Денис.
Для того чтобы хорошо спать мне нужна полная темнота. Все мои места сна, я всегда старался оборудовать блэкаут шторами или на худой конец всегда таскал с собой маску для сна. Но в этот раз мы с Энн так устали что уснули даже не прикрыв окна автоматическими шторами. Полярный день клонился к ночи и за окнами были не очень приятные мрачные сумерки, так что в какой-то момент я проснулся и больше заснуть не смог. Умные часы показывали что спал я чуть больше пяти часов, по времени станции сейчас было очень ранее утро. Энн спала как ребенок, разметавшись по всей кровати, ей то свет никогда не мешал, счастливица. Я вздохнул и полез в телефон. Новости были всё те же. Тревожные но неинтересные. Встреча на высшем уровне в Стамбуле, впервые встретятся президенты РФ и США, эксперты предрекают выставление России ультиматума по передаче американской стороны всех технологий ЭнергоТэк без ограничений и всё такое. Мир не менялся.
Я вздохнул и пошёл в душ.
Вернувшись, я обнаружил, что внутристанционный терминал светится.
Несколько секунд прошло в поисках способа активировать устройство, пока не оказалось, что достаточно просто приложить палец к нижней части экрана. Во внутреннем мессенджере было очень странное сообщение, без имени отправившего. "Как это вообще возможно, тут же от силы человек двенадцать на всю станцию?" — задумался я.
Сообщение гласило: "Антарктида прекрасна в это время суток"
Хрень какая. Я подошёл к окну. Ну красиво конечно. На горизонте собирались тучи, возможно скоро начнется буря. Класс. Отрезанная от мира полярная станция, прям идеальное место для герметического детектива. И вдруг я заметил вездеход. Он полз откуда-то к станции, но, внезапно остановился не доехав буквально сотни метров. Мне даже показалось, что я вижу человека в кабине. Очень странно навалившегося на приборную панель человека.
Больше ничего не происходило. Вездеход стоял, станция спала. Из выхлопной трубы вездехода перестал вырываться дым, видимо машина заглохла.
Я взял терминал и начал искать вызов, чтобы позвонить Вадиму, но увидел время 4.37 и передумал. Не хотелось беспокоить математика в такую рань. Я чуть подумал и, тихо, чтобы не разбудить Аню, начал одеваться.
Мне пришло в голову сходить прогуляться. Сейчас, оглядываясь назад, я не могу понять что мной двигало, с какой стороны не посмотри — совершенно идиотское решение, переться на улицу, где температура меньше минус пятидесяти, приближается полярная ночь, да ещё и стоит какой-то неизвестный вездеход. Впрочем тут не всё верно. Вездеход как раз известный — на борту была эмблема станции. Но почему он ехал назад? Кто им управлял? Куда катался ночью?
Но ни о чём из этого я не думал. А думал я о том, как прикольно будет проверить военную технологию всесезонной одежды и как круто будет, когда человек сможет запросто гулять по полярным пустошам, не боясь обморожения. А ещё мне пришла в голову совершенно идиотская мысль, о том, что джедайские мечи — что процентов были сделаны на "батарейках" и что теперь совершенно реально замутить настоящий джедайский меч. Типа столб какой-нибудь плазмы или что-то такое. И, ведомый такими совершенно бредовыми мыслями, я оделся в полный комплект одежды на "батарейках", пристегнул все детали, намотал шарф, положил в карман лыжную маску, захватил на всякий случай свой телефон и потопал к выходному шлюзу.
В шлюзе, который так и тянуло назвать "предбанником", я натянул маску, намотал шарф и шагнул наружу.
И охренел.
И тут же начал натягивать капюшон с подогревом.
Там было холодно. Нет, ХОЛОДНО! Холодина, холодрыга, дубняк!
В лицо дунуло обжигающим ветром, хвалёный костюм от МО тут же заработал, но меня умело пробрать до костей. Так вот ты какая, температура ниже минус пятидесяти, да ещё и с ветром! Ещё и полусумерки, сигнализирующие о скором наступлении полярной ночи. Просто комбо. Не теряя времени, я поспешил к вездеходу. Если в машине с заглушенным движком кто-то был — у него были все шансы замёрзнуть насмерть, пока я собирался.
Однако, двигатель у вездехода работал. Подойдя поближе, я увидел облака дыма или пара, поднимающиеся с противоположной от меня стороны машины. Издалека из было незаметно, но подойдя ближе я увидел. Ну что ж, значит с водителем всё в порядке. Только вот где он. В окно никого не было видно. Я обошёл вездеход спереди и открыл дверь водителя. Из кабины вырвался клуб пара — там было тепло. Я встал на подножку и залез внутрь. Стекло маски тут же запотело, пришлось усесться на край водительского сиденья, чтобы снять варежку и свободной рукой снять маску.
Но ничего этого я сделать не успел.
В шею, сквозь ткань куртки и капюшон, что-то резко и очень больно кольнуло, я дернулся вперёд, ударился о руль и провалился в темноту…
Темнота и холод…
Холод и темнота…
Сознание возвращалось не сразу. Точнее сознание вернулось сразу, но ощущение тела приходило постепенно. Сначала, я почувствовал лицо, ледяной воздух, обжигавший на при каждом вздохе. Потом, постепенно, начала возвращаться чувствительность к остальному телу. Я чувствовал боль в том месте, где меня укололи, но она была не очень сильная и, по мере возвращения ощущений, забилась всплесками боли от других мелких очагов по всему телу. Затекла, от неудобного сидения, нога, болело плечо и шея и, почему-то, лоб. Но холодно было только лицу. Я порадовался за армейский комплект одежды. Сколько бы времени я не провёл без сознания — без подогрева, я скорее всего, уже был бы просто замороженным куском мяса.
Глаза привыкли в темноте и я начал различать предметы. Я был всё ещё в вездеходе. Лобовое стекло было залеплено снегом, но через боковые окна ещё проникал слабый сумеречный свет. Я был пристегнут. Осознав этот факт, я задумался. Зачем меня вырубили? Если хотели убить — почему я вообще очнулся? Если похитить — почему я всё ещё в вездеходе.
Я поднял руку чтобы согреть замёрзший нос. Потрогал кончик — вроде чувствую, ещё не отморозил. Только хотел натянуть на него шарф, как осознал, что чувствую какой-то резкий запах. Бензин! Или солярка, горючее. Но почему так сильно воняет? Когда я залазил в вездеход — насчёт такого не чувствовал.
Я огляделся. Видно было плохо, но судя по всему в вездеходе больше никого не было. Стоял он как-то странно, накреняясь вперёд. Я отстегнул ремень, с трудом продавив кнопку рукой в варежке. Снимать варежку как-то не хотелось — холод пробирал, даже сквозь одежду с подогревом. С трудом выбрался из водительского сиденья, я перелез в салон. Так, минуточку. Я был на водительском сиденье! То есть вполне вероятно, что вездеход так и стоит под базой. Ффух, это было бы неплохо. Но почему тогда он накренился? Одни долбанные вопросы.
С трудом, из-за крена вездехода, я подобрался к двери, натянул шарф на нос и, собравшись духом, открыл дверь наружу.
Посмотрел туда секунд десять и закрыл обратно.
