Следуя указаниям Риммы, Миранда дошла до моста, немного постояла там и направилась обратно на базу. Со стороны казалось, что город жил — работал — в привычном ритме, но если локаторы подняли тревогу, значит в эту стабильно однообразную картину вплелись нетипичные сигналы.
Мира посмотрела на часы. Осталось двадцать минут до того, как придётся передать сообщение Риммы вместо неё самой. Она сидела на пуфе в комнате ожидания, где любили назначать встречи обитатели базы, и нервно болтала ногой, пытаясь вспомнить, что значит упомянутый код. Прошло не так много времени — чуть больше месяца — с момента присоединения к оппозиции, чтобы запомнить все шифры разведки. От Миранды того и не требовалось, ведь она в первую очередь техник и должна разбираться в своей области, а также в том, что являлось едино важным для всех.
— Ты рано, — прокомментировала заглянувшая в комнату Илен. — Что-то случилось?
Мира обернулась к двери, перед которой стояла высокая, а оттого казавшаяся ещё более худой и нескладной, девушка с тёмными кудрявыми волосами и раскосыми карими глазами. Если присмотреться, можно заметить достаточно общего с Шоном, только вот, в отличие от кузена, Илен обладала заметно более спокойным и дружелюбным характером, зато не меньшей нелюбовью к радикалам — как ещё называли другую оппозиционную группировку.
— Можно и так сказать… — Мира снова посмотрела на время. — Но пока ещё надо подождать Римму. У неё есть семнадцать минут, чтобы вернуться.
— То есть она не поясняла, что вас разделило?
— Времени не было, так что могу только предположить хвост.
Илен вздохнула и с хмурым выражением лица присела на соседний пуф, вытянув ноги. Несложно догадаться, что заняло её мысли — тихая ругань в сторону тех, кто слишком любил нарушать покой. Чтобы слегка уменьшить томительность ожидания и тяжесть тишины, Миранда решила задать интересующий вопрос:
— А почему у тебя настолько сильная неприязнь к радикалам? Их методы, конечно, неприятны, но всё же мы боремся ради одной цели.
— Общий враг — система — не делает нас друзьями, — хмуро поправила Илен. — Она тут самая блеклая деталь. А вот их подход… Из-за их действий, из-за очередного разрушения, я потеряла свою подругу — Ларие. Да и Шон… Он тоже стал киборгом из-за них. Вот и представь, в каком виде его тогда вернули.
Попытка представить заставила поёжиться. За одну-единственную модификацию киборгом не называли — иначе бы Миранда тоже считалась им. В целом, даже если заменить все конечности протезами — это будет на грани, гораздо важнее, коснулась ли механизация жизненно важных органов. И сохранится ли жизнеспособность субъекта, если модификацию удалить. С Шоном ответ выходил однозначным — нет. Исходя из того, что Миранда наблюдала во время ремонта, после той стычки Шон должен был находиться на грани. Выражаясь языком прошлого — его буквально вытащили с того света.
— Справедливо.
«Хотя было бы хорошо, найди мы однажды общий язык. Нас не настолько много, чтобы бороться порознь. Если система решит, что так надо, она легко нас задавит. Спасает только всеобщее равнодушие».
— А разве тебе самой они не доставили проблем? Насколько я знаю от твоих родителей, тот случай, когда ты потеряла руку, на самом деле тоже радикалов рук дело.
— Как бы так сказать, чтобы меня правильно поняли? — Мира почесала подбородок, рассматривая левую руку. — Я не разделяю их взглядов, но однозначного отношения к самим радикалам не имею. Вот даже тот случай. Я всё ещё считаю, что с механической рукой удобнее. Может, конечно, во мне ещё говорят старые взгляды — я ведь проснулась только четыре с половиной месяца назад. Но дело не только во мне: тот взрыв повлиял на родителей. Может, без той встряски они бы не проснулись. Так что мне нужно время, чтобы принять более чёткую позицию.
— Интересно, это рациональность или оптимизм? — с усмешкой спросила Илен.
Вроде и шуточный вопрос, но здесь было над чем задуматься: какая черта говорила в Миранде в большей степени? Холодная рациональность очередного механизма, являвшего собой часть системы, или порою до ужаса нелогичный, зато чисто человеческий оптимизм? Только дойти до ответа она не успела: в комнату выбежала Римма. Всё ещё в парике, но уже передававшая сообщение:
— Как можно быстрее отключитесь от единой сети, остальное доложу, когда приду. — Она убрала пальцы от уха и облегчённо улыбнулась, заметив Миранду. — Хорошо, что ты спокойно добралась. И хорошо, что Илен тоже здесь. — Римма стянула парик, нервно провела по волосам и бросила Илен выуженный из кармана локатор, который выглядел как тонкий прямоугольник пять на семь сантиметров. — Посмотри логи. Две головы лучше одной.
