Часть 2
Пляски со смертью
Яркое солнце безжалостно лезло сквозь ставни, заявляя о наступающем утре. Элли нежилась в кровати, когда услышала настойчивый стук в дверь. "Опять? Что-то зачастили ко мне гости", — недовольно подумала она и лениво сползла с кровати. Зотти и не думал просыпаться.
Деревянная дверь открылась резко и чуть скрипнула, показав девушке недавнего знакомого.
— Торш? Только не говорите, что вас снова ограбили, — Элли улыбнулась.
— Доброе утро, Эллихара, к счастью нет, позволите войти?
— И вам доброго утра, — запоздало поприветствовала гостя хозяйка дома и предложила — проходите, присаживайтесь, — она махнула рукой, на знакомые торговцу кресла с подушками.
Торш прошел и сел на край ближайшего к нему кресла.
— Вот, угощайтесь, я вернусь к вам через минуту, — с этими словами она поставила кувшин с холодным соком и торопливо убежала наверх одеваться. Ей было любопытно, зачем пришел Торш и что у него могло случится всего через несколько дней после того, как украденное вернули.
Наверху она безжалостно разбудила Зотти, так как не собиралась ему пересказывать то, что поведает Торш.
Попутно, она надевала на себя длинную, в пол тунику из легкой ткани. Копну кудрей собрала круглой позолоченной заколкой, закрепив ее на манер обруча, который держал волосы в шишке. Упрямые пряди все равно болтались у самого носа, но хотя бы не казались перекати-полем. Торш успел ополовинить кувшин пока Элли приводила себя в порядок. Зотти как всегда ворчал, плетясь за ней:
— Элли… Нет у тебя ни совести, ни сострадания. Какое такое дело образовалась у тебя рано утром? — питомец сердито поводил усами и совсем как человек хмурил пушистые брови.
— Зотти, да угомонись ты уже, — девушка села напротив Торша, как и в первую их встречу, — ну что ж, рассказывайте.
— Хм… Да, простите за ранний визит, мне следовало предупредить вас… — он немного помолчал, подавляя беспокойство и решая с чего начать. Наконец, мужчина сцепил руки в замок и спросил:
— Вы помните Алисию?
— Помню конечно, — кивнула хозяйка дома, — милая молодая женщина.
— Да, так вот, она мне рассказала кое-что, и мне показалось, что вам также это будет интересно. Вы же упоминали, что любите справедливость? То есть, можно сказать, поможете человеку просто так? — собеседник внимательно вглядывался в лицо волшебницы, а Зотти насмешливо фыркнул на словах о справедливости.
— Э… Да, — Элли неуверенно ответила, тогда она не нашла лучшего объяснения своим поступкам, но это не было абсолютной правдой. Она не собиралась стать благодетелем, который поможет всякому страждущему, однако, поздно брать слова назад, — расскажите, в чем дело?
— Так вот, у Алисии, есть близкая подруга — Хина. И недавно, Лисси рассказала мне, в какой трудной ситуации оказалась эта женщина.
— Торш, умоляю, конкретнее, — Элли нетерпеливо поморщилась.
— Да, она говорит ее преследуют.
— И в чем проблема? Обратитесь к стражам и…
— Это первое что она сделала, — перебил Торш, — нет, тут все более… странно.
— В чем странность?
— Как бы сказать… Она никогда не видела преследователя, но точно знает, что он есть. Хина живет одна. Ей достался дом от родителей в южной части Нираха. Знаете, там портовый рынок? — дождавшись кивка Элии, торговец продолжил:
— Я слышал, как она рассказывала, что в последние дни стало невозможно находиться дома. Днем, ее дом наполняют шум улицы, топот прохожих, или крики торговцев. Но буря бушевавшая недавно, заперла ее дома. Сначала, она слышала какие-то стуки, скрипы. Но это легко объяснить песчаной бурей. Однако, каждую ночь был слышен стук ставен, словно кто-то лезет в окно, но сколько бы она не выходила проверять, никого не было. На песке тоже не осталось никаких следов. И дальше стало только хуже, теперь неизвестные стали шуметь на ее кухне, расколотив ни один горшок, — Торш смущенно опустил голову, то ли вспомнив про собственную битую посуду, то ли понимая что размер ущерба загадочной Хины смехотворен, — понимаю, звучит не очень серьезно, но ей очень страшно оставаться там. Стража не смогла ничем помочь, ведь Хина даже не смогла доказать, что к ней кто-то вломился.
