Работать с кем-то в паре, скрываясь от Империи, не самый лучший выход и уж тем более не с мандалорцем заодно, в чьём списке среди прочих разыскиваемых лиц мелькнуло моё имя. Но выбора у меня не было. Нужно было действовать быстро и профессионально, в духе охотника.
После нашей сделки мы направились в частный паркинг, где охотник за приемлемую цену взял напрокат спидербайк. Причём только один. Осмотрел его, обогнув кругом машину и сел в седло, деловито поправляя позади себя оружие и плащ. Я недовольно развела руками.
— Один?
— Нам хватит, — сказал он ровным голосом, кивнув мне, чтобы садилась позади него.
— Это решать мне, — ответила я сердито и протопала внутрь помещения.
Имперские штурмовики стояли у входа, о чём-то негромко беседуя. Открылась дверь. Я резко остановилась, чувствуя, как мои ноги деревенеют, врастая подошвами в досфальт. Два имперских офицера покинули здание, даже не глянув в мою сторону. В одном из них я узнала Раёка. Он был цел и невредим. При его появлении солдаты вытянулись по струнке, отдавая часть. Форма у Раёка была в точности, как у Инферно.
Я поймала себя на том, что тяну бластер из кобуры. Тёмное время суток скрывали мои намерения, и я уже готова была привести желание в действие, как обзор мне заслонил мандалорец.
— Призрака увидел? — спросил он.
— Не твоё дело, — огрызнулась я.
— Сейчас моё. Идём. Теряем время.
Я отшагнула в сторону, но Раёка уже не было видно. Внутри меня всё негодовало. Я хотела преследовать этого типа, но пришлось сесть на спидербайк, чтобы не привлекать ничьих взглядов. Солдаты у входа уже вовсю таращились в нашу сторону.
Я не следила за дорогой. В голове бродили мысли одна бредовее другой. Почему здесь Раёк? Слышала ли я именно голос Раёка в лагере? Он тоже из отряда Инферно? Зачем на Аррокаре меня спас Раёк? Он повстанец или имперец? Он шпион? А если он под прикрытием? Он здесь, потому что ищет меня? Почему он здесь? Значит и остальные Инферно здесь?
Свет неоновых городских реклам растворился, и на смену мерцающим огням пришла непроглядная тьма. Движение на дороге заметно поредело. Мы летели над землей, освещая путь габаритными огнями. Позади нас остался город, отступая и прячась за дымкой. Слева ВИД шлема выхватывал равнинное поле. Вдали дрожали слабые огоньки населенного пункта. Справа к дороге теснился лес, который неожиданно отступил, открывая панораму на открытую воду. Над тёмной гладью висел имперский патрульный корабль, скользя прожекторами по поверхности. Я невольно вздрогнула. Мне показалось, что прожекторы искали именно меня. Из-за неожиданной встречи с Раёком у меня обострилось восприятие. Я резко обернулась. Мне мерещилась слежка: лендспидер догонял нас, но свернул в сторону поля, удаляясь.
Охотник сбавил ход и плавно свернул к обочине.
— В чём дело? — обернулся он.
— В смысле? — я отняла руки. До этого приходилось обнимать мандо за талию, иначе бы я слетела с седла.
— Ты обнаружил что-то?
— Показалось.
Он кивнул, что-то сверил со своими приборами. Я встала со спидербайка, глядя во все стороны, не забывая следить за охотником. Но он был занят отслеживанием сигнала. Идди сбросила примерные координаты, где видели Чуи. Заодно мандалорец понимал, что подрядился быть в связке с тем, на кого тоже открыли охоту: убезийца.
— Чем ты насолил Империи? — неожиданный вопрос опрокинул.
— Знать бы…, — пожала я плечами.
Он кивнул, как будто понял, что тут дело даже не в том, кто кому дорогу перешёл. Так могли сливать друг друга соперники. А Империя найдёт повод, чтобы вычеркнуть тебя из списков.
— По моим расчетам ещё часов пять по местному времени в дороге и будем на месте.
