Женщина с сомнением посмотрела на меня покрасневшими от слёз глазами, потом обречённо махнула рукой и принялась вводить в курс дела.
Много лет назад Ирина, действительно, училась в одном классе с моей мамой. Они были подружками, жили в соседних домах и часто бегали друг другу в гости. Бабушка Клара тоже находилась в приятельских отношениях с Ирининой матерью. Но школьные годы закончились, девочки поступили в разные институты, а потом вышли замуж.
Муж Ирине достался хороший: любящий, работящий и заботливый. И пусть трудился Павел всего лишь в автомастерской, но умельцем был отличным и от отсутствия клиентов никогда не страдал. Скоро у молодожёнов родилась дочка Юленька. Единственное, что омрачало семейное счастье — это отсутствие жилплощади. Накопить на собственную у супругов не получалось, брать кредит в банке или ввязываться в ипотеку было боязно. Приходилось платить за съёмное жильё.
Первая квартира, которую семья Рабенко взяла внаём, прослужила им верой и правдой почти пятнадцать лет. Платить, правда, приходилось недёшево, но район был хороший: и школа для дочки рядом, и от Ирининой работы недалеко. К сожалению, ничто не вечно. Владелец жилья скончался, а наследники решили продать квадратные метры. Рабенко приуныли — уж слишком привыкли они к насиженному месту, поиск нового «семейного гнёздышка» и переезд казались катастрофой. Пришлось обратиться в агентство, и — о чудо! — им сразу предложили прекрасный вариант. Трёхкомнатная квартира в том же районе по цене однокомнатной! Хозяйкой жилища оказалась милая старушка, которая, похоже, плохо разбиралась в расценках.
Сначала Ирина не могла нарадоваться — на новом месте ей всё нравилось: и комнаты просторные, и подъезд чистый, и соседи тихие. Что ещё для счастья нужно? Но постепенно женщина стала чувствовать себя здесь неуютно.
Во-первых, ей всё время казалось, что в квартире то слишком душно и жарко, то слишком холодно и влажно. Ночью Ирина долго не могла уснуть, тело начинало зудеть и чесаться, в голову лезли какие-то бессвязные мрачные мысли, кожа покрывалась потом. Но, когда под утро наконец-то приходил сон, то он не приносил облегчения, а наоборот — только тревожность и усталость. Во-вторых, женщина стала часто болеть. Насморк, кашель, отиты, головная боль, нервные срывы посещали несчастную и по отдельности, и скопом. В-третьих, она вдруг превратилась в плохую хозяйку. Как начнёт готовить, так обязательно еда либо подгорит, либо недоготовится, либо получится пересолёной. Пыль появлялась снова почти сразу после уборки, а отстиранные вручную воротники на рубашках мужа после высыхания приобретали прежнюю загрязнённость.
Похоже, что у остальных членов семьи Рабенко были похожие проблемы. Постоянные неудачи, усталость и раздражение находили выход в постоянных скандалах. Ирина срывалась на мужа и дочь, и те, разумеется, отвечали ей тем же. Хозяйка стала чаще задерживаться на работе, лишь бы поменьше бывать дома. Юленька забросила учёбу и допоздна проводила время в какой-то сомнительной компании. Павел начал скрывать заработки, от него иногда пахло чужими женскими духами и алкоголем.
Ирина понимала, что её семья рушится, но не могла найти в себе силы остановить это, а порой и не хотела. Ей начинало казаться, что муж и дочь нарочно доводят её, провоцируют на скандалы, корчат противные рожи. Между ними словно появилась некая линза, которая выпячивала всё самое неприглядное и отталкивающее.
После очередной крупной ссоры, когда Павел в ответ на брань накинулся на жену с кулаками, она убежала к матери, где и провела три дня. Вдали от злополучной квартиры Ирина чувствовала себя намного лучше. Даже в голове прояснилось.
«Что же случилось с нами? — думала она. — Ведь хорошая же семья была, все друг друга любили и уважали, а теперь словно с ума сошли. Каждая мелочь приводит нас в ярость! Чтобы не сказала Юля, я воспринимаю как дерзость, а голос Паши кажется грубым и пренебрежительным. И ведь они тоже страдают, я же вижу!»
— Это вас нечисть одолевает! — словно подслушав мысли дочери, заявила Зинаида Игнатьевна. — Вы же в церковь не ходите. Я вот тоже раньше глупой была, не понимала, как это важно, а батюшка Михаил мне объяснил. Мы теперь с соседкой на все церковные праздники в храм ходим. У меня душа очистилась, теперь меньше переживаю, даже когда пенсию задерживают. Давай, попрошу, чтобы батюшка вашу квартиру освятил?
Ирина сначала отмахивалась, но Зинаида знала, как повлиять на дочь, и к концу третьего дня убедила. Освятили квартиру утром, пока Юлечка была в школе, а Павел на работе. Отец Михаил постоянно вздыхал и говорил, что квартира нехорошая, что ему тут душно.
Вечером Павел вернулся домой с цветами, а дочка похвасталась, что получила четвёрку за сложную контрольную работу. Ирина вздохнула с облегчением. Её уже не мучили ни головные боли, ни приступы злости. Похоже, батюшкины молитвы, действительно, помогли.
