— Что же вы, сволочи, сотворили с нормальным городом? — прошептал я.
Спрыгнув с уходящей вертикально вверх вентиляционной трубы, я сполз с крыши гаража в сугроб, покрытый странноватым пурпурным налетом — словно из воздуха на землю выпала аметистовая взвесь. Её было не так много: буквально, крупица кристалла на квадратный метр заснеженного, и ещё ни разу не убранного гаражного закоулка.
Впрочем, мне и такого количества хватило, чтобы удивиться. В конце концов, аметистовая пыльца ещё и слегка подсвечивалась в сумерках, буквально крича о своём внеземном происхождении.
— Кто в мае город покинул — всю весну пропустил, — загадочно обронила Нора.
— Намекаешь, что я на самом интересном месте свалил в иной мир? — предположил я, — Может быть и так.
Я пробежался вперед, оставляя за собой цепочку мелких крысиных следов. Снег под моими лапами практически не доставлял дискомфорта своей температурой — в отличие от рыхлой поверхности, в которой я так и норовил провалиться. Пришлось трансформировать лапы во что-то утинообразное — с обширной, как у снегоступов, площадью поверхности.
После этого дела резко пошли на лад. Перебирая ногами, я быстро добрался до места, где пурпурный кристаллический осадок выпал сильнее всего.
— Ты, часом, не на зуб его пробовать собрался? — заинтересованно уточнила Нора, — А то знаю я тебя, Виктор. Как вспомню, как ты палец в пространственную аномалию совал, так просто… гм.
Я слегка притормозил. Вообще-то, именно это я и собирался сделать.
— Да, а что? — спросил я, насторожившись, — Ты что-то знаешь?
— Всё хорошо, — хихикнув, ответила Нора, — Просто хотела сказать: постарайся попутно не съесть желтый снег! Он подозрительный, почему-то.
— Знать бы ещё, почему, — отозвался я.
Я пропустил аметистовую пыльцу между пальцев, и принюхался. Ничто не вызывало у меня подсознательного ощущения опасности. Впрочем, это ни о чём не говорило. С тех пор, как у меня появилась Нора, обязанности интуиции я целиком повесил на неё. Справедливости ради: до сих пор она неплохо справлялась. Когда не придуривалась, конечно.
Я всё же, решился коснуться пыльцы кончиком языка. По какой-то причине, так мне проще удавалось понять структуру и свойства предметов перед собой. Это было что-то из моих особенностей, как метаморфа. В конце концов, я мог ассимилировать и не вполне живую материю, скажем так. Костная ткань — показательный пример, ведь опорой всей её конструкции были кристаллы минералов внутри неё. Присвоить себе уже готовую, чужую кость было несравнимо проще, чем выращивать её из «проглоченного» стройматериала, но всё же…
Сложно — не значит невозможно.
Когда я коснулся аметистовой пыльцы языком, то сначала ничего не почувствовал. Нейтральный, «каменный» вкус на зубах, словно я решил проглотить горстку пыли. Я уже собирался пожать плечами, когда меня наконец, пробрало.
Волна удовольствия пронзила меня от кончика хвоста до затылка, как вспышка молнии. Чем-то похожая на любовное томление, задержавшееся на несколько мгновений на самом пике удовольствия, оно заставило меня задрожать всем телом. Сознание резко обострилось… а затем растворилось во вспышке охватившего меня удовольствия.
Экстаз продлился недолго. Ещё несколько секунд я нежился на волнах блаженства, и вот уже я недоуменно разглядываю всё ту же пурпурную пыль на моей лапе. Повинуясь закономерно возникшему порыву, я вновь лизнул её.
Без особого толку, впрочем. Кайфа больше не случилось.
— Продолжения хочется, да? — скучающим тоном спросила Нора, — Эта штука как-то стимулирует области мозга, отвечающие за удовольствие. Правда, твоя нервная система уже выработала к этому воздействию иммунитет, так что обломайся, Виктор. Наркоманом тебе не быть.
— Да я и не собир… — яростно отплюнулся я, лихорадочно оттряхивая шубку от возможных следов на ней аметистовой пыльцы. Обнаружив ещё кристаллики под своими ногами, я отпрыгнул от них, как ошпаренный. Вот же, пакость. Тьфу.