— А как же разбитая посуда? — приподняла брови Элли.
— Пришедший на осмотр дома страж сказал, что она сама скорее всего их разбила, — скривился Торш, — понимаете, он же тоже не нашел никаких следов, ни взлома, ничего.
— Да, интересно, — потерла подбородок Элли, — и что же, вообще ничего не пропало?
— Ничего, но когда появились странные стуки в комнате рядом со спальней, она не выдержала и прямо среди ночи пришла к Лисси, вне себя от страха, и так с тех пор живет у нее.
— И вы хотите, чтобы я помогла?
— Как я понял, для вас это не проблема. Я верю ей, и так же понимаю, что стражи вряд ли будут заниматься этим. У нее ведь ничего не пропало, и сама она не пострадала.
— Вы правы, на первый взгляд это выглядит несерьезно, как-будто шалость чья-то, — Элли задумалась, а ее гость плеснул себе еще немного сока, жара снова донимала горожан с самого утра и до заката.
— Ну что ж, кроме как проверить, других вариантов нет, мы с Зотти проведем там ночь и попробуем выяснить что к чему.
— Благодарю вас, — склонил голову торговец, — к сожалению, выходит только так, что вы мне помогаете, а я еще ничем не отплатил. Возьмите хотя бы это, в знак моей признательности — мужчина протянул небольшую деревянную шкатулку. Девушка с любопытством открыла ее и увидела серьги. Маленький кусочек золота был использован на ту часть, что вставлялась в дырку уха, сама серьга же была объемным узором, вырезанным из дерева. Элли взяла одну из них, сережка была совсем легкой и приятной на ощупь.
— Это очень красивые серьги, Торш, — Элли улыбнулась, — спасибо, они мне очень нравятся, — и в подтверждение своих слов, надела украшение. Довольно покрутившись, насладилась тихим стуком сережек, они были не цельными, а аккуратно соединенными между собой кусочками деревянных узоров.
— Зотти, мне идет?
— Как ни странно, да.
— Что значит как ни странно? Я надеялась, мне много что идет! — Элли как будто расстроилась.
— Пока ты не даешь мне выспаться, хороших слов не жди, к тому же, хорошее напоминание о нашей дурацкой беготне за украшениями по всему городу — Зотти отвернулся и сердито крутил хвостом.
Торш, испытывая неловкость, поджал губы.
Элли все ещё недовольно косилась на Зотти и сказала мужчине:
— Я приду к Алисии ближе к вечеру, чтобы побеседовать с Хиной.
— Хорошо, а теперь я побегу на рынок, давно пора открывать лавку. До встречи, уважаемая, — на ходу кивнув, он удалился.
Когда за гостем закрылась дверь, Элли обратилась к питомцу:
— Зотти, я думаю, нам не придется проводить там действительно ночь, возьмешь след, и мы сразу разберемся в чем там дело.
— А что если та женщина сумасшедшая? И ей все это мерещилось? Ну а посуду порывом ветра сдуло, буря стояла нешуточная.
— Мне кажется она говорит правду…
— Сумасшедшие люди верят в то, что они говорят, — упрямо опроверг Зотти. Похоже, он просто ленился что-то делать.
Элли рассеяно глянула на него и задумчиво сказала:
— Я не думаю, что она сумасшедшая.
— На каком основании, ты ее даже не видела, — Зотти фыркнул.
— Считай это интуицией. К тому же, может кто-то балуется с магией на обычных горожанах.
— И правда, — нехотя признал Зотти.
Песчаная буря наконец оставила в покое Нирах, и устремилась дальше в пустыню. Солнце пыталось пропустить лучи сквозь нее, но получалось только жуткое алое зарево.
Улочка, на которой появилась Элли выглядела неприятно темной, лишь по крышам скользили кровавые пятна заката. Вечером, горожане, закончив дневные дела, расходились по домам.
Элли занесла руку над дверью, как она тут же распахнулась. оттуда показалось приятное лицо Алисии, но от пришедших на ночь глядя гостей, не укрылась ее тревога.
