— Стой, никому не позволено проходить в покои без позволения его превосходительства!
— С дороги!
Не сбавляя темпа, Нокс прорвался через немногочисленных стражников. Оказавшись во внутреннем городе он пустил мицелана в стремительный галоп. Из-за нагромождений домов местной знати показались темнеющие башни. Он добрался до места, спешился. Его встретила замогильная тишина. Окна особняка горели светом люминофоров, но сам дом стоял безмолвным, словно был давно покинут.
«Владыка, неужели я опоздал…»
Внезапно до ушей донесся пронзительный женский крик, за которым последовало невнятное бормотание.
Теург кинулся вперед, но тут земля задрожала и заколыхалась под ногами. Нокс отпрыгнул назад, ведомый одним лишь инстинктом. Только чудом он не провалился сквозь намокшую почву, что обратилась зыбучим песком.
Из темноты, пошатываясь, вышел Ластер.
— Я не позволю тебе коснуться ее!
Его лицо исказила гримаса ярости. Глаза скакали из стороны в сторону. Он смотрел в никуда, безумным, остекленевшими взглядом и качался как пьяный. Присмотревшись, Нокс увидел, что Ластер с ног до головы покрыт засохшей кровью. На шее возле сонной артерии зияла дыра, будто кто-то вонзил деревянный кол прямо в живую плоть. Тело покрывали уродливые рваные раны.
— Я не дам ее тронуть! Ты не коснешься моей жены!
— Очнись, болван! — Закричал Нокс в ярости.
Он пытался вразумить теурга, однако что мог голос разума против колдовства?
— Я не позволю!
Времени было слишком мало. Нокс сорвался с места. Ластер поднял обе руки. Земля задрожала и покрылась трещинами. Из прорех показались песчаные выросты. Плети хлестали по земле и с пронзительным свистом резали воздух. Нокс петлял из стороны в сторону, неумолимо сокращая расстояние.
При первых же звуках боя из окрестных домов выскочили люди. В суетливом порыве холеные аристократы бросились кто куда.
Колдун ударил ногой. Земля задрожала и застонала, разрываемая мистической силой. Вперед, насколько хватало глаза, разверзлась расселина. Раздались грохот падающих зданий и истошные вопли людей. Дворцы благородных господ складывались под собственным весом, погребая незадачливых обывателей, что не успели сбежать. Раскрыв пасть, почва под ногами попыталась проглотить Нокса. Теург едва не провалился. Он на мгновение замедлился, резко свернул, подался в сторону. До врага оставались считанные шаги. Нокс перехватил меч, готовый нанести один единственный, решающий удар.
Ластер зарычал и поднял руку. Из земли выросла широкая, усаженная шипами стена. Нокс влил в клинок эссенцию огня и что было сил с размаху рубанул. Нагретый клинок прорезал преграду и раскалил камень. От невероятного жара стена взорвалась и обратилась грудой летящего во все стороны щебня. Поднялась удушливая пыль. Все вокруг заволокла плотная завеса.
Ластер закашлялся, обернулся по сторонам, пытаясь отыскать Нокса. Из-за спины теурга скользнула тень. Раны сильно его замедлили.
Земляной колдун получил удар навершием черного, пропитанного силой запретительной руны клинка по голове. Вспыхнул яркий свет. От боли Ластер коротко вскрикнул, охнул и как мешок с песком рухнул на землю. Голова в месте удара дымилась от губительной для проклятых сил энергии света. Череп был пробит. Из зияющей раны изрядно натекло. Кровавая лужа становилась все больше. Нокс наклонился: Ластер больше не дышал. Наконец, колдун был мертв.
Не удостоив поверженного противника даже мимолетного взгляда, Нокс ринулся в дом.
***
— Ада, моя драгоценная дочь. Это правда ты или мне явилась жестокая иллюзия, наваждение?
— Папа, папа это действительно я.
Голос Лангоса задрожал. От слез глаза застилало непрозрачной пеленой.
— Как же долго. Я знал. Они мне не верили. Никто не верил. А я знал! Но почему же ты стоишь так далеко? Прошу, не разбивай мое сердце, обними старого глупца!
Он распростер свои руки.
— Конечно, папа.
