Кажется, что легкие горят от недостатка кислорода. Впиваюсь в белесую кожу ногтями и отчаянно царапаюсь, лишь бы избавиться от обернувшегося вокруг горла хвоста. Ноги отрываются от пола, и я молочу воздух в попытке высвободиться, но с каждым брыканием в глазах темнеет сильнее. Звон от криков и стрельбы болезненно отдается в затылке, словно на голову надели ведро и стучат молотком.
Перевертыш подтягивает меня прямиком к разинутым пастям. Острые зубы размером с детские пальцы хищно скалятся в несколько рядов. Открываю и закрываю рот в попытке вдохнуть, но легкие продолжают полыхать огнем, усиливая ужас и панику. Дрожь волной прокатывает по телу, когда аварийные лампы затухают. Хриплый скулеж вперемешку с нечленораздельной мольбой о помощи срывается с пересохших губ, а тухлое дыхание, разившее из пастей приближающегося чудовища, обдает жаром. Брыкаюсь еще неистовей.
Когда красный свет вновь озаряет коридор, зубы перевертыша находятся в паре сантиметров от лица. Одуревший от страха мозг подкидывает вопросик, как головы будут делить между собой мою жалкую тушку, но поддаться истерическому веселью не успеваю. Раздвоенный язык, как у рептилии, касается щеки, оставляя влажный склизкий след. Кричу из последних сил, растрачивая остаток кислорода, и перед глазами меркнет. На мгновение теряю сознание.
Прихожу в себя от удара затылком об пол. Глаза сами распахиваются от жгучей, пронзающей боли. Хватаюсь за горло и жадно глотаю воздух. Загребаю ногами в попытке уползти подальше и забиться в безопасный угол, но меня снова что-то отрывает от земли. Закрываю глаза, не в силах вынести еще один близкий контакт с перевертышем.
— Нет! — кричу, отбиваясь руками. — Не надо!
— Тише! Успокойся.
Перестаю дергаться, услышав голос Джейса. Одним сильным движением ставит на ноги и осторожно встряхивает за грудки, чтобы привести в чувства.
— Цела? — Брат обеспокоенно ощупывает мой затылок, и замечаю кровь на ладони. — Черт.
Оглядываюсь по сторонам. Видимо, без сознания была дольше, чем показалось. Один из перевертышей лежит без движения с простреленной головой, вторая еле трепыхается в агонии, а из пулевых отверстий вытекает темно-синяя кровь. Пол усеян горящими телами зараженных, но я слышу рычание: продолжают наступать. Еще один перевертыш борется одновременно с Присциллой и Кайсом, рассекая хвостом воздух, будто двухметровым хлыстом. Фобос же сдерживает другого огнем, не позволяя приблизиться к нам.
— Сдохни уже! — Фоб увеличивает мощность пламени. — Ненавижу!
Белесое тело покрывается волдырями, которые тут же лопаются, наполняя воздух сладковатым запахом горящей плоти. Кожа слезает, но перевертыш упорно лязгает зубами, не желая отступать. Визжит, прикрываясь от жара обугленными руками, и продолжает надвигаться на Фобоса.
— Джейс! — дрожащим пальцем показываю на новых зараженных.
Брат, прикрывая собой, стреляет по бывшему персоналу лепрозория. Несколько хищников падают навзничь, и тела тут же затаптывают остальные.
Вскрикиваю и прижимаю ладони ко рту. Джейс резко оборачивается. До меня доходит, что не чувствую оружия. Хлопаю себя по карманам и умоляюще смотрю брату в глаза.
— Я потеряла вальтер, — опускаюсь на колени и шарю по полу в поисках пистолета, но тщетно. — Что делать?
Брат за шкирку поднимает на ноги.
— Стой за мной и не высовывайся! Прошу, хоть раз послушай!
Снова стреляет по зараженным, не давая подобраться к Фобосу, потом чертыхается и перезаряжает пистолет.
— Уходи, Кроуфорд! Я не успеваю убирать!
— Я еще не закончил! — орет Фобос в ответ, продолжая поджаривать визжащего перевертыша.
Оборачиваюсь на Присциллу и Кайса, сражающихся со вторым чудовищем. Хвост резко взвивается, а потом с силой обрушивается, норовя сбить Циллу с ног, но она уклоняется и тут же стреляет в спину. Существо не обращает внимания и следующей попыткой старается избавиться от Феникса.