— Алисия! Доброго тебе вечера!
— И вам, Торш сказал вы поможете, проходите же… — былого радушия и гостеприимства как не бывало, это заставило Элли почувствовать себя немного неуютно. Так себя чувствуешь, когда знаешь, что тебе сообщат дурные вести.
Усевшись за стол, Элли нетерпеливо попросила Алисию:
— Уважаемая, где же твоя подруга? Я как раз хотела поговорить с ней и отправиться с ночевкой в ее дом.
— Мне жаль, уважаемая Эллихара, — прознав о том что Элли — волшебница, Алисия не могла справится с трепетом и смущением, — Хина пока не проснулась, понимаете, еще вчера вечером мы договаривались о том, чтобы позвать вас на помощь, и с легким сердцем легли спать, но утром она не проснулась, — Лисси посмотрела куда-то сквозь стену, видимо в сторону спальни, где была Хина, — и на протяжении всего дня, как бы я ее не тормошила ничего не выходило. Я дожидалась вас, и… — девушка сбилась с мысли. Тревога не давала ей расслабится, неизвестность давила и заставляла нервно перебирать пальцами.
— Проводи меня к ней, — спокойно попросила гостья.
Маленькая комнатка едва вместила присутствующих. На низенькой кровати лежала без движения молодая женщина. Это и была Хина, худощавая, с тонкими руками вытянутыми вдоль тела. Длинные волосы сплетеные в две косы, лежали по бокам от головы. Без сомнения можно было сказать, что это очень красивая молодая женщина; ровная смуглая кожа, заостренные скулы, яркие росчерки черных бровей и линии ресниц, оживляли лицо. Но, бледные губы и внешняя неподвижность, рождали чувство неестественности, будто смотришь на куклу.
Она, казалось, уже отошла в мир иной. Только изредка поднимающаяся грудь давала понять, что она еще дышит.
На подставке стояла свеча, ее пляшущее пламя рисовало темные тени на лице спящей. Становилось не по себе.
Элли пустила вперед питомца. Для глаз хозяйки дома он ничего не сделал, но его шкурка засияла золотым светом, разгоняя тени. Алисии стало чуточку спокойнее. Так бывает, когда кто-то тебе близкий заболел, но ты уже привел целителя. Еще рано говорить о выздоровлении, но надежда есть. Так и чувствовала себя тревожащаяся за свою подругу, девушка.
Зотти мягко переступал по кровати, а потом прошел к лицу спящей. Все напряженно ждали. Питомец тем временем принюхался. Снова обошел всю кровать, нюхая все вокруг. Элли наблюдая за Зотти, насторожилась. Обычно ее помощник сразу говорит в чем дело, но здесь он медлил. Наконец, уселся спящей на грудь и негромко заговорил:
— Я обнюхал все как мог, но к сожалению, ничего так и не понял. Никаких запахов, которые бы говорили о магическом воздействии, никаких ядов. Она пахнет как обычный спящий человек, вот только… — Зотти замешкался и беспокойно задергал хвостом, — у меня для вас дурные вести. От нее начинает пахнуть смертью.
Едва питомец договорил, Лисси в испуге вскрикнула и закрыла рот рукой. Страх и волнение дали волю и из ее глаз хлынули слезы. Элли поначалу опешила, но следом поспешила взять ситуацию под контроль:
— Алисия, подожди плакать, она еще не умерла. Зотти! В чем дело? Что значит пахнет смертью? Как умерший человек?
— Нет… Я не знаю как выразиться и объяснить, но она пахнет так словно скоро умрет, как будто ее уже ждут в мире теней.
— Элли, неужели она умирает? Что же случилось? Она даже не болела ничем, — Лисси тревожно тараторила и неосознанно надеялась, что если найдёт хоть какую-то несостыковку, забытье немедленно спадёт с подруги. Словно напасть должна устрашиться логичных доводов и отступить.
— Да, следов болезни я не заметил, — подтвердил ее слова Зотти, — если кратко, то Хина пахнет так, будто умирает. По естественным причинам.
— По каким таким естественным, она еще молодая совсем! — вскинулась Алисия.
Элли задумчиво осмотрела лежащую девушку, коснулась лба, но ничего нового к тому что сказал Зотти, не узнала.
