Среди обнаруженного Мирандой наследия Рейндиса имелось очень много писем, где он рассказывал о себе, семье, обычных и особенных днях мира до П.П., просто делился размышлениями на различные темы. Что-то откликалось в душе, что-то вызывало недоумение, но всегда было интересно больше узнать о том, как жили и думали раньше. Иногда это казалось таким же фантастическим, как читать про магию, оборотней и киберпанковое будущее. Фантастические рассказы, в которых хочется, но нет возможности оказаться.
Этим вечером, отдыхая от усиленной и плодотворной работы в мастерской, полной пайки, клейки, установок, тестов, перестановок, перепаек, новых тестов и попыток решить возникшие трудности, она решила снова обратиться к письмам. Миранда пролистывала те, что ещё не читала, в поисках названия, которое зацепит взгляд в этот раз.
«Гонка, в которой не будет победителей». Мира остановилась и открыла файл. Печальный заголовок, но именно сейчас не удалось пройти мимо него.
«Здравствуй, потомок. Сегодня я хочу рассказать о грехе своего мира, который наблюдаю уже давно. Да и не только я его наблюдаю. Мы погрязли в этой беде уже очень давно, но даже её осознание не помогает нам сдаться, сойти с неверного пути. Интересно, изменилось ли это в будущем? Что-то подсказывает мне, что… Тебе виднее, мой дорогой потомок.
Знаешь, люди давно разучились жить моментом, жить в настоящем. Мы постоянно торопимся, сами не зная, куда. Эта спешка отражается во всём: от шагов, больше похожих на бег, из-за которого не остаётся времени посмотреть на мир вокруг и заметить его, до слишком быстрого взросления.
У нас произошла какая-то странная подмена понятий, и синонимом к “радости” стал “результат”. Хочешь сказать, что звучит не так уж плохо? Не спорю, хороший результат — повод для радости, только ж не в этом суть. Цели, достижения, результаты, — это всё поводы для радости. Одни из. Не её замена. Но для многих вокруг теперь это именно так. Они потеряли другие поводы. Они потеряли способность радоваться чему-то другому. Более простому. Не такому… Продуктивному?
Сейчас хорошо и достойно — опубликовать первую статью до того, как это сделают твои одноклассники. Стать главным конструктором в двадцать. В десять лет закончить университетский курс по астрофизике. Понимаешь, о чём я? Нельзя быть счастливым просто потому, что ты выпил стакан вкусного кофе, сидя на скамейке в солнечный день, просто потому, что увидел облако, похожее на крыло, потому что на плечах мягкий тёплый платок, потому что… Настроение хорошее, вот и всё, больше никаких причин.
Чтобы быть счастливым, ты должен оглядываться на других. И быть лучше. Быстрее. Ты не можешь жить в своём темпе. Ты не можешь быть удовлетворён, если в свои годы не достиг того же, что и многие другие. Ты — позор. На самом деле, общество тебе такое вряд ли скажет, ему ведь некогда. Многие люди сами начинают загоняться из-за этого, потому что слишком много смотрели вокруг и слишком мало — внутрь. А чтобы не страдать от самокопаний, они предпочитают отказаться от чувств вовсе.
Ты наверняка знаешь меня как гениального робототехника. Только правда в том, что для своего времени я долгое время был отстающим. Я не хотел досрочно закончить программу, а своё первое решение конструкционной проблемы модулятора голоса представил другим только в старших классах, а другие делали это в начальной школе. Да, я рано начал заниматься робототехникой, но делал это, потому что любил, потому что мне нравилось, а не ради достижений, не ради того, чтобы зваться гением.
Я никуда не спешил. И рано научился спокойно принимать то, что мои сверстники уже в чём-то отличились, где-то засветились. Не буду лукавить, сначала мне было неуютно, что все вокруг такие успешные, не по годам взрослые, что один одноклассник — научный сотрудник, другой спланировал карьерный путь на десять лет вперёд. А потом… Потом по пути домой я купил тыквенный пирог и пока его ел был так доволен жизнью, что задался вопросом: “С чего я вообще взял, что если что-то хорошо для них, оно хорошо для меня? С каких пор в палате мер и весов есть мера успеха, единая для всех? Когда я начну жить, если буду вечно торопиться?”