— Целься в голову, Цилла! — напоминает Джейс, продолжая отстреливать тварей.
Среди груды трупов вдруг замечаю очертания вальтера. Пистолет лежит рядом со скрюченной рукой ходячего, поблескивая в ярком пламени огнемета. Срываюсь с места, подлетаю к находке и проверяю патроны.
— Рокс! — В голосе брата улавливаю панику. — Осторожно!
Поворачиваюсь и упираюсь взглядом в затянутые пленкой глаза зараженного, который еще мгновение назад лежал замертво. Хищник стремительно бросается, и все, что успеваю сделать, это выставить руку. Тварь вгрызается в запястье, прокусывая кожу до кости, а я выпускаю пистолет и взвываю от боли.
Мимо пулей пролетает шипящий комок черной шерсти. Разъяренный Янтарь прямо в прыжке вцепляется зараженному в горло, заставляя разжать челюсть и отпустить меня. Хищник вместе с Янтарем поднимается и мечется из стороны в сторону, пытаясь избавиться от зверя, но тот отчаянно рвет плоть клыками и не останавливается, пока голова не отделяется от туловища, безвольно покатившись по полу. Тогда Янтарь набрасывается на следующего.
Джейс тут же оказывается рядом, пристрелив пару тварей. Задыхаюсь от подкатившего приступа страха.
— Зараза, — скулю, рассматривая рваные края. — Вот блин.
В отчаянии поднимаю глаза на брата и съеживаюсь от перекошенного лица. Недолго думая, одергивает рукав, прикрывая укус.
— Держи язык за зубами, поняла меня?
Неуверенно качаю головой, тогда взбешенно хватает за куртку и, срываясь на крик, повторяет:
— Поняла меня?!
— Д-да, — заикаюсь.
Цилле и Фениксу, наконец, удается расправиться с перевертышем. Изрешеченное тело, сочащееся синей жидкостью, грузно падает на пол, а раздвоенные языки вываливаются из пастей.
— Уходите! — Джейс показывает на выход.
— Рокс, ты как? — Кайс обеспокоенно рассматривает меня на наличие новых ранений, хотя сам едва ли в порядке: плечо и живот рассечены, на губах кровь.
Джейс загораживает собой.
— Она в порядке. Бери Циллу и на выход.
— Но…
— Мы за вами! — прикрикивает брат.
Феникс подчиняется, хлопает Циллу по спине, и оба бегут в конец коридора. Замечаю, как подруга оборачивается через плечо, смотря то ли на меня, то ли на Фобоса. Оглядываюсь, прослеживая за взглядом.
Перевертыш, с которым сражался Фоб, почти полностью обгорел. Плоть дымится, источая отвратительный запах, а близнец переключился на зараженных.
— Уходим, Фоб, — зовет Джейс.
— Я остаюсь, а вы идите, — даже не поворачивается.
— Пожалуйста, — взмаливаюсь. — Идем!
— Я не брошу его здесь!
Джейс без лишних слов хватает Фобоса за локоть и тащит на выход. Бросает на меня испепеляющий взгляд и приказывает держаться в поле видимости. Фоб сыплет ругательствами, проклиная Джейса, зараженных и весь мир. На лице, покрытом копотью, видны светлые дорожки. Сердце разрывается на части от мысли о его чувствах.
Янтарь прошмыгивает между ногами и первый скрывается из виду, нырнув за угол. Добираемся до выхода, где уже ждут Кайс и Цилла. Друзья помогают затащить Фобоса на лестничный пролет, и как только выбираемся из коридора, Феникс захлопывает дверь и опускает засов. С той стороны врезаются зараженные и молотят по металлу, стараясь снести преграду. Будто отвечая, Фобос ударяет по двери кулаком, разбивая костяшки в кровь.
Тусклая аварийная лампа жужжит в повисшем молчании. Несколько минут просто смотрим друг на друга, осознавая случившееся. Первым угнетающую тишину прерывает Кайс.
— Где остальные? — хрипит. Дыхание прерывисто после бойни.
— Там комната. Справа.
Голос Джейса бесцветный, ничего не выражающий. Осторожно поднимаю голову, словно нашкодивший щенок. Брат не смотрит на меня, хотя чувствует взгляд. Едва заметно качает головой и прикрывает глаза, и я понимаю, что это означает.
