Ластер грубым толчком отворил скрипучую дверь. Полотно с грохотом ударилось о стену. Внутри пахло прелым деревом и сыростью. Комната, которую он спешно обшаривал глазами, бросаясь из стороны в сторону, была темной и неуютной. Колдун одернул старую ветошь, но никого не нашел. Топчан у дальней стены стоял пустым.
— Ты вернулся.
Ластер вздрогнул и повернулся.
Перед ним стояла молодая женщина с уставшим, изможденным лицом. Ее утонченные, почти восковые черты выглядели словно принадлежали умело сделанной кукле. Не мешкая ни секунды, он быстрым шагом подошел к ней. Оказавшись вплотную, Ластер заключил ее в объятия. Прижался щекой к медленно вздымающейся груди.
— Слава богам. Ты цела.
Она нежно, почти по матерински погладила его по голове.
— Тише. Все хорошо. Я здесь.
— Извини, меня не было слишком долго.
— Не надо лишних слов. Я все знаю.
— Я, я все сделал как было должно! — Выпалил он, — выбора не было! Он больше не причинит нам вреда!
Она заметно помрачнела.
— Ясно. Так значит, он мертв.
В голосе женщины звучала горечь.
Ластер виновато опустил глаза.
— Я пытался, правда пытался, прости меня! У меня ничего не вышло. Он был слишком силен, опасен и непредсказуем. Я боялся, что он навредит тебе. Навредит нам обоим!
Она подняла руку и помотала головой.
— Ты ни в чем не виноват. Ты делал как было лучше для меня, о большем я не могу и просить. Пусть упрямый колдун сгниет, не зная покоя, а его кости растащат дикие звери.
Он машинально кивнул.
— Так ты знала, что я задумал?
— Конечно же знала. С той самой минуты, когда ты явился раненый когтями того существа. Я видела, как ты тревожишься, как страшишься. А когда ты внезапно пропал, передав мне всего пару скупых весточек, я поняла, что-то не так.
— Тогда почему ты все еще здесь? Я же умолял бежать как можно дальше! Ты хоть представляешь, как это опасно? Если бы я не справился…
Она должна была уйти в тот миг, когда он отправился в проклятый лес. Когда рискнул всем, не готовый поставить и денария на собственную судьбу и свое выживание. Он шел туда чтобы победить или выиграть немного времени.
— Я верила, что ты справишься, и мне не будет угрозы. По-другому произойти не могло. Но если бы случилось так, что мой избранник потерпел поражение, мне бы не было покоя ни здесь, ни за много лиг в самом укромном убежище. Такие как он знают свою работу слишком хорошо. Какая в таком случае разница?
— Но я справился! Справился! Скажи, ведь теперь мы свободны?
Она ласково улыбнулась.
— Да. Теперь мы свободнее летнего ветра. Мы вновь вольны делать что хотим и идти куда пожелаем. Теперь, когда я почти обратилась и вернула свою силу.
— Тогда уйдем отсюда! Мне невыносимо надоел этот город! Мне до тошноты осточертели его обитатели! Теперь, когда твоя болезнь отступила, я хочу скорее уехать отсюда, уехать и забыть обо всем! Идем же!
Он взял ее за руку и повлек за собой к выходу из смрадных трущоб. Однако она осталась на месте. Не сдвинулась ни на шаг, словно безмолвное изваяние.
— Что с тобой? Ты устала? Тебе снова нездоровится?
— Нет. Твоими стараниями мне стало намного лучше. Жизнь вновь в моих собственных руках. Я полна силы, будто никогда не страдала от той безысходной немощи.
— Тогда идем же! Времени мало! Они скоро прознают, что мы убили одного из их племени! Нужно уходить!
— Я не могу. Еще не время. У меня осталось одно незаконченное дело.
— Что?
Ластер был сбит с толку.
— Нам больше никто не угрожает. Колдун погиб, его бренное тело оставлено на потеху падальщикам. Но с его смертью я потеряла нечто очень важное. Теперь у меня не осталось другого выхода.