Из темноты вынырнула девушка с бледным лицом. Она едва заметно улыбнулась и, круто виляя бедрами, поплыла к нему. Шла самоуверенно, жесткой походкой. Улыбка девушки больше походила на оскал.
— Я так хотела тебя увидеть. И теперь мы наконец-то встретились снова. Как же я рада.
— Ада.
От ее вида Лангосу стало не по себе. Это была Ада, в этом не оставалось сомнений. Тот же изящный профиль, ровный нос, родимое пятно над левым глазом и те же непослушные рыжие волосы, которые достались ей от матери. Даже голос. Мягкий и мелодичный, словно кошачье мурчание. Барон видел ее перед собой, так явно, как никогда прежде, но в то же время он совершенно не узнавал ту, что шла к ему навстречу.
В ней было что-то чужое. Даже чуждое. Что-то, от чего хотелось бежать. Нечто, от чего его до макушки обдало волной ужаса, первобытного и невыразимого.
Барон сглотнул и машинально попятился.
— Куда же ты, папа? Разве ты не рад меня видеть? — Последние слова она произнесла угрожающим и каким-то насмешливым тоном. Так ему показалось. Барон попятился к стене.
Сделал шаг, еще один.
Теперь Барон стоял возле стены. Он вжался в камень, словно загнанный в тупик зверь перед ловчим. Глаза Лангоса расширились, мужчина тяжело и прерывисто дышал.
— Ада, что ты делаешь?!
— Всего лишь хочу поблагодарить тебя, отец. — Она шла и шла вперед. — Почему ты так упорно отвергаешь свою любимую дочь?
— Ада, умоляю, прекрати!
— Я так долго ждала, чтобы сказать спасибо. Ты столько для меня сделал. Как я могу? Разве так себя ведет дочь барона?
Барон ухватился за стену так, словно пытался проломить толстый серый кирпич. Тело соприкасалось с каменной кладкой столь сильно, что от напряжения затрещали кости. Он не понимал, что происходит. Внезапно перед глазами поплыли разноцветные пятна. Сердце затрепыхалось в груди, выдавая неровный ритм. В ушах загудело как от ревущего в бурю ветра. Ноги подкосились сами собой. С резким стоном он опустился на колени и схватился за грудь. Боль была невыносимой. Разрывающей, будто грудь рассекли раскаленным клинком.
— Ада, не подходи!
Вот оно что, должно быть все из-за болезни. Эта мысль успокоила, но вместе с тем безмерно его напугала. Он не хотел ей навредить.
— Я нездоров, Ада. Уходи. Уходи немедленно! Не то эта штука….
В ответ она лишь улыбнулась
— Ах, дорогой отец. Я все знаю. Знаю, как тебе тяжело. Знаю какую цену ты заплатил за свою любовь, но я здесь и я могу снова облегчить твои страдания.
— Снова? О чем ты?
Она вытянула указательный палец. Ноготь удлиняется и обратился отвратительный когтем. Ада рассекла ладонь и обратила окровавленную плоть к Лангосу.
— Неужели ты забыл?
Глаза Лангоса расширились. Он мгновенно прекратил стенать. Боль ушла. От дивного аромата скрутило желудок, задрожали все мышцы.
— О, да, ты помнишь, — промурлыкала Ада.
Лангос замер на месте, не в силах пошевелиться. Из приоткрытого рта обильно потекла слюна. Он сглотнул и встал. От болезненной дрожи и проливного пота не осталось и следа. Барон протянул руку и медленно, как кукла на шарнирах, поплелся в сторону девушки.
— Да, вот так. Я дам тебе намного больше. Ты больше никогда не будешь страдать.
Лангос на нетвердых ногах подошел к ней почти вплотную.
— Мое, мое лекарство!
Он взял окровавленную ладонь своими трясущимися руками и медленно поднял к слюнявому рту.
Она издала смешок. Лангос протянул алый язык, закрыл глаза, предвкушая скорое наслаждение.
В этот момент улыбка Ады резко пропала. Она одернула руку и оттолкнула Лангоса. Барон от неожиданности открыл глаза. Спина встретилась с каменным полом. От жесткого приземления сильно заныло в боку. Что случилось дальше он едва понял.
