Яхта была шикарна. Обычно о таких штуках рассказывают применяя числительные — длиной 200 м, водоизмещением 1000 тонн, или типа того, но я понятия не имел, какие там числительные, просто смотрел на неё с вертолета и понимал что она шикарна. Здоровенный бассейн на носу, вертолетная площадка, огромные комнаты, отделка под "хай тек", всё сверкало дороговизной и богатством. Мы, ребята, выбившиеся из грязи в князи, обожаем такие штуки.
Вертолёт тоже принадлежал ЭнергоТэк — а это значило, что он был крайне тихий, а также то, что он мог прямо отсюда, из Средиземного моря полететь обратно в Сочи, и никаких дозаправок и посадок ему не было нужно. Но прямо в данный момент меня это не особо волновало, а волновало, чтобы матросы быстренько и аккуратно разгрузили ящики с дополнительными запасом моего любимого бурбона и свежих фруктов — яхта неделю как отошла от порта приписки и запас фруктов уже слегка завял, что расстраивало нашего итальянского повара.
— Дэн, ну наконец-то! Чего так долго? — меня встречала только Энни, остальные обитатели яхты отвисали невесть где, скорее всего отсыпались после ежевечерней пьянки, — мы тут тебя заждались!
— Радость моя, прилетел, как только смог, пришлось ещё заскочить в Италию за запасом вина, сыра и этой вот хрени, как её… Ну нога такая коровья, сырая, ну ты поняла
— Карпаччо, что-ли?
— Точно! Камбучча!
— Хватит строить из себя рубаху парня с окраин, ты прекрасно знаешь как это называется.
— Милая, я и есть рубаха парень с окраин, — я обнял Энни и следующая минута пошла в абсолютной тишине глубокого поцелуя.
Нас прервал голос из открытой двери:
— Аня, ты так высосешь из его башки остаток мозга! Дэн, ты привез вино, как обещал? Какой то умник затарил Викторию испанским, чилийским и южноафриканским, а у меня от этих стран изжога! — это был голос Жени, моего ровесника, крепкого мужика с окладистой бородой с проседью. Женя владел строительным бизнесом, и знатоком вин был, мягко говоря, посредственным, но очень любил выпендриваться.
— Евгений Леонидович, три ящика красного и два белого, прямиком из Тосканы, только для вас! И сырочек, оттуда же, идеальная закуска!
— Да это нам на один вечер! Как ты мог! — Женя выглядел сокрушенным.
— Это чисто для тебя, Женя, — примирительно сказал Аня, — нам чилийское по душе, а Дэн так вообще кроме своего бурбона ничего не пьёт. Вертолёт-то не резиновый, он ещё центнер фруктов привез!
— Ладно, так уж и быть, прощу, — проворчал Женя, скрываясь в глубине яхты.
Мы пошли за ним следом и вышли в просторную кают-компанию. Перед самым выходом на палубу, на кожаном диване сидела колоритная парочка: очкарик, в гавайской рубахе с ананасами и шортах и лысый и пухлый коротышка, почему-то в классической белой рубашке и брюках.
Толстяк рассказывал что-то очкарику всё время влезая в его личное пространство, а тот всё время отодвигался и уже практически достиг края дивана. Рассказ меня заинтересовал, и я немного притормозил, чтобы дослушать.
— …он, значит, высовывается в окно и говорит, на таком жутком английском, типа "Эй, негр!", Не нигер, понял, а именно "негр". Ну просто по-русски, безо всякого, как говорят "Эй, мужик" или "Эй, дамочка". Так вот, говорит "Эй, негр, Кен ю хелп ми, плиз? Май джипиэс дазнт вёрк, хау кен ай драйв ту Манхеттен?". А негр, такой услышал "негр" и аж подскочил. Подбежал к машине и как заорёт, мол "как ты меня назвал, маза фака?". А Саня такой просто и тупо "негр?". Ну у того аж пена изо рта поперла, что-то типа "ты белый мусор, у тебя нет права меня так назвать, я тебя щас на куски разорву", ну и мата английского тонна, я не всё понял, но что-то такое. Саня тоже понял, походу, только "как ты смеешь". И он, такой, медленно, спокойно, выходит, значит из машины. А Саня, сука здоровый, не то что я. И, глядя прямо в глаза негру, громко говорит "Ай эм рашн". Негр резко осекся, а Саня продолжает: "Я, мол, русский. Знаешь, негр, что это значит? Это значит что у моих предков никогда не было черных рабов. Мои предки сами были рабами. И знаешь, негр, что при предки однажды сделали? Однажды, они взяли и убили всех своих хозяев. Убили нахер короля, королеву, всех министров, вообще всех, кто ими владел. И стали сами себе хозяевами. И вот теперь, негр, мы, русские, имеем право называть таких как ты — неграми, потому что, будь вы людьми — сделали бы как мы. А так вы — трусливое дерьмо, такие же рабы, как ваши предки. И если твои дружки не засунут свои пистолеты обратно в штаны, то мои друзья, в машине, познакомят вас всех с мистером Калашниковым, понял меня, негр?"