— Да успокойся ты, — хихикнула Нора, — Я не знаю, откуда эта штука взялась на Земле, но она прикольная. У всех живых существ иммунитет к ней вырабатывается тоже довольно быстро, хоть и помедленнее. Повышением дозировки его не побить, обращаю твоё внимание. Сейчас к ней уже все привыкли, и закончили на ней торчать. Считай, что прошел ускоренный курс, за счет быстрого метаболизма.
— Ну, великолепно, — буркнул я, — Только из-под земли выкопался, и тут же, едва не сторчался. Где остальные сюрпризы — сразу за поворотом они меня ждут, да?
— Мы пока с пыльцой не закончили, — заметила Нора, — Самое странное в ней не то, что первый контакт с ней сносит башку. Она, видишь ли, вносит помехи в любые формы сенсорного чутья. Я вокруг тебя никаких эманаций, чего угодно вообще, не чувствую. Просто сбиваются признаки, которые указывают на их источник. Вот так вот.
— Интересно, — пробормотал я, задумавшись.
В моей голове уже витали слабо оформленные мысли по поводу того, как это можно применить к своей выгоде. Впрочем, Нора уже всё обдумала за меня и она же, уже всё за меня решила.
— Интересно? — передразнила она меня, — Напомню, что ты у нас, Виктор, метаморф. Зверушка дюже опасная, подлежащая срочному отстрелу и загонной охоте всеми средствами, честными и нечестными. А Земля теперь, как Анаак говорил — открытый мир, по которому всё чаще теперь будут шнырять маги Союза миров, которые могут попалить тебе шкурку. Ты всё ещё считаешь, что пыльца — это просто «интересно»? Не «великолепно» или, хотя бы, «спасительно»?
— Гм, — очень умно отозвался я, переваривая её тираду. Всё обстояло именно так, как она сказала. Похоже, на Земле меня могли действительно могли ожидать проблемы похуже тварей энтропии и «читеров». Маги Союза миров могли заткнуть за пояс и тех и других. У меня до сих пор мурашки по коже бегают, как вспомню одного такого. Анаак его звали. Древний.
По счастью, средство от магического обнаружения оказалось просто разбросано на улице. Брать его, что ли, и им натираться?
Об этом я и уточнил у Норы.
— Виктор, — загадочно отозвалась собеседница, — Ты же хотел себе панцирь, помнишь? Это твой шанс, хе-хе.
— Ого! — подобрался я, уже другими глазами разглядывая рассыпанную повсюду пыльцу. Я уже отчетливо понимал, что в ближайшее время я стану подбирать буквально, каждую крупицу у себя на пути.
Я хотел начать свои действия на Земле с поисков Шуры и того, что осталось от нашей группировки в гостинице «Солнечная». Конечно, первым делом я позаботился бы о возвращении человеческого облика. Или, хотя бы, чего-то приближенного к нему. Плевать уж, на красоту.
Главное, что я уже нашел тот минерал, из которого буду выращивать себе скелет.
Лапа сама потянулась вперед, заставляя крупицы аметистовой пыльцы к ней прилипнуть, как под действием магнетизма. Конечно, я не собирался работать «в розницу». Собранная пыльца отправлялась в некий «защечный мешочек», как у хомяка, чтобы в нужное время я провел все нужные процедуры разом.
Единственное, что меня смущало — это мизерное, буквально, ничтожное количество собираемого таким образом материала. Будь у меня уборочная техника и самосвал, я бы свалил весь усеянный пыльцой снег в котел и выпарил оттуда всю воду. Вручную, я бы даже на собственный крысиный скелет полгода бы пыль собирал. Смена тактики просто напрашивалась.
— Нора, — заметил я, устав прыгать на коротких лапах, — Пошли мародерить. Уверен, мы быстро найдем квартиру или продуктовый, в котором ещё осталась не украденная тушенка.
***
— А дома никого из взрослых, похоже, нет, — заметил я, разглядывая город в сумерках. Он был пуст.
Пустые проёмы окон слепо всматривались в небеса, постепенно растворяясь в ночной темноте. Ни в одном из них не горел свет, способный разогнать сгущающуюся тьму. А ведь ещё на моей памяти, гостиница «Солнечная» сверкала, как новогодняя ёлка в ночи. Сейчас ничего подобного в городе больше не было.