Раздался щелчок. Дверь разлетелась на мелкие части. Во все стороны полетели щепки. Фрагменты побольше с гулким стуком завалились на пол. Ариадна отскочила назад. Барон почувствовал, как лицо обдало горячим воздухом. Раздался грохот. Звук был настолько мощным, что сотряс замок до основания. Стена поодаль от них взорвалась. Вместо серой глади камня над рабочим столом зияла дыра шириной с бычью голову. Лангос сглотнул и резко обернулся ко входу. В проеме стоял Нокс. Мрачное выражение бледного лица исказилось яростью.
— Кажется, я все-таки выполнил твою волю, барон. Хоть и не так как думал.
***
Ариадна или, говоря точнее, существо, которое должно ей быть, стояла в стороне. Она разглядывала Нокса, недоверчиво расширив глаза.
— Ты…ты должен был остаться там! Он клялся мне!
Она быстро взяла себя в руки. Лицо вновь приняло холодное выражение. Лишь притворная улыбка украшала непроницаемый фасад.
— Так значит вот каков ты, неуловимый охотник. Я так много слышала о тебе.
— Не могу сказать того же. Тебе на удивление долго удавалось ускользать от моих глаз. Использовать марионетку, промыть мозги аристократу, чтобы тот своими руками приносил тебе пищу, умно. Но ты просчиталась, явившись сюда. Тебе стоило заползти под ту корягу, из которой ты выползла, злобная мерзость. Когда такой шанс еще был.
— Ты так щедр на комплименты. Но все это уже не важно, — она отмахнулась от его слов, — если ты здесь, полагаю, теперь Ластер наверняка мертв.
— Твой слабовольный прихвостень? Он валяется у входа, — ответил Нокс, указывая большим пальцем в сторону искаверканного дверного проема.
— Подумать только, как же сильны его чувства. Берегись же! Он не умер вкусив мой поцелуй и теперь мертвец может восстать вновь, влекомый любовью. Хотя, не хотелось бы. Мне порядком надоело его нытье. Он свое уже отыграл и отдал всего себя. Прямо как те, кто были до него.
— Так значит были и другие? — Спросил Нокс.
— О, множество. Что бы я делала без моих возлюбленных. Но не суди так строго. С тех пор, как меня бросил мой единственный, я только и делала, что скиталась в поисках утешения. Знаешь, как это непросто? Ведь девичье сердце хрупко и так отчаянно нуждается в тепле.
— Все ли из тех, кого ты очаровывала своей кровью, были теургами?
Нокс старался сохранять спокойствие.
— Нет, что ты. Ластер — приятное исключение. Я просто не сдержалась. Он был силен, очень силен. Но позволял себе слишком многое. Я велела ему привести тебя, а он ослушался. Если бы не моя тогдашняя немощь и не сила его живительной крови он бы не пережил своей дерзости. Ах, как много времени ушло. Но знаешь, его крови мне мало. Силы в его венах оказалась недостаточно, чтобы удовлетворить мои желания. Я стала тем, что ты видишь перед собой, а не той жалкой оболочкой, какой была еще недавно. Но это все еще не то.
Существо мечтательно подняла глаза к небу.
— Ах, Ластер. Его кровь, о да, она была на удивление сильна. Какое разочарование. А что насчет твоей крови, Нокс? Она сильна?
Существо сделало шаг вперед, облизывая губы. Теург промолчал.
— Я не падок на монстров-людоедов, — ответил он наконец.
— Как грубо. Так тебя учили обращаться с дочерьми знатных семей?
— Как меня учили обращаться с богопротивной мерзостью ты скоро узнаешь.
Ее лицо исказила злобная гримаса. Но затем Ариадна усмехнулась и разразилась смехом.
— Ты пытался убить моего отца, испортил мою игрушку и вот теперь оскорбил меня уже который раз. Осторожнее, колдун. Я могу разозлиться всерьез.
— Отца? — Нокс усмехнулся и едва не рассмеялся в голос, — ты так долго играла, что, похоже сама поверила в свою ложь. — Сказал Нокс.
— Разумеется отца. Кто еще как не отец бросит все на поиски дочери? Пожертвует силой и бросит вызов тем, кто может сокрушить его одним движением руки? Его любовь не знает границ.