— Хорошо.
Светало. Мы свернули с основного маршрута, оставляя в стороне закрытый военный объект, с которого то и дело взлетали СИД-истребители, кружась в небе,они выполняя странные фигуры. Я правильно поняла, что здесь был учебный полигон. Хотя могли испытывать новое вооружение и тому прочее. Что здесь мог делать Чуи, я не понимала. Но зато очень хотела выяснить, каким образом выжил Раёк и почему он в форме Инферно, если я точно знаю, что их только трое или меня как всегда не до конца посвятили в дела важные, чего я не исключала.
А потом меня осенило, что Раёк мог являться новым временным членом Инферно. Как я до него. Это вполне бы объясняло такой поворот. Но не отменяло главного вопроса: кто такой Раёк? Если вспомнить давний диалог с генералом Мадином, то имперский бывший спецназовец был безупречен при выполнениях миссий, и на него можно было всегда положиться. Имя Раёк тоже было частью легенды и человека могли звать совершенно иначе. В то, что он был предан Альянсу, теперь верилось с трудом.
Мы миновали военную зону, держась на почтительном расстоянии. Когда полигон остался далеко позади, дорога сузилась до еле различимой тропки и под днищем спидербайка зашуршала высокая трава. Перед нами поднимался лес. Сначала редкие деревья, стволами напоминающие трубы заводов с обломанными ветвями. Потом деревьев становилось больше и мандо приходилось петлять между ними.
Мандо сбавил скорость. Лес всё больше нас обступал. Охотнику приходилось круче закладывать виражи, а мне теснее вжиматься в охотника, чтобы не слететь при очередном манёвре.
Напали на нас без предупреждения. По корпусу машины забарабанила дробь. Мандалорец стряхнул нас обоих с седла, заваливая байк на бок, и он рухнул от нас неподалёку, зарываясь крылом в рыхлый лесной дёрн.
По нам стреляли из пулевика. Дробь свистела над головой, вгрызались в стволы деревьев. Нам не давали высунуться из укрытия и поднять головы.
Мандалорец пополз по земле, я откатилась за поваленное дерево, хватаясь за бластер, пытаясь уловить направление, откуда по мне стреляли. Сноровки не хватало и я открылась Силе, обнаруживая сразу двух рейдеров, засевших неподалёку. Один скрывался за поваленным деревом, совсем как я, а второй подбирался к нам ближе, но явно не знал, что мандалорец решил выполнить тот же манёвр и вскоре, как я поняла, охотник оказался быстрее и ловчее нападавшего. Остался один стрелок, и теперь он бил точнее. Дробь срикошетила, заставляя меня упасть плашмя на землю и оставить попытки высунуться из-за укрытия. Я мысленно протянула нити Силы к стрелку и толкнула его. Послышался вскрик и два последовавшие выстрела. Пока я поднималась и добегала до своей цели, она уже была повержена. Передо мной лежал рейдер с ожогом на груди. Я обернулась, глядя на мандалорца, чьих рук это было. Присела перед рейдером, прощупала пульс. Его не было. Осторожно стянула балаклаву с лица убитого и увидела совсем юное мальчишеское лицо.
— Похоже, охотились за тобой, — сказал мандалорец, оглядываясь по сторонам.
— И кажется, есть ещё, — сказала я, спиной чувствуя опасность. Обернулась, целясь наугад в лесную чащу. В шлеме звуки обострялись. Я отчётливо расслышала хруст. К нам кто-то приближался, осторожно ступая по земле.
— Я тоже слышу, — голос охотника донёсся из-за моего плеча.
— Мандо, стреляй!
Впереди взметнулась мелкая лесная живность и нечто, похожее на чёрное полотно, опрокинув меня, пронеслось над головой. Вскакивая на ноги, я разглядела довольно крупное животное с гребнем из шипов. Оно тащило мандалорца по земле, схватив того за плащ и трепало, как игрушку, мотая из стороны в сторону.
Я открыла стрельбу по зверю, метя ему в шею, но бластерные выстрелы отскакивали от тела, не причиняя никакого вреда.