Не хочет видеть меня.
— Ненавижу вас, — рычит Фобос. — Всех!
— Пожалуйста, прекрати, — взмаливается Цилла, мягко касаясь его плеча.
Фобос грубо отталкивает подругу, и Цилла беспомощно обхватывает себя за живот, будто ее вот-вот стошнит.
— Вечно вы лезете! Кто тебя просил?! — Фоб резко разворачивается и тычет пальцем в грудь Джейса. — Кто?!
— Твой брат, — спокойно отвечает. — Он меня попросил.
Фобос отшатывается, как от огня, и закрывает уши.
— Не имел права.
— Не имеет значения, — отрезает Джейс. — Потому что я все равно бы сделал. Без всяких просьб. И буду делать дальше, так что угомонись и приди в себя. Ты нам нужен.
Фобос нервно смеется, закатывая глаза к потолку.
— Меня воротит от твоей эмоциональной тупости, Лайонхарт. Хотя, о чем это я, ведь не твою сестру укусила больная тварь!
Джейс вздрагивает и напрягается, словно струна. Слышу, как его дыхание учащается. Фобос продолжает наседать, поглощенный темным клубком эмоций, затаившимся в груди.
— Остановись, Фоб, — Кайс предупреждающе подается вперед, но Фобос отмахивается, как от надоедливого насекомого.
— Посмотрел бы я на тебя, если бы ее, — тыкает в мою сторону, — сожрали у тебя на глазах!
Джейс размахивается и ударяет близнеца кулаком в скулу, отчего Фобос, пошатываясь, пятится. Держась за челюсть, начинает смеяться. Оттаскиваю брата подальше, не позволяя нанести новый удар. Цилла и Кайс встают посередине, имитирую непреступный барьер.
— Прекратите! Оба! — Цилла срывается на высокие истеричные ноты.
Обхватываю лицо Джейса ладонями, заставляя посмотреться на себя.
— Тише, — шепчу. — Все хорошо.
Джейс испуганно отдергивает руки, поправляя задравшийся рукав. Затем быстро целует в лоб и задвигает за спину.
— Не смей проецировать свою трагедию на мою семью.
— Или что? — огрызается Фобос.
— Или ничего. Не заставляй меня испытывать чувство вины перед твоим братом за сожаление о твоем спасении.
— Вот как. — Фобос вздергивает подбородок. — Я про это и говорю. Не лезь в огонь, если воду не взял.
Напряжение достигает апогея, и я отчетливо осознаю, что как раньше уже не будет. Мы оказались у точки невозврата, переступив которую навсегда изменимся. Но в какую сторону — покажет только время.
Которого, возможно, нет.
Из тяжелых мыслей вытягивает неподвижное тело в замусоленной одежде, на котором устроился Янтарь, вылизывая лапы. Чуть поодаль лежит еще труп.
— Марго в порядке? — вопрос звучит с опаской, потому что больше не хочу слышать плохие новости.
— В шоке, но цела, — резюмирует брат.
— Все держат себя в руках? — Феникс по очереди оглядывает сначала Фобоса, потом Джейса. Дождавшись сдержанных кивков, хлопает в ладоши. — Тогда прочь отсюда. Остальные с ума сходят, наверное.
На негнущихся ногах плетусь за Кайсом вглубь лестничной клетки, которая скрывает во мраке небольшой закуток. Не помню этого ответвления на карте, хотя часть рядом с бункерами выучила на зубок. Короткий коридор приводит к лифтовой шахте и приоткрытой двери справа.
Кайс коротко стучит, а затем тянет на себя.
— Наконец-то. — Блю срывается с места и бросается на шею Джейсу. — Я так испугалась.
Марго, свернувшись в позу эмбриона, лежит на коленях у Криса. Девушку бьет мелкая дрожь, а брат гладит по спине и волосам, успокаивая. Завидев нас, оживляется, выдыхая с облегчением.
— Слава богу. Вы целы?
Медленно киваю, не понимая, что имеет в виду: тело или душу. В любом случае, у меня искалечено и то, и другое, но брату знать необязательно. Хватит с меня переживаний одного. Если начнут оба сходить с ума, я не вынесу.
