Очнулась я в дороге от тошнотворного состояния, тупой боли в голове и желания распластаться на холодной поверхности. Дергая одеревеневшими пальцами ремень, перекинутый через меня, я пыталась сесть, но на деле это были просто слабые попытки вытолкнуть своё тело из глубокого кресла.
Мир опрокинулся вверх тормашками.
Его качало, штормило, подкидывало, сжимало и растягивало. Я ощущала себя в сюрреалистическом пространстве, где предметы не стояли на месте, плыли, вспучивались серые стены, и растекался пол под ногами.
«Тону».
Бороться с кем-то было бесполезно. Человеческое изображение смазывалось всякий раз, когда я отводила от себя чьи-то руки, бережно удерживающие меня в одном положении. В ушах была словно натолкана вата. Я только с трудом могла различить звуки, голоса, но ничего конкретного.
«Бежать… Люк. Бежать…».
События цепочкой, в обратном порядке, бежали в воспоминаниях. Выпитый алкоголь шумел в голове и выкручивал тело. Выпитое снотворное после, сделало тело инертным, заторможенным.
Но когда мне показалось, что рядом возник образ исполина, я стала рваться яростнее из плена рук, пыталась закричать. Язык не слушался и вместо слов, из меня вырывалось мычание.
— Успокойся, девочка.
Знакомая интонация заставила меня затаиться. Поглаживание по щеке жесткими подушечками пальцев принесло кратковременное успокоение, пока мой желудок не потребовал освободиться от всего, что было съедено и влито в него без разбора.
Так штормило и выкручивало меня несколько часов кряду. Сначала на корабле и после в медчасти, куда доставили меня на руках и бегом, минуя все протоколы и правила.
Как же мне было стыдно после всего смотреть тому герою в глаза, рисковавшему жизнью и всем, что у него было, вытаскивая меня из беды. И это совсем не мило, когда принцессу тошнит на его лакированные сапоги и пол пилотской кабины. Нет. Не мило. Но высказали мне свое неодобрение потом, минуя неудобную часть. Под раздачу попал и Люк.
На спасение принцессы отправились несколько человек, в том числе и Соло, который по пути домой заставил меня проглотить пилюлю, с его слов, чтобы заглушить действие наркотика, который был добавлен в напитки и еду всем гостям. Те, кто знал, не притронулся к угощениям. Я же отравила себя по полной программе, и если бы не Хан…
— Кретины! Оба!
Он не скупился на слова, называя всё своими именами. Ему было глубоко наплевать, что перед ним принцесса. Он был груб с рождения, но сейчас у него выходило напряжение и раздражительные слова сами собой сыпались из его уст, заставляя нас вжимать головы в плечи.
Люк сидел присмиревший, ища истину у себя под ногами. На каждый выпад, ниже опуская голову. Мы ощущали себя детьми, которых отчитывал родитель за плохое поведение.
— Надо проверять информацию, прежде чем лететь куда-либо! Едва ноги унесли. Второго шанса не будет! — Хан был злой, сотрясая кулаками воздух.
Улучив момент, когда ко мне уже разрешили посещения и Люк пришел навестить меня, шатен решил устроить нам головомойку. Его шерстяной напарник стоял всё это время за дверью, ворчливо напоминая о времени, которое было отведено им для посещения.
Всё началось с приветствия, но потом официальный тон был отброшен за ненадобностью, всё из-за легкой перепалки Люка и Хана, когда блондин пытался сказать, что он не виновен в случившемся, так легли карты. А то, что я едва оправилась от пережитого, и что в палате не кричат на пациентов, Соло проигнорировал и заблокировал дверь, ставя Чуи на стрёме.
Где-то между очередной его тирадой, что нужно, цитата: «Вынуть голову из жопы и думать мозгами», на меня напал безудержный смех. Из меня выходил стресс своеобразным способом, сменившийся глубокой депрессией. Хан решил, что у меня поехала крыша. Люк за меня переживал.
А я всё больше скучала по дому. Какие-то не мои детские воспоминания накатывали после сна, заставляя всхлипывать в подушку.
Теперь было просто легко свалить всё на прошлые события, чтобы хотя б некоторое время меня никто не трогал. Посещения ко мне были отменены. Палата стала местом моего добровольного заточения. Не хотелось никого видеть.
Про Силу я даже не вспоминала. Мне было достаточно и того, что я убила человека, который был, возможно, чьим-то отцом или возлюбленным и точно так же пытался отстоять свою свободу, как и все здесь в Альянсе. Дар, который не должен был стать причиной чьей-то смерти, я отвергла.
Я себе изменяла в мыслях по нескольку раз на дню. Не желая думать о людях, что окружали меня, я о них беспокоилась и их же ненавидела. Я жалела себя и почти смирилась с тем, что моё тело стало чужим, как и воспоминания, волнами накатывающие на меня. Хотелось вернуть родное имя, но я не могла просто захотеть этого — в мире странных вещей и грядущих событий Лея была чем-то знаковым, вроде флага, который гордо реял над Восстанием, смысла которого я не понимала.