— Пулевик!
— Что?!
— Пулевик! — кричал мне мандо, пытаясь высвободиться.
Я подбежала к убитому рейдеру, подхватывая его ружьё. Кустарной сборки оружие с натяжкой можно было назвать хорошим. Я не успела прицелиться в зверя, как этот монстр уже нёсся на меня, оставив мандо валяться где-то на земле. Всё случилось так быстро, что я не успела ничего предпринять. Зубы клацнули по металлическому корпусу ружья, закусив его как удила. Я как бесплатное приложение гордого стяга, реяло по ветру, хлопая под мощной грудью животного, намертво вцепившись в оружие. Тварь решила поиграть мною, мотая из стороны в сторону. От таких невероятных встрясок у меня моментально закружилась голова, и я даже не сообразила, что нужно было лишь разжать руки и закончить эту пытку. Животное резвилось, перепрыгивало через поваленные деревья, а я слышала лишь треск под собой, надеясь, что это не мой позвоночник. Когда я пришла в себя, осознала, что застряла где-то между веток. Ладони горели огнём. Рядом, дымящейся горой, лежал зверь, не подавая признаков жизни.
— И как тебя угораздило? — мандалорец потянул меня из ловушки. Поставил ногами на землю, поддерживая под руку. — Идти сможешь?
Я разжала губы, чтобы ответить и поняла, что во рту солоно от крови. Хотелось сбросить шлем. Усилием воли переборола это желание, наваливаясь спиной на ствол дерева. Медленно кивнула. От каждого движения в голове вспыхивала яркая боль в затылке. Охотник пошёл в сторону байка, поднимая его с земли и, судя по обрывочной ругани, доносившейся до меня, попытался его завести. Долго и безуспешно. Потом вернулся назад, оценивающе на меня глядя.
— Идти сможешь? — снова задал он мне тот же вопрос.
Без слов я медленно опустилась на колени, упираясь рукой в землю, чтобы перед глазами перестал качаться мир из стороны в сторону.
— У нас нет на это времени, — мандо сел передо мной на корточки. — Скажи мне честно. Ты не убезиец, да?
— Да, — ответила я, склонив голову, морщась от боли.
— Меня не волнует, куда подевался сам охотник. Если убила его ты, то это всё объясняет, — сказал он.
Я поздно уловила, что обращался он ко мне в женском роде, и я даже проигнорировала этот факт, пока внимание не упало на мои руки. В борьбе я посеяла одну перчатку. Женская утончённая кисть выдавала меня с головой. Кожа на тыльной стороне руки была содрана, и поэтому ладонь жгло. Я попыталась сесть. Мандо протянул мне перчатку, наблюдая, как я её надеваю и предложил плечо, помогая мне подняться.
— Когда ты понял? — спросила я.
— Когда ты предложила тебя подбросить, — ответил он, пытаясь приспособиться под мой шаг.
Я промолчала. Охотник повертел головой, выбирая маршрут.
Мы шли по лесу в моём ритме, очень медленно. Я успокаивала взбудораженный мозг, на ходу блокируя боль, пользуясь активно Силой. Если на этой планете и был инквизитор, он уже мчал сюда на всех порах без навигатора, на одних ощущениях. Но именно сейчас мне было всё равно. Я хотела остаться инкогнито для мандалорца и продержаться до ближайшего населённого пункта. Жалеть о необдуманных поступках было поздно. Охотник не старался сорвать с меня шлем и не пытался выпытать у меня о том, кто я. Кажется, ему было достаточно и того, что я не убезиец. Сцена в баре убедила его, что я не простая девчонка, влезшая в чужой костюм.
Лес шумел, стрекотал и жил своей жизнью. В густых кронах деревьев метались птицы. Нам приходилось часто перелезать через поваленные большие стволы деревьев, потому что обходить было бы долго. Эта часть леса казалась первозданной, нехоженой и будь у нас спидербайк, мы вряд ли на нём бы далеко продвинулись.
