Удар! Удар! Удар!
Чэнь наносит серию атак пытаясь достать меня, но все его попытки я принимаю на мягкий блок, отводя их в сторону. Это не сложно, когда ты меньше своего оппонента раза в два, а вот его попытка заехать мне коленом между ног была встречена жестким блоком.
Буйный Портер попытался достать кулаком, но был вынужден отступить, а вместо него в бой вступил Бо.
Крупный здоровяк действовал куда жестче и решительнее, а удары его принимать на блок слишком опасно. Он отлично умеет вкладывать свой вес в каждую атаку.
Удар! Удар! Удар!
Его движения быстры и точны, а сам он напорист, но с моей скоростью ему не сравниться и он пропускает атаку в бок и удар в подъем стопы заставляет его пошатнуться.
— В сторону! — крикнул Чэнь.
Срывает с пояса бутылку с алкоголем и выпивает её, а после выдыхает в мою сторону немного огня.
Рывок!
Подныриваю под пламенем. Противник теряет меня из виду и замечает только когда я уже достигаю его и бью в горло.
— Угха! — захрипел он и упал.
На этом бой и закончился. Меня и самого успели пару раз задеть, но с этими двумя я уже достаточно привык драться, чтобы знать, как они действуют.
— Черт возьми, Эйс, так не честно, — с ухмылкой возмутился Чэнь. — Ты слишком быстро прогрессируешь. Всего два года учишься, а уже нам двоим равен, если не сильнее.
— Ну, «сильнее» это преувеличение, — пожимаю плечами. — Я лишь недавно сравнялся с вами в тренировочных боях. Да и «быстрее» тоже не согласен. Не забывай, что у меня и до этого были годы обучений, практики и потом опыта немало набрался. Может в использовании Искусства я еще новичок, но вот в смертельных поединках у меня немало сноровки. Так что не надо уж меня так восхвалять, мне еще далеко до звания настоящего монаха.
Собственно, серьезных практиков Искусства тут монахами и называют. Не тех, кто иногда тренируется, чтоб живот до колен не провис, а тех, кто посвящает тренировкам немалую часть жизни.
Возможно, местные и вправду были серьезными, сфокусированными на самосовершенствовании затворниками… Но это до того, как они начали по-серьезному тренировать свою печень.
— Однако ты уже вполне себе можешь выбрать путь развития, — подчеркнул Бо. — Мы с Чэнем только недавно получили разрешение на углубленное изучение и ты тоже сможешь этим теперь заняться. Ну, как мастер разрешит.
— Как разрешит, так и начну, — отвечаю ему. — Ты лучше скажи, когда успел освоить «грязные приемы»?
— От тебя и научился, — лыбился пандарен.
Да уж, мое «негативное» влияние сказывается.
Может показаться, что я уже так много умею, но на деле я лишь освоил базовый уровень Искусства. Натренированности моего тела вкупе с опытом уже было достаточно, чтобы перескочить сразу до важных ступеней. Техники рукопашного боя, основы Ци, важные боевые стойки и знания, в совокупности с первыми приемами внешнего проявления этой силы — это основы основ, после которых ученик выбирает пути своего развития.
Самих направлений бесчисленное множество, и часто появляются новые. Применений у духовной силы множество, как и различных школ ее использования… Но все же, прокладывать новые пути или идти малоизученной дорогой практикующие искусство обычно начинают только после достижения достаточных успехов в одном из главных направлений.
Хмелевар, Танцующий с ветром и Ткач туманов.
Три пути, которые можно назвать самыми долгоживущими. Они не самые древние, нет, но их приемы практиковали и пытались улучшить бесчисленные пандарены, а сами они прошли сквозь тысячелетия, доказав тем свою несомненную эффективность. Пандарены, все-таки, не настолько консервативны, чтоб следовать Пути только из традиций, если какое-то направление оказывалось лучше других, на него достаточно быстро переключались. Те же Хмелевары довольно «молоды» по сравнению с другими…
Собственно, Хмелевар — это тот монах, что освоил не только внешнюю и внутреннюю Ци, но и использует всяческие настойки и зелья для своего усиления, выживания и атак. Как Чэнь, например, дышал огнем.
Это не было полностью магическое дыхание как у Пиромантов, а совокупность алкогольных паров, насыщенных Ци и огня мира духов. Очень сложная, но при этом эффективная техника.