Я взял со стола пустой стакан для виски и, нарочито громко зазвенев им об бутылку, плеснул себе пару глотков, привлекая внимание говорящих.
— О, Денчик! — обрадовался очкарик, больше тому, что я прервал явно тяготившую его историю, а не собственно мне, — а мы тебя заждались!
— Здравствуйте Геннадий, добрый день, Олег, — поздоровался я, — прости Олежа, но я вынужден немного поправить твою историю, так как был немного очевидцем событий.
Олег смутился, поднял руку, и было открыл рот чтобы что-то сказать, но я его опередил.
— Во-первых, это было не в машине. Во-вторых это был не негр. Там где мы ездили на машине — негров можно встретить только в костюмах от Армани за пять тысяч зелёных, а такие улыбнуться тебе в ответ, даже если ты его маму шлюхой назовешь. А было это в Майами, на пляже, и докопался Александр Викторович до какого-то престарелого латиноса. Мы его еле оттащили от этого бедного дядьки, предложив выпить за Русь. Вообще, я считаю, что таким людям, как Саня пить надо или в закрытых на замок помещениях, среди своих, или не пить вовсе. И раз уж эта тема так удачно подвернулась — предлагаю тост: за здравомыслие в любом состоянии!
Гена сверкнул глазами на пожухшего Олега и, схватив со стола стакан с чем-то и широко ухмыльнувшись, чокнулся со мной и залпом выпил.
— Пойдем Дэн, искупаешься, потянула меня за руку Аня, — переоденешься и… Кое-что ещё…
Кое-что ещё затянулось часа на полтора. Когда мы наконец выбрались на площадку к бассейну там уже было веселье в полном разгаре — столы с закусками, музыка плавно переходящая в клубную, алкоголь рекой.
Яхта по документам принадлежала одному из моих друзей, адвокату и инвестору Пете Кирчанскому, но в реальности была куплена на мои деньги прошедшие через сложную схему оффшорных контор со сложными схемами владения. Петя был одним из нескольких моих финансовых посредников. Я хорошо подготовился к Большому Камин Ауту, закупившись через сложные схемы шортами на нефть. В течении недели после той пресс конференции я и несколько моих доверенных финансовых посредников стали богаче примерно в 10 раз каждый. Конечно это не шло ни в какое сравнение с тем кушом, который я сорвал, будучи обладателем доли в ЭнергоТэк, после IPO. Вообще-то, конечно, размер моей доли был, мягко говоря, преуменьшен, но это было сделано специально — очень уж мне не нужна громкая слава миллиардера, а денег у меня итак больше чем я смогу потратить за всю жизнь. Всех детей и ещё живых родственников я устроил, чего ещё желать. Кроме того если хочется чего-то реально дорогого — родная компания всегда предоставит. Как вот этот вертолет, например. Или бизнес джет класса люкс с ванной, спальней и кинозалом. Яхта, кстати, тоже — не просто каприз. В доках Новороссийска ей полностью поменяли начинку и теперь это стал настоящий "Наутилус" капитана Немо — с бесконечным запасом хода.
На яхте, я собрал узкий, ну или не очень узкий, круг моих знакомых и друзей. У нас был отпуск. Я, так сказать, взялся тестировать морское применение "батареек" и устроил такого рода круиз.
Вечер в Средиземном море, с реками дорогого алкоголя и вкусной еды, что ещё нужно для продуктивного отдыха?