В комнате витает душный смог от сигарет Джонатана, который, судя по всему, выкурил не одну, пока нас не было. Сам сидит в углу, подперев подбородок руками, и раскачивается из стороны в сторону. Глаза затравленно блуждают по полу и, кажется, нашего возвращения даже не заметил. Одного взгляда на ученого хватает, чтобы в памяти воскресло воспоминание залитого кровью лица. Сейчас виднеются только бурые разводы у корней волос да пятно на шее. Видимо, умылся.
Теперь среди нас целых два претендента на лишение рассудка в ближайшем будущем. Укушенная рука больно ноет в ответ на промелькнувшую мысль.
Осматриваюсь, чтобы переключить сознание на насущные вещи. Комната небольшая и совершенно пустая. Одна стена имеет полупрозрачное окно, покрытое слоем паутины и пыли. Приблизившись, смахиваю грязь рукавом и всматриваюсь в мутное стекло. За ним оказывается еще комната, и это вызывает недоумение, потому что не видела по пути никаких ходов, откуда можно попасть туда. Посередине — стол и два стула, на стене — календарь двадцатилетней давности. Разбитая лампа, осколки рассыпаны по полу, и оставленная кружка. На один из стульев накинут пиджак, а в углу замечаю высохшее тело.
Догадываюсь, что окно — зеркало Гезелла, а комната — помещение для наблюдения за допросом. Интересно, кого и зачем тут могли допрашивать?
Отворачиваюсь от зеркала и концентрируюсь на разговоре. Узнав, что Деймос погиб, настроение в команде стало упадническим. Тлеющие надежды на оптимистичный исход треснули, как хрустальная ваза, которую и склеить невозможно, и выбросить жалко.
— Марго, нужна твоя помощь, — просит Блю, указывая на нас. — Нужно осмотреть раны и перевязать.
Марго невнятно скулит, зарываясь в волосах. Крис раздраженно отвечает вместо нее.
— Она не в состоянии, не видишь?
— Здесь никто не в состоянии, Крис. Но если каждый начнет распускать нюни, все тут умрем.
Фобос фыркает.
— Можно подумать, ты все еще веришь в чудо, красотка Хейл.
Жестом показываю Блю, чтобы не продолжала спорить: бесполезно и только причинит Фобосу еще больше боли. Подруга понимающе кивает.
— Я помогу. — Кайс, бесшумно подкравшись, стаскивает с плеч мой рюкзак. — У тебя кровь на затылке хлещет.
— Какой ты наблюдательный, — язвлю и по-доброму кривляюсь.
Освободившись от рюкзака, блаженно закрываю глаза, растирая уставшие мышцы.
— Я сам. — Голос Джейса, будто гром среди ясного неба, заставляет содрогнуться. — Тебе тоже нужна помощь, Блю перевяжет.
— Все нормально, Джейс, я справлюсь с твоей сестрой. — Феникс широко улыбается, но улыбка затухает, натыкаясь на непроницаемый ледяной взгляд брата.
— Я же сказал. Я сам.
— Ты в порядке? — Непонимающе выгибает бровь. — Что с тобой?
Аккуратно подталкиваю Кайса в сторону Блю.
— Джейс прав. Твои раны нуждаются в перевязке не меньше моих.
Феникс все еще в замешательстве, но подчиняется и неуверенно отходит. Блю с Присциллой усаживают его на пол и принимаются осматривать. Крис продолжает нянчиться с Марго, но от брата не ускользает сцена. Недоуменно разводит руками, но я широко улыбаюсь, будто все хорошо. Фобос же подсаживается к Джонатану, берет сигарету, щелкает зажигалкой и глубоко затягивается, облокачиваясь спиной на стену. Янтарь чихает от выпущенного клуба дыма, и улыбаюсь уже искренне.
Джейс в полуприказном тоне просит сесть спиной к нему. Слушаюсь, подбирая колени. Порывшись в рюкзаках, скинутых в центре, приносит бинты, воду и таблетки. Уже стандартный набор.
— Сядь прямо.
Выпрямляюсь. Брат аккуратно перебирает волосы, обнажая кровоточащий затылок. Смыв кровь, отрывает кусок бинта и промокает рану. Морщусь от боли.
— Джейс, — шепотом начинаю. — Прости меня…
— Не надо, — пресекает попытку.
Но не желаю останавливаться. Цунами эмоций захлестывает с головой.
— Что теперь будет?