И тогда я почувствовал себя так, словно остановился посреди скоростного шоссе. Что-то проносилось мимо меня так быстро, что не разглядеть — только цветные полосы мелькали. И я посмотрел наверх. На спокойное небо, за бегом облаков по которому легко проследить даже в очень ветреный день. Во мне смешались ужас и надежда. Стало понятно — мир людей обязательно вскоре изменится, вечная гонка, за которой не могли поспеть даже чувства — пустая трата времени, сил! — приведёт нас к точке невозврата, за которой мы лишимся многих ценностей. За которой мы лишимся себя. И это ужасно. Для таких, как я. Но сам мир останется прежним. И пока над нами всё то же неспешное голубое небо, у нас есть шанс посмотреть наверх, замедлиться и снова стать людьми.
Знаешь, потомок, на заре веков люди жили мало. За эти годы им надо было успеть родить и вырастить потомство. Поэтому приходилось рано взрослеть. Долгое детство, размышления о жизненном пути — роскошь, недоступная короткой жизни. Но прогресс изменил это. Он сильно продлил наши годы, дал побыть детьми, подростками, тщательно подумать, чего и когда мы хотим от жизни. Попробовать себя в разных вещах. В прошлом были люди, которые изучали новые вещи в старости.
А что сейчас? Начал заниматься не в три года, пять лет — опоздал. Мы свели на нет главные достоинства прогресса. Стараемся как можно раньше стать подобными взрослым. Но зачем?
У этой гонки нет финишной черты, за которой начнутся удовлетворение собой и жизнь. А значит, не будет и победителей.
Дорогой потомок, я понимаю, в твоём времени могу быть совершенно другие порядки… И всё же, помни: если ты не одолел школьную программу за три года — ты можешь быть счастлив, если ты не собрал свой первый атомный реактор в десять лет — ты можешь быть счастлив, если ты просто хорошо чувствуешь себя в данный момент — это уже достаточный повод для счастья и нет нужды искать что-то глобальнее, сложнее. Ты проживаешь свою жизнь. И только ты знаешь, что в ней сделает тебя счастливым. Да, нужно смотреть вокруг, но не забывай смотреть в себя. Ведь ты — самое ценное, что у тебя есть. Чувствуй себя собой, а не деталью, которая должна быть как другие.
Я люблю тебя, дорогой потомок. И горжусь тобой. Ведь ты — человек душой.
Твой ворчливый и медлительный Рейндис Мицер, опять не успевший выпить кофе, пока тот не остыл».
Миранда смотрела на последние строки, а по телу пробежали мурашки, словно ей вдруг стало холодно. Нет, конечно, тёплые слова от предка грели душу, однако от остального письма пробирал озноб. Потому что люди всё ещё куда-то бежали, окончательно потеряв цель. Долгое время она тоже была в этом потоке.
Смотря на Ми-Эр, Миранда уже думала о том, что та лишь на вид подросток, а на самом деле в мире все взрослые. Только ведь дело в том, что андроид была её отражением. Той Ми-Эр, которая в пятнадцать лет осталась жить и работать одна. И это было более чем нормально.
Люди больше не рождались естественным путём. Секс стал лишь одним из слов со страниц словаря историзмов. Всех выращивали в инкубаторах, используя генетический материал родителей. Извлечённые из «пробирок» дети по старым меркам выглядели примерно на три года, они не только могли держать голову, но и имели достаточно ясное мышление, за считанные дни учились ходить и говорить. Они не были настоящими детьми. Их поведение откорректировано, запрограммировано на этапе создания, чтобы не сталкиваться с балластом в виде чувств и эмоций, чтобы сразу стать полноценной деталью нового мира. Два года детей обучали в репродуктивно-воспитательном центре письму, счёту, обращению с техникой и прочим базовым вещам, а потом передавали родителям. Дома они продолжали учиться, делая основной фокус на семейном деле, в большинстве случаев рано начиная работать с родителями.