Видимость — метров двадцать. Идёт снег. Солнца почти не видно из-за туч. Куда идти? Где база? Непонятно. Выйду, отойду на тридцать шагов — потеряю из виду вездеход и прощайте. Нет, сразу не замерзну — у меня же шмот с вечным подогревом. Но будет хуже. Подыхать от истощения или от жажды, как я помню топленый снег — не самое лучшее питьё. Что-то там с вымыванием солей и отказом почек… Короче нужно подумать.
Думал я недолго. Я же брал телефон перед выходом! Так, где же он, карманы…
Наплевав на мороз, я расстегнулся и проверил все карманы до единого — телефона не было. Как назло не удавалось вспомнить, куда же я его сунул перед выходом…
Ладно, в приложенной панели есть навигатор, нужно завести вездеход.
Я пролез обратно на водительское сидение. Нифига не видно. У меня ещё есть смарт часы. А в них кстати компас и джипиэс. Компас — шикарно, а джипиэс без карт — нафиг не нужная фигня. Поэтому пока часы поработают фонариком. Я осветил приборную панель. Где же тут заводят эту фигню? Неужели нет ключа? Придется сидеть тут и мерзнущими пальцами ковырять провода в зажигании?
Я направил слабый свет от циферблата умных часов вниз в поисках ключа зажигания и вуаля — он был на месте. Но тут что-то ещё блеснули на полу. Ба! Да это же мой телефон! Сразу полегчало.
Но радость длилась недолго. При минус пятидесяти аккумулятор сдох видимо сразу — телефон не включался. Не беда, отогрею — заработает. А пока попробуем завести.
Какая-то мысль не давала мне покоя. Я уже взялся за ключ зажигания, как вдруг понял какая. Бензин. Ох, не стоит пытаться завести машину, в салоне которой так воняет бензином. Черт. Похоже лёгких путей не будет.
Я откинулся на сидении, решив дать телефону несколько минут на отогрев. После этого его надо будет зарядить. Так как моя батарейка в костюме была также и плеером по совместительству — у неё был дата кабель для подключения телефона. Он же прекрасно телефон мог зарядить. Да, вот такой я Мэри Сью, всё у меня было с собой. Больше того — в рукаве куртки было специальное отделение на предплечье, там где у лыжных курток отделение для скипасса. Военные сделали его для того чтобы там расположить тактический терминал, и туда же был проведён кабель питания для этого терминала. Туда я смогу засунуть и подключить телефон, чтобы не доставать его каждый раз на мороз, для уточнения направления. Там он будет заряжаться и подогреваться. Главное чтобы заработал. Пока телефон отогревался и заряжался я сидел и напряженно думал.
Меня не убили. Оставили телефон. Ключи в замке зажигания. Бензин. Может это чтобы я сам себя взорвал когда очнулся? И типа как несчастный случай? Нет, чушь. Никто, кроме Энн на базе не знал про мой военный костюм с подогревом. Я должен был уже замерзнуть насмерть. Точно! Я вспомнил!
Однажды я смотрел сериал про людей на такой же антарктической базе. Сюжет типа десяти негритят, детектив, кто-то убивает одного за другим отрезанных от мира полярников. Там ещё забавно всё бегали по улице без шапок и спокойно дышали на ветру без пары из рта, это меня особенно бесило при просмотре. Так вот там кого-то так и убили — послали куда-то на вездеходе, предварительно повредив бензопровод. Жертва в какой-то момент заглохла и замёрзла насмерть в ставшей бесполезной, машине.
Это же один в один схема! Меня вырубили, посадили за водительское сиденье, пристегнули, подперли чем-то руль, газ, повредили бензопровод, и отправили по прямой. Я даже очнутся не должен был. А на случай если меня разыщут — несчастный случай. Поехал куда-то, не заметил повреждение, так и замёрз бедолага. Пойди найди укольчик на промерзшем трупе.
Только вот руль не зафиксирован и газ не подперт…
Хотя подождите-ка! Кто-то говорил мне что-то… Блин… Вот! Вот оно! " Ребята поднимались на склон, катались на лыжах, а вездеход возвращали дистанционным управлением"! То ли Андрей, то ли Вадик говорили мне это.
Так всё сходится идеально. Если б не военный шмот — сидел бы сейчас твердый, как кочерыжка.
Ладно. Кто-то решил меня приморозить. Зачем неясно, но ясно что предполагалось обставить всё как несчастный случай. Ну и как идиотизм, хотя мне это вроде несвойственно. Но теперь главный вопрос, как мне выбираться. Я включил телефон. Тот заработал как часы. Навигатор запустился и через минуту напряжённого ожидания выдал спутники. Специально для этой станции, мы продавили постоянное нахождение на геостационаре трёх дополнительных спутников ГЛОНАСС. Также китайцы держали здесь несколько своих, ну и джипиэс тоже один или два, так что с навигацией всё должно было быть нормально. Но вот как я найду станцию? Это же не городская достопримечательность, чтобы быть отмеченной на картах обычного навигатора. Но я рассчитывал найти эту точку в истории поиска. Я искал её на навигаторе, в один из разговоров с Антоном, ещё в Москве, и она должна была быть. Несколько очень тревожных секунд телефон тупил, а потом всё-таки вывалил историю поиска. Нет, мне просто бешено везло сегодня, по моему я исчерпал свой запас везения на несколько лет вперёд.
Точка нашлась быстро, и даже проложился маршрут. Чёрт. Пять километров. А вот теперь везение кончилось. Пять километров по снежной целине, в пургу. Даже в военном костюме с подогревом, будет не простой прогулкой. Эти обманчивые "маленькие расстояния" по пересечённой местности, я прекрасно помнил по походам в горы, когда то что по городу проходишь за пару часов — занимало целый световой день.
Ну что ж. Зато полевое испытание костюма можно зачесть в перечень общих испытаний для министерства обороны. Глядишь — ещё контракт получим, подумал я и выставив телефон на "не отключать экран никогда", устроил его в отделении для планшета в рукаве и подключил к дата кабелю.
Кстати, раз уж придется топать на своих двоих — неплохо бы подключить музычку. Я достал из кармашка беспроводные наушники и выбрал плейлист пободрее и подлиннее — вряд-ли снаружи будет возможность переключить трек, не отморозив себе пальцы.
Да и в туалет бы сходить лучше здесь…
Через пятнадцать минут этих приготовлений, я понял что тяну время.
Ну уж нет, хватит, надвинув обледенелый шарф на нос и затянув рукава и капюшон я открыл дверь вездехода.
Путь к станции я помню очень плохо. Несмотря на навороченный эквип с подогревом, было дьявольски холодно. Дышать через замёрзший шарф было очень тяжело, но хватать обжигающе ледяной воздух без него — всё равно что пытаться напиться только что закипевшим чаем. Периодически я впадал в кататонию, просто шагал, делал шаг за шагом, механически переставлял ноги. Потом как будто просыпался, смотрел на телефон и понимал что я иду не туда и поворачивал. Пусть в пять километров занял у меня несколько часов. Я пытался идти по следам вездехода, но уже через час потерял их.
Но я все же дошел.
Я ожидал увидеть яркие огни, прожекторы должны были свериться круглосуточно, но ничего этого не было.
Просто в какой то момент, я вдруг понял что стою прямо перед какой-то черной громадой — этой и была станция. Но я не видел ни огонька. Она как будто вымерла, не светились окна, не было вообще никакие ощущения жизни. Мне пришлось практически наощупь искать лестницу и вход в станцию. В двери не было никакого замка, я просто нажал ручку и вошел.