По-детски всхлипываю. Джейс сильно сжимает плечо, чтобы успокоилась и не выдала тайну. Теплое дыхание обжигает шею, и я прикусываю щеку изнутри, чтобы не разрыдаться.
— Я идиотка. Просто тупица.
— Успокойся, — голос словно металл. — Прекрати истерику.
— Мне нельзя оставаться с вами, я скоро…
Сглатываю, не в силах продолжить. Брат разворачивает лицом к себе, и раскрываю рот в безмолвном ужасе, встретив холодную зелень глаз: не выражают ничего, кроме боли, от которой на стену лезть хочется.
— Я что придумаю что-нибудь. Хорошо?
Киваю, но вдруг осознаю, что это обещание не спасти мою жизнь, а оставить свою. Током прошибает мгновенно, и потому лихорадочно ищу рычаги давления, чтобы уничтожить на корню зародыш, который разглядела в глазах.
— Ты будешь отличным отцом, Джейс. Не таким, какой был у меня.
Брата перекашивает гримаса отрицания, и в спешке хватаюсь за соломинку.
— Вытащи отсюда Блю, нашего брата и остальных. Ради меня. Поклянись.
— Не буду, Рокс. Не заставляй.
— Пожалуйста, — умоляю. — Позволь мне хотя бы сейчас быть стеной. Такой, как ты для меня.
— Рокси…
— Я слышала ваш разговор с Фениксом. То, о чем ты просил его.
Джейс на секунду приходит в замешательство, но тут же берет себя в руки.
— Даже думать забудь, что можешь остаться здесь, — толкаю в грудь. — Я лучше умру, чем позволю тебе рисковать ради того, что уже не исправить.
Вижу, как играют желваки. Чувствую, что Джейс балансирует на эмоциональной грани, но ничего не могу сделать. Случилось так, как случилось, и я виновата по гроб: просил послушаться, а получил проблему и душевную травму. Исправить нет шансов, и остается только дать повод зацепиться за более сильное отцовское чувство, которое должно перевесить боль от утраты сестры.
А себя буду ненавидеть до последнего долбаного вздоха.
Не ответив, Джейс приступает к запястью. Дает выпить таблетки, а затем промывает рану. Опасливо перехватываю здоровой рукой за локоть и отвожу.
— Лучше не трогай.
Джейс испепеляет взглядом, вырывается и принимается бинтовать рану. Закончив, поправляет рукав и поднимает холодные глаза.
— Язык за зубами, помнишь?
— Помню. Но мне все равно нельзя быть с вами.
— Я разберусь.
Жестом показывает, чтобы распахнула куртку. Подчинившись, показываю набухшую повязку на шве.
— Сколько кровищи, бр-р.
Одновременно поднимаем головы на подошедшего Криса. Брат пытается делать вид, что не волнуется, но по настороженно поджатым губам понимаю, что нервничает.
— Болит?
Ухмыляюсь и почти свожу большой и указательный палец.
— Чуть-чуть.
— Поищи нитки, — просит Джейс. — Марго пришла в себя?
— Я сам зашью, — невозмутимо изрекат Крис. В ответ на удивление, разводит руками. — Что? Мне приходилось штопать животных на работе.
— Вот уж спасибо, — брезгливо морщусь. — Не думала, что брат сравнит меня с лабораторной крысой.
— Вообще-то, собаки там тоже были. И обезьяны.
— Заткнись, Крис, — бросаю в него один из окровавленных бинтов, которыми Джейс промокал затылок. Крис уворачивается. — Неси уже нитки, обезьяний потрошитель.
Джейс прыскает, не удержав смешок. Цилла и Блю тоже хихикают, а Кайс шипит, когда Цилла случайно протыкает его иголкой глубже, чем нужно.
— Ой, прости-прости, — отдергивает руку и дует на рану.
Крис находит второй комплект швейных принадлежностей и усаживается передо мной на колени. Вопросительно смотрю на Джейса, а потом нарочито весело интересуюсь:
— А перчатки не наденете, доктор?
Джейс понимает намек, а вот Крис в такой же веселой манере пикирует:
— Ну, если бы у тебя было обезьянье бешенство, я бы подумал. У тебя же его нет? — поднимает бровь и подозрительно прищуривается.
— Дурак, — буркаю.
Даже не догадывается, как близок в шутках к правде.
— Она права, — осторожно начинает Джейс. — Нужно чем-то обработать рану и руки, чтобы не занести инфекцию.
