они закончили открывать черный ход в Мойсехен.
— У нас есть пять тысяч человек, чтобы подняться по этой дороге, — сказал он. — Мы не можем вести их гуськом по колено в грязи.
— Нам не нужно пять тысяч, чтобы взять Моэна, — возразила Ришона. — Нам не нужно даже пятисот.
— Нам понадобится пять тысяч или больше, чтобы защитить Моэн и завершить наше завоевание, если этот Король-Маг таков, как вы говорите.
Гнев вспыхнул на щеках Ришоны.
— Мы закончили здесь, — сказала она надсмотрщику, высокому мужчине жилистого телосложения. — Приготовь все, как я и просила, к закату.
— Как пожелаете, Сан’иломан, — он низко поклонился.
Ришона повернула свою лошадь к лагерю.
Мехнес ехал рядом с ней. Их личная охрана следовала за ними. Он ощущал соленый жар ярости Ришоны, ее шипучий аромат — приятная перемена в мягком климате этого горного перевала.
Размокшая земля всасывала копыта лошадей. Мехнес выругался, когда его животное споткнулось. Эта местность напомнила ему душные джунгли Джироко, где он потерял много людей в трудной, но победоносной кампании. По крайней мере, эти леса не были изведены такой же удушающей жарой. Не ожидал он и от незадачливых крестьян Моэна ничего сравнимого с ожесточенным сопротивлением вурдуренов.
Они подошли к лагерю неподалеку. Ришона спешилась среди красно-золотых шатров. Ее поведение было авторитетным, а улыбка приятной, когда она велела Мехнесу следовать за ней, а остальным оставаться снаружи.
Павильон Сан’иломан, возвышавшийся на деревянной платформе, был большим и богато обставленным. В его центре стоял длинный стол, накрытый картами. В задней части палатки стояла ее кровать, скрытая дымчатой шелковой занавеской и украшенная разноцветными подушками. Голубое пламя мерцало на больших медных пластинах, обеспечивая столь необходимое тепло.
Слуги Ришоны ждали с едой, питьем и сухой одеждой, но по ее приказу разбежались. Как только они остались одни, Ришона повернулась к дяде.
— Вы не должны подвергать сомнению мою мудрость или мою волю публично, — сказала она. — Ни за что.
Мехнес не мог не улыбнуться, увидев, как его племянница делала вид, что отдавала ему приказы.
— При всем уважении, Сан’иломан, я ваш военный советник. Мой долг высказать свое мнение, когда вес моего опыта противоречит вашим наивным инстинктам.
Она хотела ударить его, но он схватил ее за руку и с силой сжал, пока она не охнула.
— Еще рано начинать эти игры, моя королева, — сказал Мехнес. — Но если вы хотите, чтобы искра конфликта скрасила это утомительное утро, я более чем готов угодить вам.
Глаза Ришоны стали твердыми как камень.
— Все, о чем я прошу, это немного осторожности. Я не позволю, чтобы наши разногласия были услышаны теми, кто распространяет против меня злонамеренные слухи. И я не допущу, чтобы наши люди, которые долго и упорно боролись на этом жалком перевале, пали жертвой любого подозрения, что наше единство цели пошатнулось.
Он прижал ее тело к себе, позволив своему дыханию коснуться ее шелковистой кожи.
— Моя цель не изменилась.
По ее плечам прошла дрожь. Ришона выгнулась и подставила к нему лицо, приглашая Мехнеса насладиться сладким вкусом ее губ.
— Мы больше не можем валить деревья, — пробормотала она, когда он закончил.
Мехнес отпустил ее.
— Мы должны открыть эту дорогу, если мы надеемся провести по ней настоящую армию.
— Мы рискуем подорвать силу этого леса. Нам нужна его магия для всего, что грядет.
— Это очень большой лес, — Мехнес вытащил одну из карт и провел рукой по покрытому мхом зеленому полумесяцу, который тянулся на север, к Восточной Селен, и на юг, вдоль предгорий Параменских гор. — И очень маленький проход.
Ришона глядела на карту, ее губы выпятились в очаровательной хмурой гримасе. Она потерла руки, чтобы отогнать влажный холод. Заметив ее дискомфорт, Мехнес достал сухой плащ и накинул ей на плечи.
— Надеюсь, ты прав, — сказала Ришона. — Каждый раз, когда мы валим дерево, я чувствую силу, вырывающуюся из земли. Будто рушится барьер. Боюсь, мы зашли слишком далеко, очистив долину, где погибли мои родители.
— Ты — принцесса Сырнте, Ришона. Твоя магия исходит из воздуха.
— Да, но существа, которых мы надеемся призвать, не были изгнаны магией Сырнте. Они были заключены в тюрьму магами Мойсехена и должны быть призваны теми же силами. Мне понадобится воздух, чтобы закрепить мой дух, но без земли я не могу их контролировать.
Мехнес сузил глаза.
— Если у тебя есть сомнения относительно вашей способности управлять этими зверями, нужно было упомянуть их раньше.
— У меня нет сомнений, — ее ответ был резким и быстрым. — Я знаю, как удовлетворить Демонов Наэтер и привлечь их к нам на службу. Но здесь задействовано много элементов, и их следует тщательно включить. Никто не пытался сделать это раньше, Мехнес. А если и пробовали, то с треском провалились, и мы ничего не знаем об их судьбе.
— Я вложил огромные ресурсы в это завоевание, — прорычал Мехнес. — Я не буду удовлетворен, если ты меня подведешь.