— Вот что, Лисси, я пойду в ее дом, там должны быть хоть какие-то подсказки.
Алиссия торопливо закивала.
Они с Хиной дружили с такого раннего детства, что девушка бы и не смогла припомнить время, когда рядом бы не было ее подружки. И когда умерли ее родители, и когда, чтобы заработать хоть какие-то деньги, та пошла работать танцовщицей. И теперь женщина взяла руку, тонкую, прохладную в свою, стремясь прогнать злой сон.
Элли решила сначала осмотреть дом. Идей того, чтобы могло приключится с девушкой, не было. К тому же, на ее памяти в первый раз случилось такое, что бы нюх Зотти не смог помочь. Это сбивало волшебницу с толку.
К дому Хины она решила пройтись пешком. Любая кроха информации могла пригодиться. Солнце уже скрылось, горожане закрыли все окна ставнями.
С портового рынка страшно несло рыбой, но Зотти жадно облизывался. Он очень любил рыбку.
— Как думаешь, Язра еще продает рыбу или ушел домой? — Зотти вынюхивал среди рыбных ароматов запах торговца свежей рыбой.
— Думаю, ушел, — отозвалась Элли.
Темно и глухо, как будто шагаешь по заброшенному городу. Не с первой попытки отыскав нужное здание, Элли признала, что дом Алисии — дворец по сравнению с халупой Хины. Место совершенно неудачное: по противоположной стороне улицы был рыбный рынок. Аромат стоял впечатляющий.
Днем, должно быть, от криков торговцев-зазывал голова шла кругом. Хлипкий забор и глинобитный маленький дом с плоской крышей. Ненадежная деревянная дверь сплошь в дырах.
Она прошла ко входу, попросив Зотти сиять ярче. Его света хватало, и девушка толкнула дверь вперед. Заперто. Ну конечно, владелицы же сейчас нет дома. Пришлось переместиться сразу вовнутрь, хотя такое считается незаконным.
Если, каждый маг будет перемещаться куда ему вздумается, у простых горожан не будет спокойного сна. А вот сами маги, в большинстве своём, считают ниже своего достоинства знаться с простыми горожанами. Волшебники свято уверены, что всякие ремесленники и кузнецы не могут ничего им дать, ни быть полезными. По сути, они не замечают как проходит жизнь у какого-нибудь кузнеца, сапожника или торговца. Расширяя тем самым пропасть, между теми у кого есть магические способности и у кого их нет. Лицемернее всего здесь то, что часть магов происходит совсем не из благородных ветвей. Однако, отданные в детстве на обучение, будущие маги навсегда рвут связь со своим прежним окружением, исключения встречаются редко. Новый мир волшебства и магии захватывает их, и в лучшем случае такие маги помогают своей семье материально, но и только.
И это не считая аристократию. Родовые семьи трёх разных ветвей серьёзно расшатывают нынешнее положение. Простые люди: горожане, фермеры, ремесленники, держатся вместе, недолюбливают магов, сторонятся. Кто этих магов поймет, что в у них в голове. И попутно, вполголоса проклиная аристократию. Уже просто из зависти. Но обязательно вполголоса, открытое высказывание недовольства обязательно повлечет последствия, хоть нигде и нет закона, который бы запрещал поносить аристократию.
Родовые семьи управляли некоторой землей ближайших поселений или были владельцами недвижимости в самом городе, сдавая её в аренду. Часть семей курировала торговые морские пути, держа под свои контролем экспорт и импорт. Все состояние в семьях передавалось по наследству и обыватели считали такой ход дел вопиющей несправедливостью.
Каждый торговец или ремесленник мог стараться всю жизнь, быть невероятно удачливым, но ему и близко не удалось бы подобраться к уровню богатства Родовых семей. Некоторые вещи были просто под запретом, например,
владеть множеством домов, вести крупное дело, и все в таком роде. Крупные должности имели право иметь только выходцы из Родовых семей.
Каждая Родовая семья считала необходимостью держать при себе мага, таким образом у этих сословий было что-то общее, все прочие оказались выброшены за борт, как будто жили в каком то параллельном мире. Ни богатства, ни чудес магов, только бесконечный труд до самой смерти.