То же было и с Мирандой. В семь лет она уже спокойно самостоятельно выполняла некоторые заказы, больше ограниченная из-за физической «детскости», чем знаниями и развитием. Так что ничего удивительного, что в пятнадцать она спокойно взяла на себя все дела мастерской.
Вспомнилась Риона. Родилась она тем же путём, что и все, но родители забрали её сразу, чтобы как можно раньше вернуть чувства и воспитать самостоятельно на базе в окружении чувствующих людей. Если сравнить Риону с другими детьми, то она определённо отставала, ведь была непосредственной и несамостоятельной — постоянно цеплялась за взрослых, полагалась на них, расспрашивала обо всём. Ещё не начала постигать профессию, играла больше, чем училась. То есть являлась просто четырёхлетним ребёнком. Возможно, одним из первых за долгие годы.
Миранда поставила руки на стол и оперлась на них щеками, думая о том, сколько ещё вещей людям придётся постигать заново. Они потеряли, похоронили под пылью веков и руинами старого мира гораздо больше, чем могло показаться. От банального производства аксессуаров до поэтапного воспитания детей. И если технологии можно восстановить, раздобыв старые наработки, то всем тонкостям межличностных взаимодействий только по книжкам не научишься. А что делать, если пороки начнут проявляться сильнее, чем благодетель? Что если уже поздно возвращаться, потому что чувства людей слишком молоды для существования в таком развитом мире? Развитом и беззащитном. Те, кто поддастся опасным, низменным порывам, без особых трудностей смогут поставить точку в истории человечества.
— Будешь столько хмуриться — появятся морщины.
Мира вздрогнула, когда переносицы коснулся чей-то палец. Подняв голову, она заметила мягко улыбающуюся Маргарет, а за пять шагов до неё притаился недовольный Эндрю.
— Что-то я задумалась, — неловко усмехнулась Миранда и тоже улыбнулась. — Не ожидала вас. Как вы? Третий день инструктажа уже пошёл?
— Он захотел встретиться, а Ми-Эр позвали твои родители, так что я проводила. Что же касается инстр…
— Мира, это страшная женщина! — воскликнул Эндрю, неожиданно подбежав к ней и спрятавшись за спиной, используя как щит от Маргарет. — Как ты можешь ей улыбаться? Как она может так улыбаться, будучи демоном во плоти?!
— Эндрю, ты чего? Я понимаю, Мэгги строгий учитель, но ты явно преувеличиваешь… — ответила опешившая Миранда.
— Инструктировать его немного сложно, — вздохнула та самая «страшная женщина». — Схватывает-то он быстро, но препираться любит — просто жуть. Даёшь ему задание, так он пять минут возмущается, что не хочет делать такую чушь, чтобы потом за минуту закончить. Ещё и с окружающими то и дело на пустом месте перепалки устраивает.
— А чего они так рожи корчат? Я им не клоун! Веселить не вызывался!
— В общем, я думала, что раз он такой сообразительный, то мы, может, и за неделю управимся с основами, а там уж вдруг он тоже захочет чему-то отдельно поучиться, но сейчас уже не уверена, точно ли мы уложимся в стандартные две недели.
Маргарет говорила так спокойно, совсем не теряя милой улыбки, словно в комнате и вовсе не было возмущающегося Эндрю, который, кажется, от такой реакции вскипал только сильнее.
— Две недели? Две недели?! Я не вынесу столько с этой женщиной! Она тиран! Деспот! Маньяк!
— Мэгги просто серьёзная и ответственно подходит к работе. И не делает ничего противоречащего уставу.
Эндрю передёрнуло, и он вцепился в спинку кресла Миранды, смотря на Маргарет широко распахнутыми глазами.
— Да что у вас за устав такой? На что я подписался? — Кажется, он готов был воскликнуть что-то ещё, однако заметил рядом с Мирандой планшет, на котором она делала рабочие заметки. И сама только обратила внимание, что не выключила экран. — О, а что это такое?
Мира решила, что это хороший шанс сойти со слишком шумной темы. Она кивнула Маргарет, тем самым сообщая, что проследит за Эндрю, пока не вернётся Ми-Эр, и та ушла. Чего источник шума даже не заметил.