Первые пять минут в темноте шлюза я провёл сидя, прислонившись к стене и наслаждаясь отсутствием пронизывающего ветра и возможностью свободно вдыхать воздух, не боясь сжечь лёгкие. Это был ощущением сродни выныриванию из под воды, после минутной задержки дыхания.
Надышавшись, и обретя способность ясно мыслить, я понял, что что-то не так. В шлюзе было темно. Не просто темно, а глаз выколи. Не горели даже аварийные надписи, а ведь станция была на "батарейках"! Тут не может не быть электричества. Что должно было случиться, чтобы всё полностью обесточилось?
Шевелиться не хотелось. Я чудовищно устал, пробиваясь через злейший мороз, проваливаясь в снег и спотыкаясь через торосы. Хотелось просто сидеть и не вставать. И пить. И есть. Вот блин. Пришлось всё же шевелиться. Вставать и идти. В темноте, подсвечивая телефоном, и это хорошо, что хитрый армейский шмот, просканировав температуру окружающей среды, вырубил обогрев. Но охлаждение не включил, на станции было ощутимо холоднее, чем обычно.
Это напрягало. Значит отключено не только освещение, система жизнедеятельности тоже в акте и станция охлаждается. Нужно идти к Андрею, туда, куда я отнес "батарейки". Он должен был сделать второй контур, два независимых контура обеспечения жизнедеятельности не могут просто взять и отключиться. Или может стоит сначала разыскать Аню? Нет, эта девочка сможет о себе позаботиться. У неё такой же комплект одежды как у меня, даже если станция полностью замёрзнет — мы с ней выживем.
Так я раздумывал, пробираясь по темным коридорам, пока наконец, каким-то чудом, не добрался до энергоблока. Дверь была заперта. Я почему-то совершенно не ожидал такого поворота. Не знаю, на что я надеялся, но мне казалось, что я сейчас распахну дверь и ворвусь туда как дуновение свежего ветра в прокуренную комнату, и тут же решу всё проблемы.
— Твою ж мать! — с чувством выругался я и затарабанил в дверь всеми конечностями.
Аня.
Аня проснулась поздно. Точнее она проснулась рано, но не до конца. Сонное сознание отметило отсутствие под боком Дениса, но не придало этому факту значения и Аня провалилась в сон снова. Второй раз сознание было уже яснее и отсутствие Дэна запустило лёгкую тревогу. Хотя скорее всего, он просто решил не тревожить её сладкий сон и просто пошел пораньше завтракать. Да и разбудить Энни, когда она так сладко дрыхнет — задачка не из простых. Аня всегда спала крайне крепко, даже новогодние салюты никогда не могли разбудить её. Она было попыталась вылезти из теплой постели, но в комнате почему-то было так холодно, что она вернулась под своё теплое, наверное одеялко и решила поваляться и подождать Дениса в постельке.
Дэн… Она погрузилась в воспоминания.
С Денисом Аня была знакома очень давно. В те, уже полустертые из памяти времена, когда самой острой жизненной проблемой было выполнение квартального плана, которое бы позволило, на полученный бонус, наконец, купить эту чёртову кофемашину, в которой можно по утрам делать свежий ароматный капучино…
Они работали в разных отделах, отвечали за разные направления, но часто пересекались, то в коридорах, то в столовой, то на планерках, даже танцевали на корпоративе. Сблизились они в командировке, на одной из выездных сессий встреч с партнёрами в отдаленных регионах. После чудовищно утомительного дня на ногах, Аня отказалась идти на вечерний общий ужин с обязательной попойкой с коллегами и направилась в тихий бар, недалеко от отеля, который присмотрела, ещё когда ехала в такси с самолёта. К её неудовольствию, отдохнуть от сотрудников не удалось — за стойкой "её" бара уже сидел Денис и пил что-то светло-коричневое, со льдом. Заведение было небольшое и, выбрав стул подальше от коллеги, Аня села за стойку и заказала Мартини, прикидывая, что бы такое сказать коллеге, чтобы не обидеть, но и при этом пресечь всякие попытки общения и постылого обсуждения клиентов, заказов и прочей туфты. Но, как оказалось, Дениса общество девушки тоже не особо интересовало. Он бросил на неё взгляд, кивнул, улыбнулся, показывая, что заметил и всё такое, но никаких попыток завязать разговор затевать не стал. Более того, он не уткнулся в телефон, как делали все что процентов одиноких посетителей бара (и Аня в том числе), и просто сидел, потягивал свой напиток и думал о чём-то своём. После второго Мартини, полностью пролистанной ленты в телефоне, и отшитого барного "съемщика", девушке стало даже обидно за такое пренебрежение, и она подсела к нему сама.
Разговор, на удивление, потёк сам собой, и ни одной фразой, за весь вечер, так и не коснулся ни работы, ни клиентов, ни вообще каких-либо скучных тем. Неожиданно для себя, Аня обнаружила, что ей удивительно легко общаться с Денисом, и даже разница в двенадцать лет совершенно им не мешала. Оказалось что у них сходные взгляды на кино, музыку, и ещё на кучу всяких тем, а там где взгляды не сходились споры приводили не к конфронтации, а к шуткам и смеху. Это было так неожиданно и приятно, что они проболтали до самого закрытия бара и ушли в три утра из уже темного помещения, со стоящими на столах стульями. Нет тогда они не переспали, как можно было бы подумать. Аня была в курсе, что Денис женат, да и её дома ждал парень, хоть и отношения их в последнее время были немного напряженные. До конца этой командировки они каждый вечер после работы гуляли по незнакомому городу, заходили в самые необычные заведения и просто весело проводили время.
Потом они вернулись домой, Аня к своему парню, а Денис к жене. После умного, тонкого и заботливого Дэна, контраст с её бойфрендом был слишком силён. Кроме того, Толик, поклонник онлайн игр, итак зарабатывающий меньше Ани, и приносящий в быту минимум пользы вдруг решил начать демонстрировать свою маскулинность, показывать ревность и, в какой-то момент даже попытался поднять на неё руку. Это было уже слишком и уже на следующий день, все его вещи были вышвырнуты на лестничную клетку, так как ипотека на квартиру была оформлена на девушку. Частая и банальная история. Как-то так получилось, что в тот момент никого из подруг поблизости не оказалось и плакала Аня, в плечо не кому иному, как Денису. И он же отвёз её, в стельку пьяную домой. Он же аккуратно уложил её в кровать на бок, сняв только обувь, поставил рядом тазик, и большую кружку воды с пачкой парацетамола на тумбочку возле кровати. Они и тогда не переспали и стали бы наверное классическими друзьями, если бы только вообще была возможна дружба между мужчиной и женщиной.
Произошло всё только через два месяца, в очередной командировке. Неотвратимость этого была настолько сильной, что они после бара пошли в номер к Денису, не сказав друг другу не слова — оба почувствовали всё без лишних разговоров. Ночь, проведенная вместе, была настолько непередаваемо восхитительна, что было понятно — они будут повторять её вновь и вновь.