Она перевела на него темный взгляд.
— Я так благодарна. Ты не представляешь, что значат те жертвы, на которые ты решился. Но, чтобы обрести себя, мне понадобится нечто большее.
Ластер отпустил ее руку и отпрянул.
— Выполнишь ли ты мою последнюю просьбу? Дашь ли мне то, чего я так хочу?
Он изменился в лице.
— О чем ты говоришь? Я не понимаю.
— О нет, ты все отлично понимаешь.
С демонической ухмылкой, возлюбленная сделала несколько шагов ему навстречу.
***
Он потерял счет времени, если оно вообще здесь что-то значило.
"Где я?"
Клубами сквозь тьму стелилась дымка. Влажная как могильная землю и густая как туман над рекой.
"Что случилось?"
Безмолвная тьма, лишенная всякого звука, всякого чувственного образа проталкивала полубессознательную фигуру глубже в свою черную безгубую пасть.
"Что я такое?"
Клубы эфемерного дыма обволакивали словно похоронный саван.
"Неужели я умер? Вот так просто?" Это была не благородная смерть, достойная малефиканта. Бой с могучим порождением тьмы? Битва с врагом света, который вылез из самой бездны Араха? Ничего подобного! Он погиб в мелкой стычке, затравленный обычными бандитами и жалким предателем. Никакой боевой славы. Никакого чертога Владыки, никакого господина, дарующего благословение своему верному слуге. Лишь вечная тьма и забвение. Его окатил стыд.
Он посмотрел по сторонам, пытаясь отыскать хоть что-то в бескрайнем болоте тьмы. Тщетно.
Если так, что же будет с его боевыми братьями? С орденом? А как же Рея? При мысли о сестре его обуял ужас. Как они будут жить в таком мире? Мире, который он не смог изменить. Душу сковала глубокая тоска. В этом странном мире она ощущалась особенно остро.
Тьма несла и несла вперед, словно вода. Нокс смотрел вперед, но все бесполезно. А затем он увидел. Увидел огонек в бескрайнем просторе черноты. Он попытался сделать шаг, но не сумел. У него не было ног. Попробовал шевельнуть рукой, но снова не вышло.
"Проклятье. Если бы я мог хоть пальцем пошевелить!".
Стоило подумать, как волны эфемерного пространства подхватили его нематериальное тело и бесцеремонно потащили вперед, словно игрушку. За мгновение он оказался там, где хотел. В пустом пространстве висел белый огонек. Он источал слабый призрачный свет. Теург неуверенно протянул руку и коснулся потустороннего существа. Ему тут было не место.
Мир завертелся и вдруг затих. Нокс оказался в странной комнате. Убранство подобало скорее больнице, чем чему-то иному. Пахло спиртом и горькими травами. За столом сидел дородный господин в изящной, болотного цвете шапочке с пером. Перед ним, опершись руками на темное дерево столешницы, стояла девушка с длинными рыжими волосами и зелеными как свежая листва глазами.
— Это неправда! Должен быть способ! Я знаю! — Отчаянно воскликнула девушка, закутанная в плащ.
— Но это так, госпожа! Яд келмура разрушает тело в самой своей основе! Я бы с удовольствием помог, если бы имел такую силу, — спокойно и с какой-то растерянностью ответил мужчина.
— Но вы же лекарь!
— Вот именно. Я лекарь! Всего лишь лекарь. Вашего возлюбленного спасет лишь чудо, на которое ни один смертный не способен. Здесь не обойтись без божьего вмешательства, но неужели я похож на бога?
Девушка поникла, ее плечи опустились. Гнев сменился глубоким отчаянием. Глаза померкли, как у человека, который только что лишился последней надежды.
— Прости. Мне жаль, госпожа. Хотел бы я тебе помочь. Но я не в силах.