— Миазмы темного окончательно лишили тебя рассудка. Ответь мне, чудовище, ради чего затевать столь сложную и опасную игру? Не проще ли набивать утробу где-нибудь на тракте? Подальше от пристальных взглядов.
— Не равняй меня с трупоедами, вроде тех, с которыми шушера вроде тебя постоянно имеет дело, — она фыркнула. — Я желаю лучшего, ради себя и моего единственного избранника.
— Ты всего лишь разожравшееся чудовище. Чудовище, у которого нет ни власти, ни могущества. Чудовище, продавшее свою жизнь и свою душу проклятым силам.
— Да неужели? Я здесь госпожа и владычица, я выбираю, кто достоин стать частью меня. В моих руках целый город. А что насчет тебя? Нет, не говори. Я скажу сама. Ты, — она указала на него, — ты и подобные тебе всего лишь моя добыча. Знаешь сколькие сгинули в моем желудке? Но это лишь начало.
Ариадна выпрямила пальцы. Из каждого вытянулся коготь длиной вдвое больше медвежьего.
— Нет, отродье. Это конец, — сказал Нокс.
— Ада, ты… — сказал барон сдавленным голосом, — доченька…
— Очнись, барон! Ты все еще считаешь, что это создание — твоя дочь!? — Рыкнул Нокс. — Когда она появилась на свет? М? Кто был рядом, когда ее посвятили Владыке? Сколько лет твоей дочери? Ну! Отвечай!
Барон открыл рот, поднял глаза. По лицу было видно, как роятся мысли в голове Лангоса. Он в ужасе, исступленным взглядом посмотрел на Нокса.
— То-то и оно.
Нокс сжал кулак, стараясь сдержать нахлынувшую ярость.
— Эх. Похоже, мой обман раскрылся. Как жаль. Признаю, ты меня поймал, — сказала Ариадна с заметно издевкой. — Что же мне теперь делать?
Она хищно посмотрела на барона.
— Ты его не тронешь.
— О, я не собиралась его есть. Всего лишь поблагодарить. Он столько для меня сделал.
Нокс достал клинок, отбросил ножны в сторону.
— Думаю, он обойдется без твоей «благодарности». Я заберу твою жизнь и заставлю эту поганую пасть захлопнуться навсегда.
Ариадна нехорошо ухмыльнулась.
— У меня есть мысль получше.
Она бросилась вперед, сделала ложный выпад. Нокс поднял клинок чтобы отразить атаку, но тут же почувствовал удар в грудь. Воздух покинул легкие. Теург рухнул, перекувырнулся. Первый обмен был не в его пользу. Он принял устойчивую позу и выставил клинок вперед.
— Рыцари, убийцы, молодые искатели славы. Не важно, кто приходит на мой зов! Все они существуют, чтобы давать мне силу! Знаешь, вся соль — в качестве добычи. И теперь мне в руки пришла лучшая из наград!
Она бросилась вперед, ударила наотмашь, костяные когти не уступали по прочности усиленному металлу. Противники обменялись серией быстрых выпадов.
— Какая ирония. Он хотел убить тебя, но в итоге ты здесь, как я и пожелала! Ты достойная добыча, ты стоишь того, чтобы стать частью меня! С твоей кровью я наконец смогу вернуть своего единственного, он поймет, что я сильна! Что я стала намного сильнее! Юная плоть особенно прекрасна. Уверена, плоть молодого колдуна еще вкуснее. А теперь не сопротивляйся и прими меня!
Очередной удар рассек пустоту. Нокс коротким движением отклонился, перехватил меч и мощным хуком слева заставил демоницу сделать шаг назад. Она оступилась, но быстро восстановила равновесие. Коснулась лица, словно удивленная, что такая простая атака нанесла ей вред, бросила на Нокса взгляд, полный убийственной ярости.
— Тогда заставь меня, поганая сука.
— Ааааргх!!
Она взревела, оскалила острые зубы и ринулась без оглядки. Взмах когтей рассек воздух. Блеск костяных придатков разорвал полутьму бароновых угодий. Теург наотмашь отразил атаку, круговым пасом перенаправил одну из рук чудовища. Тут же последовал новый яростный удар. Теург нырнул в сторону и уклонился.