Когда Дениса накрыло, Аня ощутила сразу. Они стали на порядок меньше общаться, их вечерние свидания сократились до раза в неделю, он стал замкнут, постоянно проваливался в какую-то задумчивость. Аня нервничала, устраивала сцены, плакала, пыталась выбить признание. Денис не признавал за собой никакой холодности, клялся, что просто устаёт, что много работы, извинялся, дарил цветы, но что-то было точно не так. Отчаянию Ани не было предела. Только сейчас она осознала, как сильно влюбилась. Развязка наступила в очередной поездке на крупную отраслевую выставку. Вечером, Денис, вместо того, чтобы, как обычно в этих поездках, отправиться гулять с Аней, пробормотал какую-то чушь про какие-то важные дела и пропал. Вернулся, только в два часа ночи. Заплаканная Аня ждала его всё это время в лобби. Она поймала Дениса уже возле лифта, но сдержалась и только после того как они зашли в номер устроила чудовищную сцену. Аню прорвало, она кричала, рыдала, не давала ему сказать не слова, швыряла в него всё что попадало под руку. Выплеснув все свои чувства, она просто рухнула на пол и лежала, бессильно всхлипывая.
Тогда Денис поднял её, обнял и начал рассказывать.
Сначала Ане захотелось убить его на месте. Более тупого объяснения своему поведению не смог придумать? Совсем псих? Но потом именно это соображение и заставило её отнестись серьёзнее к его словам. Если бы Дэн захотел выдумать отмазку — мог бы приврать что-нибудь более складное чем этот бред. Поэтому, выслушав его монолог, ответила только одним словом — "покажи". Показать подобное в три ночи в спящей гостинице — не самая простая задача, но Аня жила в номере с одной, не самой любимой в офисе сотрудницей, на ней Денис и продемонстрировал свои способности.
Теперь захотелось его убить за то, что он сразу не рассказал всю правду.
В голове у Ани взорвался просто фейрверк невероятных идей по применению таких невероятных способностей. Но Дэн был очень скептичен. Раз за разом, его ледяная логика рассыпала в прах её радужные мечты. Денис был хорошо знаком с человеческой натурой и в красках расписывал Ане, как её прекрасный план приводит его к бесславной гибели от рук спецслужб или бандитов в течение очень коротко времени. Ей приходилось признать его правоту, но всё же она очень сильно ему помогала. Уже на выставке, она смогла повысить эффективность его воздействия на многих клиентов, с которыми была знакома лучше.
После того, как Дэн с Аниной помощью увеличил оборот компании в два раза, они поняли что этот путь тупиковый. При каждом увеличении капитальной прибыли, обрадованные собственники поднимали планы и урезали проценты успешным работникам. Можно было бы перепрограммировать собственников, но Денис опасался повторения истории курильщика. Один из их коллег попал в психушку после неудачной попытки закодировать его от курения. По мнению Дэна, тупость и жадность была частью личностей собственников их конторы, почему настолько значимой, что её удаление привело бы их к психушке. Возразить было нечего — Аня хорошо знала этих людей, ней приходилось частенько готовить доклады по итогам квартала и года. Надо было искать другие возможности и тут помог случай.
После выставки, на которой Дэн устроил своим способностям стресс тест, благодаря обработанным им клиентам и партнёрам, оборот компании начал расти как на дрожжах. Собственники оказались не готовы к такому испытанию. Два владельца, давние друзья, прошедшие огонь, воду и медные трубы и давно уже четко распределившие свои роли в компании, не смогли разобраться в причинах обрушившегося на них денежного водопада. Вместо того, чтобы хватать удачу за хвост и резко расширять компанию, превращая её в мощного регионального игрока, они начали тянуть одеяло каждый на себя. Оба были уверены, что это именно его успешная деятельность и дальновидная стратегия принесла такую прибыль, а так как каждый занимался в компании исключительно своей стороной деятельности (один закупками и производством, а второй продажами и финансами), то в компании назрел мощный конфликт. Вместо развития успеха, они решили разделить компанию.
"Я видел много идиотов за свою жизнь, но это никогда не перестанет меня удивлять" — сказал тогда Дэн.
Собственники разобрались так сильно, что для честного разделения компании им пришлось приглашать сторонних аудиторов, так как друг другу они больше не доверяли.
Аудитом занялась компания "Петров и партнёры" и это оказалось крайне удачным событием для Ани и Дениса.
В качестве руководителя одного из ключевых отделов компании, Денису пришлось много общаться с аудиторами и, однажды, далее встретиться с самим Петровым.
Уже потом Дэн рассказал, что выложил адвокату всё как есть, но поставил блок, так чтобы тот никому ничего не смог рассказать. Петров оказался очень умным и бодрым дельцом, и на них просто посыпались дела различного уровня, переговоры в которых были сложными, щепетильными или просто зашли в тупик. Аня принимала в делах непосредственное участие, разбирала документы, предлагала сценарии программирования, поэтому с ней адвокат заключил отдельный договор и она получала свой процент от каждого дела.
Те дни Аня вспоминала с лёгкой ностальгией. Наконец-то начало хватать денег не просто на выживание, но и на всякие прихоти, поездки за границу, новую машину и прочее, и при этом, над головой не успели всякие проблемы, опасности и ответственность мирового масштаба. На основной работе они с Дэном вообще перестали напрягаться — удерживать взятый уровень помогали способности Дениса, а за планом, который, жадное начальство, удивлённое резким замедлением темпов роста продаж, неизменно пыталось поднять выше и выше, они перестали гнаться давным-давно. Дел от Петрова было много. Аня с Дэном сначала выбрали весь свой отпуск, затем начали брать отпуска за свой счёт, наплевав на угрозы увольнения.
Аня, которая после разделения оказалась не в Денисовой компании уволилась первой. Владельцы компании, после разделения совсем поплыли. Каждый из них мнил себя великим дельцом и управление обоими компаниями стало напоминать Рим времён Калигулы. Однажды после планерки на которой начальник озвучил особенно идиотский план работ на квартал, Аня просто собрала немногочисленные личные вещи и ушла с работы, по пути забежав в отдел кадров и написав заявление про собственному желанию. Через некоторое время то же самое сделал Денис.
Но наслаждались беззаботной жизнью они недолго. Испортила всё как обычно жадность. Петров влез в одно очень денежное дело, несмотря на строгий отказ Дениса участвовать в делах связанных с бандитами и чиновниками. Когда они разобрались кого им подкинул адвокат, съезжать было поздно. Аня навсегда запомнила этот разговор в кабинете Петрова. Белый от злости Денис говорил сквозь зубы о том, что больше их жизнь никогда не будет прежней и чтобы Петров готовился к серьезным переменам. Так и случилось. Делом заинтересовались федералы. Началось расследование и Денису пришлось сильно попотеть, пробираясь по всему их управлению, превращая одного за другим сотрудников в своих сторонников, пока он не добрался до начальника. Однако и это не помогло — заверенное ими расследование уже ушло куда надо и тогда Денис решил действовать на опережение.
От начальника управления он узнал куда именно ушло расследование из дела и про Антона — местного представителя Московского управления. В разработке этих планов Аня почти не участвовала — Денис хотел, чтобы если что-то пойдет не так — она была в безопасности. Но всё прошло как надо и ставки повысились, теперь им скорее всего нужно будет переехать в Москву — Денис сказал об этом Ане и Петрову.
Отношения Ани и Дэна в то время были немного натянутыми. Он не собирался разводиться, не планировал делать предложение, голова его всецело была занята грандиозными планами и Аниных намеков он не слышал. Антон устроил им в Москве больше количество заказов. Сначала они ездили туда как бы в командировки, организовали офис в Москва Сити. Там же Денис снял им с Аней шикарную квартиру, а свою семью перевез в уютный домик на Рублёвке, что стало ещё одной из причин дальнейшего охлаждения их отношений.