Она кивнула в ответ и активировала свой визор, который тут же подключился к локатору и начал вывод данных, по мере которого Илен всё сильнее поджимала губы и сводила брови.
Все трое направились в центр связи, где Римма доложила, что город прочёсывает небольшая группа радикалов — уже неприятная новость, ведь пока они не уйдут, на поверхность лучше не выходить, оставив связь с внешним миром на дублёров. Однако на этом проблемы не заканчивались. Исходя из характеристики полученных локатором сигналов, радикалы проникли в сеть. В настоящее время, поскольку пропали сами вредители, в общей сети отсутствовала защита, имелось только разделение каналов во избежание помех. Только оппозиция скрывала данные, поэтому наткнуться на защиту — очевидный след. В такой ситуации проще временно отключить базу от сети.
— Хорошо, если это не затянется надолго, — пробубнила Римма, уходя уже только с Мирандой, потому что Илен осталась разбираться с делами в центре. — Мне не нравится долго сидеть в помещении.
— То, что они проникли в сеть, означает, что о нашем присутствии подозревают? — решила уточнить Мира.
— Кто б знал… Это обычная практика, к которой мы тоже иногда прибегаем. В сеть можно залезть, чтобы просто поискать следы защиты, а можно и для того, чтобы попытаться через защиту продраться и украсть данные. Очень надеюсь на первое.
Римма притормозила перед дверью, которая вела в кабинет информаторов, и отпёрла её. На базе, где слишком легко заблудиться, хорошим тоном являлось запирать дверь рабочих помещений, если там никого не оставалось. Не ради какой-то секретности — при желании кто угодно мог получить код доступа. Просто так оказалось легче понять, что забрёл не туда.
— Знаешь, я ведь с одной стороны прекрасно понимаю, что на самом деле радикалы — такие же люди, что они не желают человечеству зла, — вздохнула она, включая компьютер, чтобы заполнить отчёт о вылазке. — Да, ущерб они обычно приносят значительный. Жертвы… Бывают. Но чаще раненные, чем погибшие. Это тоже плохо, но… Не могу отрицать, что действенно. Многие из нас пробудились как раз из-за них. И если бы они хотели, больше гибло бы. Да, я понимаю всё это, но… — Римма повернулась в кресле и с тревогой посмотрела на Миранду, занявшую соседнее. — Ничего не могу с собой поделать: всегда жду от них беды. К тому же, я так понимаю, что не только у нашего начальства принципиальные взгляды относительно контроля территории. Двоим группировкам на одной земле не место. Вот наши стычки ничем хорошим и не заканчиваются.
— Но если бы начальство — и наше, и их — согласилось сесть за стол переговоров, у нас был бы шанс объединить силы, найти компромисс?
— Компромисс?.. Может быть. Сложно сказать даже, сколько из наших согласилось бы на такое. Вот даже взять Шона и Илен — они не хотят ничего общего с радикалами иметь. А как обстоят дела среди них? Вдруг они тоже имеют резкое «нет» относительно нашего подхода? Хотя если начальство скажет… Сложно отрицать, что многие из нас всё ещё склонны не выбиваться из механизма, даже если его название с «системы» сменилось на «оппозицию».
— А что бы предпочла ты сама?
— Я всегда за мир и сотрудничество. При всём прочем, я готова закрыть глаза на те поступки радикалов, которые для меня особенно неприемлемы, если это позволит построить лучшее будущее. Мне потребуется много времени, чтобы перестать коситься с подозрением, но… Я хочу, чтобы Риона росла в мире, где легче найти друзей среди людей, где подобных себе не надо усыплять и тащить на допрос. И ещё… Она ведь никогда не была как мы. Она родилась на базе, она с рождения эмоциональна. И я не хочу, чтобы однажды её промыли. А если мы будем порознь… Мне кажется, система всё же задавит нас.
Миранда кивнула. Позиция Риммы была ей ближе, чем позиция Илен, хотя нет никакой гарантии, что не найдётся события, которое сменит мнение на противоположное. Чем дольше Мира жила, тем больше понимала, что не знает себя, не может с точностью предсказать реакцию, действия. Она не думала, что сможет вспылить настолько, чтобы кого-то ударить, не знала наверняка, сможет ли в будущем направить пистолет не только на мишень. Даже если знала, что обычно вместо боевых зарядов в обойме снотворное.