Существо махало когтистыми руками, но Нокс то парировал клинком, то уклонялся, пытаясь нанести ответный удар. Однако толку было мало. Ни одна атака больше не достигла плоти чудовища. Теург с досадой отметил, что демоница стала быстрее.
Она сделала короткий рывок и в мгновение оказалась перед теургом. В последний момент ему удалось закрыться от убийственных когтей. Нокс тут же контратаковал, резанул от плеча, но меч просвистел мимо. Ада отпрыгнула назад подобно хищному зверю, приняла упор и оттолкнулась, расщепив деревянный пол.
Удар был чудовищным, под стать ей самой. Мышцы напряглись до упора и заныли. Ноги поехали сами собой, поднимая старую пыль и мелкую щепу. Создание двигалось с грацией кошки, но обладало медвежьей силой. Если бы не эссенция, что усиливала тело, одной такой атаки хватило бы, чтобы переломать ему все кости.
— Ты устал и выдыхаешься, я же только начинаю!
— Закрой рот и защищайся! Твоя голова еще на плечах, но не надолго!
Противники вновь бросились друг к другу. В воздухе стоял звон оружейного железа, сыпались искры. Он не делал лишних движений, выверял каждое действие. Любой неосторожный шаг мог стать последним. Теург отбил очередную атаку кромкой клинка и коротким движением отвел ее руку вниз. Ада оступилась, но прежде, чем успела восстановить равновесие, Нокс ударил. Ударил сильно, насколько мог. Нога сокрушительным молотом врезалась в живот. Раздался отвратительный хруст костей. Ада отлетела, перекувырнулась в воздухе, но умудрилась устоять на ногах.
Она согнулась и мучительно закашлялась.
"Вот оно, вот единственный шанс!"
Теург, не теряя времени скакнул вперед и взмахнул клинком. Однако меч рассек пустоту. Он понял, что случилось. Нокс проклял свою глупость и повернулся, отражая мечом атаку со спины. Такого удара он не ожидал. Клинок ударился о сероватые когти. Сила удара повела его в сторону. Ада схватила его за запястье и саданула коленом в живот, затем еще раз, потом повалила на землю, прижав и руки и ноги.
Теургу показалось, что на него свалилась целая гора. Он понял, что не может шевельнуться.
— Видишь? Я всегда получаю, что пожелаю. Теперь ты весь мой!
Она разинула рот. Края раскрылись, обнажив отвратительную пасть от уха до уха.
— Я выпью тебя досуха, маленький колдун. Оставлю только оболочку. Ты станешь таким же плоским и безжизненным, как твой умишко, способный лишь слепо поклоняться своим догамам. А теперь приступим.
Из изуродованной пасти скользнул осклизлый отросток. Жало выстрелило словно пуля. Впилось ему в шею и с противным хрустом проткнуло артерию.
— Да, теперь вся эта мощь будет моей. Твоя жизненная сила завершит мое рождение. Он, наконец признает меня и вернется. Как же долго я этого желала!
Нокс ощущал, как сила вопреки его воле покидает тело. Как будто его и вправду высасывали. Она лезла под кожу, проникала во внутренности. Наконец, он ощутил, как чужеродная темная сила коснулась его сознания в попытках прощупать разум. Мыслительные барьеры прогибались под нечеловеческим натиском, он напряг всю оставшуюся волю, но тщетно.
— Сопротивляйся сколько угодно, рано или поздно я…
Внезапно глаза чудовища расширились.
— Что?
Жало выскользнуло из шеи. Ада отпустила Нокса и широким прыжком отскочила от теурга. Она съежилась. Чудовище била дрожь. Глаза были полны ужаса. Лицо исказила гримаса гнева и отвращения.
— Что это?!
Нокс двумя пальцами прижег рану и зашипел от боли. Запахло паленой плотью. Он медленно, покачиваясь, встал.
— Что случилось чудовище? Я тебе больше не мил? — Теург мрачно усмехнулся.
— Ублюдок!
Она попыталось рассечь его надвое, взмахнула когтями и рубанула обеими руками от плеч. За мгновение до того, как смертельное касание достигло его груди, Нокс изловчился и изящным полукувырком увернулся, нанес вертикальный удар.