Они стали работать на Генерала. Эти дни были уже не так беззаботны. Аню устроили на работу в канцелярию этого человека, в команду, разрабатывавшую стратегию его продвижения наверх. Работа команды хорошо оплачивалась, да и дела Петрова с Денисом никуда не делись, а стали гораздо более высокооплачиваемыми, таким образом Аня, из скромного менеджера, неожиданно для себя, стала преуспевающей бизнесвумен. Московская жизнь приняла её в себя и закрутила. Клубы, дорогие рестораны, элитные курорты. И почти всё это — без Дениса, которого она почти перестала видеть, так сильно он был занят делами Генерала. Тогда же она познакомилась с Валерой.
Валерий был преуспевающий бизнесмен. Бизнес его, правда, был сильно связан с госзаказами, которые пропускали через Валерыну фирму несколько родственников, плотно засевших в министерствах, дружественных Генералу, собственно и познакомились они где-то в недрах министерства. Валера был заботливый и утонченный, он прекрасно ориентировался в московской среде и с ним никогда не было скучно. Денис же постоянно был в командировках и разъездах, его вечер не было рядом, а когда и был — мрачный и уставший, ему было не до развлечений московского бомонда. Но окончательным поводом к расставанию стал страх. Ещё в самом начале, когда Дэн впервые рассказал Ане о своём даре, когда они рассуждали о том, как его использовать, он очень жёстко отреагировал на намёк о том что с помощью его способностей можно было бы кого убить. Далее мысли об этом вызывали у него очень бурную, непримиримо отрицательную реакцию. Но однажды вся их работа повисла на волоске. Их пиар команду собрали по срочному звонку, малым составом — три человека, Аня и третий зам генерала. Была поставлена задача просчитать последствия некоего события, связанного с предательством одного очень высокопоставленного чиновника, близкого друга Генерала. Их выводы были очень печальны. Все возможные линии развития событий вещи к краху, коалиция, которую удалось собрать — неминуемо распадалась. Они просидели всю ночь, проработали кучу вариантов, но никакого вменяемого выхода не было. Утром, третий зам, молча просмотрел все их выводы, отложил их и пристально взглянул на лидера их группы.
— Вы прямо не пишете об этом. Но намеков тут предостаточно. Вы предлагаете ликвидацию?" — произнес он.
Аню передёрнуло не столько даже от странного и мрачного слова "ликвидация", сколько от холодного и безразличного тона, которым зам это произнес. Она посмотрела на лидера их группы — обычно веселого и искрометного Виталика, политтехнолога, чуть старше её самой. Виталик, который всегда улыбался, который даже в самые сложные кризисы выглядел расслабленно и не раз курил косячки прямо на совещаниях, сейчас выглядел очень плохо и дело было явно не в бессонной ночи — к такому все присутствующие давным-давно привыкли. Его серое лицо сейчас не выражало совершенно ничего. Помолчав какое-то время, Виталик ответил третьему и от его слов Ане стало окончательно холодно.
— Мы не прорабатывали такое развитие событий. — сказал Виталик — Но насильственная смерть ситуацию не сильно улучшит. Начнутся расследования, в них втянут множество людей, некоторые из них имеют неустойчивый психологический портрет. Несчастный случай. Что-то в этом роде. Два дня. Максимум три, скорее всего после этого он уйдет из зоны досягаемости.
— Спасибо, — ответил зам, — это всё уничтожить, — он показал на бумаги на столе, — все присутствующие должны понимать что ничего из того что вы узнали в этой комнате не должно выйти за её пределы.
Третий обвёл всех взглядом и вышел.
— Не смотрите на меня так, — рявкнул Виталик, на которого всё присутствующие смотрели, выпучив глаза, — вы знали куда и на что шли. Сами видите что стоит на кону. Собирайте эти бумажки, надо всё это сжечь.
В офисе, в котором они работали, был камин, видимо специально для этих целей. Этакая комната отдыха с бильярдом, камином и видеоигровой приставкой. Аня вышла на балкон и дрожащими пальцами нашла в списке звонков номер Дениса. Вне зоны. Антон. "Через час в баре, где обычно" — он не стал говорить с ней по телефону.
В баре Антон рассказал ей, что о предательстве узнал Денис. Она знала, что Дэн проводит плановые проверки всех приближенных Генерала, это была на самом деле её идея, но только после слов Антона паззл сложился. Ещё Антон сказал, что Денис сейчас встречается с Генералом. Впервые за всё время встречается лично. Вечером, в новостях Аня увидела сообщение о том, что чиновник, которого они прорабатывали выпрыгнул из окна. Судя по оставленной записке — самоубийство.
Аня поехала в их квартиру в Москва Сити, собрала все свои вещи, которые поместились в чемодан, написала Денису короткую прощальную записку и уехала. Даже сейчас, когда прошло столько времени, она помнила то жуткое чувство, охватившие её тогда. Страх, боль, паника, предательство, смесь всех чувств, жуткий коктейль вылившийся в состояние полупомешательства. Вместе с Денисом, она была как за стеной, она была не одна и вдруг эта стена рухнула. Она стояла голая перед всем этим миром, злобным и холодным, миром который хотел причинить ей боль, сожрать и некому больше было помочь, никто больше не мог её защитить…
Уже через месяц Валера сделал ей предложение и она согласилась. А через ещё пять — развелась. Весёлый и галантный папин бизнесмен оказался полным мудаком, а может прошла паника и помешательство после того потрясения. Она также ушла из команды Виталика на менее оплачиваемую и не такую нервную должность пресс-секретаря в канцелярию генерала. Работа была ей не особо нужна — после развода ей досталась серьёзная сумма отступных. Валера, на удивление легко отпустил её, без всяких судов и адвокатов, что конечно, легко можно было объяснить тем, в каких кругах она вращалась. Всё это замужество было какой-то чудовищной ошибкой, и в один момент она даже подумала, что это было наводкой Дениса. Она даже встретилась с Антоном и изложила ему эту версию. Антон долго смотрел на неё, а потом, даже не улыбнувшись, сказал, что если бы Денис решил запрограммировать её на что либо — он бы выдумал что-то получше этого идиотизма. Также он рассказал, что Денис сейчас стал сильно меньше работать на Генерала и занялся каким-то непонятным бизнесом связанным с наукой.
Ещё несколько месяцев Аня провела в полном аду. Она разблокировала номер Дениса, но он больше не звонил и не писал. Ещё бы. Анализируя своё поведение, Аня испытывала жгучий стыд. Если посмотреть со стороны — она провела себя, как последняя шалава. Бросила человека, который вытащил её на самый верх, выскочила замуж за богатенького извращенца, потом быстренько развелась, прибрав к рукам его денежки и осталась жить припеваючи. Обычная история успеха половины светских львиц в московской тусовке. Ей безумно хотелось поговорить с Дэном, объясниться, хотя бы просто увидеть его. Тот коктейль чувств, заставивший её сбежать из их апартаментов в Москва Сити откуда не делся, но сейчас он стал не таким сильным как боль от той дыры, которая образовалась от того что рядом не было Дениса. Но что она ему скажет? Прости, я испугалась? Поэтому убежала и вышла замуж за этого мудака, над которым мы вместе смеялись? Вечера в одиночестве были невыносимы и она начала ходить по разным барам в центре, стараясь выбирать самые тихие и составные в лабиринтах улиц места.