Дымчатый образ сменился новым. Затем еще и еще. Перед глазами Нокса сменялись десятки образов. Благородные лица лекарей и теургов, способных в исцелении, некоторых он встречал раньше. Безобразные физиономии старух, которые практиковали тайные ритуалы. И выражение отчаяния на юном лице, обрамленном рыжими как осенний лес локонами.
После очередного рывка он оказался в затемненной комнате. Девушка сделала неуверенный шаг в полутьму помещения.
— Здравствуйте? Могу я войти?
Никто не ответил. Гостья напряженно вслушивалась в темноту, но та безмолвствовала. Постояв, она повернулась и медленным шагом пошла к выходу.
— Входи, дитя, — раздался глухой голос.
Девушка вздрогнула и резко обернулась.
В углу стояла фигура, облаченная в просторный серый балахон с капюшоном.
— Прости, если напугал тебя. У меня давно не было посетителей. Я не ожидал гостей, да еще в столь поздний час.
— Извините меня, господин. Если вам неудобно, я приду в другой раз.
— Что ты! — Фигура махнула рукой в серой перчатке, — гость есть гость. Когда ты отшельничаешь так долго как я, учишься ценить новые знакомства в любых обстоятельствах. Кроме того, у меня всегда найдется время для того, кто нуждается в помощи. Скажи мне скорее, что привело тебя в мою обитель?
Голос звучал весело и бодро. Однако Нокс никак не мог понять, кем был этот странный человек. Последующие несколько минут девушка рассказывала о своей беде. Когда она закончила, странный человек хмыкнул и положил большой палец туда, где предположительно был подбородок.
— Вы можете мне помочь?
— Хм. Так значит ты как и многие пришла в надежде найти чудо. — Констатировала фигура.
Она не умела врать и скрывать чувства. Нерешительное выражение лица выдавало истинные мысли. Он был прав. Абсолютно прав.
— Мне сказали, если и есть на свете кто-то, способный на такое, так это вы. Называйте это чудом или божьей помощью.
Видя молчание человека, она неуверенно выпалила.
— Если дело в деньгах — я отдам вам все, все что у меня есть! Только помогите!
Она достала небольшой мешочек. В ткани важно звякнуло, выдавая богатое содержимое, но фигура лишь махнула рукой и покачала головой.
— Убери их, дитя. Деньги — это последнее, что может понадобиться таким, как я.
— Но…
— Я могу помочь тебе. Это правда, — ответила фигура. — Я и подобные мне — мастера творить невозможное. То, о чем ты просишь — в моей власти. Вопрос лишь в том, готова ли ты заплатить цену, которую я попрошу. И речь идет вовсе не о золоте. Мне понадобится кое-что другое. Кое-что, чему нет цены.
— Я готова! Готова на все! — Воскликнула девушка с чувством.
— Какая самоотверженность. Какая любовь, — голос незнакомца дрогнул, — хорошо. Я принимаю твою решимость, дитя.
Нокс почувствовал, как мир вновь исказился. Он услышал мощный глубокий голос.
— Нет, сын проклятого рода. Тебе еще рано покидать свое немощное тело. Я не позволяю.
Голос звучал властно. Настолько, что Нокс невольно ощутил дрожь.
— Кто ты? — Спросил он неуверенно.
— Ты будешь жить, — сказал голос, игнорируя всякие попытки с ним заговорить
— Зачем ты показал мне это? Кто это?
Голос был таким знакомым. И в то же время он совсем его не знал.
— Ты докажешь, что он был неправ. — голос продолжал, не желая говорить с теургом, — ты будешь жить пока я того хочу. И умрешь когда я прикажу. Час еще не пробил. У тебя впереди долгий путь. Полный трудностей и страданий. Но тебе придется испить эту чашу сполна. А теперь — ВСТАВАЙ!
Теурга рвануло вперед и вверх. Он ощутил мощный порыв силы, а затем все вновь потемнело.