Но идиллия продолжалась недолго. Через полгода всё начало возвращаться в наезженную колею. Стало ещё хуже, чем раньше.
— Юля курит! И это в четырнадцать лет! — Ирина нервно заламывала руки и уже не обращала внимания на слёзы, стекающие по щекам. — Красится, как… неприличная женщина! И спиртным от неё иногда пахнет! Я её ругаю, а эта мерзавка открывает окно и грозится выпрыгнуть с девятого этажа, если не отстану! Не знаю, как с этой малолетней мразью разговаривать. Всё время злит меня нарочно, обманывает, стала деньги воровать. А Паша за неё заступается, говорит, что я шизофреничка. Кобель! Знаю, что любовницу завёл и даже не отрицает. Надоело мне всё это, жить не хочу! Ещё и мать считает меня теперь ненормальной, одержимой демонами. Вчера сказала, что если от церкви меня воротит, то нужно сходить к тёте Кларе. А я уже не знаю, кого о помощи просить, если вы откажете. Сил у меня больше нет бороться.
Ирина замолчала и уставилась на нас потухшим взглядом.
— Дашенька, — ласково обратилась ко мне бабушка, — ты заметила что-то странное у нашей гостьи?
Я понимала, что она имеет ввиду. Хоть Клара и запрещала при чужих людях упоминать про существ из призрачного мира, но сама охотно рассказывала мне о них. В детстве вместо сказок бабуля потчевала меня историями о том, как в Древней Руси христианство вытесняло язычество, а вместе с ним и домовых, русалок, призраков и леших. Чтобы нечисть не проникала в наш мир, порталы опечатывали. Но до сих пор эти создания иногда находят где-то лазейки, чтобы пробраться к людям. Вот хоть та же болезнь под названием «свинка», которую упоминала Ирина — это не что иное, как маленький призрачный паразит. Многие думают, такое смешное название паротит получил от того, что у человека опухают слюнные железы и лицо становится одутловатым. Вовсе нет. Те, кто видит это существо, подтвердит — он чем-то напоминает слизня с мордочкой поросёнка.
— Бабушка, а ты сама не заметила зелёную слизь на тёте Ире? — спросила я. — На одежде следы и на волосах. На коже тоже зелёные пятна проступают.
— У меня уже зрение не то, — прищурилась Клара. — Думала, может, ошибаюсь. Но если уж даже и на коже проявляться стало… значит, давно они этими токсичными выделениями дышат.
— О чём вы говорите? — запаниковала Ирина.
Она трогала себя за волосы, разглядывала руки, но, разумеется, ничего не могла увидеть.
— Ты ж всё равно не поверишь, — отмахнулась Клара.
— Я уже даже в инопланетян готова поверить, лишь бы семью спасти, — затряслась гостья. — Скажите, что происходит! Можно от этого избавиться?
— Да ты и сама догадываешься в чём дело, — не стала томить бабушка. — Ты уже не раз повторяла, что всё дело в съёмной квартире. Самый простой выход — это найти новое жильё и переехать.
Ирина вытаращила глаза и вжалась в спинку стула.
— Это проклятье, да? Кто-то позавидовал нашему семейному счастью? Я так и знала! Отец Михаил освятил квартиру, вот порча и ослабела, но до конца он её, видать, не одолел. А можно избавиться от неё как-то? Паша ни за что не захочет переезжать. Я несколько раз пыталась поговорить с ним об этом, но он беситься начинает.
— Похоже, что злыдни его к квартире привязали и не отпускают, — вздохнула бабушка.
— Злыдни? — гостья с недоумением посмотрела на неё. — Я про злыдней только в детских сказках слышала. Это же такие злобные человечки, живущие за печкой и творящие всякие мелкие гадости?
— Вроде того, — уклончиво ответила Клара. — Только твои злыдни подкинули тебе гадости покрупнее.
— Если они такие сильные, значит уже давно там живут, — влезла я в разговор. — Наверное, расплодились. Их там много должно быть. И квартиру своей слизью, скорее всего, пропитали всю. Надо гнездо злыдней найти.
Бабушка встала, сложила руки на груди и покачала головой.
— Ну, найдём мы гнездо, разорим, так они, мерзавцы, по всему дому разбегутся, в соседних квартирах поселятся. Представляешь, что тогда начнётся?
— Боже, да что же это за твари-то такие?! — ужаснулась Ирина. — Откуда они только берутся? Почему я их не видела никогда?
— А ты их и не увидишь, — ответила Клара. — Для этого нужно особым зрением обладать. Раньше в каждой деревне ведунья была, а то и не одна. Их и называли так потому, что ведали они про потусторонний мир. А злыдни… Ты же про домовых слышала? Они добрые обычно, по дому помогают, очень к главе семейства привыкают, стараются подстроиться под него. А если хозяин злой и буйный, то и домовой постепенно становится злыднем. Судя по всему, прежний хозяин твоей квартиры был ещё тем самодуром. Нужно к тебе идти, жильё посмотреть, а на месте уже определимся, что делать…
продолжение следует