Рай и блаженство.
Мы лежали с Аней под пледом на большом шезлонге и наблюдали как начинает краснеть кромка моря на горизонте — встречали восход. Вечеринка уже угасла, большая часть народа расползлась по каютам, но несколько человек ещё продолжали веселиться, до нас доносились обрывки чиллаута из колонок и, изредка, чьи-то особо громкие голоса — там кажется шла партия в преферанс.
— Хорошо тут… — Пробормотала Аня, не отрывая взгляда от горизонта, — наконец-то можно расслабиться и ни о чем не думать, не строить планы, не думать "а что же завтра"…
— Тебя это напрягало? Строить планы? — спросил я.
— С тобой всегда было непросто. Ты — как та лягушка. Весь мир — в масло.
— Ты поэтому ушла?
— Мне стало страшно. Ты начал меня пугать. А ещё ты нарушил своё же слово. Ты обещал не использовать эту силу так.
— Обещал, ты права. И не сдержал слово — ты тоже права. Но это был шанс. И я им воспользовался. Возможно, если б не сделал это, то уже бы лежал бы себе спокойно, в двух метрах внизу.
— Ты говорил что хочешь кремацию.
— Всё то ты знаешь.
— Не всё. Я не знаю всю эту историю. Не знаю как ты это сделал и почему. А раньше ты рассказывал всё.
— Почему — я рассказать не смогу. Нельзя. А вот как… Это запросто. Но это не очень добрая история, сама понимаешь.
— Я не из пугливых.
— Тогда слушай, расскажу тебе сказочку. Жил да был Кощей Бессмертный. Работал он помощником у Султана. Был Кощей плохим человеком, совести у него совсем не было, поэтому он делал всякие гадости во славу Султана и спал при этом спокойно. Но однажды Кощей замыслил Султана продать. Плохим, очень плохим людям. И стал потихоньку с этими людьми договариваться. Но так вышло, что незадолго до сделки, Кощей повстречал Колдуна.
— Злого или доброго?
— Нейтрального. Колдуну пофиг было на Кощея, его козни, на Султана, вообще на всё. Но так вышло, что Колдун умел узнавать правду о людях, и было у него такое правило: встречая на пути злого человека, он, на всякий случай, накладывал на этого человека заклятие. Чтоб если вдруг злой человек начинал угрожать Колдуну — тот мог быстро с этим злодеем разобраться, не тратя лишней энергии.
— Что, прям на каждого человека на пути заклятие?
— Нет конечно. Только на злодеев и только на тех, кто мог быть для колдуна опасен. Ты же знаешь — злодеи, в отличие от добрых людей, непредсказуемы. Доброта — она постоянна, а зло может тебе даже помогать, пока ему это выгодно, а как невыгодно — раздавит тебя и не заметит. Так вот. Узнал Колдун, значит, какими гадостями Кощей занимался, да и наложил на него заклинание. Но также на всякий случай, чтобы заручиться хорошим расположением Султана, рассказал тому о предательстве его слуги. Султан разозлился, затоптал ногами, созвал всю свою рать, но, по разным причинам, никто из верных слуг этого великого правителя утихомирить Кащея не смог. Султан бросился к Колдуну и стал умолять того помочь ему решить проблему предателя. Колдун, не будь дурак, запросил свою цену за это. Цена была высока. Султан сильно разозлился, но дело зашло слишком далеко и ему пришлось согласиться на эти условия. Тогда Колдун рассказал, что заклинание активируется набором слов — дурацкими несуществующими словами, похожими на китайское имя. Имени такого не существовало в природе, видимо, чтобы никто не активировал заклинание случайно. Тогда султан попросил своего писаря написать Кощею бессмысленное письмо и подписаться этим как бы именем. Письмо доставили, и секретарь Кощея зашёл к нему в кабинет и громко сказал "Вам письмо от блаблабла". Кощей прочёл письмо и сжёг его, так ничего и не поняв. Но через некоторое время, у Кощея проснулась совесть. Она начала грызть его, напоминая обо всех его злых делах. Кощей пил, кололся, громко кричал, пытаясь заглушить совесть, но заклинание было очень сильное и, не выдержав, он шагнул в окно. С сорок шестого этажа. Вот такая жутковатая сказочка.