***
Первое, что он почувствовал, это холод. А затем — нестерпимый жар, когда кровь вновь начала двигаться по жилам. Нокс распахнул глаза и судорожно вдохнул. Холодный ночной воздух обжег легкие. Горло скрутило судорогой. Внутренности завязало узлом, его вырвало желчью и остатками крови.
Теург тяжело дышал, по лбу стекал пот. Он утер рот, неспешно, покачиваясь встал и первым же делом проверил грудь. К его удивлению, раны не было. Зияющая дыра закрылась, одежда тоже была в порядке.
"Иллюзия?"
Это точно была не иллюзия. Теург пытался вызвать в сознании последние мгновения и сон, который видел. Воспоминания возвращались медленно. Он посмотрел на землю, на глаза попалась записка.
"Барон, нет, весь город в опасности!".
Он ринулся вперед, той же тропой, которой пришел сюда. Он бежал и бежал, времени было мало. Теург добрался до массивного дерева и попытался проскользнуть мимо торчащих корней, когда его отбросило назад.
Нокс кубарем покатился по теплой, прогретой земле. Когда он встал, кости мучительно трещали. Воскресший или нет, теург все еще не отошел от своей смерти. Пытаясь понять, что его остановило, Нокс сделал несколько шагов вперед. Он всмотрелся в густой воздух и увидел легкое мерцание. Неуверенно потянул руку.
— Я бы не стал этого делать, — сказал голос в голове.
— Откуда ты взялся?
— Я никуда и не уходил, — усмехнулся голос, — ты все еще не пришел в себя, потому мне легче прорваться через психические барьеры, которыми так щедро огорожен твой разум. Хорошая новость в том, что ты чудесным образом воскрес.
Теург сморщился в отвращении. От незримого присутствия и нежданного, неудавшегося путешествия в сады Владыки вновь стало плохо. Накатила тошнота.
— И ты последний кого бы я хотел слышать после этого чудесного воскрешения, — сказал Нокс.
— Не перебивай меня, грубиян, — в голосе незримого собеседника проскользнула нотка обиды. — Плохая новость — кажется мы тут застряли. И я бы не советовал касаться этой штуки больше одного раза.
Нокс посмотрел перед собой. Он странным образом ощущал, что слова его вынужденного попутчика несут в себе зерно истины. Тело било тревогу, сбрасывая огромные объемы какой-то странной энергии. Если бы не обереги, случилось бы что-то ужасное.
— Присмотрись хорошенько.
Он хмыкнул в задумчивости. Затем достал клинок и осторожно протянул его вперед. Воздух блеснул искрами и затрещал. Из-за спины раздался гул и рев. Тело обдало порывом воздуха. Нокс резко обернулся. Шум исходил со стороны, откуда он только что пришел.
— Барьер?
— Как я и сказал, мы застряли, — повторил голос.
— Это я и без тебя вижу.
Нокс развернулся и побежал назад. Вынужденное возвращение показалось слишком долгим. На открытой поляне, местами заросшей мелкой травкой, валялись тела. Теург взял камушек и что было сил швырнул его к небу. В полете камень на мгновение замедлился, словно прорываясь через стенку толстого мыльного пузыря, а затем взмыл ввысь. Вновь раздался гул. От шума задрожало в груди. Звук шел от белого шпиля, который стоял поодаль.
Теург уверенным шагом направился к нему.
Посреди разрушенных домов и руин величественных строений стояла башня из белого металла. Конструкт уходил за деревья и в обхвате превосходил даже самые толстые стволы. Странный объект едва заметно светился, искрил и вращался.
Теург подошел ближе. В основании конструкта он нашел выдолбленное отверстие. В искусно сделанной нише располагалось необычное черное зеркало с расположенными чуть ниже манипуляторами. Слева в колбе на небольшой высоте от дна висел радужный камень в форме тетраэдра. Нокс знал, что это такое.
«Духов камень, да еще такой огромный!».
Он протянул руку и коснулся стеклянного вместилища.