Не желая мешать работе, Миранда попрощалась с Риммой и ушла. Стоило подумать, чем занять себя в ближайшие дни. Раз уж придётся не покидать базу, то и работать в мастерской на поверхности будут только дублёры. Учитывая и другие ограничения…
«Я смогу сосредоточиться на Тенеане. И подключить к этому родителей. Сейчас очень кстати окажутся несколько дней сконцентрированной работы. Надо разобрать последние фундаментальные блоки. А когда ситуация стабилизируется, я смогу заняться подбором конкретных деталей и подгонкой конкретных аспектов под них. И начну разбирать программную составлящую…»
Миранда не смогла сдержать усталый вздох — даже если она хорошо разбиралась в необходимой для робототехника области программирования, но из-за специфики нового времени в большей степени являлась механиком. К тому же, Рейндис использовал не самый любимый ею язык. Ныне устаревший.
***
Прошло лишь два дня изоляции. Подозрительно тихие два дня, по истечении которых информаторы потеряли всякие следы вторжения, локаторы, расположенные в разных частях города, не улавливали нетипичных сигналов, проверка сети ничего не показала, а информация из космопорта косвенно подтвердила, что возможные подозреваемые покинули планету. Это выглядело странно. И отчего-то напрягало лишь сильнее.
Спокойствие выглядело затишьем, затаившимся перед прыжком хищником. Предчувствие неладного стало одним на всех. И подтвердилось на следующее утро, которое началось отнюдь не с кофе.
— Никогда не видела столько запросов… — пробормотала Миранда, пролистывая список поступивших в мастерскую сообщений.
Большинство из них представляли собой автоматические оповещения, которые рассылались во все мастерские города при возникновении неисправностей у роботов, которые всё же смогли синхронизироваться с сетью. Далее техники сами выбирали, каким заказом рациональнее заняться их мастерской исходя из загрузки, локации и прочих факторов. Некоторые же приходили от заметивших поломку людей.
— Я тоже, — откликнулась Миа, которая отмечала заказы. — Столь массовые поломки ни коим образом не могут быть случайностью. Тем более, я уже вижу модели, обслуживанием которых мы занимались на днях.
— В любом случае, сейчас нас ждёт долгая работа. И, может, в процессе мы что-то проясним. — Мик в это время проверял комплектацию инструментов в чемоданчиках. — По возможности добудьте логи, чтобы узнать, что происходило с системой непосредственно перед поломкой.
Миранда кивнула, ещё раз просматривая отобранные заказы и расставляя их в порядке выполнения, чтобы сложить наиболее удобный маршрут. Излишняя рациональность являлась бичом современных людей, но ведь это не повод отказываться от неё в действительно важных случаях. Чем меньше времени уйдёт впустую во время работы, тем больше останется его на себя.
Мимо прошла Ми-Эр, которая принесла со склада недостающие детали, а Миранду едва заметно передёрнуло. Никак не получалось привыкнуть к виду прошлой себя. Застывшее лицо, холодный взгляд, беспрекословное следование «правильному» распорядку, программе. Ми-Эр выглядела как подросток, но правда в том, что в этом мире остались только взрослые. Просто разного размера.
Пришлось заставить себя отмахнуться от неуместных сейчас мыслей, уложить оставшиеся инструменты и первой выйти в город, потому что у родителей ещё осталось несколько дел в мастерской, которые слишком поздно переставлять на другой день.
В причастности радикалов не оставалось сомнений, на это указывал и масштаб бедствия, и то, когда всё произошло. Только неясно, как и зачем они это провернули. Насколько велик шанс, что люди обратят хоть какое-то внимание на слишком внезапную поломку, а не ограничатся обращением в сервис? Что стройных ход их мыслей нарушится, спровоцировав неисправность органической машины? Насколько Миранда могла судить, пострадавших ещё не было. А без этого… Происшествие казалось недостаточно радикальным.
Первой точкой оказался центр проведения испытаний, где Миру поджидал уже принудительно отключённый андроид. Предоставленная информация гласила, что у того случился отказ зрительных функций с последующим полным нарушением координации в пространстве, из-за чего действия андроида начали представлять опасность для окружающей аппаратуры и спровоцировали систему безопасности.
Данная модель в самом деле обладала уязвимостью в устройстве зрительной системы — жертва ради полноты функционала, однако именно поэтому там устанавливались особенно чувствительные предохранители, которые в этот раз почему-то не сработали.
«Может, я просто додумываю, но всё это мне кое-что напоминает», — хмуро подумала Миранда, устанавливая приборы.
В памяти всплыл тот случай перед аварией, когда она ремонтировала андроида на улице. Его неисправность выглядела столь естественной, типичной, что тогда не вызвала никаких подозрений. Она ведь и не подумала посмотреть, когда в последний раз проходил техосмотр, во время которого не могли оставить без внимания потенциальную проблему. Никто бы не подумал! Точнее, никто не знающий об оппозиции.