Пока в одном из них не встретила Дэна. Всё было как в тот первый вечер. Он сидел за стойкой бара, глядя в стакан с бурбоном со льдом, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Она села рядом и заказала Мартини.
Потом он рассказал, что просил Антона присмотреть за ней. И когда узнал, что она начала ходить по барам, решил, что стоит что-то предпринять. Он знал почему она ушла. Знал почему не стоит пытаться её вернуть. И понял когда пришло время хотя бы попробовать это сделать.
Аня вдруг поняла, что мёрзнет и машинально натянула на себя одеяло. Это движение вырвало её из пучин приятных и не очень воспоминаний и она вернулась в настоящее.
Почему тут так холодно? Что с отоплением? Аня села в кровати. Комната была погружена в сумерки. За окном были тучи, шел снег, почти ничего не было видно. Солнце, в это время едва поднимающееся над горизонтом, давало очень слабое освещение. Аня завернулась в одеяло и прошлёпала по обжигающе холодному полу к столу на котором лежал терминал. Терминал показывал отсутствие сети. Странно. Аня подошла к шкафу, намереваясь срочно утеплиться и щёлкнула выключателем. Свет не загорелся. А вот это уже плохо. Очень очень очень плохо. Нет света, нет сети, холодно. Станция обесточена? В глубине Антарктиды? В самом конце антарктического дня? Чёрт чёрт чёрт. Аня принялась торопливо одеваться. Вдруг замерла на секунду — Денисова комплекта военной одежды с подогревом в шкафу не было. Он ушел наружу? Или увидел что станция обесточена и решил утеплиться, чтобы не замерзнуть? Но тогда почему не разбудил и не позаботился о ней? На него не похоже. Нужно срочно идти в энергоцентраль, к безопаснику Андрею, выяснять почему нет электричества. Станция же на "батарейках", что могло случиться? Эту мысль Аня додумывал уже натягивая ботинки и подключая их к штанам. Военная система заработала, внутренний карман, в области сердца засветился мягким светом и погас, температура снаружи была не кирпичная, поэтому подогрев ещё не включился. Аня уже взялась за ручку двери, как ей пришло в голову ещё одно воспоминание.
Вип балкон ночного клуба, Южная Африка, несколько дней назад. Громыхает музыка, Антон сидит рядом и, наклонившись, говорит ей прямо в ухо.
— Аня, слушай внимательно и запоминай. На станции "Мир 11" вас поселят в комнате для руководства, там их штук пять. Планировка типовая. В каждой есть встроенный шкаф. На задней стенке всех шкафов есть лючки, типа как служебные. За одним из таких лючков, с надписью "только для авторизованного персонала" во всех этих комнатах установлены сейфы. Они полностью автономные, у каждого своя "батарейка". Батарейки бракованные, очень слабые, но если припрёт — могут и жизнь спасти. Но важно не это. Запомни код — один восемь семь девять, повтори.
— Один восемь семь девять, — послушно повторила Аня.
— Это год рождения Альберта Эйнштейна, — не улыбнувшись сказал Антон, — специально так выбрали. В сейфе лежит Глок и четыре снаряженных обоймы. В каждом сейфе. Там ещё всякая мелочевка, для выживания, но сейчас важно только это. Помнишь Денис приводил тебя к нам в тир, когда был кризис с грушниками?
— Там такие же пистолеты?
— Именно. Точно такие же. Ты умеешь разбирать их и собирать, стрелять из них и всё такое и Денис тоже.
— Ты ему рассказал?
— Нет.
— А мне зачем рассказываешь?
— После того как ты вернулась, он будто витает в облаках. Считает что все проблемы позади, что мы всех победили, что впереди только безоблачная лестница в небо. Каждый раз как я завожу с ним разговор о безопасности — он злится, нервничает, считает меня параноиком и не желает ничего слушать.
— А ты значит, не считаешь, что у нас все хорошо и впереди лестница в небо?
— Я старый солдат, Аня. Я слишком много видел людей на эйфории, которых накрывало залпом после перезарядки. Если меня отправят в рай — я всё равно прихвачу с собой нож.
— Вряд-ли тебе светит рай, Антоша, — усмехнулась Аня
— В ад я захвачу пулемёт, — также, не улыбнувшись, ответил Антон, — повтори всё, что я сказал.
— Щит в шкафу. Сейф. Один восемь семь девять — год рождения Ньютона.
— Эйнштейна, блин, Аня!
— Да знаю я, — уже в голос рассмеялась Аня, — расслабься, старый вояка.
Аня вернулась к шкафу. На задней стенке был целый ряд люков и на каждом что-то например. "For authorized personnel only". Ага, вот этот. Как он открывается? Аня чуть не сломала ноготь, пытаясь отковырять люк, но потом догадалась нажать на край. Лючок тут же открылся, показав квадратную клавиатуру с окошком, в котором, видимо, должны были появляться цифры. Всё было темное и выглядело таким же обесточенным, как и вся комната, так что Ане приходилось подсвечивать экраном терминала. Неужели сейфы тоже обесточены? Может произошёл какой-то вселенский физический коллапс и все "батарейки" в мире сдохли? На секунду, Аню охватила паника, такая, что затряслись руки. Так, Энни, какого чёрта, строго сказала она себе голосом Дениса, костюм заработал, а там батарейка. Успокойся и делай то, что должна. Она нажала на единичку и экран тут же засветился. Восемь, семь, девять — дверца мягко открылась, мы подсветился изнутри мягким голубым светом. Черная коробка — это наверное оно. Аня не посмотрела, что в сейфе есть ещё, достала только коробку. В ней, в поролоновом ложементе лежал пистолет и четыре обоймы — как и говорил Антон. Тяжёлое, холодное, угловатое оружие смерти удобно легло в руку. В тире Аню заставляли наверное сотню раз вставлять и вынимать обойму, поэтому это движение работалось до автоматизма. Она вогнала металлический прямоугольник в рукоятку, передёрнула затвор и щёлкнула предохранителем, даже не успев подумать о том что это надо сделать, просто мышечной памятью. Это немного напугало её саму, руки, всё сделали сами, без помощи мозга. Главное, чтобы также автоматически никого не подстрелить, подумала она и сунула пистолет в правый боковой карман куртки, а запасные обоймы — в левый. И, наконец, вышла из комнаты.
В коридорах станции стояла чернильная темень. Сто процентов, в сейфе, был фонарик, вот же дура! Но возвращаться уже не хотелось. Подсвечивая экраном терминала, и время от времени поглядывая на схему станции на нём же, Аня, с большим трудом, нашла энергоцентраль. Без стука распахнула дверь. Внутри было более менее светло. Энергоцентраль была полна людей.
— Аня! — откуда-то сбоку выскочил Вадик в теплой жилетке, — а где Денис? С тобой всё нормально?
— Со мной всё хорошо, а где Денис я не знаю, проснулась, а его нет. Вадик, что происходит?
Вместо Вадика ответил подошедший Андрей.
— Анна, у нас небольшие проблемы в энергоснабжении станции. Мы сейчас запустим дизель, но его хватит только на столовую. Предлагаю вам пройти туда и подождать, пока мы будем устранять неполадки.
Аню покоробил этот официальный тон и отвечая, она напустила в голос холода и металла.