С высоты небольшого холма я видел некоторые районы, в том числе расколотый аномалиями центр и площадь Ленина, где был собор. Целые жилые массивы из многоэтажек обрушивались под действием гравитационных и пространственных сдвигов, и на их месте оставались только руины с погребенными жителями. Некоторые здания оставались в удивительной сохранности, словно они никогда не были свидетелями прихода магии в наш мир. Не исключено, впрочем, что энтропия просто высадила там саженцы временных аномалий, которые были ещё страшнее всех прочих.
— Православный собор? — уточнила собеседница, подслушав мне мысли, — На Площади Ленина?
— А где ещё быть православному собору, как не на Площади Ленина? — удивился я, — Главной площади любого города?
— Нет ли здесь какого-то противоречия? — въедливо спросила Нора, — Ленин и соборы?
— Вообще-то, есть, — признался я, уловив нюанс, — Но ты вспомни, Нора, в какой стране живешь. Это же Россия! И единство противоположностей здесь — нечто вроде правила. Как тебе, например, звучит 12 гвардейская мотострелковая Краснознаменная дивизия ордена Суворова православная дивизия, а?
— Жуть просто! — восхитилась собеседница.
— То-то же, — довольно кивнул я, перебегая через дорогу на мелких крысиных лапах. Уже на другой стороне Нора вновь принялась меня отвлекать.
— Да, блин, Виктор. Не «православная», а «прославленная», — строго заметила она, — Ты это из стенгазеты какой-то безграмотной прочел, что ли?
— Ну, гхм, — замялся я, — Может быть, и прочёл. Там тоже неправильно написали, а я сходу так и запомнил.
— Потому что никакого противоречия даже не уловил, — хихикнула Нора, — Вот тебе и единство противоположностей, Виктор. Инь, Янь.
— Хрень, — в тон ей отозвался я, — На ней всё держится.
Сосредоточившись на деле, я доскакал-таки до улицы с жилыми домами. Нетронутые магазины здесь искать не было смысла. По зараженности энтропией, этот район чем-то напоминал тот, в котором располагалась моя старая квартирка. Иными словами, подготовленным мародерам здесь ничего особо не мешало, а жители благополучно дождались эвакуации.
Здравый смысл предполагал, что они должны были забирать с собою всё ценное, и тушенку в первую очередь. Однако я уже знал: это всё фигня. Обязательно найдется какая-нибудь, забытая под кроватью, целая коробка с консервами, и ещё туча всяких полезных припасов по квартиркам.
Так что я бежал по двору с чувством спокойной уверенности в успехе. Просто пока не мог выбрать, с какой девятиэтажки мне стоило начать. Я предполагал положиться в этом вопросе на интуицию, ведь она у меня изрядно атрофировалась в последнее время. Пора и поработать немного.
Не всё же время, Нора за неё будет?
— Виктор, — тут же хихикнула Нора, стоило мне об этом подумать, — Оглянись-ка назад. Еда пришла.
Я мысленно выругался. Интуиция у меня точно работала, но как-то непонятно. Иначе не объяснить, как мне всё время удается накаркивать себе на голову проблемы.
Ну вот же, — ругался я, неспешно разворачиваясь. Без глаз на затылке даже из дому выйти нельзя. Так и норовят всё время подкрадываться. С тяжелым вздохом я принялся разглядывать, что мне в очередной раз судьба принесла.
— Нора, — пробурчал я, — Хватит дурачиться. Я это не съем!
— Да ладно, — усомнилась Нора, — Смотри, какая!
Кошка. Самая обыкновенная, трехцветная дворовая кошка осторожно выглядывала из-за угла, внимательно меня разглядывая. Белые лапки, черный и оранжевый цвет шерсти по всему изрядно отощавшему телу. Для меня самой большой загадкой было, как она выжила среди всех этих перипетий? В городе же не оставалось никого, кто мог её подкармливать или оставлять за собою недоеденную еду — неужто и впрямь, всё это время на мышей охотилась?
Я встал на задние лапы во весь свой крысиный рост, и погрозил ей кулаком.
— Брысь! — скомандовал я, надеясь её отпугнуть. Нора хихикнула.
Ноль реакции. Кошка всё так же продолжала разглядывать меня из-за угла, не двигаясь с места. Разве что, задней частью туловища принялась водить в разные стороны.
— Нет? — спросил я, — Ну, тогда чёрт с тобой. Продолжай на меня пялиться, блин. Подойдешь — получишь!