— Но что именно попросил Колдун?
— Колдуна, больше всего на свете волновала безопасность. Его и его близких. Вот он и попросил у Султана её гарантировать.
— Но как именно?
— А вот на этом моменте сказочника утащила служба безопасности султаната и мы так и не узнали этого…
— Дурак!
— Зачем тебе это знание? Легче тебе точно не станет. Но теперь твоя очередь раскрыть душу. Почему ты вернулась? Не для того же чтобы полетать на джете? — съязвил я.
— Я могу и сама себе джет купить. После развода мне досталась половина банка и я очень удачно вложилась в нефть, как ты помнишь, — не осталось в долгу Аня.
— Точнее в её падение, ага. Работа в аппарате премьер-министра имеет свои плюсы, да?
— Скорее дружба с Антоном.
— Я не понял ни почему ты ушла, ни почему вернулась, — не сдавался я.
— Я хотела стабильности. Семьи. Детей. Кюхен, Киндер, Кирхен. Ты со своим недоразводом, и образом жизни не собирался ни жениться на мне ни предлагать нормальную женскую долю.
— Ахаха, — я рассмеялся, — ты реально этого хотела?
— Я говорила это тебе. Ты вообще не слушаешь то, что тебе неинтересно. И сейчас такой же.
— Но тогда почему ты развелась? И почему вернулась?
— Дура, потому что. Пожила так пару лет и поняла что не могу. Тупею. Расплываюсь, — она перехватила мой взгляд на её животик и ножки и нахмурилась, — Не в смысле что толстею, а морально. Ну и Валера… Оказался совсем не тем. Не на белом коне.
— Валера. Что за имя вообще. Как можно было выйти замуж за Валеру?
— Знаешь, Дэн, а не пойти ли тебе в задницу, а?
— Ну ладно, ладно, — я рассмеялся, и Аня улыбнулась тоже, — я скучал. Всё это время. Я знал, что ты вернёшься. Каждую секунду. Хорошо, что работы было столько, что не было времени сильно задумываться. И хорошо, что ты вернулась сейчас. Я, если честно, не знаю, зачем бы мне всё это, без тебя…
— Милый, я тоже…
На этот раз поцелуй длился гораздо дольше минуты, но его опять прервали.
— Сеньор Крилов, сэр! О… Простите сеньорита Анна! Капитан очень сильно просит вас подняться на мостик, говорит очень очень важное дело, — стюард итальянец говорил на ломанном английском, но лицо его было напуганным.
— Четыре утра, ватта фак? — посмотрел я на часы.
— Сеньор капитан просил передать, что это то самое дело, по которому вы просили звать в любое время суток, сэр, — настаивал стюард.
— О! Ну началось, — я принялся выбираться из пледа и теплых объятий Энни, — мне пора, пойдешь со мной или будешь встречать рассвет?
— Конечно пойду, — ответила Энн, — пропустить такой цирк, как же.
Мы поднялись на мостик, пройдя мимо уже уснувших преферансистов, которых заботливо прикрыли пледами стюарды. Утром в море весьма зябко, но это хорошо. Как раз выветрятся из головы остатки вечерних возлияний.
Кэпа звали Джованни, фамилию я не помнил, так и звал его — капитан Джованни. Он был не на шутку встревожен, бледность его лица могла поспорить с белизной кителя.
— Сеньор Дэн, у нас очень очень очень серьезная проблема, беда, сеньор Дэн! — английский у кэпа тоже был не очень, зато превосходные формы он, как и все итальянцы, использовал весьма массированно.
— Святой господь, кэп! Надвигается шторм? Ураган?
— Хуже, гораздо, чудовищно хуже сеньор! С нами связался ракетный крейсер США, нам приказывают заглушить двигатели и лечить в дрейф!
— Чего? — а вот теперь и я напрягся, — ракетный крейсер? Джованни, ты ничего не напутал? Ракетный крейсер — это же громадная, просто чудовищная штуковина!
— Они так и сказали "ракетный крейсер ВМФ США сэйнт Джордж, требуем остановить судно для досмотра", вот прям так и сказали, клянусь всеми святыми! — обычно совершенно спокойный Джованни мгновенно превратился в классического итальянца.