Впрочем, прежде всего эти монахи известны тем, что с помощью своих составов «закаляют» тело, изменяя его на уровне, которого не достичь тренировкой. Матерый Хмелевар может получить удар меча не применяя Ци, полагаясь только на напряженные мышцы, и отделаться несущественной поверхностной раной.
Впрочем, изменением мышц и костей все не ограничивается, внутренности тоже подвергаются «закалке», иначе бы таким «дыханием» можно было бы запросто спалить себе глотку. А печень и почки и вовсе нуждаются в особом внимании, с таким-то потреблением спиртного. Чень сейчас и тренируется в этом плане, приучая свое тело к тем или иным настойкам.
Изначально, это было весьма серьезное направление, основанное на тех первых пандаренах, что помогали своим собратьям в рабстве. Несмотря на всю строгость Могу, на пандаренов-ремесленников они смотрели весьма благосклонно, как и на все, что могло дать им больше денег и силы… И травники-алхимики пользовались этим, утаивая часть ингредиентов для собственного использования — кто для лечения пострадавших от жестокости властей сородичей, а кто и для мести, будь то с помощью ядов, горючих зелий или особого допинга, что позволял хотя бы приблизиться к физическому уровню Могу, пусть и ценой невероятно тяжелых побочных эффектов. Поводов для мести, насмотревшиеся всякого врачи имели немало.
Когда же среди пандаренов распространилось Искусство, именно эти алхимики, врачи и знахари повлияли на него больше всего. Два основных пути из трех развились под их влиянием, и предшественник Пути Хмелевара фокусировался именно на допингах, использовании Ци для смягчения последствий и усиления их эффектов, а позже — и той самой «закалки тела».
А потом, уже через тысячелетия после Пандаренской Революции и свержения Могу, кто-то решил на основе зелий сделать пиво…
И все покатилось во что-то странное, от чего производство алкоголя у пандеренов чуть ли не в ранг религии возвели. Так и этот путь искусства превратился в нечто непонятное, но эффективное. Мастера Хмелевары — это своего рода чудаковатые алхимики, что всегда в поисках лучшего вкуса напитка и эффективности боевого отвара, они всегда стараются найти золотую середину между этими противоположностями.
Танцующие с ветром — это типичные бойцы, что в основном специализируются на внутренней Ци. Они очень быстрые, имеют кучу боевых приемов, а всякие мистические проявления способностей для них не так важны. Это мастера собственных тел и знаний как разрушить тело противника.
Именно этот путь мне больше всего интересен.
Он просто идеально будет сочетаться с моим клинком и магическими атаками. По возвращению домой надо будет лишь немного подучить магию, чтобы лучше применять заклинания и увеличить их освоенный список, а Ци будет в основном питать мое тело.
«Да, как только разрешат, я сразу же начну осваивать именно это направление».
Ну и последнее — Ткач туманов, то самое второе врачебно-алхимическое направление. Только слишком уж углубившееся в изначальное ремесло — каких-то уникальных боевых приемов у него считай, что и нет. Тот же самый травник-целитель, только расширивший с помощью Ци как свои возможности, так и возможности своих зелий. Свое имя они получили за привычку как бы «испарять» свои зелья с помощью духовной силы. Получающимся лечебным туманом они и делают всякое… В подробности мне вникать как-то не охота.
Для меня это самый скучный вариант. Если бы я хотел быть целителем, остался бы дома, мамин опыт перенимать.
— А я тебе говорю, что это глупо! — возмущался Бо.
— Нет, не глупо, — сложил руки на груди Чэнь. — Скажи, Эйс!
— А? Что? — не понял я. — Извини, я прослушал. О чем вы говорите?
— Я говорю, что Путь Хоцзинь лучше, но Бо устраивает только Тушуй. Вот и скажи кто прав?
— О, только не снова, — застонал я. — Это такой же дурацкий вопрос типа того, что было первым Курица или Яйцо.
Парни ищут темы для споров постоянно, вот и нашли новую.
Есть два направления в личностном отношении к тому, как жить. Это просто философские течения от тех, кто никогда не жил в настоящем мире, а потому мне оба не нравятся.