Чем дальше я шла, тем слабее становилась. Мне казалось, что внутри меня что-то сломалось и жизнь по капле вытекает из меня.
Охотник перестал тащить меня, еле передвигающую ногами. Остановился, наваливая на дерево и поддерживая меня одной рукой, второй достал сканер.
— Мы недалеко от поселения, — сказал он. — Полчаса пути, если прибавить шагу.
— Не могу, — отрицательно качнула я головой.
— Отдохнём.
Он помог мне сесть. Я попыталась расслабиться, мысленно пробегаясь по себе взглядом, чтобы хоть немного унять гуляющую боль в своём теле. Открытая Силе, уязвимая, я ощущала наползающую безысходность. Ещё немного и я сниму шлем, открою чужаку своё лицо и уверена, что он сдаст меня Империи без раздумий. Даже сейчас я не смогла бы дать ему отпор, но надеялась, что добивать меня здесь он не станет. Мандалорцы никогда не были стервятниками. Хотя, это могли быть просто мифы об их Кодексе и чести, — каждый его представитель мог действовать в своих интересах.
Всё чаще возникало дикое желание закрыть глаза и поспать. Но я держала внимание на вынужденном напарнике, о котором я не знала ничего.
Охотник стоял рядом, изучая данные со сканера, и периодически бросал взгляд в стороны. Потом сел напротив, глядя на меня. Я поняла это по ощущению, когда тебя разглядывают в упор. Он скользил взглядом по мне и задержал его на торчащей рукояти ножа из голенища сапога. Я вынула оружие и протянула мандалорцу. Тот взял, покрутив лезвие в руках, вчитываясь в затёртые буквы.
— Путь, — прочёл он и посмотрел на меня, снова на костяную рукоять, повернув её под определенным углом: — Таков… таков путь.
Его тёмный визор смотрел на меня.
— Твой? — предположил он.
— Нет.
— Он мандалорский, — сказал охотник, что-то вынув из подсумка, чиркнув по лезвию пару раз, оставляя искру. — Сталь прочная.
Он потянулся за своим бластером, я за своим, полагая, что мужчина намерен привести свои чёрные мысли в действие. Охотник выставил примирительно ладонь вперёд.
— Тише. Я только проверю одну догадку, — сказал он и направил бластер в лезвие, выстрелив. Не осталось даже чёрного обугленного следа. Мандалорец вытер сталь об штанину и протянул нож рукоятью мне.
— Склоняюсь, что это бескар, — произнёс он.
— Что это? — переспросила я.
Беседой я отвлекала себя от желания закрыть глаза.
— Мандалорское железо. Самая прочная сталь. — Он стукнул пальцем себя по хромированному шлему: — Это бескар.
— Не слышала, — честно призналась я.
— После чистки мы лишены возможности носить его свободно.
Мы помолчали и каждый о своём.
— Нож…, — я кивнула на оружие, которое он мне протягивал, — Твой. Пусть вернётся туда, где его корни.
Он благодарно кивнул, затыкая лезвие за голенище своего сапога.
— Правда, что мандалорцы могут принять в клан детей-сирот? — спросила я.
— Да. Это одно из шести правил Кодекса. Найдёнышей мандалорцы растят, как своих, — ответил он.
— Только детей? — переспросила я. Мне надо было знать. Ведь если тот разговор в лагере был частично правдой, то я могла найти альдераанцев среди мандалорцев.
— В основном.
— А убежище мандалорцы могут дать чужим?
— Чужим — нет. Всякий должен заслужить это право, — ответил охотник.
— А если родной мир уничтожен и люди просят у вас помощи. Мандалорцы примут человека в семью?
— Каждый случай индивидуален, — ответил он. — Если клану не угрожает опасность от принятия такого решения, то да. И взрослого верда клан примет и обучит жить по своим законам. — Он помолчал и спросил: — Ты спрашиваешь о ком-то конкретном?
— Альдераанцам грозит полное истребление. Империя открыла на них охоту, — начала я издалека. — И я, одна из них. Поэтому скрываюсь. Человек, которого я видела в столице, однажды спас меня, но теперь он на стороне Империи.