— И что ты сделал, кэп, надеюсь не заглушил движки? — поинтересовался я.
— Конечно заглушил, это же ракетный крейсер! — и Джованни добавил ещё длинную тираду на родном языке, что для меня прозвучало как "Паста Макаронни Джульетта Капрезэ", ну или что-то в этом роде. Но медлить было нельзя, пора было брать эмоции нервного итальянца под контроль.
— Джованни, ты видишь их на радаре? Видишь их курс?
— Си, сеньор, — он перешёл на родной язык, но это было неважно.
— Полный вперёд, курс на разрыв расстояния между нами, выиграй мне время кэп и свяжи меня с этими пута мадре, быстро! — рявкнул я в самом мощном своём командном тоне.
Итальянец, от неожиданности, даже немного подпрыгнул, но спорить не стал и приступил к выполнению приказаний. Через пять минут у нас была видеосвязь с американскими судном. Все эти пять минут я тоже н терял времени, сбегал в свою каюту и принёс ноутбук и телефон, внешне похожий на спутниковый, ну и успел кое-куда позвонить, пока бегал.
— Я ясно приказал, заглушить двигатели и лечить в дрейф! Какого дьявола ваша посудина опять тронулась? — лицо седоватого мужчины в капитанской фуражке, на экране выражало крайнюю степень недовольства.
— Меня зовут Дэннис Крылов, я представитель владельца яхты "Виктория". Кто вы такой, сэр, и почему отдаете приказания моему капитану?
— Я капитан ВМФ США Томас Брэдли, командую ракетным крейсером Сэйнт Джордж, и если вы немедленно не заглушите двигатели и не ляжете в дрейф, клянусь богом, я разнесу ваше корыто в клочки!
— Капитан, я должен предупредить вас, что мы находимся в нейтральных водах, яхта идёт под флагом Российской Федерации, и этот разговор по спутниковой связи транслируется в Москву. То что вы сейчас делаете — является морским пиратством. Подтвердив свою угрозу, вы вынудите нас дать сигнал "Мэйдэй, атака морских пиратов" на всех частотах. Вы подтверждаете своё требование?
— Остановите двигатель или я открою огонь!
— Джованни, будь добр, дай сигнал СОС, передай что нас атакуют морские пираты.
— Двигатель, синьор?… — у кэпа явно тряслись руки, и он ещё больше побледнел, хотя я думал что это уже невозможно.
— Прибавь ещё тяги, пожалуйста, — человек на экране услышал это и побагровел.
— Я не шучу, мать вашу! У меня приказ, досмотреть яхту и арестовать всех кто на борту и доставить вас всех на базу и я сделаю это, доставлю вас живыми или мертвыми! — Томас Брэдли выглядел весьма устрашающе, но я не особо испугался, параллельно читая информацию с экрана своего ноутбука.
— Капитан, с каких пор армия США выполняет полицейские функции и атакует мирные прогулочные суда? На яхте более пятидесяти человек, половина из них женщины. Мы мирные бизнесмены из России на отдыхе. С какой стати вы собираетесь нас арестовывать или расстреливать? — я тянул время, но капитан не знал об этом.
— Я выполняю приказ! Бен Ладан тоже считал себя мирным бизнесменом!
— Вы осознаёте, что выполнение такого приказа может означать объявление войны России? На борту яхты есть члены правления ЭнергоТэк, слыхали об этой корпорации? Наши дипломаты сейчас выясняют о том, что это за приказ и если его не подтвердят у вас на верху — то получится, что вы мятежник, пытающийся развязать ядерную войну, — я конечно нёс какую-то чушню, но на капитана подействовало, он немного сбился с волны "я вас всех щас порешу" и сказал уже не так резко:
— Я повторяю ещё раз — заглушите двигатель и дождитесь в дрейф! Иначе я вынужден буду применить оружие!