Выкинув кошку из головы, я попрыгал дальше в сторону ближайшего дома. Настроения перебирать вариантами у меня больше не было. Чем чёрт не шутит — вдруг и правда, хвостатая откроет на меня охоту? Жрать бывшую домашнюю любимицу-кошку я не хотел из этических соображений. Жалко было.
Захватывать её клетки тела, как я проделывал это с крысой — тем более. Одного раза мне хватило, чтобы понять: данную схему на Земле лучше приберегать на крайний случай, когда иного выбора не будет. Соприкосновение моей истинной, нематериальной сущности со скудной, бедной на энергию средой вызывало неописуемые ощущения. Сравнивать их можно было, разве что, с попыткой провести наждачкой по оголенному нерву. Нет уж, ищите другого мазохиста.
И уж точно, я не собирался спасаться таким образом от страшного зверя, кошки. Тьфу, блин. Аж самому смешно.
Неожиданно Нора тихонечко хихикнула на границе сознания. Я тяжело вздохнул, разворачиваясь.
Я уже знал, что увижу, когда это сделаю. И, действительно, кошка преодолела уже половину разделяющего нас расстояния, неслышно ступая мягкими лапами. Оказавшись обнаруженной, она неподвижно замерла на месте, с поднятой передней лапой.
— Я тебя вижу, — сварливо сообщил я хищнице, — Можешь разворачиваться, идти обратно.
Естественно, возвращаться она и не подумала.
Я вздохнул. Стоило, хотя бы, попытаться.
Нора продолжала втихомолку посмеиваться над моим положением, но с советами не лезла. Да и что она могла мне посоветовать, если так рассудить — съесть несчастную кошку? Да оно мне даром не нужно.
Я выпрямился на задних лапах во весь свой невеликий рост. Может, тугая на ухо животинка не слышит, когда я говорю ей: «Брысь»? Так я могу повторить.
— Брысь! — рявкнул я на неё, — Тебе даже крыса уже человеческим языком говорит: «Не лезь»! Чего непонятного?
Кажется, прониклась. Или, хотя бы, ухом повела немного в ответ. Это уже успех.
Напоследок, я внушительно погрозил ей кулаком, и развернулся. Продолжая прыгать по своим делам, я примеривался, с какого этажа начать потрошить квартирки.
Опыт подсказывал, что надо сразу карабкаться на четвертый этаж. Открыть домофонную дверь я в текущем состоянии не смогу, так что, какая квартира вскрыта, а какая нет выяснить сходу не смогу. Но обычно к тому моменту, когда мародеры доходят до третьего этажа, их успевают навестить твари энтропии, какие поблизости есть.
И уже тогда, всё решается на месте. Кто слабоват, решает не испытывать судьбу. Все прочие потрошат жилища в подъезде, уже до упора. Остановить их может только самый страшный враг мародера, а именно, жуткий перевес.
Так что постучаться сразу в окошко на четвертый этаж — самый оптимальный для меня вариант. Раз уж по вертикальной стене взбежать для меня не вопрос.
Мои размышления прервала Нора. В этот раз она прыснула со смеху особенно громко, и я уже примерно представлял, отчего. Кошка не собиралась оставлять меня в покое, да?
Как выяснилось, всё было ещё хуже. Когда я развернулся, блохастая хищница стояла уже вплотную ко мне, продолжая внимательно меня разглядывать, словно какую-то диковину.
— Слушай, отвали уже, а? — рявкнул я на неё, — Усатая, блин. Достала. Не буду я тебя есть, понятно?
Кошка пропустила мою речь мимо ушей, продолжая смотреть на меня всё с тем же выражением в глазах. Я уже начал подозревать, что в её крохотном мозге помещается лишь ограниченный перечень действий — ходить по пятам и пялиться. Впрочем, уже вскоре она показала, что это далеко не так.
Не изменившись в лице и не выпуская когтей, киска расчетливо опустила лапу на мой хвост, придавливая его к земле. Вот это уже была наглость, вынести которую я не смог.
— Ну, всё! — прошипел я, — Я тебя, дура, предупреждал.
Прыгнув на выпрямившихся ногах, я пошел на таран. Стукнув её по губам головой, я добился приятного глухого стука, как от удара костяшками пальца по столешнице.