— Работаю над прототипом нового поколения чувствующих роботов. Техническая часть уже определена, хотя её воплощение займёт ещё достаточно времени, а вот с программой пока всё не так хорошо. У нас есть образцы из прошлого, но с их переработкой возникли некоторые трудности из-за языка.
— Вышедший из употребления язык? — с пониманием спросил Эндрю.
— Да. Я недостаточно хорошо знаю его, чтобы правильно перевести на что-то более актуальное.
— Не велика проблема! Я могу это сделать!
Она с недоверием покосилась на Эндрю, который минуту назад на всё возмущался и прятался у неё за спиной, а теперь чуть ли не светился от уверенности и… Азарта, любопытства, интереса? Какой же богатый на эмоции парнишка оказался.
— Такой энтузиазм, но всё же… Слушай, я хотя бы представляю, что должно получаться, а тебе не в своей области будет…
— Смотря что считать областью! — перебил её Эндрю. — Да, программы для таких роботов — не моя тема, зато в своё время я очень заинтересовался языками. И если говорить просто о переводе, то с этим я управлюсь точно быстрее тебя.
Спорить с ним не хотелось. Миранда не была готова к новому взрыву эмоций, а оттого решила сдаться. И махнула рукой.
— Ладно, если хочешь — валяй. Только не надейся, что это станет отводом от инструктажа.
— Какая же ты бессердечная… Но до Маргарет тебе далеко. Что ж, пока мы ждём мою милую надзирательницу, введёшь в курс дела?
Миранду чуть не передёрнуло от того, как Эндрю назвал Ми-Эр, словно это ей дали столь сомнительное прозвище. Она решила не цепляться к этому, а согласиться рассказать о работе. Ведь если Эндрю хорош не только на словах, то его помощь точно не окажется лишней. Не желая рассказывать всю историю Тенеана, Мира ограничилась той частью, в которой нашла разработки Рейндиса, добавив к этому выдуманный кусок о том, как на складе нашёлся робот, которого не удалось включить, но получилось извлечь блок памяти. Просто на случай, если тот сможет что-то интересное о мире до П.П. рассказать.
Даже такую короткую, простую и не совсем честную историю Эндрю слушал с большим интересом, выразив искреннее сожаление на моменте, когда не удалось включить робота. Добавил, что тоже хотел бы пообщаться с гостем из прошлого. Потом попросил показать образец кода, с которым придётся иметь дело. Миранда открыла нужный файл и протянула ему планшет. После беглого просмотра, который сопровождался ритмичным постукиванием пальцем по столу, Эндрю заявил, что с таким языком быстро справится.
***
Быстро, но не настолько же! Прошла всего лишь неделя, и вот уже Эндрю написал, что готов отдать носитель со всеми переписанными программами. Если бы Миранда умела свистеть, точно бы это сделала, а так оставалось лишь назначить встречу завтра в комнате отдыха, где она всё равно собиралась встретиться с Риммой, а Эндрю будет по пути после занятий. Как и предсказывала Маргарет, из-за его любви к спорам на ровном месте управиться за меньший срок не удалось.
Пока Мира не знала, поражаться ли чужим способностям или сомневаться в результате. Интуиция подсказывала, что первое. Опыт подсказывал, что человек не мог за такое время управиться с таким объёмом работы, даже будучи специалистом с многолетним стажем. Надежда поскорее встретиться с Тенеаном считала, что всё складывается удачнее ожидаемого, а детали обстоятельств — дело десятое.
Комната отдыха располагалась напротив столовой. Просторное и довольно уютное место с голубо-персиковым градиентом на стенах, не слишком ярким освещением, креслами и диванами, чтобы просто спокойно посидеть или полежать, несколькими столами для посиделок компанией, например, за игрой. В одном углу на полу был постелен плед, а на него навалены подушки. В другом — шкафы с разными предметами для досуга, будь то принадлежности для рисования или настольные игры. Последние, конечно, самодельные, созданные на базе по данным из прошлого. Насколько проще бывает жить в мире, где выше вероятность встретить 3D принтер, чем пачку бумаги. Также в комнате отдыха можно было включить музыку или посмотреть компанией фильм, жаль только, что объём добытого мультимедийного наследия оставлял желать лучшего.