Я, не отрываясь от экрана ноутбука, подключенного к спутниковому телефону, сказал в сторону американца:
— Капитан. К нам приближается российский самолёт разведки. Кроме того нас сейчас фиксируют онлайн спутники. Ваша угроза зафиксирована всеми этими средствами. Любое применение вами оружия будет расценено либо как акт морского пиратства, если приказ отданный вам не будет подтверждён в Вашингтоне нашему посольству, либо как объявление войны, если этот приказ будет подтверждён. В любом из этих случаев ВКС Российской Федерации оставляют за собой право обезвредить ваш корабль, не считаясь с жертвами среди его экипажа. Если вам непонятно то, что я сейчас сказал или вы не верите мне, то с вами сейчас свяжутся представители министерства обороны Российской Федерации, — я постарался придать своему голосу максимальное безразличие и канцелярскую тональность.
Капитан Брэдли не оценил и просто прервал связь.
— Херасе ты мастак блефовать, — восхищённо воскликнула Аня по-русски, — а если серьезно? Они же нас разнесут в клочья?
— Разносилка не выросла, — в тон ей, по-русски ответил я и добавил по-английски для нашего капитана, — Джованни, отставить панику. Мы в нейтральных водах, вы гражданин страны НАТО, мы — русские, граждане ядерной державы. Американцы просто слетели с катушек от безнаказанности. Никто нас и пальцем не тронет. Но, чтобы не рисковать надо отойти от этих психов подальше. Мы можем выжать ещё из этой посудины?
К лицу капитана прилило немного крови.
— Дэннис, вы уверены что знаете что делаете? — спросил он очень тихо.
Я встал и подошёл к нему вплотную.
— Капитан. Мы идём тем же маршрутом, что и раньше — в Южную Африку. Пусть это небольшое недоразумение с американцами вас не сильно беспокоит. Сейчас самое время протестировать возможности нового двигателя. Я хочу, чтобы мы запустили форсаж. Сообщите команде, чтобы все подготовились.
Джованни, кивнул и поднялся, собираясь идти к интеркому, чтобы отдавать приказы.
— Да, капитан, ещё одно, — он обернулся, — тут в море могут наблюдаться редкие природные явления — подводные гейзеры. Предупредите команду, чтобы не пугались, если увидят что-то похожее на бу-бух и такой всплеск, как от взрыва снаряда неподалеку. Это редкое природное явление, такой всплеск может быть, но не больше одного раза, ок?
Капитан посмотрел на меня и глаза его сузились.
— Не больше одного раза Дэннис? А потом что?
— А потом, Джованни, мои друзья решат эту маленькую проблему. Давайте быстрее форсаж.
Я отвернулся к ноутбуку. Прежде чем Джованни дошел до интеркома, он родился и проговорил голосом дежурного из рубки связи "на наш мэйдэй откликнулся китайский военный эсминец, идут встречным курсом, рандеву примерно через пять часов".
Ффух. Ничего не кончилось, но стало легче. Я уткнулся в ноутбук.
— Эй, Дэн, ничего мне не хочешь рассказать? — это Аня.
— Кошечка моя, давай сразу после всего этого?
— У ворот Святого Петра? — язвительно спросила она, — нет уж, давай сейчас!
— Окей, — я ткнул пальцем в точку на экране ноутбука, — диспозиция такая. Вот мы, вот сэйнт Джордж. Скорости у нас примерно равны, догонять он будет долго. Ещё и китайцы, сильно сокращают ему время принятия решений. Над нами сейчас два наших самолёта разведки, для его ПВО недосягаемы, слишком высоко. Но и сделать ему ничего не могут, только наблюдают. Он вообще уверен что вокруг нет ничего, что могло бы как-то поспорить с его огневой мощью, поэтому все его мысли сейчас только о том, как бы половчее нас догнать и взять на абордаж. Приказ у него такой. Но там, в приказе, всё скорее всего размыто, то есть вроде как и "живыми или мертвыми", а вроде как и арестовать и переправить. Из-за этой туманности формулировок, капитану сложно понять верное решение. А тут ещё звонок от нашего МО и слово в слово то что я сказал — один выстрел и вам капец. Угрозу военную капитан всерьёз не воспринимает, а угрозы политические типа "объявление войны", для него пшик. Это политиканство, а он военный, с приказом. Поэтому из всего куста решений, он выберет, скорее всего, взять нас на понт. Поэтому выстрелит, чтобы напугать. А вот чем выстрелит я не знаю, надо срочно пройти ускоренные курсы по вооружению на борту ракетных крейсеров этого класса, — говоря всё это я уже нашел статью в Википедии и усиленно её изучал.
