Холод пробежал по венам Адианы.
«Меня больше не должно удивлять все, что он видит».
— Ты могла бы разбогатеть, продавая свое зелье шлюхам, которые следуют за этой армией.
— Принц Мехнес, я…
— Я не упрекаю тебя. Наоборот, беременность — неприятность во время похода. Видят боги, из-за этого мне пришлось отказаться от многих женщин, — он положил руку ей на живот и поцеловал грудь через прозрачную ткань. — Но когда все это закончится и Мойсехен будет нашим, ты перестанешь пить свои горькие травы. Я хочу видеть, как мой сын растет в твоем животе, Адиана. Ничто не порадовало бы меня больше.
Сердце Адианы похолодело и замерло. Что она могла сказать на это?
«Боги свидетели, я никогда…».
Тем не менее, она думала о таком. Совершение немыслимого стало естественной частью этого существования. Если бы только она могла полностью покинуть свое тело, оставить его опустошенную оболочку извращениям Мехнеса и обрести другую жизнь в другой форме, другой Адиане. Новой и целой.
Мехнес развязал пояс Адианы и извлек из его складок крыло бабочки, которое она нашла ранее днем. Фрагмент сверкнул серебристым и зеленым, когда он поднес его к свету.
— Расскажи мне о сороке, которая дала тебе это.
— Сорока? — его вопрос удивил ее. — Сорока не дала мне этого. Должно быть, она заметила крыло у меня на коленях и хотела его украсть…
Ее голос умолк в замешательстве.
— Ты уверена, что это был не один из твоих друзей? — спросил Мехнес. — Может, Мага Эолин?
— Эолин? Нет, это была не Эолин.
— Я слышал, что ваши маги могут принимать форму многих лесных существ.
— Да, но они превращаются в животных, соответствующих их характеру. Сорока — птица хитрая и воровская. Это не похоже на Эолин. Нисколько.
— Значит, один из ее товарищей по магии. Маг, посланный спасти свою подругу?
Адиана покачала головой и отвернулась, мечтая о заклинании, которое могло бы стереть живость его присутствия, этот постоянный запах пота и кожи, крови и войны. Меланхолия тяготила ее плечи и звучала в ее голосе.
— Никто не придет меня спасать, принц Мехнес.
Он взял ее за подбородок рукой. Она презирала сострадание, мерцавшее в его глазах, жестокую нотку надежды в его порочной и нескончаемой песне.
— Почему ты думаешь, что за тобой никто не придет? — спросил он.
— Те, кто не был раздавлен во время вторжения в Моэн, теперь собираются у Короля-Мага. Эолин, все маги, благородные семьи и их воины. Они видят армию Сырнте у своего порога и объединяются с одной целью: победить вас. Даже если бы они знали о моем плене, они не стали бы тратить время на траур. Они не пожертвуют ни единым человеком, чтобы переманить меня с вашей стороны, потому что знают, какой вызов ждет, когда сойдутся ваши армии, и они не могут тратить способных магов на несущественные дела. Когда-то я много значила для своей подруги Эолин, но эта ценность ничто по сравнению с судьбой этого королевства.
Странное выражение появилось на лице Мехнеса. Он ослабил хватку на ней, и его взгляд обратился внутрь.
— Это так? — пробормотал он. — Это ничто?
Неуверенность в его тоне встревожила Адиану. Она отвела взгляд.
Через мгновение Мехнес налил себе еще вина. Он отмахнулся от нее и кивнул в сторону кровати.
— Готовься. Завтра я уезжаю, но впереди щедрая ночь.
Адиана позволила платью соскользнуть с плеч и укрылась под мягким одеялом. Она долго лежала без сна, наблюдая за погруженным в свои мысли командиром Сырнте. Он неспешно водил пальцами по лежащей рядом карте, рассеянно пил, пока, наконец, не опрокинул кубок и не обнаружил, что он пуст. На его лице появилось хмурое выражение, и он отбросил чашку в сторону.
— Будь все проклято, — сказал он и бросился к кровати.
Сорвав одеяло, Мехнес схватил Адиану и втянул ее в водоворот непреодолимого голода. Она встретила его похоть с такой же яростью, не желая, чтобы эта ночь была чем-то менее ярким. Не потому, что она хотела доставить ему удовольствие, а потому, что чувствовала на себе взгляд смерти, ее острый клюв, стремящийся вцепиться в ее плоть, ее снежные перья и тени, манящие к последнему объятию.
Когда Мехнес высвободился внутри нее, его рев был яростным и триумфальным. Тело Адианы содрогнулось от запретного экстаза. Он поймал ее в крепкие объятия, горячее дыхание обжигало ее кожу, хриплый голос звучал у ее уха:
— Никто не получит тебя так, как имею я, — поклялся он. — Никто.
Утром, когда первые лучи солнца осветили долину Эрунден, принц Мехнес начал долгий поход на север со своими офицерами, гвардией и большей частью армии.
Адиана осталась позади, отданная воле Сан'иломан.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Большая сила
Армия Акмаэля брела под серыми плачущими облаками. К полудню дождь несколько утих, и хотя солнце не показывало своего лица, небо прояснилось. От лошадей и плащей всадников поднимался пар.
Разведчики вернулись с юга и долго беседовали с Акмаэлем и его офицерами. Настроение было мрачным, со сжатыми челюстями и ожесточенными глазами. Под командованием Акмаэля армия прошла еще полмили, пока не достигла лагеря у реки Тарба.
В то время как люди начали устанавливать палатки и рыть уборные, Эолин попросили сопровождать короля, его офицеров и его магов, чтобы осмотреть местность, где они намеревались остановить наступление сырнте. Это была широкая равнина, спускавшаяся с невысокого хребта, окруженная с запада крутыми берегами Тарбы, а с востока — молодым, но густым лесом. Местность даст им преимущество, сказал ей Акмаэль, и это была одна из причин, почему он решил дождаться Сырнте здесь.
На гребне хребта Эолин спешилась вместе с остальными магами. Король и его люди завершили обход верхом, в то время как она и ее товарищи-маги шли пешком, прислушиваясь к шелесту ветра над влажной травой, к тихому движению земли под их ногами. Они направили свои души к центру длинного плато. Эолин могла сказать по медленному ритму его сердца, что это был корень древней горы, изношенный до основания временем и силами, неподвластными ей.
Один из магов подошел ближе, дородный мужчина с веселым лицом, выпуклым носом и густыми белыми бровями. Он представился как Эхиор.
— Мы встретились однажды, в деревушке Моэн. Я не жду, что вы будете помнить.
Эолин пришлось некоторое время рассматривать его, но она вспомнила.
— На свадьбе. Это вы рассказали мне о Маге Кори и его Круге.
Эхиор кивнул с широкой улыбкой на лице.
— Знаете, тогда вы могли мне доверять. Хотя вы поступили мудро, не сделав этого, — он поднял свой посох. — Теперь я Высший Маг. Завершил свое обучение после смерти Церемонда и снятия запрета. Не такой искусный, как Кори или Телин, но в моем лице у вас есть друг, если он вам когда-нибудь понадобится.
Это заявление согрело ее сердце.
— Спасибо, маг Эхиор.
Бок о бок они обыскали невысокий холм, пока не нашли небольшое возвышение, которое могло служить фокусом магии во время битвы. Как только они сделали первый круг, король и его люди вернулись.