— Мряф! — заорала кошка, выпучив глаза с раскрытым ртом. Отпрянув от меня, как ошпаренная, она попыталась избежать дальнейших столкновений, прыгая вокруг меня на задних лапах. Похоже, я ей окончательно все мозги сломал. Вот же, глупое животное.
Закономерно, от следующего моего угрожающего движения кошка потеряла равновесие и упала на спину. Тут же, она перекувыркнулась как ниндзя, и взмыла выше собственного роста в холке, с выпущенными когтями. Взгляд у неё был совершенно бешеный.
— Пшла вон! — прошипел я.
По какой-то старой привычке я стоял в боксерской стойке на задних лапах, но чужое хихиканье на границе сознания напомнило, что в моём положении — так делать немного странно. Плюнув, я опустился на все четыре лапы, и попрыгал в атаку.
— Вряууу! — вскрикнула кошка, когда я приблизился.
Подпрыгнув, она изогнулась всем туловищем в воздухе, разворачиваясь в противоположную от меня сторону. Бежать от меня со всех ног она начала, кажется, ещё в полете. Оказавшись на земле, она задала стрекача.
— Понятно тебе теперь, да? — вдогонку прокричал я, потрясая кулаком.
Наконец, страсти унялись, и я перестал возбужденно озираться кругом в поисках очередных врагов. Пора было возвращаться к делам нашим, скорбным.
— Пошли искать уже твою тушенку, Виктор, — вздохнула Нора, — Иначе ты так и будешь от себя каждые полчаса мелких хищников отпугивать. Забавно, не спорю, но…
— Конечно, — буркнул я, — Знать бы ещё, откуда нам начинать?
— Не хочешь угадывать, давай я попробую? — с энтузиазмом предложила собеседница.
— Ну, валяй, — подозрительно отозвался я.
На несколько секунд Нора задумалась. Когда она озвучила своё предложение, я тут же пожалел, что пошел у неё на поводу.
— Вон та девятиэтажка, — сказала Нора с непоколебимой уверенностью, — Которая ближе всего к сломанной детской качели и песочнице. Первый подъезд слева, второе окно на четвертом этаже.
— Скажи мне только одно, Нора, — с нехорошими подозрениями спросил я, — Ты предложила именно тот подъезд, до которого мне дольше всего пилить на крысиных лапах, не так ли, да? Признавайся?
Моя собеседница загадочно промолчала. Мне ничего не оставалось, кроме как выругаться и пойти в указанном направлении. Всё же, назвался груздем — полезай в короб. Да и Нора уже давно работает у меня вместо интуиции. Пусть отрабатывает свой хлеб!
Как и ожидалось, больше всего времени у меня заняло добежать до подъезда. По самой вертикальной стенке я взбирался, чуть ли не с такой же скоростью, с которой бежал по горизонтальной поверхности. Фактура, твердость материала — всё это работало сейчас на меня. В какой-то момент я даже понял, что могу просто заставить лапы прилипать к поверхности. После такого можно было и по стеклу бегать.
Так я сделал.
Спустя какое-то время, я уже висел точно посередине пластикового окна и заглядывал внутрь кухни, на четвертом этаже. Я уже знал, что это успех — на небольшом кухонном столе были в беспорядке свалены продукты. Упаковки с крупой, коробки с молоком и ещё гора всякой всячины. Возможно, кто-то сходил в магазин незадолго на начала событий, да так всё и оставил? Пришел домой, потом услышал какой-то шум, вышел, а там случилось чего?
Могло такое быть? А почему нет?
Между тем, я успел отрастить поверх своей правой кисти клинок с острейшей режущей кромкой. Острие погрузилось в твердый пластик окна, словно в какую-то жидкость, не замечая преграды. Я начал методично взрезать помеху на своём пути, работая, словно стеклорезом. С жутким скрипом, внутри пластикового окна возникло ещё одно, которое должно было стать для меня дверью внутрь.
Закончив, я уже приготовился вталкивать внутрь вырезанный кусок окна, когда мои уши услышали шорох. Он исходил изнутри комнаты, именно из того места, которое находилось для меня в слепой зоне. В квартире был кто-то живой!
Шаги. Легкие человеческие шаги в сторону вскрытого окна.
Я успел только увидеть обращенный на меня взгляд какой-то молодой девушки с голубыми глазами, сейчас столь же удивленными, как и у меня самого.
Продолжая вдавливать кусок пластика, я провалился вместе с ним внутрь.