Тушуй — это путь мира и сдержанности. Приверженец этого мировоззрения всегда старается поступать правильно, обдуманно и спокойно. Никакой поспешности или резких высказываний, только грамотное взвешивание каждого шага, анализ действий и выбор самого правильного пути.
Хоцзинь — полная противоположность. Те, кто идут этой дорогой считают, что промедление — это позор. Настоящий воин должен действовать, быстро решать. Бесстрашие перед выбором и готовность принимать ответственность даже за самые неверные решения.
Читал я эти свитки и когда спросил мастера Шан Си об этом, он кивнул и сказал «Ты разумнее, чем предки». Похоже, он и сам понимает, что это такое, но дает ученикам самим дойти до этого.
— Я уже говорил ранее, мне оба пути не нравятся, — вздохнул я. — Принципы Тушуй — детская сказка. Красивая иллюзия. В реальном мире не бывает идеальных решений, по крайней мере, на первый взгляд. Да и на второй и третий тоже. И пока ты будешь стоять и приглядываться, ища то, чего возможно и нет, тетя Жизнь подкрадется к тебе сзади и присунет под мохнатый хвост что-то, природой там не предусмотренное. И, — посерьезнев, продолжил я, — Хорошо, если при этом обойдется без летального исхода для тебя или для твоих товарищей.
— ХА! Я же сказал, — усмехнулся Буйный Портер.
Бо обиженно засопел.
— Хоцзинь же тоже имеет свои недостатки, — продолжил я. — Кто быстро и без оглядки бежит, тот очень легко попадает в капкан. В каком-то выдуманном мире, в котором люди не ставят на твоем пути непреодолимые обстоятельства, Хоцзинь может работать. В реальности же готовность принять ответственность за любые последствия нередко означает ответственность за трупы. Причем за трупы, которые ты бы предпочел видеть живыми и которые стали немножко мертвыми именно в результате твоих необдуманных действий. То, что получишь за это от окружающих, ты, я верю, выдержишь. А от себя?
Оба пандарена задумались.
Не догнали еще, а потому придется доводить.
— Могу привести пример. Представим, что вам нужно провести караван, а впереди — засада разбойников. Идеальный Последователь Тушуй разошлет разведчиков и постарается узнать больше, но у разбойников есть свои разведчики, и чем больше ты медлишь, тем больше шансов, что они тебя обнаружат и ударят первыми. Идеальный Хоцзинь сходу нападет, но если у разбойников есть резерв наготове, ему ударят в спину. Даже при верных решениях, вы, скорее всего, не останетесь без потерь, а каждая ваша ошибка будет оплачена кровью. Ваши действия?
Именно поэтому я ненавижу кем-то руководить. Каждый неверный шаг обходится дорогой ценой, промедление может обойтись даже дороже, а информации порой так мало, что ты словно в тумане блуждаешь. Лучше уж только за себя отвечать.
Впрочем, урок мохнатым не о том.
— Сложный выбор, — нахмурился Бо.
— Жизнь вообще сложная штука, так что приходится думать. Скорость решения или его обдуманность — приоритеты зависят от ситуации. Самого подходящего пути на все события в жизни нет, но для конкретной ситуации — нередко находятся. Иногда это Тушуй, иногда Хоцзинь, а иногда — какой-то средний путь, проложенный между ними. Главное — быть гибким и уметь переключаться.
Я, если бы мне все же пришлось выбирать, больше бы склонился к Хоцзинь, так как действовать, а не бездельничать по мне лучше. Можно слишком долго думать и станет поздно. Пускай необдуманно я бы поступать не стал, но и медлить порой нельзя.
А еще лучше — и вовсе не использовать философские абстракции как руководство в жизни. Есть у меня немалое подозрение, что ребята, основавшие эти течения, понимали-таки, что это именно абстракции. А вот их последователи что-то слишком увлеклись.
— Верные мысли, ученик, — прозвучал голос мастера Шан Си.
Мы трое аж подскочили, не заметив приближение старого пандарена.
— Думайте и анализируйте, ученики, — кивнул тот. — Опыт поможет вам найти лучшую тропу среди ваших путей.
Мы лишь послушно кивнули на его слова. Спорить с ним сложно.
— Эйсиндаль, — обратился мастер ко мне. — За мной.
— Да, мастер Шан Си.
Поднимаюсь и иду за стариком…