Существо никак не ожидало такой прыти, тварь подняла обе руки, скрестила когти, чтобы парировать. Сталь надрывно заскрипела и заискрила. Нокс надавил чуть сильнее. Ноги чудовища вгрызлись в пол. Доски затрещали и лопнули от невероятного напряжения. Монстр оскалился, раздался низкий гортанный рык.
Мышцы напряглись, словно каменные. Когда чудовище сосредоточилось на защите, теург сделал короткий рывок. Ударил локтем в грудь, переломив грудину.
Та, что должна быть Ариадной, на мгновение споткнулась и согнулась, хватаясь за израненную грудь. Она потянулась к мешочку, который висел на поясе и достала две коричневые вещицы, напоминающие вяленое мясо. Нокс ощутил знакомый запах пряностей и спирта. Присмотревшись, он понял, что это человеческие сердца. Только намного меньше, чем должны быть. Демоница кинула сухие сердца в изувеченную пасть и достала еще несколько уродливых мумифицированных органов, но теург не собирался давать врагу передышки.
Он обогнул сбитое с ритма чудовище, зашел со спины. Ему хватило всего мгновения. За тот короткий миг, что выдался, Нокс влил в тело и клинок столько эссенции, сколько мог.
Сделав полуоборот, он махнул черным мечом, нацелившись на шею существа. Оно обернулось и выставило ладонь ребром вперед. Удар пришелся по бритвенно острым и прочным как титан когтям. Силы движения оказалось недостаточно, чтобы убить чудовище. Однако ее хватило, чтоб отбросить его. Существо буквально сдуло. Влекомое чудовищной атакой, оно пробило каменную стену, словно та была сделана из бумаги, и отлетело далеко в сторону от замка барона.
Несколько раз перекувырнувшись, создание вонзило когти в землю и кое-как затормозило возле расщелины, что все еще зияла посредь бароновых владений. Тварь оставила после себя широкий след в десяток метров. Наконец, она встала и, пошатываясь, нетерпеливо оглянулась по сторонам, чтобы оценить ситуацию. Готовая к новой атаке.
Сквозь тьму разбавленной лунным светом ночи показалось тусклое желтое свечение. Оно исходило со стороны замка. Псевдоариадна пригляделась. Из пробитой стены в ее сторону устремилось пламенное копье. Тварь взмахнула ослабшей рукой и отбила огненную стрелу. Только в этот момент существо увидело, что копий было куда больше. Слишком поздно.
Световые клинки пронзили грудь и ноги создания, а затем взорвались, оставив после себя зияющие раны и ошметки плоти, которые свисали лоскутами с окровавленного тела. Тварь отчаянно заревела, издала душераздирающий крик, который потряс с недавних пор безлюдную округу.
Закрыв глаза лишь на мгновение, создание не увидело, что случилось. Мимо чудовища пронеслась размытая линия. В следующее мгновение за израненной фигурой появился Нокс. Торс монстра взорвался кровавым фонтаном. В отчаянной попытке утащить теурга за собой, чудовище протянуло обе руки, однако Нокс увернулся и ударом ноги с разворота отправил создание в расщелину. Разделенное на отвратительные части тело провалилось в темную бездну. И лишь гортанный вой утихающей песней служил доказательством, что монстра поглотила земля.
Желая удостовериться в смерти ужасного врага, Нокс сделал несколько пасов левой рукой. Рана в земле взорвалась потоком ревущего пламени.
Он покачнулся и схватился за шею. Рана давала о себе знать. Метка мучительно горела. Он все еще не восстановился после схватки с пламенем и чудесного воскрешения. Убедившись, что тварь не вернется, Нокс обернулся и похромал обратно к дворцу. Его остановило странное вибрирующее чувство. Ощущение стало сильнее. Задрожала земля. Он посмотрел под ноги. По каменным улицам расходились трещины. Вдруг камень взорвался и разлетелся в разные стороны, причиняя все новые разрушения. Из-под толщи грунтовой дороги бешеной бурей вырвалось светящееся создание с синими крыльями и острыми как шпили рогами.
— Уоооооо!
Тварь махнула крыльями, издала душераздирающий вопль, который разбудил весь город и ужаснул каждого в Ольнии.
— Я пробудилась!