— И что тебе даст это сакральное знание, из чего по нам жахнут? — удивлённо спросила Аня.
Тут до меня тоже дошло, я рассмеялся и закрыл страничку.
— Ты права, ничего не даст. Лучше отойти от иллюминаторов, в зависимости от криворукости американских артиллеристов, может выбить волной.
— Надо предупредить всех, эй Джованни, капитан! — позвала Аня.
Но капитан всё схватывал очень быстро и мой пассаж про гейзер понял правильно. Пока мы балаболили, стюарды уже увели всех гостей в каюты, закрепили все предметы по штормовому расписанию и закрыли шторки иллюминаторов.
Не прошло и пяти минут, как мы услышали шум. Крейсер запустил ракету.
Без лишней бравады — это была худшая минута в моей жизни. Сам крейсер видно не было, он был ещё далеко за линией терминатора, на мы услышали звук пуска ракеты, и, выбежав на открытую площадку за мостиком увидели инверсионный след стремительно приближающейся ракеты. Она летела прямо на нас.
Аня вцепилась мне в руку, так, что потом у меня остались багровые следы от её маникюра, но не сказала ни слова. Зато закричал капитан Джованни.
— Вернитесь! Вернитесь на мостик сейчас же! Сядьте в кресла и пристегните ремни! Быстро!
Он был прав, я дёрнул Аню и мы побежали выполнять приказ.
Звук приближался и Аня зажмурилась.
Ракета перелетела яхту и взорвалась примерно в километре впереди. Бахнуло знатно. Столб воды, поднятый взрывом, был просто огромный. Мне показалось, что он был размером с московскую башню "Федерация", но это конечно "у страха глаза велики".
Засветился экран, вызов от Сэйнт Джорджа.
— Последнее предупреждение! Или вы немедленно дождитесь в дрейф или следующая ракета… Что…
Экран пошел помехами, капитана Томаса как-то повернуло и вдруг связь прервалась.
— Джованни, ты ещё не дал форсаж? Бро, дергай грёбанный рычаг и валим отсюда как можно быстрее, тут сейчас начинается жара! — заорал я.
— Си, сеньор, — на автомате сказал капитан и начал нажимать на кнопки на пульте.
Зазвучал сигнал, яхта дернулась и как-то слегка завибрировала. По бокам начали вырастать буруны.
— Как долго мы можем держать такой темп, капитан? — спросил я.
— Часа три, потом надо сбросить скорость, чтобы охладить систему, — ответил он, — но, Дэннис, что насчёт крейсера?
— Он больше нас не побеспокоит, синьор капитан, — сказал я, — я бы на вашем месте не записывал в судовой журнал этот инцидент. Не было никакого крейсера. Мы просто решили с утра потестировать режим форсажа. А все эти переговоры — досадный сбой в системе. Развлекались какие-то радиолюбители. Шутники, мать их.
Джованни смотрел на меня, вытаращив глаза, как на психа.
— Но ведь ракета… А если он сейчас ещё раз запустит?
— Кто "он", синьор капитан? У нас на связи никого нет.
И тут, опровергая мои слова, опять ожил интерком. "Капитан! Тут мэйдэй от Сэйнт Джорджа! Как-то неразборчиво, толи нападение, толи пожар на борту. Китайцы тут же откликнулись и поменяли курс к ним, а нас как будто и не было! Что мне делать, кэп?".
— Отключите наш мэйдэй, — посоветовал я, — его тоже не стоит заносить в журнал, Джованни. А то сочтут ещё психом. Сам подумай, ну разве будет ракетный крейсер США атаковать прогулочную яхту? Расскажешь кому — засмеют. А знаешь что, капитан?
— Что синьор Дэннис?
— Пойдем-ка вниз и выпьем по стаканчику. Что-то мне кажется тебе это критически необходимо.
Джованни ничего не ответил мне, но вызвал через интерком вахтенного на мостик и жестом показал, мол идите, я догоню. Я вышел на площадку за мостиком, с мной шла, так и не отцепившаяся от моей руки Аня.
Уже совсем рассвело. Над горизонтом за кормой, где-то очень далеко, виднелся, маленький с такого расстояния, столб черного, жирного дыма.