«А если тогда тоже были причастны радикалы? Если своим поступком я привлекла их внимание? Если я не просто оступилась, а меня толкнули под автобус? Уже не проверить, что правда, а что домысел. Несомненно, они — причина взрыва, задевшего мастерскую. Но здесь… Здесь есть только мои подозрения».
Не забыв скачать данные, Мира закончила с ремонтом и направилась в следующую точку — на склад, где робот-грузчик не мог нормально ухватить ни одного предмета и постоянно что-то ронял из-за сбоев в системе захвата. Потом в метеоцентр — там дежурный андроид потерял связь с блоком обработки информации, а потому реагировал на запросы тупым молчанием. На завод с конвейером, который разучился работать в заданном темпе, из-за чего либо всё с себя скидывал, либо провоцировал образование заторов.
Пусть даже Миранда была далеко не единственным робототехником, разбиравшимся с поломками, по городу она носилась до самого вечера, но хотя бы пришла к привычному времени ужина, тогда как родители вернулись ещё позже. Так как обед был благополучно пропущен, Мира решила, что имеет право поесть одна, а после, на ходу дожёвывая бутерброд, спустилась на базу, чтобы начать просматривать логи.
— Уже заметила что-нибудь интересное? — поинтересовалась заглянувшая из-за спины Чайка.
Миранда вздрогнула от столь неожиданного появления — сильно задумавшись, она совершенно не заметила прихода родителей, а ведь те уже успели включить свои компьютеры.
— Пока что не уверена, — пробормотала, покачав в чашке остывший чай и отхлебнув немного. — Местами данные повреждены, насчёт других не знаю, это искомая подсказка или просто совпадение. Я отправила сообщение Ноэлю, чтобы он поделился своими данными, и выборка стала побольше, но он ещё не ответил.
— Что ж, тогда давай добавим сюда и то, что мы нарыли. — Миа похлопала дочь по плечу и отошла к своему месту. — Так чего у тебя там сомнения вызывает?
— Картина складывается такая, что неисправности начались на программном уровне, но в итоге спровоцировали техническую поломку. У первого клиента, например, оптическая система вышла из строя в обход очень качественных и точно исправных предохранителей, чего не могло произойти без значительного изменения в алгоритмах. Но дело не только в программном корне. — Снова сосредоточенно смотря в экран, Миранда вывела на него выделенные строки, которыми поделилась с родителями. — Все пострадавшие перед этим сихронизировались с сетью. В одно время. Но тут я не уверена — слишком мало экземпляров, чтобы рассматривать связь с сетью.
Миа и Мик переглянулись, а после сразу отмотали логи к указанному Мирандой времени. Там, где сохранились данные, оно совпало. И точно также после синхронизации начались программные сбои.
— Мик, запроси данные о прошлых следах Деструктора. Мира, перешли мне свои логи.
Миа потёрла шрам на щеке и начала нервно отбивать по столу неровный ритм. Бормотала что-то невнятное, но явно недовольное, а когда начала сравнивать полученную информацию, нахмурилась ещё сильнее.
— Кто такой Деструктор? — Мира решила поинтересоваться у отца, который выглядел спокойнее.
— Мы точно не знаем. Даже не можем сказать — это кто-то конкретный или группа людей. То, что ты наблюдаешь — последствия вируса, запущенного в нашу сеть. Краткосрочного, направленного на то, чтобы вывести из строя несколько подключившихся к ней роботов, но больше следов не оставить. Мы уже сталкивались с подобным, только в гораздо меньших масштабах. Такие случаи стали называть следом Деструктора, но найти источник, понять причину, да хоть что-нибудь, всё ещё не удалось.
— Обычно это случалось на планетах, где у нас нет должного наблюдения, но сейчас мы почти знаем, кто к нам вторгся. Есть смысл прямо сейчас оповестить разведку. И… Может, в этот раз они узнают что-то конкретное.
— Неужели личность Деструктора настолько интересна, что его так надо знать в лицо?
— И да, и нет, — пожала плечами Миа. — Но учитывая его способность выводить из строя столько роботов только одним вирусом… Знаешь, от него может быть больше вреда, чем от прочих радикалов с их разрушениями. И было бы хорошо иметь хоть какую-то возможность определять его появление. Тем более, что если бы мы не отключились от сети, вирус попал бы и к нам.
Миранда понимающе кивнула и едва заметно усмехнулась, представив лицо Шона, которого в столь поздний час оповестят о новом задании. Любви к техникам у него от этого явно не прибавится, но Миру это совсем не волновало. Она совсем не против, чтобы у него появилась ещё одна причина по возвращении оценить полезность «лабораторных кротов».