… и снова она сидит на подоконнике и смотрит в окно. Стекла по-прежнему настолько грязны, что сквозь них невозможно что-либо рассмотреть. Одно радует: дохлых мух рядом нет.
Она слезает с подоконника и решает изучить дом, может быть, найдется другой выход. Комната освещена тусклым светом, который падает сквозь щели в стенах, непонятно, что является его источником. Комната грязная, очень маленькая, метра два на три. Из мебели — два венских стула. В углу свалено какое-то тряпьё, на нём лежит перевёрнутый детский трехколёсный велосипед. На стене ковер, узор которого неразличим из-под слоя пыли.
Рассохшаяся дверь поддаётся не сразу, только после того, как её хорошенько толкнуть. Спотыкаясь о порог, она выходит в коридор. Здесь темнее, видно на два шага вперёд и назад, а дальше всё скрывается в сумраке и тенях. Неизвестно, в какую сторону идти, и она наугад шагает влево. Приходится касаться одной рукой стены, очень неприятной на ощупь, влажной и шершавой, но иначе в темноте никак. Она идёт достаточно долго, даже странно, откуда в доме такие длинные коридоры, пока, наконец, не натыкается на дверную ручку, тянет её на себя.
Внутри ещё темнее. Она пытается всмотреться вглубь комнаты, что-то различить. Ей слышится какой-то звук, но потом она понимает, что это её сердцебиение. Она вздыхает, делает шаг внутрь и что-то набрасывается на неё из тьмы, тёмное и склизкое, словно гигантский слайм, обволакивает её голову, забивая дыхательные пути, не давая вздохнуть…
Лера закашлялась и дёрнулась, ударилась головой о стекло, взвизгнула. Несколько человек в автобусе обернулось к ней. Она с досадой потёрла лоб, чувствуя, как начинает расти шишка. “Отлично, перед съёмкой только этого мне и не хватало! — подумала она и мысленно простонала: — Неужели опять вещие сны? Чёрт!”
Немного подумав, она достала смартфон и на всякий случай сделала заметку: “В первую дверь слева не заходить!!!”
Потом посмотрела в окно. Они ехали уже по городу. Шабаш в этот раз намечался совсем по другому адресу, и она не поленилась погуглить его заранее и на всякий случай перерисовать план на бумажку. По факту ничего этого не понадобилось — нужный дом оказался офисным зданием, видным с остановки. Лера поднялась на второй этаж. Догадаться, в какой ей кабинет, было легко: около дверей на креслах с откидными сиденьями уже ждали своей очереди две знакомые участницы: девушка, похожая на актрису из “Ван Хельсинга”, которая пришла последней в спортивный зал, и женщина средних лет, с которой Лера вместе оказалась на задании с конвертами, та самая, что принялась спорить с хироманткой.
— Кто крайний? — спросила Лера.
Девушка на секунду отвлеклась от телефона и изящно взмахнула рукой.
— За вами буду, — объявила Лера и уселась на стуле напротив, сползла к краю сидения, развалилась полулёжа и принялась украдкой разглядывать соперниц. Обе в стиле тотал блэк, у обеих “готический макияж”: бледные лица, густо подведенные чёрным глаза, тёмная помада. Лере на секунду стало неудобно за свой внешний вид: люди действительно готовятся, образы продумывают, а она как будто выскочила мусор вынести: рубашка, джинсы, куртка. А ведь у неё интервью будут брать, на камеру снимать. Но она же не виновата: пришлось слишком рано вставать на автобус, и так еле успела. Мелькнула мысль по-быстрому накраситься, хотя бы ресницы и губы, но быстро исчезла. Всё-таки она собирается выиграть не за счёт внешнего вида, а благодаря своим способностям, вся эта мишура ей ни к чему.
Кстати, о способностях, у этих двух есть хоть грамм? Если рассуждать логически, то девушка больше походила на инстаблогершу, чем на экстрасенса, а вот женщина производила суровое впечатление, смотрела исподлобья, пристально. Пожалуй, про неё можно было поверить, что она способна проклясть или наслать порчу.
Тут дверь в офис распахнулась, на пороге стояла Наташа.
— Сейчас будет ваша очередь, Аида, — сказала она, сверяясь с планшетом, — а потом вы, Ева. А ваши имя-фамилия как? — спросила она у Леры.
— Валерия Воронцова, — ответила та, расстроившись, что Наташа её не вспомнила. Хотя, ничего удивительного, у неё таких как она сотня.
Наташа, прежде чем ответить, долго что-то искала в планшете.
— Вы тогда после Евы, — сказала она и вернулась в кабинет. Через пару минут оттуда выбежала пестрая цыганка и зашла Аида Григорьевна.
Девушка, которую, как оказалось, звали Евой, продолжила расслабленно скроллить ленту на смартфоне. Лера решила посмотреть на неё особым взглядом. Была у неё такая возможность видеть людей “насквозь”, своего рода рентген. Человек казался прозрачным серым силуэтом, словно призрак, и тёмным выделялись его больные органы, например, если у человека были заболевания сердца, как у лериной бабушки, то в области груди чернело пятно. Себя Лера не могла осмотреть целиком, голову не видела, а в отражении в зеркале это зрение не срабатывало, но иногда ей казалось, что от её тела исходит сияние. Она не знала, что это такое, но решила, что это всё-таки связано с её даром. Поэтому, она предполагала, что настоящие экстрасенсы в особом зрении должны выглядеть иначе, чем обычные люди, и решила это проверить на Еве.
И чуть не задохнулась от ужаса. Ту, словно кокон, охватывал сгусток теней. Лере доводилось видеть чёрные пятна на ауре тяжело больных людей, а Ева была сплошным чёрным пятном. Словно почувствовав внимание, она оторвала взгляд от экрана смартфона и посмотрела в упор.
Лера испуганно замерла, словно пойманная на месте преступления. Ева её ласково улыбнулась.
— Никогда больше так не делай, — вкрадчиво сказала она.