— Андрей. Насколько я помню, Денис предоставил вам меня и информировал о моём статусе. Будьте добры расскажите мне детально что происходит.
Андрей сначала немного смутился, но потом, видимо, решил, что нечего тушеваться перед какой то девчонкой, взгляд его стал жёстким, и он было открыл рот для отповеди, но его перебил Вадик.
— Аня, проблема с большой нейронкой. Она переключила всё "батарейки" на себя и лишила станцию энергии.
— Но Денис же распорядился сделать независимый контур, мы же привезли больше "батареек"? Андрей? — Аня перевела взгляд с виноватого лица Вадика на Андрея.
— Моим людям тоже нужно когда то спать! — зло процедил Андрей, — это не такая простая задача! Мы начали эту работу, но окончание её перенесли на сегодня. А когда пришли в централь — выяснилось, что кто-то подключил абсолютно все "батарейки" на нейронку, причем не просто, а в сервисные разъёмы! Теперь их нельзя отключить, нужен сервисный доступ, а у нас тут нет сервисных инженеров с доступом этого уровня и паролями. И связи с большой землёй нет! А теперь эта долбанная машина переключила всю энергию на себя, отключила всю станцию, даже системы жизнедеятельности!
Аня растерянно смотрела то на Андрея, то на Вадима.
— У Дениса есть уровень сервисного доступа…, - пробормотала она, — но я не знаю где Денис…
— Чёрт бы вас побрал, Вадик, — взорвался Андрей, — и вашу грёбанную deus ex machina! Это кто-то из ваших обормотов устроил! Я выясню кто и лично отделаю его так, что его мама родная не узнает!
— Это если мы выживем. — как то спокойно и бесцветно сказала Аня.
Вадик и Андрей удивлённо уставились на неё.
— Вы в окно смотрели? Там снежный буран. Никто не сможет прилететь за нами. На сколько там у вас хватит дизеля? Сколько у нас времени, до полного промерзания жилых модулей?
— Дизеля хватит на неделю, если экономить, на месяц, к нам могли бы отправить вездеход с батарейками, по идее… — заговорил Андрей, но как-то неуверенно.
— На самом деле, меня сейчас это всё мало волнует, — отрезала Аня, — где Денис, кто-нибудь его видел?
Андрей с Вадиком молча переглянулись.
— Денис входит в совет директоров, а него есть сервисные пароли, он может отключить "батарейки" от вашего взбесившегося супермозга, — уже твердо сказала Аня, — осталось его найти и привести сюда. Вадик, ты главный, собирай всех людей где-нибудь, нам нужно организовать поиски.
Аня говорила тихим, но твердым голосом, в котором было столько холодной уверенности, что все, не спрашивая ни о чем, и даже не задумавшись о её полномочиях просто подчинились.
Связь, естественно, не работала, поэтому Вадик, разбив на пары весь имеющийся людской ресурс, отправил собирать людей в столовой. Андрей, взяв в помощники уже знакомого Ане Олега, отправился к дизелю, пообещав запитать именно это одно помещение.
Примерно через час, все собрались в тускло освещённой зале. Туда принесли спальные мешки и запасную теплую одежду. Группа учёных держалась отдельно и Аню поразили их измождённые лица. Они сидели в сторонке, закутавшись в пледы и мрачно молчали. Вадик с Андреем, раздобыв где-то бумажную схему станции, разложили его на столе и громко обсуждали план организации обыска всех помещений, комната за комнатой. Рядом с ними, не вмешиваясь стояла Лариса. Лицо её выражало крайнюю степень недовольства. Она поочередно переводила взгляд с одного из руководителей станции на другого, как бы силясь понять, кто допустил этих недоумков до управления — именно так интерпретировала её гримасу Аня.
— А почему вы вообще думаете, что он на станции? — наконец произнесла громко главный врач.
На неё уставились сразу несколько удивлённых глаз.
— Предположим, он гулял тут по коридорам и, вдруг, гаснет свет, — начала пояснять она, — что сделает в этой ситуации нормальный человек?
Никто не высказал ни одного предположения и, после секундной паузы, Лариса продолжила.
— Он постарается вернуться в знакомые ему помещения. Столовая, спортзал, его комната. Но его там до сих пор нет, а станция не такая уж и большая.
— Его верхней одежды нет в шкафу, — вдруг вспомнила Аня.
— И когда вы собирались сообщить нам об этом? — язвительно осведомилась Лариса, — может у вас есть ещё какие-нибудь подробности?
Аня не обратила внимание на неожиданно ядовитую тональность вопроса.
— Андрей, а мы можем запитать систему видеонаблюдения? На время, быстро просмотреть записи камер? — быстро заговорила она.
— Это дополнительный расход солярки, у нас её итак не море…
— Если мы не найдем Дениса, мы итак долго не протянем, — отрезала Аня.
— Если он вообще жив, — всё тем же недовольным тоном заметила Лариса.
Аня посмотрела на неё взглядом, который мог бы испепелить человека на месте, но на главврача он совершенно не подействовал. Аня повернулась к безопаснику.
— Андрей, сделайте это пожалуйста. Вадим, вы можете отправить кого-нибудь из своих проверить гараж: вся ли техника на месте? А мы с вами пойдем к пульту видеонаблюдения, проверим записи.
Ещё через час все опять собрались в столовой. Там было относительно тепло, тогда когда вся остальная станция стремительно замерзала.
— Итак коллеги. Мы выяснили следующее. Первое. Записи видеонаблюдения безвозвратно уничтожены. Они не просто стёрты. Камеры отключились сегодня в половине четвертого часа утра и запись не велась вплоть до отключения энергии. Второе. Из гаража пропал один вездеход. К сожалению, идёт снег. Следы, ведущие из гаража уже замело, и куда он уехал мы не знаем. Маячок на нём тоже не работает, а маячок там, между прочим, на независимом питании, правда не на "батарейках", а на обычном аккумуляторе. Это значит, что вездеход в данный момент обесточен.
— Перед отключением камер вездеход был на месте? — спросил кто-то
— Да. На нём уехали из станции в промежуток между отключением камер и отключением света в шесть тридцать утра.
— Почему вы так решили? — на этот раз вопрос задала Лариса.
— Основные ворота были открыты и закрыты автоматически. Ручным приводом мы ещё ни разу не пользовались, он весь в масле. Если бы ворота открыли с его помощью — это было бы видно, — ответил Вадим.
— Да вы прям Эркюль Пуаро, — съязвила Лариса.
— Там сейчас ниже минус шестидесяти, сказал Андрей, глядя в сторону Ани, но не поднимая на неё глаза, — если вездеход заглох, то он продержится часа два-три. Маячок не ловится, в какую сторону он поехал — мы не знаем. Организовывать сейчас поиски — самоубийство. Там снег, ветер, сумерки перед ночью. Дронов не запустишь, со спутника его в такую погоду не найдешь. Искать придется наугад…
— Фигня, — отрезала Аня, — он в военном спецкостюме. Там батарейка, подогрев, и конечно, свой индивидуальный маячок. Свяжитесь с Москвой, они быстро выяснят где он и что с ним.
На неё удивлённо воззрились практически все присутствующие, кроме, пожалуй, учёных, которые сидели отдельной кучкой в отдалении.
— Почему вы раньше не сказали? — удивился Вадим.