Через пару недель одиночества мне всё же пришлось покинуть палату медотсека и переселиться в свою каюту, опекаемой вниманием окружающих. Двери комнаты не закрывались ни на минуту. Каждый являл своим долгом заглянуть ко мне и справиться о моем здоровье.
Частым гостем стал и Хан. Когда его злость улеглась, он рассказал мне, что произошло со мной и с Люком на той планете, которой заправлял преступный синдикат.
Он возвращался к точке рандеву, когда ему сообщили, что мы с Люком решили осмотреть небольшую систему вдали от основных торговых путей. Соло, будучи контрабандистом, знал абсолютно все захолустные миры, которые, как считали многие, не стоили их внимания. По обыкновению здесь процветал криминал, и всем заправляли бандитские группировки, каперы и пираты. Империя предпочитала облетать эти системы, а иной раз и вести с ними тайные дела, через посредников.
Система звездных координат U – 10 была уже более 20 лет под пятой хатта. Джабба получал отличный процент с разработок ценной руды; планета охранялась. Никто не мог просто так заглянуть на огонек и подзаправиться, как решил Люк, даже не удосужившись узнать всё об этой системе.
Соло с Чуи сменили курс, чтобы поспеть за нами, решая на ходу, какими будут их последние действия, учитывая, в каких натянутых отношениях Хан был с его бывшим нанимателем, хаттом Джаббой. К тому же и его лицо вместе с напарником, было развешано по всем полицейским участкам, добавляя к списку всех прошлых грехов и причастность к повстанцам. Империя много раз пыталась заполучить их головы, каждый раз обламываясь на облавах. Ловушки Хан чуял за версту.
Но предупредить нас они не успели. А на подлете к системе его судно уже засекли, выдвигая навстречу вооруженный эскорт — такой примечательный корабль был только у Соло. Кореллианские фрахтовики сюда не залетали, на это мог решиться только отчаянный пилот.
В самую последнюю минуту по кораблю стали стрелять.
— Нам пришлось открыть встречный огонь.
Хан стоял у стены, разглядывая серебристые заклепки на шве. Внешне кореллианец казался спокойным.
— Имперский корвет вынырнул в самый разгар схватки, угодив под перекрестный огонь. Не выяснив: кто свой, а кто чужой, они стали палить по кораблям направо и налево, расстреливая всех подряд. Мне это было только на руку, в особенности после того, когда подоспели наши ребята.
Хан обернулся, взглянув на меня тяжело. Я невольно поёжилась.
— Тут они и решили, что их заманили в ловушку. Даже один корвет способен разнести станцию, что они и сделали, снимая цели одну за другой. В этой суматохе я смог проскочить к планете. Защита была снята. Империя сослужила нам хорошую службу. Оставалось найти вас.
— Как у вас это получилось? — спросила я осторожно. Хана я откровенно боялась. А тем более находиться с ним наедине, хоть и двери были приоткрыты. Я так пожелала.
— Твой браслет. В нём маячок.
Хан подошел вплотную, взяв меня за запястье и рассматривая с минуту мой браслет, выглядевший как изящное украшение.
— Но…
— Твой отец отдал тебе вещь, которую разрабатывали специально для КСБ ещё во времена Республики, с измененным штрих кодом. Браслет специально настроили на нашу частоту. Так мы смогли вычислить твоё местонахождение. Оставалось отвоевать тебя у головорезов. Делов-то.
Я отняла руку. Хан отодвинулся и шагнул к выходу.
— Могло быть хуже, — отозвался он, ступая за порог.
— Спасибо.
Я грустно улыбнулась ему вслед. Парень кивнул в ответ и вышел. Дверь за ним закрылась.
Я с минуту молчала, нарушив тишину собственными размышлениями вслух.
— Могло быть хуже, — согласно кивнула я, разглядывая свой браслет, — если меня ищет Вейдер. Империя ищет Землю. Конечно, я нужна им, чтобы выведать всю информацию.
Пари
Спасение прошло успешно. Героя нашла награда, но только не в лице спасённой принцессы. У Хана появилась поклонница, щеголявшая в оранжевом лётном комбинезоне, орудовавшая разводным ключом лучше, чем повар ножом на кухне. Она знала, как собрать и разобрать двигатель истребителя. Умела поддержать беседу. Её любили все парни, которые часто посещали ремонтный док на корабле «Дома-1». Её звали Прити Перла, и я её уже ненавидела.
Была ли это ревность? Люк, как выяснилось позже, был тоже не прочь поболтать с этой девицей о внутренностях корабля. Странно, что я вообще об этом думала, но мне было приятно, когда на меня заглядывались парни, а теперь пальму первенства у меня вырвала эта девчонка, вечно с чумазым лицом и руками; от неё пахло техническим маслом.
Я решилась заглянуть в грязное помещение ремонтной мастерской, надев штаны и водолазку темных тонов, чтобы не видно было случайно посаженного пятна на одежде, если таковое вдруг случится.