Мандалорец кивнул, припоминая недавний инцидент у паркинга.
— Я слышала, что мандалорцы прячут у себя беглецов и дают им защиту. Если я попрошу тебя о защите, что ты ответишь? — продолжила я.
— Что ты в защите, как таковой, не нуждаешься, — ответил он.
— Почему?
— Я видел твою реакцию и знаю, что ты способна за себя постоять.
Я кивнула.
— Да. У меня были хорошие учителя. Но сейчас я нуждаюсь в поддержке больше, чем когда-либо.
— Почему? — настала очередь мандалорцу задавать вопросы.
— Империя отняла у меня дом, любимого и вуки, по следу которого мы идём.
Настала долгая гнетущая пауза.
Возможно, я сказала что-то лишнее, и даже не стоило откровенничать. Попросит меня снять шлем и всё, тут же сдаст Империи, поплевав на свои принципы.
— Чубакка прежде всего контрабандист, потом повстанец и за ним тянется список в несколько пунктов, которые Империя оценивает в один миллион.
— Он поможет мне найти моего любимого, — сердито отозвалась я. Собственно всё, как я и ожидала. Охотника интересовали деньги, и вуки для него был лишь добычей.
— Почему ты в этом так уверена? Контрабандисты не чисты на руку, если ты думаешь, что он согласится тебе помогать…
— Он согласится.
— Откуда такая уверенность? — хмыкнул мандалорец.
— Потому что он мой друг. — Ответила я прямо. — Это для тебя он источник прибыли, а для меня он надёжный друг.
Мандалорец открыто фыркнул.
— Я понимаю. И я в своё время грешил этим: брался за всякую работу у сомнительных контор, даже за контрабанду, но они все ненадёжные партнёры. На собственной шкуре знаю. — Охотник покачал головой. — Не нужно с ними водить дружбу.
— Я тоже так когда-то думала, — осекла я мандалорца от чтения мне нотаций. — Но сердцу не прикажешь…
Охотник вздохнул.
— Может, я помогу тебе найти твоего любимого? — спросил он. — Мы сейчас тратим время на поиски вуки, а его может здесь и не оказаться.
— Нет. Идди сказала, он на Кариде. Брат то же самое говорил. Сначала надо найти Чуи и только потом искать Соло.
— Соло? — переспросил мандалорец, — Кореллианца Хана Соло?
— Да.
— Это его ты ищешь? — удивление так и сквозило в его голосе.
— Да.
— Его давно нашли.
— Кто?
— Охотник за головами Боба Фетт. Полгода назад, как снят заказ.
— Он тоже мандалорец? — спросила я охотника.
— Да.
— Ты с ним знаком?
— Лично нет. Он работает на Империю.
— Если мы выясним, куда они заточили Соло, то сможем…
— Послушай. — Охотник остановил мой поток слов. — Я понял, что ты безрассудная и упрямая. Но бросаясь под пули, ты не доживёшь до рассвета. В каждом деле нужен план. Спорим, что свой ты не продумала до конца? Действуешь спонтанно. Уверен, у тебя есть друзья, но ты решила никого не слушать и действовать самостоятельно. И что теперь? Ты здесь, на пару со мной и до конца не уверена, правильно ли поступаешь.
— Я не обязана перед тобой оправдываться, — огрызнулась я.
— Нет.
— Так и заткнись, мандо. Я вполне справлюсь и одна.
— Уверена? — он быстро поднялся.
— Да, — отвернулась я.
— Тогда счастливо оставаться, малыш, — отсалютовал он мне и решительно направился прочь, ловко перепрыгивая поваленное дерево на пути. Спустя секунду я услышала щелчок затвора и грубый оклик со стороны:
— Стоять! Руки за голову!
Меня хватило только на то, чтобы забиться в естественную нишу валежника, где я всё это время пыталась устроить своё тело, борясь с ветками, впивающимися в бока, теперь лихорадочно соображая, что делать дальше.