— Хотела чтобы собрались все, чтобы посмотреть на реакцию каждого, — отвалила Аня, действительно внимательно рассматривающая собравшихся, — кто-то из вас устроил это. Денис не идиот, переться фиг пойми куда в такой мороз, бурю и начинающуюся полярную ночь. Этот устроил кто-то из вас и нам придется выяснить кто и зачем.
— Я так смотрю, себя вы из круга подозреваемых вычеркнули, — послышался холодный голос Ларисы, кутавшейся в блестящее термоодеяло.
— Я первый подозреваемый, согласна. Я видела его последней. Правда, вряд-ли бы я так быстро смогла бы разобраться с принципами работы вездеходов, ворот и прочего. Да и с мотивом туговато…
— Мы разговаривали с ним в бассейне вечером. Я видела, что вы были там и слышали наш разговор, но не вышли.
— Вы намекаете на преступление из ревности, — Аня нарочито внимательно оглядела невысокую докторшу с ног до головы и насмешливо закончила, — нет, этот мотив точно можно исключить.
Лариса побелела от гнева открыла рот, но тут же закрыла его, так ничего и не сказав.
— Дамы, прекратите этот фарс, — вмешался Андрей, продолжение серьезное. Анна, у нас нет связи с Москвой. Дизель слишком слаб для того чтобы запустить аппаратуру дальней связи, а станция на берегу нас до сих пор не ответила. У нас стоит автовызов, мне на терминал придет уведомление, если мы получим ответ.
— У меня в куртке — такая же "батарейка" как у Дениса, такой же комплект. Нельзя от неё запитать ваше оборудование? — спросила Аня, тут же забыв о язвительной пикировке.
— Скорее всего нельзя, — ответил Андрей, — если вы не в курсе, все "батарейки" ЭнергоТэк подключатся к строго определенным потребителям. В сервисный разъем подключатся специальные датчики, которые определяют, что от "батарейки" запитан именно этот потребитель. При подключении чего-то ещё, или при пропадании сигнала с датчика — "батарейка" просто отключит подачу энергии и включить её обратно сможет только специалист ЭнергоТэк, с соответствующим уровнем доступа и сервисным паролем. По правилам безопасности один такой специалист всегда должен находиться на станции, но когда прибыл Денис — нашего техника решили отпустить домой на пересменку, так как у Дениса есть доступ.
— Получается Дениса убрали со станции именно за этим? Чтобы иметь возможность переключить все батарейки на "супермозги"? — сказала Аня и все повернулись в сторону Вадима.
— Что? — руководитель станции очнулся от задумчивости, — Вы что, думаете это я сделал? Вы сериалов обсмотрелись все что-ли? Я Дэна знаю со времён, когда ЭнергоТэк ещё не существовало, он мой друг! Я никогда бы на такое не пошёл!
— Даже ради науки? — это опять была Лариса, — Даже если бы он стоял между вами и этим новым "проколом", с которым вы так нянчитесь?
— Он не делал этого, — вдруг проговорил молчаливый и мрачный заместитель Андрея — Леша, которого Аня и Денис видели за обедом, кажется тысячу лет назад, — Мы всю ночь провозились с перенастройкой контура лаборатории. Я спал до двенадцати, потом меня разбудили и я продолжил переключение. Первую половину ночи Вадим работал с Олегом. Потом, когда пришёл я — он лёг прямо на диване. Он всё время был там. Хоть я и ковырялся с проводами до самого утра, пока не погас свет, но я бы заметил, если бы он встал и куда-то ушёл.
— Итак у Вадима есть алиби, — сказал Андрей, — У кого ещё? У вас, госпожа главврач, есть?
— Нет, — поджала губы Лариса, — я спала у себя в каюте. Кроме того, я не вижу причин, по которым мне понадобилось бы делать нечто подобное.
— Вы приходили в лабораторию ночью, — вдруг сказал Вадим, — ругаться по поводу нейроинтерфейса.
— За это вы, Вадим, ещё ответите, — сказала Лариса, как будто выплевывая слова, — это непроверенная технология! Вы не имели никакого права тестировать её на людях, вы не врач, вы понятия не имеете, какие могут быть последствия!
— Вы сами попробовали его, — спокойно ответил на обвинение Вадим, — подписали отказ от претензий, как и все добровольцы, и поняли что ничего страшного в этом нет. Такие шлемы уже широко используются для экспериментов в области виртуальной реальности, наш ничем не отличается.
— И тем не менее, вы заставили всех подписать этот идиотский отказ! — чуть не кричала Лариса, — вы сами понимаете что это может быть опасно!
— Новые исследования всегда опасны, пожал плечами Вадим, — у всех учёных ЭнергоТэк этот отказ идёт пунктом контракта. Ваш контракт мне неизвестен, поэтому я попросил вас подписать эту бумагу. Но вы же убедились, что нейроинтерфейс безопасен?
— Я только убедилась в том, что он не убивает сразу, — продолжала беситься Лариса, — долгосрочное воздействие его на организм нужно изучать, используя медицинские методики! Вы действуете как варвар, используете вещи, не зная толком ни как они работают, ни как влияют на людей!
— Что за нейроинтерфейс? — заинтересовался Андрей, — это шлемы виртуальной реальности, которые вы выписывали полгода назад?
— Это не просто шлемы виртуальной реальности, — отводила за Вадима Лариса, — это экспериментальная технология, появилась несколько лет назад. Несколько стартапов из силиконовой долины разрабатывали интерфейсы управления на основе электромагнитных колебаний, излучаемых мозгом. Они пытались создать интерфейс связи для полностью парализованных людей, чтобы они могли общаться. Шлем очень чувствительный, улавливает очень тонкие колебания полей. Проблема была в расшифровке этих колебаний, но с этим прекрасно справились нейросети. Тогда эти стартапы пошли дальше и начали пробовать пытаться передавать колебания в мозг. У них кое что получалось, но результат был очень слабый. У команды Вадима, с их мощным ИИ получилось получше — они могут общаться с этим супермозгом через эти шлемы.
— Общаться — это сильно сказано. Но шлемы значительно упростили процесс обучения нейросети, — сказал Вадим, — но мы отвлеклись. До полпервого ночи у вас тоже есть алиби, Лариса. Что вы делали потом — мы не знаем.
— Я пошла спать. Хотела сразу пойти и отправить на вас рапорт в совет директоров, но потом передумала — решила взять с собой Дениса и показать ему всё это безобразие лично.
— Или, например, написала ему на терминал и предложила встретиться в гараже. А там — прыснула ему в лицо или уколола чем-нибудь нервно-паралитическим. Загрузила в вездеход и отправила в пургу. — Аня говорила спокойно, глядя прямо в глаза Ларисе. С каждым её словом, лицо главврача становилось всё белее. Когда Аня замолчала, Лариса подскочила к ней двумя широкими шагами и схватила за грудки куртки.
— Что ты сказала? А ну…
— Убери. Свои. Руки, — в подбородок Ларисе уперлось холодное дуло черного Глока. Взбешённое выражение лица Ларисы мгновенно сменилось на сильный испуг, она разжала руки и потрясённо замерла.
После секунды ошарашенного молчания все заговорили разом
— У неё пистолет…
— Ох…
— Анна, вы что…
Гам прервал громкий голос из распахнутой двери столовой.
— Энни, ну что ты тут опять устроила! Мы ещё даже не завтракали, а ты уже тычешь стволом в лицо человеку, да ещё и врачу!
На пороге столовой стоял Денис.