Крис вздыхает, отклоняется назад и подтягивает рюкзак. Достает из внутреннего кармана похожие таблетки, что давал Джейс и, поместив в самодельный мешочек из бинтов, принимается стучать рукоятью пистолета. Измельчив таблетки, аккуратно высыпает порошок в бутылку и несколько раз встряхивает до растворения.
— Готово.
— И что это? — недоверчиво смотрю на мутную воду.
— Лучше, чем ничего. Будет щипать.
С этими словами резко выливает часть воды на живот, и я взвизгиваю от неожиданности. Другой обрабатывает руки и нитки, потом берет зажигалку у Джо и прокаливает иглу. Пока брат проделывает нехитрые манипуляции, разглядываю его ладони, чтобы убедиться, что нет никаких ран и царапин. Успокаиваюсь, ничего не заметив.
— Помнишь, как украла отцовское разрешение на выезд? — Крис увлекает воспоминаниями, чтобы отвлечь от иглы, с которой не спускаю глаз. — Прямо перед миротворческой командировкой… уже не помню, куда.
— В Юго-Восточную Азию, — мямлю, наблюдая, как Крис приближается к ране. Живот автоматически напрягается в предчувствии боли. — Вот же зараза.
В панике нащупываю руку Джейса. Когда штопала Марго, мне было либо слишком плохо от шарахнувшего по мозгам адреналина, либо хотелось показаться храброй, потому стойко перенесла пытку острым орудием. Сейчас с трудом подавляю девчачий визг.
— Брось, ты чего, как маленькая. — Крис хмурится, читая на лице тяжелую мыслительную деятельность. — Лежи спокойно. На чем я остановился?
— На Юго-Восточной Азии, — подсказывает Джейс.
— А, ну да. Сидел себе у бассейна, никого не трогал, наблюдал за Оливией Максвелл в потрясающем купальнике и пускал подростковые слюни, когда твоя сестра, — Крис иронично переглядывается с Джейсом, — плюхнулась рядом и кинула две сотни мне на колени.
— Она и твоя сестра тоже, — Джейс фыркает. — Так что, мне стыдно только наполовину.
Не смотрю на живот, но чувствую, как иголка протыкает кожу раз за разом.
— Справедливо, — соглашается.
— Э-эй! — возмущаюсь. — Мне было одиннадцать!
— Вот именно! — смеется Крис. — Ты украла пропуск отца, продала за две сотни местной шпане и пригласила отведать мороженного! И все это в одиннадцать лет, Рокси!
Джейс тихо смеется.
— Предприимчивый ребенок, — сжимает ладонь. — Помню, в каком бешенстве был отец. И как носился по Реверсу в поисках тех, кто выкупил пропуск.
— Вот об этом и речь! — ойкаю и сморщиваюсь, когда Крис заканчивает зашивать рану и накладывает новую повязку. — Я была невыносимой.
— А, по-моему, забавной, — Крис взъерошивает мне волосы. — К тому же, я сразу понял, зачем украла чертов пропуск.
— Да ну?
— Сама говорила, боишься, что если отец однажды уедет, то не вернется. Не знаю, откуда появились такие мысли, но по мне — было бы здорово, если бы так и случилось.
— Уже не помню такого, — признаюсь. — Но это уж точно.
Братья помогают подняться. С удивлением замечаю, что все увлеченно слушали историю про криминальную одиннадцатилетку. Лишь Джонатан продолжает отрешенно раскачиваться, а Фобос — подражать посмертному надгробию во плоти. Больно смотреть на друга и хочется выть, но понимаю, что абсолютно ничем не могу облегчить тоску, и даже не пытаюсь. Ни одно слово не будет правильным.
Наклоняюсь к Джейсу и Крису и шепотом рассказываю, что случилось с Джонатаном. Кивают, информация к сведению принята. Чувствую укол совести: собак спустят на ученого, а я останусь бомбой замедленного действия, которую Джейс приберег напоследок.
— Мы готовы? — спрашивает Цилла, обводя взглядом каждого. — Нужно разобраться уже с чертовыми бункерами и выбираться.
— Всегда готовы. — Фобос сплевывает и топчет ботинком тлеющую сигарету.
От друга это слышать жутко.
— Ты как? — Феникс с сомнением косится на меня. — Порядок?