Риона рисовала за столом, а Римма читала на диване. Рядом с ней и села Миранда, примечая печальное выражение на лице. Сразу и не понять, из-за книги то или что-то случилось, но Мира повременила с вопросом, давая дочитать до того места, где будет удобно сделать паузу.
К тому же не прошло и двух минут, как в комнату почти вбежал Эндрю, за которым без лишней суеты следовала Ми-Эр. Когда видишь их рядом, слишком сильно бросается в глаза контраст, но разве так и не должно быть? Человек должен выделяться на фоне обыкновенного андроида, не нужно вскрывать оболочку, чтобы обнаружить различия.
— Кукусики, давно здесь? — спросил он, бодро плюхаясь рядом. Ми-Эр осталась стоять возле подлокотника.
— Только пришла. И мне кажется, или ты должен был освободиться на двадцать минут позже? — поинтересовалась Миранда, краем глаза замечая, что Римма отложила электронную книгу на кофейный столик.
— Ради встречи можно было потерпеть тиранию страшной женщины…
«То есть сегодня ты меньше препирался с Мэгги по пустякам. И почему бы не делать так каждый день?»
— Вот и хорошо. — Миранда улыбнулась и потрепала Эндрю по волосам из-за чего он очень забавно скривился. Можно было бы подумать, что ему не нравится такое обращение, только вот тогда бы это точно обернулось возмущениями. А тут больше походило на смущённый отказ принять, что ему приятно. — И всё же я удивлена, что ты так быстро справился с переводом.
— Я всё-таки мастер своего дела! — гордо заявил Эндрю, доставая носитель из кармана серой толстовки и передавая его Мире.
— Даже для мастера скорость поразительная. А ведь Илен тоже хорошо отзывается о твоих навыках…
— Хе-хе, сложно не признать правду.
Миранда кивнула с улыбкой и снова посмотрела на Римму. Та всё ещё выглядела печальной и, кажется, дело всё же не в книге.
— Ничего не случилось? — обеспокоенно поинтересовалась, заглядывая в глаза.
— А? — Римма растерянно моргнула и поспешно тряхнула головой. — Нет-нет, всё в порядке. Просто… Новостей от Шона долго нет. Пока не аномально, но всё равно очень неспокойно, что они так редко выходят на связь. А вдруг что-то случилось? А вдруг перехватили сообщение? В каком виде он вернётся на этот раз? Как далеко они забрались от безопасных путей? Ничего не могу поделать со своим беспокойством.
Риона соскочила со стула, который был для неё слишком высок, и подошла к сестре. Похлопала ладошками по коленям, привлекая внимание, и улыбнулась.
— Дяденька сильный! Он будет в порядке. Не будет — отругаю. Нельзя обижать Римму!
Римма заставила себя улыбнуться и подняла Риону, чтобы посадить к себе на колени. Малышка тут же обняла её за шею, снова бормоча что-то подбадривающее.
— О чём они? — поинтересовался Эндрю, понизив голос.
— После одного случая в городе группа разведки отправилась снова искать Деструктора. — Миранда заметила непонимающий взгляд и решила пояснить: — Мы сами не знаем толком, кто это, но всё же надеемся вычислить, чтобы ограничить себя от лишних проблем. Его — или их — прошлая выходка даже мне добавила работы. И хорошо хоть, что не коснулась базы. Кстати, тогда бы я точно не оказалась там, где мы встретились.
— А-а… — Эндрю кивнул с таким видом, будто пытался скрыть, что ничего не понял. — Ну, да, сложно искать, если даже количество не знаешь. Не думаю, что из этого что-то выйдет.
— А что нам остаётся? Если никак не искать — тем более результата не будет.
Эндрю пожал плечами и соскочил с дивана.
— Илен сказала, что есть задание, так что я лучше пойду. Напиши, если будут ещё какие дела с кодом.
— Хорошо. — Миранда улыбнулась и махнула рукой, а после накрыла ладонью карман, в котором лежал носитель. Ей не терпелось проверить, что же получилось у Эндрю и… Поскорее провести виртуальный запуск.