Нокс проклинал свой талант к сенсорике. Пусть не такой мощный как у сестры, этот дар все равно был частью его колдовских сил и время от времени проявлялся. Порой в самый неожиданный момент. Так случилось и сейчас.
Ладонь легла на холодную колбу. Лицо Нокса исказила гримаса предельного напряжения. Сознание наполнилось ужасом. Боль, агония, крики смерти, вопли страха перед неминуемым концом. Отчаянные возгласы и мольбы о помощи. Никак не меньше 50 человек. Нокс с горечью прикрыл глаза. Стало понятно, что имел в виду Ластер. Он едва бы потянул активацию такой громадины своими силами.
— Простите меня.
Духовы камни были неразрушимы. Нокс отчаянно хотел помочь, но что он мог сделать?
Теург отошел от шпиля и хорошенько примерился. Собравшись с мыслями, он сотворил мотив и указал на объект. Из пальцев вырвался оранжевый луч. Коснувшись шпиля, пламенная стрела отскочила и словно раскаленный нож срезала огромное дерево. Ствол с грохотом покосился, поднял гору пыли, но остался стоять, поддерживаемый собратьями.
Нокс попытался вновь, ударил мечом. И вновь бесполезно. Шпиль издал пронзительный гул. Ударная волна отбросила теурга. Он едва не упал. В ответ конструкт огласил округу новым пронзительным визгом.
Раздался грохот. Задрожала земля. Теург быстро осмотрелся и увидел, как поодаль, докуда мог добраться взгляд, вспыхнули огромные огни. Деревья, трава и вся растительность сгорали словно в пламени огромного пожара, не оставляя даже пепла. Невидимая стена заискрила, но уже гораздо ближе. Барьер пришел в движение и сжался.
— Кажется у нас большие проблемы, Нокс.
***
Меланхолия барона продолжалась. С тех самых пор, как беспамятство отступило, его не посещало ничего, кроме скорби и тоски. Признаться, он давно не чувствовал себя так погано. С тех самых пор, как пропала Ариадна. Его драгоценная, любимая дочь. Его единственная наследница.
Барон сел на кровати и мрачно уставился в пол.
Ее исчезновение стало тяжелым ударом. И несмотря на то, как рьяно он подбадривал жену, готовую наложить на себя руки, барон был немногим лучше. Лангос и сам подумывал решить все проблемы простым и надежным способом. Да, этот путь был таким заманчивым.
Ластер был ему словно сын. Но, оказалось, тот все это время водил его за нос. По правде, он уже ни на что не рассчитывал. Предательство названого сына стало последней каплей. А спешное бегство того колдуна развеяло и без того призрачную надежду.
В палатах лекарей лежал сломленный человек.
Лангос встал, прошаркал босыми ногами по гладкому, слегка прохладному полу и с безразличным видом подошел к столу, который стоял возле окна. Вино скрашивало невыносимые часы, помогая забыться. Он открыл кувшин. Зеленоватая полупрозрачная жидкость заструилась слабым потоком. Запахло терпкими травами. Лангос взял бокал и подошел к окну. Башня лекарей находилась на высоте почти пятого этажа. Барон посмотрел вниз, на мощеную камнем дорогу. В голову который раз пришла мысль покончить со всем. Успокоить свой дух раз и навсегда.
Он вгляделся в темную гладь земли и тут же сделал несколько шагов назад, отбрасывая позорную мысль. Как же он размяк за эти годы…поступи он как слабак, что бы делали подданные? А что бы стало с его драгоценной супругой?
Лангос все еще стоял в задумчивости. Сзади скрипнула дверь. Тягучий заунывный звук заставил Лангоса подскочить на месте. Он резко обернулся. Рука разжалась сама собой, бокал выскользнул из пальцев. Стекло жалобно звякнуло и рассыпалось гроздью мелких осколков. Сквозь тень в дверном проеме виднелся женский силуэт.
— Папа. Как же я скучала, папа.
— Ада, ты наконец-то вернулась.