— Жить буду, — храбрюсь. В горле встает предательский ком: ни проглотить, ни откашлять. — Как плечо?
— Жить буду, — передразнивает.
Вымучиваю улыбку. Кайс резво перекидывает оставшееся содержимое моего рюкзака в свой.
— Арбалет я возьму, — тянусь за колчаном и оружием.
Перекусив скудными запасами и оставив пару пустых сумок и разрядившийся фонарь, выходим из комнаты. Янтарь проскальзывает вперед на разведку и исчезает в темном коридоре. Стоит звенящая тишина, нарушаемая лишь шагами. Словно и не было бойни у радиостанции, перевертышей и зараженных.
Выбравшись на площадку, останавливаемся в нерешительности перед лестницей, уводящей вниз.
— Где Янтарь? Куда делся? — оглядываюсь.
— Нашла время переживать за зверушку, — хмыкает Марго. — Носишься с ним, как с ручным.
— Он мне жизнь спас, — рыкаю. — И неоднократно предсказывал появление опасности. Толку от него больше, чем от твоих соплей.
— Рот закрой, — огрызается.
— Хватит уже, — Блю прерывает бессмысленную стычку. — Надоело это слушать.
Крис недовольно и показательно задевает плечом. Надо же, как трясется над тонкой душевной организацией своей подружки. Фыркаю и закатываю глаза.
Начинаем спуск в неизвестность. Аварийные лампы подсвечивают дорогу, но, когда затухают, невольно съеживаюсь, боясь, что могу увидеть жуткую тварь, как в плохом кино, которое поглощала взапой на редких выходных.
Ступени кажутся бесконечными, спускаемся довольно долго.
— Может, поговорим? — жалобно предлагает Цилла. — У меня зубы сводит от молчания.
— Тише, — Крис замирает. — Слышите?
Напрягаю слух. Ничего необычного не улавливаю, и когда собираюсь это сообщить, слышу невозможное.
Тихий детский плач, перетекающий скулеж. То усиливается, то затихает, но сложно с чем-то перепутать.
— Что за дьявол? — шипит Блю, машинально трогая живот. — Это ребенок?
— Не может быть. — Цилла отрицательно крутит головой. — Не в этом месте.
Плач усиливается.
— Перевертыши. — Джо поднимается на ступень выше, готовый сорваться с места в любую секунду.
Выжидаем, прислушиваясь к странным звукам. Идти дальше и наткнуться на перевертыша равноценно самоубийству. Слишком много сил истрачено за последний час, и каждая пуля на счету.
— И что теперь? — Марго нервно теребит волосы. — Господи, мы же все тут погибнем.
Обхватывает себя руками и начинает метаться из стороны в сторону, будто беспокойный дух.
— А что насчет лифтовой шахты у той комнаты? — Блю старается сохранять хладнокровие. — Может, получится как-то обойти…
— А толку, — апатично выдает Фоб. — Если эта тварь внизу, не избежать встречи.
— Но ведь стоит попробовать, — настаивает. — Лестница — это аварийный ход. Он, скорее всего, отгорожен тамбуром по технике безопасности. Есть шанс, что тамбур заперт, а перевертыш спустился тем же путем, что и мы. — Блю чешет висок глоком, будто готова застрелиться. — Хочу сказать, что в самих бункерах его может не быть.
— Джо, достань карту, — просит Джейс.
— Она не нужна, — тихо говорю. — Я помню наизусть весь план бункеров, и все, что есть на карте, это дурацкий знак биологической опасности.
— Ну да, глупо надеяться, что самую интересную часть лепрозория зафиксируют в деталях, — усмехается Кайс.
Плач становится ближе.
— Слышите? Оно перемещается, — Марго дергается назад. — Я больше не могу!
— Ну и как вы собираетесь лезть в шахту? — Фобос одной рукой ловит Марго, не позволяя выйти из строя. — Без снаряжения, освещения?
— У меня есть идея, — Блю полна решимости. — Но вам может не понравиться.
Спустя четверть часа снова оказываемся у шахты. Осторожно подступаю к краю и заглядываю в пропасть, чтобы оценить расстояние. Поднимаю голову и обнаруживаю застрявший лифт на высоте двухэтажного дома.
— Это выглядит смертельно опасно, — подытоживаю, оборачиваясь на друзей. — Даже не знаю, что хуже — перевертыш или это.