Собственно, мне здесь было нечего делать, и я никогда здесь не бывала, но у меня была свобода передвижений и я просто решила увидеть местную принцессу бензоколонки.
Прити возилась с каким-то приспособлением, по локти, измазав руки.
— Принцесса Лея Органа.
Она мне улыбнулась, не отрываясь от своего занятия.
— Привет.
Я постаралась придать своему голосу больше дружелюбия, внимательно изучая девицу. Она оттерла рукой лицо, пачкая себе подбородок, при этом, не переставая улыбаться. Мимо нас пробежал паренек, кивнув мне и расточая флюиды любви ей.
— Что вас сюда привело? — спросила Перла.
— Я просто гуляю.
— Везет вам.
Она сказала это с каким-то даже вызовом.
— В каком плане? — хмуро глянула я на неё.
— Да не в том, о чем вы подумали. — Взяла она слово. — Я не такая умная как вы. Вся эта политика, переговоры. Я вам завидую.
— Не нужно. — Я не улыбалась.
— А я с детства знаю только это. Мне до ваших высот далеко.
Она помахала кому-то за моей спиной, рассуждая о себе вполголоса. Я обернулась. Парень вытянулся в лице и тут же постарался убраться прочь с моих глаз.
В ремонтном доке оставалось всего несколько человек. Один из некоторых, оказался нашим героем, взявшим курс в нашу сторону.
— Привет. Я достала для тебя деталь, как и обещала, — просияла механик, спешно вытирая руки об серое полотенце, заткнутое за пояс, выуживая что-то маленькое из кармана своего комбинезона и протягивая Соло.
— Хан. Ты-то мне и нужен, — смело схватила я шатена под локоть, уводя в сторону. На лице девчонки застыло разочарование. Кореллианец лишь махнул ей рукой вместо спасибо. Я увлекала его в сторону сваленных ящиков, но чтобы Перла видела нас издалека.
— Что нужно? — спросил шатен, разглядывая деталь на ладони. Видно было, что эта фигня интересовала его больше моей персоны.
— Я хотела тебя просто поблагодарить… за… спасение. Меня.
— А? — Соло, наконец, оторвался от созерцания трофея, уперев в меня свой непонимающий взгляд.
— Ты же теперь герой. Я хотела сказать…, — я глянула на девчонку, которая во все глаза смотрела на меня. Схватила Хана за водолазку и резко дернула на себя. Парень рефлекторно нагнулся. Поцелуй в щеку получился смазанным. С нашего ракурса Перла должна была решить, что я поцеловала парня в губы.
Хан не растерялся, притягивая меня к себе. Я резко его от себя оттолкнула.
— Ты что себе позволяешь?!
— Но я думал…, — отпрянул он, разводя руки в стороны.
— Что ты думал? Что я доступная?! — набросилась я словами. Меня лихорадило и я не знала, почему.
— Так зачем всё это? — фыркнул Хан, снова шагнув в мою сторону.
— Это не стоило того. Вы все думаете только одним местом!
— Да ты в меня втюрилась, принцесса…
— Что? Я?! В тебя?! Да как ты вообще мог себя поставить рядом со мной?! Кто ты, а кто я… ты на себя когда в последний раз смотрел?!
Он отступал, меняясь в лице: то насмехаясь, то едва сдерживаясь, чтобы не нахамить в ответ.
— Я знаю этот взгляд. Ты меня не обманешь, детка.
— Заткнись!
— Ты ревнуешь… это хорошо. Значит всё не безнадёжно.
Я размахнулась, чтобы ему залепить пощечину, но он мою руку поймал, сжимая между своих горячих ладоней и удерживая меня, как будто в сетях.
— Ты высокого о себе мнения, Хан. — Мой голос предательски дрожал. Но я заставляла себя смотреть ему в глаза. — Я тебя ни к кому не ревную.
— Врёшь, принцесса…, — улыбался он, притягивая меня к себе все ближе и ближе, как удав, заглатывающий свою жертву.
— Я могу покорить любого. Не веришь? Я выйду замуж за достойного меня мужчину уже к концу этой недели, — сорвалось с моего языка.
— Пари.
Неожиданно весело ответил Хан. Но его глаза были серьезными.
— Пари?
Мой голос дал петуха.
— Пари. Ты сдержишь слово и выйдешь замуж, как и говоришь.
— Что тебе с того? — сумела я выдернуть руку из плена его рук, отступая.
— Я думаю, что ты блефуешь, малышка, — осклабился он.
— А если нет? — сощурила я глаза, с вызовом глядя на парня.
— Тогда я пропаду из поля твоей видимости навсегда.
— Идёт.
Я направилась к выходу.
— К концу недели!
Пропел он мне в след насмешливым тоном. Я не обернулась, мысленно проклиная всё, что случилось в ангаре.
Теперь оставалось только выполнить своё же тупое обещание.
Или не выполнить.
Но во мне проснулась гордость.