— Несмешно, — гримасничает Джонатан.
Крис и Джейс возвращаются вместе с Блю, а в руках несут длинную деревянную скамью.
— Заметила, когда спасались от зараженных, — довольно хвалится подруга. — Если протянем скамью вон туда, — показывает на техническое отверстие на противоположной стороне, — то сможем через обсуживающий ход добраться до бункеров.
— Это беременные гормоны подсказали идею? — Цилла скептически складывает руки.
Блю по-ребячески показывает язык.
Парни проверяют скамью на прочность, взобравшись на нее вчетвером и одновременно подпрыгнув пару раз. Дерево выдерживает нагрузку. Затем, ухватившись с двух сторон, аккуратно переправляют на другой конец шахты.
— Я ни за что не полезу туда. — Марго пятится назад и, уперевшись в стену, оседает по на пол. — Останусь здесь и буду ждать вас.
— Не пори чушь, мы тебя не оставим, — кипятится Феникс. — И вряд ли вообще вернемся тем же путем.
— Да, Марго. — Крис, хоть и нехотя, но соглашается. — Это не лучшая идея. Я помогу тебе перебраться. Буду рядом, хорошо?
Девушка по-прежнему отрицательно мотает головой.
С глухим стуком скамья ударяется о край технического отверстия. Длины едва хватает, чтобы деревяшка претендовала на устойчивый мост.
— Я полезу первым, — распоряжается Джейс. Достает моток веревки и обвязывает вокруг пояса. — На этой стороне страховкой будет Фобос.
Уверена, что брат выбрал близнеца специально, чтобы обременить ответственностью за других и дать Фобосу повод зацепиться за жизнь. Фоб неохотно кивает, принимая конец веревки. Вполне допускаю, что друг рассматривает возможность сигануть в шахту, и Джейс предусмотрительно лишил Кроуфорда шанса.
Брат взбирается на скамью. Дерево трепещет, но выглядит устойчиво. Медленно, балансируя над пропастью, продвигается шаг за шагом. Когда аварийные лампы тухнут, останавливается и выжидает. Блю нервно кусает губы и теребит рукав куртки. Ободряюще накрываю ладонь подруги своей и тыкаюсь носом в щеку.
Джейс добирается до отверстия и исчезает внутри. Через мгновение высовывается, покрытый паутиной, которую неприязненно стряхивает.
— Порядок. Давайте, следующий.
Фобос натягивает другой конец веревки и обматывается. Заняв устойчивую позицию, кивает в знак готовности.
Первой вызывается Блю: пересекает пропасть с присущей элегантностью и быстрее Джейса, на что брат одобрительно выпячивает губу, а подруга отвешивает шутливый книксен. Затем коллегиально решаем переправить Марго, понимая, что девушка из-за страха может замешкаться, а если встрянет на скамье, и нагрянут твари, остальным несдобровать.
Марго глотает молчаливые слезы, пока Крис держит ее за руку.
— Все будет хорошо. Я тебе обещаю, слышишь?
— Пожалуйста, не заставляйте, — всхлипывает, захлебываясь рыданиями.
— Я буду держать и не отпущу, пока не скажешь, хорошо?
Девушка залезает на скамью. Ноги опасно дрожат, и дерево ходит ходуном.
— Марго, успокойся, — просит Блю. — Я встречу тебя, все хорошо.
Марго с такой силой сжимает ладонь Криса, что костяшки белеют. Сделав несколько неуверенных шагов, вскрикивает, когда свет затухает.
— Нет-нет-нет! Я не хочу, не могу!
— Если не успокоишься, рухнешь вниз, идиотка! — взвивается Цилла. — Возьми себя в руки, ради всего святого! Подумаешь, дурацкие лампочки погасли!
Свет вновь загорается, освещая полное ужаса лицо Марго.
— Ты ни черта не помогаешь, Присцилла! — рявкает Крис.
Марго, выдохнув, опять шагает, все еще держась за брата.
— Молодец, — подбадривает Крис. — Умничка. Я рядом.
Но когда Марго осознает, что нужно отпустить Криса, паника нарастает с новой силой. Ноги не слушаются, и девушка, неловко пошатнувшись, выпускает страховочную веревку и падает на колени. Потеряв равновесие, Марго заваливается на бок, в последний момент зацепившись за скамью.
Истошный вопль наполняет шахту лифта.